Уважаемая редакция!

     Обращается к вам шахтер Приаргунского горно-химического объединения Всеволод Викторович Григорьев. Хочу рассказать вам о своей беде. Однажды утром, как обычно, пришел на работу, начал поднимать бревно и неожиданно упал на колени — спину скрутило. После 3 месяцев лечения врачи поставили суровый диагноз: грыжа межпозвонкового диска. Сделали операцию. Вернулся домой. От медиков услышал, как приговор: 4 месяца на больничном, потом 6 месяцев легкий труд (естественно, с «облегченной зарплатой»). Если здоровье не поправится, вообще отправят на пенсию по инвалидности. С этого момента и начались мои злоключения. Когда лежал в больнице, жене и трем нашим ребятишкам выдали мою зарплату — 172 рубля. Это каждому по одному рублю сорок копеек в день. А все потому, что «забыли» протабелировать, да еще и потеряли приказ о переводе на «легкий» труд. Написал заявление об оказании материальной помощи. Наш рудник выделил 1000 рублей, а профсоюз «расщедрился» на 300. Хорошо шахтеры, товарищи по работе, выручили. Скинулись кто сколько мог, вышло около 10 тысяч. Спасибо им, без их помощи туго бы мне пришлось. Пошел получать больничное пособие. В первый месяц дали в размере среднего заработка — 11 тысяч рублей. А в следующий — ничего не выдали. Объяснили, что произошла ошибка. На самом деле я должен получать за свою болезнь гораздо меньше, около 3 тысяч рублей. И начислили долг, объяснив, что в ближайшие два месяца я вообще ни рубля не получу. Но затем начальник расчетного отдела Радионова Р.П. «смилостивилась» и разрешила высчитывать с меня по 20% (как и положено по КЗоТу). На что теперь жить? Жена у меня не работает, т.к. не может нигде устроиться, ведь в нашем городе очень большая безработица.

     После трехнедельного безрезультатного хождения по кабинетам Управления ППГХО я попал на прием к главному юристу комбината. Услышав, что я намерен обратиться в суд, г-н Торгаев спросил: «А ты не боишься, что в дальнейшем тебя ждут неприятности на работе?» Я ответил, что не боюсь, и в доказательство пишу это письмо. Ни для кого не секрет, что работники комбината боятся бороться за свои права, но я уже потерял здоровье, зарплату и, наверное, работу, поэтому терять больше нечего.

     Оставшись фактически без средств к существованию, стал задумываться о своей жизни. Раньше некогда было. Жил, как все, работал, причем неплохо. Обо мне даже городская газета «Слава труду» дважды писала. И не предполагал, что вот так судьба моя сложится. А теперь все время думаю: почему так? Когда лежал в больнице, слышал, как врачи удивляются. В последнее время шахтеры стали к ним обращаться все чаще и чаще. Молодые, сильные парни— а у них уже куча болезней. Я думаю, что во всем виновата потогонная система работы. Раньше в нашей бригаде, к примеру, каждое звено состояло из трех человек. Плюс в каждой бригаде были свои слесарь и крепильщик. Поэтому все было вовремя закреплено и все оборудование нормально работало. А теперь ту же работу мы делаем вдвоем. Количество работников в бригадах уменьшили до минимума. Если кто-то заболел, подмены уже нет. Оборудование старое, изношенное, его все время латать надо. А новое закупается в мизерных количествах. И никого из начальства не волнует, в чем ты работаешь, какие на тебе сапоги и верхонки.

     Работать нужно без выходных и проходных. План все время трещит по швам. Суббота уже давно официальный рабочий день. Иногда приходится вкалывать и по воскресеньям. В каждом календарном месяце 24, а то и 26 рабочих смен. Руководство комбината объясняет нам, что так оно заботится о нас, шахтерах. Дескать, чем выше производительность труда тем выше и зарплата. Но она как была маленькой, такой и осталась. На поверхности три, четыре, шесть тысяч рублей. В урановой шахте, под землей, — от восьми до четырнадцати тысяч (и то лишь у проходчиков и забойщиков). Не то, что было раньше, до перестройки. Тогда шахтеры в Краснокамске получали до тысячи советских рублей. Это было в несколько раз больше, чем средняя зарплата по стране. А сейчас платят крохи.

     Ни для кого в нашем городе не является секретом, что продукцию комбината государство покупает по той же цене, что и на мировом рынке: 26—28 долларов США за килограмм продукции. Тогда почему у нас такая маленькая зарплата, совсем не мировая? Кто, интересно, на нас, шахтерах, решил сэкономить? Лучше бы на другом экономили. Среди работников ПГХО ходят разговоры, что, к примеру, каждый кусок хозяйственного мыла обходится комбинату в 40 рублей, а за новую вагонетку платят столько же, как за новую «Волгу». Неужели и это правда?

     Еще очень мне любопытно, почему зарплата шахтера меньше получки чиновника нашей городской администрации? А пенсии даже и сравнивать нельзя. У шахтера — 1600 — 2000, а у бывшего чиновника — от 7 до 12 тыс. рублей. Как будто не мы их, а они нас содержат за счет налогов. Из средств массовой информации узнал: за три последних года расходы городского бюджета выросли почти в четыре раза, хотя собственные доходы города уменьшились на 15%. Только от нашего комбината в городской бюджет ежегодно поступает более 200 миллионов рублей. И эти деньги заработаны нашим шахтерским потом. А на что они тратятся? На высокие зарплаты чиновников, на фейерверки, на храмы с часовнями. Зато с выплатой детских пособий — постоянные проблемы. Я, конечно, не против фейерверков и храмов. Но как-то странно получается. На тот свет есть где человека с почестью проводить, а вот где ему нормально родиться — нет. Десять лет краснокаменские женщины ждут, когда наконец-то будет открыт роддом, закрытый на ремонт более десяти лет назад. Моя жена до сих пор с содроганием вспоминает о том, как рожала нашу младшую дочь. Недавно прочитал в городской газете о том, что на Всероссийском конкурсе на звание самого благоустроенного города России Краснокаменску вручили специальный приз за большую работу по развитию жилищно-коммунального хозяйства. Если под работой понимать выбивание денег из комбината, то, наверное, этот приз заслуженный. А если действительно дали за развитие ЖКХ — то понятно почему. Глядя на разбитые дороги внутри 1-го,

     4-го, 6-го, 8-го микрорайонов (а это большая часть города), обшарпанные подъезды, как-то не верится, что живешь в самом благоустроенном городе России.

     Кого винить в наших нынешних бедах? Правительство, комбинат или мэрию? Даже не знаю, как ответить на этот вопрос. Ситуация, в которую я попал, может случиться с каждым шахтером. Может быть, моя еще и не самая сложная. Но есть много примеров, в том числе и среди моих знакомых, когда люди, потеряв трудоспособность, оказываются забытыми городской властью и комбинатом. Так и живут они, одинокие, нищие и никому не нужные.

  С уважением
Всеволод ГРИГОРЬЕВ.
Читинская область.