Случилось однажды так, что программу Н.Сванидзе «Зеркало» мне довелось смотреть в обществе медицинских работников. Как преподаватель — куратор курса я должен был встретиться с одним нашим студентом, который, подрабатывая санитаром в больнице, порядком запустил учебу да и вообще запропал. Вот и надо было найти его и объясниться.

     Пока кто-то отправился по этажам искать этого разгильдяя, мне предложили посидеть в приемном отделении. Благо, кроме дежурного врача и медсестры, там никого не было. Работал телевизор. Впрочем, сразу после меня в отделении появился еще один мужчина в белом халате, сослуживец дежурного. Врачи, оба степенные, с сединой на висках, завели неспешный профессиональный разговор, ну а я принялся смотреть на говорящую голову Сванидзе — по телевизору как раз шло его «Зеркало».

     Вскоре зазвонил телефон. Дежурный врач взял трубку и стал кому-то что-то отвечать. Его товарищ прошелся по комнате, потом остановился за моей спиной и тоже от нечего делать стал смотреть на Сванидзе. При этом он раза два как-то неопределенно хмыкнул. А когда дежурный положил трубку, между врачами произошел примерно такой разговор.

     — Я, когда его вижу, — сказал стоявший у телевизора, — всегда вспоминаю того пациента, которого нам показывали в Институте повышения квалификации. Один к одному, а?

     Дежурный поправил очки, пристально вгляделся в экран.

     — И правда, похож. Открытая форма прогрессирующей... (далее он произнес слово, которое я толком не разобрал). Очень характерно это вращение белками глаз с одновременным выделением слюны. Да, слюнотечение весьма выраженное.

     — Это может быть последствием родовой травмы?

     — Не думаю. Банальный приобретенный синдром... (опять прозвучало непонятное слово). Типичный вульгарус аморалис.

     — Нет, скорее маразматико экстазус. Описанный еще (неразборчиво). Обратите внимание на эту пену в уголках рта. Жаль, не дают крупным планом...

     — Ладно, не будем спорить. Хотите чаю? Лидочка, заварите-ка нам чайку! — обратился дежурный к медсестре, разгадывающей кроссворд. Та встала и скрылась за шторкой. Зазвенели чашки, ложки. Засвистел самовар. Медики вернулись к «Зеркалу». Как раз Сванидзе выходил на кульминацию своей программы, он пытался столкнуть Зюганова с кем-то из других деятелей оппозиции. Глаза обозревателя лихорадочно горели, ноздри раздувались, в уголках рта кипела слюна. Невольно захваченный его агрессивным напором, я целиком сосредоточился на экране. И не сразу заметил, как позади меня вырос еще один зритель. На сей раз оказался дежурный врач. Как видно, он направлялся к умывальнику сполоснуть свою чашку, но у «ящика со Сванидзе» приостановился.

     — А вы знаете, — раздался его голос, обращенный к коллеге, — знаете, на кого еще он похож?

     — Ну-ну, — донеслось от стола.

     — Помните, был у нас такой больной. Как же его фамилия?..

     — Это не который палатную сестру искусал?..

     Внезапно снаружи раздался звук рывком открываемой двери, в коридоре послышались топот ног, глухая возня, а затем — нарастающий пронзительный крик. И вот двое рослых санитаров, натужно кряхтя, начали втаскивать в дверной проем отделения чье-то бешено извивающееся тело. Оба доктора поспешили на помощь. Дежурный отдавал команды.

     — Лида! Быстро! Бром с люминалом. Внутримышечно, ягодицы. Семь кубов... Да, психбольница (это уже на чей-то звонок). Простите, у меня прием. Позже... Держите ему голову. На ноги, на ноги навалитесь! Ну что, готово? Давайте. Так-так-так. Ну-ну-ну... Тихо-тихо-тихо... Оп!

     Санитары тяжело дышали. Лица их были в поту.

     И вдруг, представьте себе, в одном из санитаров я узнал своего студента!

     С тех пор, как смотрю программу «Зеркало», всегда этот случай вспоминаю...

  О.ДЖИГИЛЬ.
Краснодар.