|
||
|
Праздничное телевизионное представление В. Юдашкина в марте. На экране по первой программе в элитное время идет поздравление женщин, но вовсе не женщин-тружениц, называемых сегодня презрительно «бюджетницы». Юдашкин демонстрирует экстравагантные моды в образе скоростных женщин-вамп в черном и вальяжных дам в кринолинах. Если первые фигурируют, но уже без угрожающей черной окраски, на эротических и порнографических интернет-сайтах из серии «Убийство мужчины», то вторые напоминают придворных дам из советских фильмов о проклятом царизме и свидетельствуют о буйстве культуры, говоря словами Ленина, культуры «верхних десяти тысяч, лопающихся от ожирения». Впрочем, с распространением фэтбернеров («сжигателей жира») и электрошоковых систем двустороннего сокращения мышц хрестоматийный образ правящих «Трех толстяков» Ю. Олеши модифицируется в «трех худяков» (по остроумному замечанию комментатора Радио «Свободы») из «трехсторонней комиссии» — современного варианта мирового правительства. Нынешние наряды дам свидетельствуют о реставрационном зуде российского правящего класса, лишь оформленном Юдашкиным. Прежде такой зуд в среде советской интеллигенции существовал в форме подражания худшим образцам западной поп-культуры. Вспомним, как проходили песенные турне примы А. Пугачевой по комсомольско-молодежным стройкам Севера. Аудитория принимала как своего Валерия Леонтьева, менявшего собственноручно сшитые костюмы с молниеносной быстротой, и напрочь не принимала сценический образ Пугачевой. Этот образ, по оценкам искусствоведов, был скопирован с парижских завсегдатаев плац Пигаль. Хотя первоначально Пугачева под влиянием Таривердиева имела свой скромный и оригинальный нас возвышающий облик, он был окончательно утрачен в пору расцвета Паулса и нового творческого содружества композитора и певицы — «той женщины, которая поет». Отборные и лучшие комсомольские кадры, строившие настоящие «голубые города», почувствовали, что она не просто поет, но пропагандирует против них, они увидели в певице чужую их культурному коду культуру. Нынешние криминальные парвеню, как спешно сколоченный при помощи Запада класс частных собственников, ясно понимают свое незаконнорожденое антиэволюционное и контрреволюционное происхождение, видят свое интеллектуальное убожество и потому стремятся обрядиться в знаковые одеяния господ прошлых эпох. Как замечает А.А. Зиновьев: «Такого раболепства перед всем, что так или иначе связано с православием, монархией, дворянством и т.п., какое можно наблюдать сейчас, не было даже в дореволюционные годы. Если вдруг будет принято решение превратить президента в царя или императора и ввести дворянские титулы чиновникам и богачам, наверняка поднимется ликование, какого не было даже в мае 1945 года. Пигмеи контрреволюции готовы стать князьями, графами и баронами, превратив прочий люд в холопов» (см. Зиновьев А.А., «Русская трагедия» (гибель утопии). М.: Алгоритм, 2002, с. 421). Получается, что кринолин и пышные платья и есть рубеж, отделяющий новых господ от холопов — «совков». Однако если прежние господа были весьма культурны, владели языками и даже заводили театры для крепостных актрис, то нынешние реставраторы — сущие варвары. Прежде оппозиция боялась появления царя Бориса и привезенного им толстого мальчика. Ныне ставленники Ельцина под патриотическую риторику ударными темпами распродают землю и завершают формирование социальной опоры режима — класса частных собственников. Реставрация готовится, и одежда господ о том свидетельствует: новые хозяева ушли от двубортных малиновых пиджаков и блайзеров — это было хорошо для ХХ века. В ХХ1 веке они желают быть господами ХVII — ХVIII веков. Они уходят от западной — простой и доступной — одежды, в которую сегодня одеты нищие, промышляющие на столичных помойках. Сейчас эта одежда забавна и не экстравагантна. Любимый нами прежде прозванный в Эстонии «Кремлевским соловьем» Яак Йола, обрюзгший и неромантичный ныне, ясно выражается на тему противостояния культур — у нас немецкая культура, у русских — славянская, и они совсем разные. Вот и выступавшая в «Большой стирке» в те же праздничные дни прибалтийка Лайма Вайкуле уже не похожа на свой прежний — сценически-утонченный под «кюльтурный» прибалтийский акцент — образ дамы с площади Пикадилли: она — в полосатом костюме и кепке — смахивает на освобожденную Советской армией жертву нацизма. В таком костюме еще можно перемещаться по узким коридорам наших любимых хрущевок. Но войдет ли дама в кринолиновой юбке и с головным убором от Юдашкина в эти народные объемы? Новая дама для новых господ нуждается в совершенно царских дворцовых объемах... Как известно, «ночная кукушка всех перекукует», и мы знаем абсолютное влияние домашнего философа Раисы Максимовны на первого президента СССР, знаем благодаря Э. Рязанову о влиянии «котлеток Наины Иосифовны» на характер «первого всенародно избранного». Знайте же, что подрастают новые властелины умов сильных мира сего и, подобно французской королеве, они удивляются в момент сообщения о том, что нет хлеба и народ голодает: «А почему не едят пирожные?» Помнится, в первые контрреволюционные годы в запале и восторге от совершенного большого поворота от советского социализма к капиталистическому настоящему Борис Николаевич восторженно и с жаром доказывал журналистам, что раз нет картошки, то есть киви, и вопрошал: «А знаете, что такое киви?» Вообще он человек искренний и уже в 1990 г. выдал свою предвыборную программу: сразу после вертолетного облета статуи Свободы сообщил репортерам, что взгляды изменил на 180 градусов. Искренний такой человек, открытый — обещал рынок — и дал, хотя и не в явлинские 500 дней все распродал, но все же раздал даром своим людям. Так что все эти дамские туалеты носят знаковый характер, как говорили прежде, многозначительно поднимая палец вверх, они не столь безобидны, как демонстрировавшиеся в советское время образцы одежды прошлого и народные костюмы из «Бенефиса» Л. Гурченко — сами выступления Людмилы Марковны имели игровой, а для части народа и познавательный характер. Упоение новыми одеяниями предлагает народу сделать себе харакири — убийство национальной культуры под державным гербом — двуглавым орлом на «причинном месте». Думается, что сидящие в зале дамы — жены, дочери, любовницы сильных мира сего — захотят сразу после презентации скорейшей реставрации екатерининских порядков: пороть холопов, пороть. Сияющие глаза спутницы еще демократично выглядящего вице-премьера А. Кудрина, продолжающего самостоятельно посещать упоительно доступные бутики, ясно свидетельствуют об этом... Реставрационная атака усиливается, и преуспевающий малыш со знаковой фамилией Юдашкин демонстрирует этот курс верхов: «Полный назад! Из граждан — в холопы, из людей — в подданные!» Помнится, в культовой советской комедии вызванный машиной времени из прошлого Иван Васильевич вопрошал: «Чьих будешь, холоп?» Правда, в финале фильма шапка Мономаха превратилась в зевающую черную кошку — сделаем же так, чтобы социальных реставраторов прошлого люди обходили, как черных кошек! Это будет лучшее из всех восстановленных — в ходе общей деградации населения и падения когнитивного потенциала — суеверий!
Станислав НЕКРАСОВ,
|