Уж так случилось, что я заболел. Причин тому, думаю, было две: очень жаркая погода на Урале и в связи с этим обильное питье холодной воды и вторая — излишняя недоверчивость, принцип чеховского Беликова: «Как бы чего не вышло».

     У меня резко и внезапно поднялась температура. Пошел к врачу. Определили: ОРЗ. Но проходит положенное для лечения ОРЗ время, а температура не снижается. Тогда врач спрашивает:

     — Клещ не кусал?

     — Нет, — говорю, — но в лес ходил.

     — А на китайский рынок ходил?

     — Ходил, — говорю, — туфли смотрел. Прошелся по рядам, но ничего не купил, нет качественного товара.

     В таких случаях говорят: лишь бы сказано было слово, а дела сами последуют.

     Врач, не долго думая, вызвал «скорую», потому что две версии были налицо: клещ не кусал, но, вероятно, прошелся по телу, так как человек был в лесу; и вторая: возможная атипичная пневмония, потому что был относительный контакт с китайцами.

     ...И вот я и моя проводница-фельдшер едем на «скорой» в пермскую городскую инфекционную клиническую больницу № 1, что находится на улице Пушкина, 96.

     Во время остановки шофер предупреждает нас, сидящих в салоне машины:

     — Будьте осторожны, выходная лесенка гнилая, не провалитесь.

     И тут я заметил: да, «уазик» почти весь гнилой: кузов — весь в ржавщинах, кругом — дыры, отовсюду ветер свистит.

     А шофер все ругается:

     — Сколько говорю начальству, что нужна новая машина, а оно все свое: «Нет денег».

     В приемной больницы врач, узнав, что мы из Пермского района, заявил:

     — Больного мы принять не можем, у вашего района большая задолженность в бюджет города.

     Наступило гробовое молчание.

     Но моя проводница не растерялась. Она просто спокойно сказала:

     — А что я буду с больным делать? У него ведь очень высокая температура.

     ...И вот я лежу на больничной койке, я пью лекарства, мне делают уколы в ягодицу. Когда сестра сделала очередной укол, казалось, что мне в мягкое место воткнули гвоздь толщиной в пять миллиметров, аж вспомнил героя Рахметова по роману Н.Чернышевского «Что делать?», который спал на гвоздях. Я не выдержал и спросил сестру:

     — Сестричка, а почему такие болезненные уколы?

     — Потому что у нас шприцы с толстыми иглами, с тонкими — больные покупают сами.

     Уже через несколько дней, когда более-менее выздоровел, прошелся по больнице и увидел мрачную картину: пятиметровые потолки — в подтеках, двери обшарпаны, на стенах облезла штукатурка, неустойчивый пол — видимо, под линолеумом доски сгнили, оконные рамы, чтобы не выпали, прибиты гвоздями, в палатах железные кровати со времен фильма «Девчата»...

     А ведь само здание очень уникальное, имеет историческую значимость — построено аж в 1913 году. Чего только стоят чугунные камины с оригинальными узорами, изготовленные вручную русскими умельцами в начале XX века! Я смотрю на эти чудные творения и поражаюсь: как эти красивые и маленькие камины могли обогревать такое огромное кирпичное здание? Просто даже не верится.

     ...Опять разговорился с рахметовской (из-за болезненных уколов) сестрой.

     — Сестричка, — говорю ей, — не мне вас учить. Вы знаете, что комары — переносчики болезней. Ведь от них в палатах житья нет, спать не дают. Что делать?

     Тут я услышал речь, которую смело можно занести в учебники по медицине.

     — Во-первых, — начала она, — наши комары хорошие. Во-вторых, у них хоботки маленькие, кусают они слабо, потому что хоботки у них — не шприцы. Если бы наши комары были плохими, то вы все тут, в округе, — она, вытянув руку вперед, описала полукруг, — передохли бы.

     Аргумент был сильнейший, возразить было нечем — как-никак живые...

     — Что касается, как спать, — продолжила она, — то это уже ваши проблемы...

     Я хотел было сказать, что в этом году даже президент США Дж. Буш на борьбу с комарами выделил из бюджета 500 млн. долларов, но я не стал говорить, ибо это было бесполезно. Наше юное создание — это плод 12-летнего российского криминального капитализма, оно — «выращено» не на гуманных принципах социализма.

     В палате я еще познакомился с грузином, по-русски Юриком. Предприниматель, как он назвался, а по-нашему — спекулянт. Скупает на оптовых рынках, у частников, по дешевке овощи и на мини-рынках перепродает по более дорогой цене. Имеет несколько торговых точек, держит наемных рабочих.

     А заболел он, как сказали врачи, мышиной болезнью (без сложной медицинской терминологии), т.е. поел немытые помидоры или огурцы и отравился.

     На этот диагноз врачей он отреагировал по-своему:

     — Нэправда (с акцентом), это я, такой большой, нэ мог заболэт от каких-то малэнких мышей. У мэня почки болят, — он обеими руками похлопал по бокам.

     Переведя разговор на другую тему, я спросил его:

     — Скажи, Юрик, а сколько ты платишь своим рабочим?

     — 5—6 тыс. рублей.

     — А почему так мало?

     — Хватэт, я — нэ государственное прэдприятие, а частное.

     — А если они у тебя заболеют, по больничному листу платишь? Стаж им идет?

     — Ничего им нэ идет. Я им дэнги плачу. Я должен о сэбэ думать. Я сам каждый мэсяц на сэбя в Пэнсионный фонд дэвят штук плачу. У мэня три машины, а бэнзин дорогой. Мэнэ каждый мэсяц по 30 тыс. еле-еле хватает...

     ...Через полторы недели я выздоровел. Меня обследовали с ног до головы. Установили точный диагноз. Была ангина, глубоко «спрятанная» в горле.

     Быстро встать на ноги мне помогла мой лечащий врач Мария Викторовна Иванова с очень чутким и доброжелательным характером. Хорошо, что есть на свете преданные своему делу врачи.

     В конце выписки зашел к заведующей третьим отделением этой больницы Марине Иосифовне Шмаковой.

     Разговор зашел о ремонте корпуса.

     — Только на побелку потолка, — говорит заведующая, — нужно 100 тысяч рублей, а на капитальный ремонт всего здания — 1,5 млн. рублей.

     — Скажите, пожалуйста, а какая зарплата у врачей?

     — У меня 28 лет врачебного стажа, моя ставка сегодня — 1600 рублей, а у простых врачей — и того меньше. Работы же у нас — непочатый край. До двух тысяч больных в год проходит через наши руки, а больные порой идут с очень опасной инфекцией.

     ...Вы слышите, будущие депутаты Госдумы?! Вы видите, как живется врачам, тем, от кого порой напрямую зависит наша жизнь?! Надо им помочь, притом серьезно, а не кидать 33% подачки с октября этого года, которую инфляция давно уже съела. Жизнь бюджетников — учителей, врачей, пенсионеров — это национальный позор России!

     Возникает закономерный вопрос: что делать? Для начала нужно выяснить: a есть ли деньги в Перми, в области, в стране? Есть, и очень большие. Они — у частника. В Прикамье 94% госсобственности — в частном секторе (должно быть наоборот), то есть у директоров разных ООО, ОАО, ЗАО. Деньги в огромном количестве крутятся у местных олигархов-халявщиков от электричества, нефти, газа, сырья. Частник-директор любого ранга большие деньги кладет себе в карман, в швейцарский банк, а трудящимся дает прожиточный минимум, чтобы они не умерли с голоду.

     Сегодня цены на продукты питания и промтовары таковы (Пермь считается по дороговизне второй после Москвы), что средний заработок должен равняться 15—20 тыс. рублей, а пенсия 4—5 тыс. руб. Дадут трудящимся частники-директора такую зарплату? Никогда! Они в крайнем случае поднимут зарплату на 20—30%, а цены через полмесяца (ценами тоже командует частник) поползут наверх. Дальше ждет очередное печатание денежных знаков, а это уже очередная инфляция, и так без конца. Действует система: трудящийся беднеет, частник богатеет.

     Отсюда вытекает: если мы хотим нормально жить, надо, чтобы ценами на энергоносители и на основные продукты питания командовало, то есть регулировало их, го-су-дар-ство. Государство же в лице Путина самоустранилось от управления страной.

     А Путин и не будет управлять страной, потому что его на это место поставили те же частники-олигархи.

     Если мы хотим жить в цивилизованной стране, нам надо выбрать во власть нормальных депутатов, а не тех, что сидят в Думе и голосуют против народа. И чтобы нормальные депутаты могли выбрать из своей среды нормального премьера и, если надо, снять его с должности, если этот премьер начнет ухудшать жизнь народа.

  Анатолий КУЗЯЕВ,
народный корреспондент газеты.
Пермь.