Сегодня в России есть только две силы, утверждающие нравственность как источник спасения государства и его граждан, — это левое крыло политического спектра (и прежде всего КПРФ) и Православная церковь. Если бы здоровые силы объединились духовно, то во главе России в результате выборов встали бы православные патриоты, способные потрудиться на благо честных граждан.

     Но возможен ли такой союз? Сегодня никого не удивляет священник впереди колонны демонстрантов под красными флагами, лидеры КПРФ в Храме Христа Спасителя, рядовые коммунисты, работающие в православных церквах. Факты убеждают в том, что отношение «красных» к Православию изменилось. Если в 20-х годах Бог воспринимался ими как конкурент и устранялся с пути, то сегодня они вернули Богу Богово, став носителями христианской морали, кстати, возвращать Православию храмы они начали, когда были еще у власти. И многие священники уже в 80-х годах становились уважаемыми, имели крупные приходы. Но какие это были священники? Участники Великой Отечественной войны, выходцы из русских и украинских деревень — народные батюшки. На их свет в храмы потянулась активная молодежь, нередко комсомольские вожаки — дети рабочей интеллигенции. Сегодня их оттесняет духовенство другого покроя, очень сходного с верхушкой государственной власти: мальчики из «хороших» семей. Их родители не руководили колхозами и не выводили заводы из нерентабельных в передовые. Эти мальчики ходили в музыкальную школу, налегали на английский, обожали «битлов», а потом стали диссидентами — тайными или явными, ездили за рубеж...

     Что эти «мальчики» делают в политике и экономике, видно хотя бы по тому, что 40% населения страны у черты бедности и темпы вымирания народа России — самые высокие в мире.

     Какое же общественное сознание формирует новая волна священнослужителей? Они говорят с прихожанами о Евангельских заповедях, но сами им не следуют. Ими владеет страстная ненависть к России вчерашней, советской, и они демонстрируют ее при любой возможности. Бедные прихожане, жившие в те времена и вспоминающие их как благополучные, не могут понять, откуда у батюшки столько вражды, где его смирение и прощение, и неужели ему жилось хуже, чем им? Они бы и пожалели его, но согласиться с тем, что 70 лет прожито зря, что это всего лишь «70 лет коммунистического пленения», они не могут. Они потом и кровью создали и сохранили великую Державу, а теперь что же: выкинуть из истории и из памяти этот период?

     Вот накануне Пасхи православная писательница Анна Ильинская в передаче «Народного радио» вспомнила о Троице как символе объединения всех видов любви вокруг чаши Господней (и в этом суть Православия), но не за тем вспомнила, чтобы призвать россиян сплотиться вокруг чаши Господней, чтобы спастись от сатанизма, хлынувшего из растленных обезумевших стран. Она снова и снова поминала с неприязнью «Советы», а ведущий программы рассказал душещипательную историю о злых красноармейцах. А я слушала и вспоминала эпизод из жития святого старца Силуана (в миру Семена), его разговор с гармонистом Степаном.

     — Как же ты можешь, Степан, играть и плясать, ведь ты убил человека? — А Степан отвечает — Знаешь ли, когда я был в остроге, то много молился Богу, чтобы простил меня, и Бог мне простил, потому я теперь спокойно играю. — Семен, который незадолго перед тем и сам чуть не убил человека, понял, что у Бога можно испросить прощение грехов, понял и спокойствие своего односельчанина — прощеного убийцу.

     «Бог есть любовь» — это знает каждый священник. Но верят тому, кто не только знает, но живет по любви. Вот не так давно отец Сергий (Рыбко) с Лазаревского кладбища по радио «Радонеж» на многотысячную аудиторию прямо заявил: «Я жалею, что не взял в руки автомат и не перестрелял всех коммунистов». А коммунистами были 90% населения России, и сейчас их на постсоветском пространстве 18 миллионов. И никуда они не делись. Сидят у стареньких радиоприемников и слушают это признание в ненависти.

     Отец Сергий пытается и внукам этих коммунистов растолковать, какие их деды плохие, вставить клин между поколениями, но зачем? Вот он рассказывает детям в журнале «Отрок», как «на смену благочестивым царям пришли жестокие, кровожадные правители». Ужели все благочестивые были, отец Сергий? Стыдно детям врать-то, батюшка! Да и дальше ваша отнюдь не оригинальная сказочка о том, как в тюрьме был убит дьякон, хороший человек, не учит добру и прощению.

     «Он (дьякон) сейчас предстательствует за нас перед Богом и молится, чтобы Господь дал покаяние Русской земле и каждому из нас», — пишет автор. А вы-то, отец Сергий, «как каждый из нас», настроены на покаяние? Или нет у вас грехов? А ваша книжечка для молодежи во славу рок-музыки? Это что же, воспитание нравственности или вы всю молодежь за дурачков держите? Рок-музыка, мол, имеет народную основу, но не забылись ли вы, что живете не в СШA и культурные традиции у нас иные: среди русских народных инструментов, к примеру, нет барабана, он нашим предкам казался грубым по звучанию, а вот для негритянской музыки самое оно. Ну а уж то, что закладывают в подсознание ваши любимые произведения: «Мне надлежит жить для сатаны», «Доставь мне сексуальное удовольствие, мертвый человек» — это не подобает слушать никому, не говоря уж о православном священнике.

     Разрушительную суть рока чувствует даже ребенок в утробе матери, а вы и в этой книжице не упускаете случая (ну просто маниакальная потребность) вспомнить злодеяния НКВД — КГБ, хотя появление рока в США вызвало такой всплеск наркомании, что количеству убиенных позавидовали бы любые репрессивные органы.

     Нет, отец Сергий в рядах коммунистов не пойдет. Ему по пути с СПС — там и рок-концерты, и свобода во всех ее видах — проституции, гомосексуализме, слабых наркотиках. Только Православия там нет. Но ради него ли отец Сергий трудится?

     К сожалению, тема ненависти к недавнему прошлому, расчленяющая историю государства Российского, постоянно присутствует в современной православной литературе. Даже в очень хороших книгах, которые хотелось бы рекомендовать для семейного чтения. Звучит она и в проповедях, и на занятиях «Воскресных школ». Вот, в частности, прекрасно ведет православные беседы с прихожанами матушка Людмила в Николо-Перервинском монастыре, но никогда не упускает случая сказать о советском периоде плохое. Для нее не было Великой Отечественной войны и подвига советского народа. Она упоминает лишь Первую мировую и Гражданскую, где бесчинствовали исключительно «красные», были колхозы, куда порядочным людям вступать не следовало. Слушать это русскому человеку больно, физически больно. Никто не спорит: всякую войну, прокатившуюся по родной земле, надо помнить, потому что она касается миллионов граждан, сиротит миллионы детей. Мой дед, к примеру, погиб в 1914 г. на одной из первых русских подводных лодок, а его сын — мой отец — пришел инвалидом с Великой Отечественной. Это одна семья — одна история. А тетя моя Мария —глубоко верующая — с 13 лет работала в колхозе «за палочки». И как радовалась она в 80-е годы достатку в деревне: и товаров в сельмаге много, и бытовое обслуживание развернуто, и дрова колхоз помогает заготовить, и картошку посадить. И как она сразу поняла разрушительный характер перестройки и ужасалась моей вере в перемены к лучшему, и наотрез отказалась снять портрет Ленина, который висел рядом с иконой Спасителя. Я в спорах с ней была матушкой Людмилой и отцом Сергием, а она истинным народом, который не обманешь красивыми словами.

     Мне потребовалось 10 лет, чтобы понять, что происходит в России, но что за явление — духовенство «демократического» призыва, я не пойму и сейчас. То ли это генетический страх перед возможностью повторения церковных погромов, то ли они остановились в развитии на грани 80—90-х годов, в то время как ментальность народа изменилась и соответствует формуле «Вперед, в прошлое!». То ли они ангажированы, но кем? Олигархами, страшащимися революции? В любом случае они получают по делам своим: народ наш возвращается к вере в Господа, но при этом не верит священникам, презрительно называя их «попы», так же, как власть имущих презрительно называет «дерьмократы». И такой период, когда «ничего не свято», в нашей истории уже был. И грянула революция, и пришли на север России американцы, и расстреливали русских тысячами, и скупил Хаммер по дешевке весь промышленный Урал, и потекли из России эшелоны с дармовым сырьем... Но ведь выгнали их тогда!

     Православие и народность — вот наша национальная идея. И есть новое поколение священников-воинов, кого рязанские матери провожают не в Оксфорд, а в Чечню, и не по расчету, а по долгу защищать целостность России от любых врагов. Они едва ли пойдут в колонне мелких лавочников или доморощенных европейцев. Они патриотизм увидели не в американском кино. Надежда на их выбор.

  Галина ЛАВРУШИНА.