Корреспондент: Совсем недавно, 7 ноября, отмечалась годовщина Великой Октябрьской социалистической революции. Независимо от нынешней идеологической оценки всем очевидно, что речь идет о важнейшем событии нашей новейшей истории. Оно предопределило жизнь страны на целый длительный исторический период, и все мы выросли из советского строя и живем его наследием. Как вы можете объяснить, что даже в этот памятный день ни глава государства, ни видные деятели из его окружения не сказали ни одного не то что доброго, но хотя бы нейтрального слова о советском периоде? Более того, подвластные им СМИ даже в этот день вели просто оголтелую антисоветскую пропаганду.

     Ответ: Сначала надо заметить, что люди настолько привыкли к этой антисоветской пропаганде, что перестали замечать дикость этого положения. Согласно многим опросам, 7 Ноября считают своим праздником примерно половина граждан РФ. Это — настолько большая величина, что можно говорить об этом дне, как о всенародном празднике. По долгу службы и даже просто из общечеловеческих норм приличия президент был обязан выдавить из себя пару фраз, обращенных хотя бы к этой половине народа. Во Франции после падения Наполеона проклинали Французскую революцию, но всем было очевидно, что она была Великой, великим событием национальной истории. И ни одному президенту там и в голову не придет уклониться 14 июля от соответствующего обращения. А уж о том, чтобы в этот день поливать революцию грязью, и речи быть не может. Это было бы всеми воспринято именно как неприличие.

     Почему же мы видим это в России, причем с удивительным постоянством — и при «позднем» Горбачеве, и при Ельцине, и при Путине? Факт этой устойчивой, неизбывной и поистине «нутряной» ненависти нынешней верхушки к советскому строю исключительно важен для понимания происходящего и, главное, для понимания наших перспектив. Всем было бы полезно в него вдуматься.

     Не говоря пока о всей совокупности причин этого явления, укажу на два момента. Во-первых, этот факт говорит о том, что за последние 15 лет реально правящая верхушка не изменилась. Она может слегка менять фразеологию, стоять со свечкой в церкви и плакать о царе, она может задвинуть в тень Бурбулиса и Гусинского и вывести вперед Шойгу с Буратаевой, может даже слегка пожертвовать Ходорковским и наигрывать мелодию советского гимна. Все это — бутафория, и нити, управляющие всей этой машиной, находятся в руках тех же теневых хозяев.

     И хозяева эти — продолжатели дела масонов Керенского и «перманентных революционеров» Троцкого. Это их дело провалилось в 1917 г., провалилось в 30-е годы, и потому их ненависть к советскому строю, который глыбой встал на их пути, никогда не утихнет. Тем более что глыба эта и до сих пор не вполне освободила им дорогу.

     Корр.: Почему же нельзя им ненавидеть втихомолку? Делали бы свое дело, не раздражая людей.

     Ответ: Это было бы разумно, если бы реформа дала осязаемые результаты, отвечающие интересам большинства населения. Но этого нет и не будет. В таких ситуациях власть использует ресурс отрицания «черного прошлого». Реформаторы вынуждены поддерживать раскол в обществе и вести именно оголтелую, противоречащую фактам и логике антисоветскую пропаганду. Они стараются создать и удержать в сознании людей образ врага — советского строя, — якобы ответственного за нынешнее состояние России. Более того, они упорно пытаются навязать всему народу комплекс вины, требуют «покаяния» — чтобы затем представить нынешнее и грядущее социальное бедствие как расплату за грех советской революции.

     Корр.: Удивительно, что эту идеологическую задачу нынешняя верхушка — и правительство, и «партии президента», и их СМИ — выполняет с такой страстью, как будто все они имеют для этого и сугубо личные мотивы.

     Ответ: Наблюдая уже 25 лет эту публику, приходишь к выводу, что личные мотивы тоже есть. Во-первых, конечно, есть мотивы чисто шкурные — за антисоветскую пропаганду хорошо платят и в РФ, и на Западе. Посмотрите только на оклады так называемых ведущих на ТВ и всяких шоуменов. Реальная цена им как интеллектуальным и творческим работникам — пятак в базарный день, а получают они десятки тысяч долларов в месяц. За что? За грязную работу, за ежедневную клевету на свою страну и ее историю. Но это, по нынешним меркам, мотив почти простительный. Рынок, господа! Сукин сын, но не бесплатно.

     Корр.: Но ведь в большинстве своем эти люди из идеологических служб и из числа «собственников» были правоверными членами КПСС?

     Ответ: Да, правоверными — такими же правоверными, как убийцы и грабители в милицейских мундирах. Вот где Грызлову надо было бы искать «оборотней» — в рядах горбачевской КПСС. Но ведь было бы глупо считать всех милиционеров «оборотнями», подавляющее большинство их — необходимые в нашей жизни стражи порядка. С лжекоммунистами КПСС дело хуже, здесь «оборотни» выступили как сплоченная и организованная сила, которая парализовала мысль и волю всей партии. Более того, эта сила кинула клич в «массы» беспартийных, подала им сигнал, что готовит большое ограбление страны, и призвала самых бессовестных в свои ряды как соучастников.

     Корр.: Кого, например?

     Ответ: Если бы можно было поднять партийные дела 1990—1991 гг., мы увидели бы массу интересного. Например, хотелось бы узнать, что написали в своих заявлениях о приеме их в коммунистическую партию в 1990 г. такие персоны, как Собчак и Авен. Представьте — вступать в партию буквально накануне ее запланированного разгона! Понятно, что к тому моменту ни о какой «верности марксизму-ленинизму» или «желании быть в первых рядах строителей коммунизма» у этих людей и речи быть не может. После 1988 г. вообще все стало ясно с программой Горбачева — Яковлева — Шеварднадзе. Собчак и Авен шли в КПСС уже именно как оборотни, как соучастники в грядущем расхищении национального достояния. Здесь шкурные мотивы сопряжены с отягчающими обстоятельствами, грех таких людей становится непростительным.

     Корр.: А разве есть при рынке грех непростительный?

     Ответ: При нашем рынке пока что есть, у нас еще остались «пережитки совести в сознании людей». Главный личный и даже интимный мотив, который объединяет антисоветчиков всякого цвета, — это грызущий их «комплекс Иуды». Так уж сложилась их жизнь, что, поддавшись самым разным соблазнам, они совершили предательство по отношению к стране, соотечественникам, своим отцам и дедам, своим потомкам. Каким бы мерзавцем ни был человек, он с таким комплексом не может жить, его тянет повеситься. Спасение для него лишь в том, чтобы доказать людям и самому себе, что он предал из благих побуждений — предал, мол, исчадие ада, «империю зла», извергов тоталитаризма и т.п. И поскольку фактов для доказательства нет, он вынужден не доказывать, а внушать людям и самому себе посредством непрерывного, шаманского повторения одних и тех же заклинаний.

     Корр.: Да, как ни странно, тема сталинских репрессий уже превратилась в заклинание, потеряла всякие разумные очертания.

     Ответ: Это очень красноречивое явление. Время в ХХ веке так сжалось, что после тех репрессий прошло пять четко различимых исторических периодов в жизни страны. Сталинские репрессии отстоят от нас в историческом смысле примерно так же, как Инквизиция от нынешнего Папы Римского. На человека, который поднял бы вопрос о делах Инквизиции при обсуждении нынешней политики в Ватикане, посмотрели бы, как на сумасшедшего. Те, кто поднимает эту тему в РФ, дестабилизируют обстановку совершенно сознательно.

     Если бы целью власти действительно была успешная реформа, такие попытки были бы жестко пресечены — как, например, в Испании после смерти Франко. Почему там все партии были вынуждены подписать пакт о том, чтобы не применять в политической борьбе ссылки на репрессии, даже совсем недавние? Потому, что там не нашлось влиятельных сил, заинтересованных в создании хаоса и разграблении страны. Да и Запад в целом решил Испанию не разрушать. У нас же ситуация другая.

     Никакой «жажды истины» при растравлении наших ран наши реформаторы и их СМИ не проявляют. После 1990 г. были раскрыты архивы КГБ, и вся статистика ГУЛАГа и расстрелов была изучена досконально, с перекрестной проверкой. В Москву приезжало несколько групп американских специалистов, которые изучали данные, сведенные в систему российскими историками. Изучили, дали свои заключения, написали книги — и в университетах США перестали использовать мифические, раздутые в десятки раз (и даже в сто раз, как у Солженицына) цифры. Сложилось нелепое положение — эти фантастические цифры продолжает выкрикивать только официальная пропаганда РФ.

     Корр.: Может быть, в этой теме «комплекс Иуды» переживается особенно болезненно?

     Ответ: Да, и это действительно наше тяжелое историческое наследие. Получилось так, что самыми фанатичными антисоветчиками стали в нынешней верхушке как раз многие потомки самых радикальных деятелей советского режима, зачастую лично причастных к репрессиям, преступному насилию Гражданской войны или вывертам коллективизации. У этих потомков возникло совершенно извращенное сознание. Е.Гайдар буквально свихнулся на своем антисоветизме — и фотографируется на могиле любимого дедушки, который в бытность юным красным командиром расстреливал заложников, был за это отдан под трибунал и спасся в больнице. И таких в нынешней «элите» множество, просто они теперь об этом предпочитают помалкивать, а еще в самом конце 80-х годов они щеголяли тем, что один — правнук латыша-комиссара, другой — внук одного из руководителей Коминтерна Лозовского или секретаря японской компартии, а третий не слезал с колен Крупской. У этих людей ненависть к Сталину, который послал иных из этой «гвардии» на плаху, перенесена на страну, которая пережила бури ХХ века в советском обличье.

     Корр.: Многие считают, что эти потомки «ленинской гвардии» имеют право на ненависть к советскому строю.

     Ответ: Допустим, они имеют право на сугубо личную ненависть. ХХ век — век катастроф, и он оставил много обид и горя. Но никакого права нет у этих людей переносить свою ненависть на народ, мстить ему и растравливать старые раны. Ведь этим постоянным антисоветским психозом они лишают нас всякого шанса на выход из кризиса. Что же касается конкретно потомков этой «гвардии», то они прекрасно знают общее правило: «Революция пожирает своих детей». Каких детей? Не Алексея Стаханова и не Валерия Чкалова, а тех, кто ринулся на передний край и взял на себя самую разрушительную роль. Это личная трагедия таких радикальных революционеров, но они эту чашу испили добровольно, в согласии со своими разрушительными идеалами — надо же этот их выбор уважать, а не сводить теперь счеты!

     Иначе и быть не могло, любая революция, чтобы перейти в фазу строительства, обязана пожирать таких детей — не может успокоиться страна, если не вырвет из себя этот лихорадочный радикализм. А ведь в СССР надо было сплотить людей для мобилизационного проекта, а потом соединить народ для Отечественной войны.

     Можно спорить о том, правомерно ли было это «пожирание» в буквальном смысле слова, как истребление, но ведь сейчас не об этом речь. Речь о том, имеют ли право потомки этих «палачей и одновременно жертв» революции через 60—70 лет сами становиться палачами буквально мирного населения страны? При этом, как мы видим, они возлагают вину своих предков именно на ту часть общества, которая никак к тем делам отношения не имеет!

     Представьте, что выстроились в одну шеренгу все члены нынешней КПРФ и, напротив них, все члены «Единой России», СПС и «Яблока». Вглядитесь в лица, в осанку, в одежду людей в этих двух шеренгах. Подавляющее большинство в шеренге КПРФ — потомки тех крестьян, рабочих, солдат и рядовых интеллигентов, которые строили и защищали советскую жизнь, снося при этом удары и плевки тухачевских, бухариных и яковлевых (яковлевых — и наркома земледелия в момент коллективизации, и начальника агитпропа времен перестройки). Никакого импульса к насилию, хоть физическому, хоть духовному, из людей этой шеренги не исходит, люди этого склада даже пленному немцу первым делом давали закурить. И сегодня эти люди — неотъемлемая часть трудовой опоры страны.

     В шеренге напротив — почти вся номенклатурная рать, почти все идеологические работники КПСС, почти все комсомольские функционеры, которые захватили народное достояние, созданное людьми труда. Это люди совершенно иного склада — хваткие, энергичные и хищные. Они этим даже бахвалятся, но ведь не ими расцветает жизнь. В них нет доброты и нет творчества. Верно сказал философ: «У злых нет песен». Те, кто повидал этих людей вблизи за последние годы, согласятся — у них именно «нет песен». Появление людей такого типа у власти — трагедия любого народа.

     Корр.: Но ведь жертвами репрессий стали не только эти люди, но и множество невинных людей.

     Ответ: Да, хотя не надо забывать, что большая часть этих невинных пала от руки тех же палачей, которые потом и сами попали на плаху. Ведь репрессии действительно были катастрофой, болезненным припадком общества, взбудораженного революцией. В этом смысле русская революция мало чем отличается от французской или от такой религиозной революции, как Реформация в Европе. Сорвались мы в эту катастрофу — и испили полную чашу. Вопрос в том, какую цель преследуют те карауловы и сванидзе, которые пытаются эту катастрофу продлить. Кто им платит за это? Ведь ясно, что это не их личное дело — за ними стоят большие политические и экономические интересы.

     Но вернемся к невинным жертвам. Казалось бы, именно они должны были возненавидеть советский строй — но ведь этого нет! Всякое бывает, но в массе своей именно люди, ставшие невинными жертвами репрессий, не обратили личную трагедию в ненависть к стране и советскому строю. Как ни искали перестройщики, они не нашли у репрессированных Королева или Рокоссовского никаких признаков антисоветского поворота. А ведь Рокоссовскому, как он сам рассказывал после войны Сталину, при аресте выбили глаз. Нет, не из-за личного горя стали антисоветчиками Ясин и Сатаров, Ростропович и Сахаров. Под их антисоветизмом — именно «нутряная» русофобия, отрицание России и при царе, и при Советах.

     Корр.: Не является ли «комплекс предателя» общечеловеческой слабостью?

     Ответ: Как личная слабость, возможно, он гнездится на дне души множества людей. Но мы здесь говорим о социальных явлениях, а в них роль властной верхушки и элиты общества исключительно велика. Да, советское общество переживало кризис, но его крах в громадной степени был предопределен предательством властной элиты во главе с Горбачевым, Яковлевым и Шеварднадзе, а потом и Ельциным. Они этот «комплекс предателя» целенаправленно нагнетали в массовое сознание — недаром их идеологическая машина год за годом пытается поднять на пьедестал предателя Власова. Именно власть и элита создают для «пятой колонны», для предателей, благоприятные или неблагоприятные условия. Недавно одного из тех, кто был осужден за шпионаж и освобожден по амнистии (а вовсе не по пересмотру приговора), толпа демократической интеллигенции встречала цветами, а телевидение радостно передавало эту сцену. Такое было бы невозможно без одобрительного отношения властной элиты.

     Корр.: Из среды этой элиты люди все-таки выделяют В.В.Путина. Как раз 6 ноября во время передачи о советском человеке по «Эху Москвы» туда позвонила слушательница и сказала, что В.В.Путин — истинно советский человек.

     Ответ: Да, люди хотят верить, надежда умирает последней. Прошло четыре года, а люди все еще списывают реальные шаги власти на то, что В.В.Путину надо укрепиться, собрать команду, нейтрализовать предателей — а уж потом... Люди не хотят видеть очевидного, ищут виновных среди «злых министров», забывают и «Курск», и жестокий Трудовой кодекс, и начатую убийственную реформу ЖКХ, и брошенную на поток и разграбление землю. Ведь все это — результат определенного выбора и четких решений президента.

     А посмотрите на политику российских радио и телевидения. Таких антисоветских и проамериканских передач не было даже в Западной Европе в самый разгар холодной войны. А какую оголтелую кампанию они ведут против Лукашенко и против союза с Белоруссией! Какой президент допустил бы такое на территории своей страны в отношении союзника?

     Корр.: Людям хочется думать, что в этом проявляется свобода СМИ, а власть просто не имеет законных средств их обуздать.

     Ответ: Это наивные надежды. СМИ — не стихийное явление, а вполне подконтрольный властной верхушке институт. Разве можно не видеть, например, что культура, которая соединяет людей в народ, уничтожается министром Швыдким? Будущих инженеров, солдат и офицеров воспитывают теперь передачи «За стеклом», «Слабое звено» и «Окна». Эта антирусская и антироссийская политика не могла бы вестись без одобрения властной верхушки — ведь это вопрос национальной безопасности.

     Корр.: Вы считаете, что разделить антисоветизм и русофобию невозможно?

     Ответ: Быть может, это достижимо в душе одного человека — сейчас у многих сознание расщепленное. Но на уровне политики и установок целых социальных групп оторвать антисоветизм от русофобии никак нельзя. Вот для РФ сейчас очень важны отношения с Западом. Но в массовом и в политическом сознании Запада слова «СССР» и «Россия» — синонимы. Сейчас, когда рассекречены многие документы США начала холодной войны, видно, что эта война самими ее стратегами рассматривалась именно как война против России. В этих документах вообще почти не употребляются слова «СССР, коммунисты» — везде «Россия, русские». Хотят того или нет нынешние правители, но антисоветские декларации на Запада неизбежно трансформируются в антироссийские.

     Корр.: В чем это проявляется?

     Ответ: Хотя бы в том, что антисоветская верхушка РФ промотала внешнеполитическое наследие СССР. Объявив себя правопреемницей СССР, РФ получила геополитические ресурсы великой державы — колоссальную ценность, которую Российская империя, в том числе в облике СССР, кропотливо и с огромными жертвами накапливала в течение трех веков. Но Ельцин — уникальная фигура в мировой истории — заклеймил свою собственную страну, будучи ее верховным правителем. И заклеймил, поставил вне закона ее историю.

     Корр.: К чему сводились геополитические декларации власти РФ в этом плане?

     Ответ: К признанию СССР «империей зла» и признанию за Западом роли охранителя и руководителя мировой цивилизации. Остальное вытекает из этого. Ельцин громогласно признал, что СССР был «империей зла», что в ней господствовал коммунистический идол, которого наконец-то одолели США, «империя добра», с помощью именно его, Ельцина. А для РФ этот акт означал символическое лишение законной силы всех тех позиций на мировой арене, которые Россия восстановила или завоевала в советское время.

     Корр.: Но после Ельцина таких деклараций стараются избегать.

     Ответ: Ошибаетесь, они просто стали не такими вульгарными. Известно, что в данный момент символом мирового зла стали «международный терроризм» и те, на кого США укажут железным пальцем, как на носителя этого зла, будут лишены всяких прав на существование. И никто не посмеет поднять голос в их защиту, как нельзя было вступаться за невинную жертву при «охоте на ведьм» в средневековой Европе. А наши правители в своих высказываниях уподобляют международный терроризм советской «коммунистической экспансии», от которой якобы с трудом спасся цивилизованный мир. Они даже усилили очерняющий смысл метафоры СССР как «империи зла», проведя параллель между советской политикой и международным терроризмом. При такой трактовке все действия СССР могут выглядеть незаконными и все договоры с ним, не имеющими силы.

     Корр.: Какой же смысл в «сатанизации» СССР через двенадцать лет после его развала?

     Ответ: Смысл есть — не допустить, чтобы ярлык «империи зла» отклеился от России. Заявления государственных деятелей, дискредитирующие собственную страну в ее прежнем обличье, есть акция «пятой колонны», задача которой — постоянно держать эту страну под угрозой превращения ее в страну-изгоя.

     Вспомним: СССР возник в ходе революции. Но разве Советское правительство во внешней политике представляло царскую Россию «империей зла»? Нет, царская Россия была для Советской власти «нашей страной», а не угрозой для цивилизации. Сталин 2 сентября 1945 г. сказал: «Свою агрессию против нашей страны Япония начала еще в 1904 году. Япония, воспользовавшись слабостью царского правительства, неожиданно и вероломно напала на нашу страну и атаковала русскую эскадру». Ведь во время перестройки это и ставилось в вину Советской власти. В 1981 г. в статье для американской газеты Сахаров так и пишет о политике СССР: «Партийная власть продолжает традиционную русскую геополитику». С какой стороны ни посмотри, властители РФ, используя риторику, порочащую СССР, наносят удар по нынешней России.

     Корр.: Но все же тема «империи зла» не вечна. Какие тут есть новые интеллектуальные разработки?

     Ответ: Вот одна из них: в интеллектуальных лабораториях режима обкатывается миф о «русском фашизме». В него переплавляется миф о «коммунистическом идоле», экспансии и пр. Если он будет запущен в мир из самой РФ, то получит убойную силу. Ах, вот, оказывается, в чем дело! Русские только маскировались под коммунистов! На самом деле русские — прирожденные фашисты, красно-коричневые. Это у них еще от черносотенства идет! И пошло...

     Введенное в оборот Сахаровым понятие «сталинский фашизм» было развито во время перестройки. Идея, будто германский фашизм есть прямое дитя русского черносотенства, излагалась в престижных академических изданиях. Теперь мифу о «русском фашизме» придан характер официальной пропаганды в РФ. Этот миф огласил не кто иной, как министр культуры Российской Федерации М.Швыдкой, лицо официальное. Средством для распространения этой идеологической установки служит отданный в его распоряжение канал Центрального телевидения. Говорится даже, что «русский фашизм» хуже германского. И что же? Последовали заявления президента или его представителей, в которых они отмежевались от заявления министра? Снят ли он немедленно с должности? Нет, молчание — знак согласия.

     Корр.: Вы считаете, что за этим «антифашизмом» стоит русофобия?

     Ответ: Безусловно. Ведь, заметьте, теме фашизма придается совершенно определенная этническая окраска. Никогда не говорится, например, «российский фашизм». Нет, именно русский. У нас есть российский бизнес, российский парламент, российский президент, но фашизм — именно русский. Это рассчитано на то, чтобы уже и в подсознании образовалась устойчивая ассоциация — «Русский? Фашист!» Это — в дополнение к уже созданной на Западе ассоциации слов «русская мафия». В нынешней международной обстановке прилепить слову «русский» ярлык «фашизм» — значит передвинуть РФ на первое место в списке кандидатов на звание страны-изгоя.

     Корр.: Помнится, еще во времена Ельцина Российской академии наук было дано задание дать определение понятию «фашизм». Чем кончились эти научные изыскания?

     Ответ: Судя по молчанию, конфузом. Даже несмотря на настойчивые «подсказки», РАН не смогла выдавить из себя такого толкования понятия «фашизм», чтобы его можно было пристегнуть к русским. На деле миф о «русском фашизме» — идеологическая поделка самого худшего пошиба. Но главное — не позиция Академии. Допустимо ли, чтобы глава государства, подавляющее большинство граждан которого являются русскими, разрешал своим министрам высказывания, в которых слово «русский» сцепляется с образом фашизма? Ведь и президент, и его министр прекрасно знают, что ярлык «фашиста» необратимо получил абсолютно черную окраску в массовом сознании Запада.

     Корр.: Пока что мы на это повлиять никак не можем.

     Ответ: Как это не можем? Сама эта мысль — следствие гипноза с телеэкрана. Да люди имеют возможность элементарного проявления воли — не поддерживать своими голосами «партию президента». Это, конечно, лишь первый шаг, именно элементарный, но без первого шага не будет движения.