В своем специальном выпуске за подписью Михаила Юрьева «Новая газета» (N17, 15.03—17.03.2004 г.) опубликовала материал «Крепость Россия. Концепция для президента», снабдив его интригующим предисловием: «История этого аналитического доклада — почти детектив. Он жил своей, неопубликованной, жизнью почти два месяца, ухитрившись за это время... как говорят, попасться на глаза Владимиру Путину. Он вызвал страшный скандал в политическом истеблишменте...».

Что вызвало скандал в истеблишменте?

     ВВП на душу населения в нынешней России меньше американского в 10-12 раз. И если задаться целью догнать США по удельному ВВП за 30 лет, предположив, что США будут двигаться со скоростью 2% в год, экономике России придется бежать все 30 лет со скоростью 11% в год. По общему ВВП дело обстоит еще хуже, поскольку население России вдвое меньше населения США, а если к США приплюсовать Европу, то в пять раз. Вывод Михаила Юрьева иначе как трагическим для России не назовешь: «...открытая экономика, при ее принципиальной невозможности догнать Запад, надежно ведет Россию к исчезновению как государства».

     Есть ли выход? Автор «Крепости Россия» видит его в автаркии, то есть в переходе к экономике закрытого типа, развивающейся изолированно от мировой. Именно так развивалась до Второй мировой войны экономика США, и первые десятилетия после войны — Японии. Словом, одинокие, но гордые. И в воздухе запахло всеобщим патриотизмом и даже национальным возрождением. Тем более что автор предлагает отгородиться от глобализованного Запада не только экономически, но и, так сказать, философски: «Конечно, и в политической, и в экономической (в политэкономическом смысле) жизни необходимо культивировать и пропагандировать различия... Вот у нас засилье олигархов, связанных с властью, причем по ненависти к ним в обществе достигнут почти консенсус... появилась серьезная надежда и даже уверенность, что в обозримом будущем с ними будет покончено, как с классом. А на Западе-то олигархи побогаче наших... Доллар держится на честном слове, потому что отношение денежной массы к ВВП в США чудовищное... Вот вам и философия: у нас — настоящие деньги и свобода бизнеса, а у вас — олигархия в союзе с плутократией, держащие вас на крючке суррогатных денег... Не менее важно изменение отношения к отечественной истории, которую надо перестать поносить, в том числе — и особенно — советский период... Тем, кто считает, что это — коммунистический манифест покруче зюгановского, будет интересно узнать, что в послевоенной сверхкапиталистической Японии восстановление экономики шло именно так, только еще жестче».

     Итак: изолировались, оставив природные богатства и средства производства в руках «родных» капиталистов, расправились с криминалом за счет «широкого использования допросов с психотропными средствами» (и такое предлагает Юрьев), ожесточились против Запада и ждем-с, когда «родные» в свободной погоне за настоящими деньгами безо всякого там народовластия и Госплана взметнут наш ВВП раз эдак в 15 (вместо путинского удвоения).

А какой он, наш «родной»-то?

     Открою страшную тайну: этого не знает никто. Даже министр экономического развития и торговли РФ Герман Греф, докладывающий президенту Путину о состоянии экономики. Не верите? Найдите на Интернет-сайте МЭРиТ www.economy.gov.ru «Программу социально-экономического развития Российской Федерации на среднесрочную перспективу (2003—2005 годы)». Лишь в самом конце сорокастраничного документа (на одной-единственной странице) приведены «Основные показатели прогноза социально-экономического развития России» в цифрах. В структуре экспорта РФ в 2003 г. сырье и материалы составили 91,3%, а машинотехническая продукция лишь — 8,7% (в 2004 г. ожидается соответственно 90,7% и 9,3%). Тут ясность полная: нынешняя Россия — сырьевой придаток Запада. Именно за счет сырьевого экспорта в прошлом году Россия получила $124,9 млрд., в нынешнем надеется получить $113,2—125 млрд. А вот импорт ($71 млрд. в 2003 г. и $76,2—78,2 млрд. в 2004 г.) не расшифрован никак. Какие товары ввозятся в Россию? Кем? Кто их потребляет? То же самое относится и к отечественному производству: какие товары и какие услуги производятся внутри страны, в каком натуральном выражении? Для отечественного производства не указано даже денежное выражение — только процент к ВВП. Прямо не страна, а черный ящик какой-то: что из него выходит, ясно, а вот что входит и что производится внутри — тайна, покрытая мраком. Не найти в «Основных показателях» и доходов различных групп населения, в частности, нет числа тех, кто живет за чертой бедности. Сплошная средняя температура по больнице. И потому, когда на совместной коллегии МЭРиТ и Минфина под телевизионными камерами «добрый» президент Путин вытягивал из «злого» министра Грефа обещание уменьшить за три года число бедных вдвое, последний, поменяв прямо на трибуне четыре года на три, ничем не рисковал. Ничем не рискуют и те, кто рассуждает об удвоении ВВП за 10 лет, ибо МЭРиТ не называет ВВП как таковой (ни в рублях, ни в долларах), а лишь проценты его прироста. И эти проценты действительно вполне гарантируют дальнейшее отставание России от Запада. Особенно если учесть то, что достигаются они пока главным образом за счет высоких мировых цен на энергоносители. Где же тут амбициозность и конкурентоспособность, о которых в последнее время только и слышишь с телеэкранов?

     Генеральная линия экономической политики нынешнего российского истеблишмента вырисовывается тем самым до примитивности простой: получить определенную сумму от продажи сырья (потому-то во главе правительства и появился Михаил Фрадков, имеющий опыт взаимодействия с Европейской комиссией), а остальное, то есть собственно российская экономика, как и занятость, и благосостояние населения России, как получится. Именно эта генеральная линия разделила российское население на две неравные части: меньшинство, связанное с экспортом-импортом, то есть включенное в глобализацию, и большинство, в глобализацию не включенное и рассматриваемое в качестве туземного балласта даже «родным» правительством. Не далее как в субботу, 27 марта, не кто иной, как новый и единственный пока вице-премьер Жуков в передаче Сванидзе не без пафоса говорил, что правительство Фрадкова собирается потратить на пенсионеров аж 180 млрд. руб., или около $6 млрд., то есть менее 5% от суммы экспорта 2003 г. Щедрость правительства Путина — Фрадкова по отношению к ограбленным пенсионерам воистину безмерна.

     Когда бывший коммунист Ельцин начал строить в России капитализм, никаких автаркий на Западе уже не было, а были мощные высокотехнологичные транснациональные корпорации (ТНК), поделившие между собой мировой рынок. Что нужно ТНК от любой страны? Во-первых, природные ресурсы (если они, конечно, в стране есть). Во-вторых, платежеспособный спрос населения (не важно, какой его части). В третьих, обеспечение таких условий (внутри страны), какие исключали бы появление местных конкурентов. Капитуляция Ельцина перед Западом и заключалась в том, что он принял все три условия глобалистов, которые соблюдаются по наследству Путиным. И российское сырье идет на Запад, внутренний рынок забит иностранными товарами, а отечественные промышленность, сельское хозяйство и ЖКХ хиреют на глазах, что лишает российских граждан и работы, и доходов, и всякой перспективы.

     Однако подавляющее большинство этих граждан (электорат) никак не может поверить в то, что сами они, то есть граждане, никому при такой генеральной линии не нужны. А значит, никто не заинтересован не только в их здоровье, образовании, занятости и благосостоянии, но и в самом существовании. Проголосовал за того, кого подсказали по телевизору, — и живи как знаешь. Хорошо (в смысле заработка) российским нефтяникам и газовикам, уже включенным в глобальную экономику. Но их в общей сложности около двух миллионов. Несколько больше тех, кто пристроился к импорту и продаже в России иностранных товаров (от сникерсов до иномарок), то есть выжимает из российского населения платежеспособный спрос для зарубежных компаний. Но как быть остальным?

     Дорогу малому и среднему предпринимательству — уже который год призывает Ирина Хакамада. Это, мол, и рабочие места, и доходы, и ВВП. Но не получается ни с малым, ни со средним. И дело здесь не только в бюрократах, которые мешают предпринимателям. А в том, что малое и среднее предпринимательство может процветать лишь совместно с крупным и сверхкрупным. Билл Гейтс создал сеть малых и немалых фирм по всему миру. Но где в России высокотехнологичная корпорация, хотя бы сравнимая по мощи с Microsoft?

     И возникает стойкое ощущение беспомощности российского бизнеса и провальности самой идеи достойного вхождения России в глобальный капиталистический мир. Причем уже не только у госбюджетников, наемных работников и неудачливых пионеров малого бизнеса (не путать с торговцами импортом), но и у внешне вполне благополучных и отнюдь не мелких российских бизнесменов. «При этом те, кто призывает сделать у нас условия для капиталов лучше, а не хуже, чем у других, и тогда к нам вернутся не только наши, но и потекут чужие капиталы, сами не ведают, о чем говорят. В глобальной экономике они должны для этого стать не просто лучше, а лучшими в мире: вы всерьез на это рассчитываете?.. А собственные уведенные капиталы в массе своей не вернутся ни при каких обстоятельствах, потому что настоящий вор никогда не поверит, что его реально простят, поскольку это противоречит его же (и не только его) здравому смыслу».

     Тут с Михаилом Юрьевым не поспоришь.

Где нас теперь планируют

     Ликвидация Госплана привела к тому, что даже слово «план» оказалось в России под запретом. Вот и МЭРиТ называет свои планы не планами, а программами и прогнозами, как будто это что-то меняет. И начиная с Гайдара, наш истеблишмент не устает объяснять гражданам России, что важны лишь макроэкономические показатели (инфляция, ВВП и пр.), а натуральное выражение этих показателей (чего и сколько произведено, экспортировано или импортировано, каких и сколько рабочих мест при этом появилось или исчезло, кто и сколько от этого получил или потерял) не имеет, дескать, значения и не учитывается, мол, ни в одной цивилизованной стране. Но нет ничего более далекого от истины.

     Передо мной один из «Годовых энергетических обзоров», подготовленных 17-м генеральным директоратом (Directorate-General for Energy — DG XVII) Европейской комиссии, который я привез с одной из общеевропейских энергетических конференций. Большая часть 180-страничного тома — это таблицы, в которых можно найти все цифры, касающиеся энергетики не только европейских, но и всех других стран мира, вносящих сколь-либо заметный вклад в мировую энергетику (это и есть глобализация). Можно найти здесь данные и по странам СНГ, включая Россию (former USSR): добыча угля, нефти, природного газа, использование ядерного топлива, гидро- и геотермальных ресурсов и биомассы, импорт и внутреннее потребление энергоносителей, производство тепла и электроэнергии, выброс в атмосферу углекислого газа и т. п. Есть в таблицах и среднесрочный план-прогноз по всем указанным показателям. Прикинут и долгосрочный (до 2020 г.)

     И это годовой отчет лишь одного директората из нескольких десятков, составляющих Европейскую комиссию!

     Так где теперь нас планируют? Там, где расположены центральные органы Европейского союза, то есть в Брюсселе. Там же Россия получает квоты на продажу своего сырья, от которых, как от печки, танцует весь наш жутко самостоятельный и профессиональный экономический истеблишмент во главе с Германом Грефом при составлении национальных планов развития. С Госпланом, как с армией: не хочешь содержать свой (кормить свою) — будешь слушаться чужого (кормить чужую).

     Можно возразить, что в отличие от советского Госплана, пытавшегося планировать производство миллионов наименований товаров, современное европейское планирование затрагивает лишь базовый перечень и носит не директивный, а индикативный характер. Однако при всей своей индикативности планы ЕС неплохо выполняются. Во-первых, потому, что отражают интересы «золотого миллиарда». А во-вторых, потому, что на их выполнение направлены усилия не только брюссельских планировщиков, но и национальных правительств, и менеджмента ТНК. Заимствовав идею всеобъемлющего плана у СССР, ЕС придал ей свое оформление. А нынешний российский истеблишмент настолько боится поразмышлять независимо от Запада, что впадает в истерику от простого призыва сесть и посчитать, туда ли идет страна.

Но возможна ли «Крепость Россия»?

     Если полведра холодной воды смешать с полведром горячей и получить тем самым ведро теплой, то разделить эту воду обратно на холодную и горячую уже не удастся. В этом смысл второго начала термодинамики, или закона возрастания энтропии. Укрупнение капитала и глобализация, то есть взаимопроникновение экономик — объективные процессы, а бороться с экономическими законами, как и с законами природы, — пустое занятие. Уже по этой причине в возможность автаркии в России (без глобальных потрясений) не очень-то верится. К тому же любая изоляция, то есть сокращение обмена товарами, услугами и информацией, ведет к замедлению развития изолированного, то есть к результатам, прямо противоположным тем, к каким как будто бы стремится автор «Крепости». Не следует также забывать, что Запад состоит не только из олигархов, плутократов и прочих глобалистов, но также и из антиглобалистов, и убежденных сторонников идеи социальной справедливости, организованность которых на данном историческом этапе существенно превосходит организованность левых сил России (достаточно вспомнить о массовости мероприятий, которые собирают левые в западноевропейских странах). А следовательно, изоляция от Запада нынешней левой российской оппозиции невыгодна. Да и не сдюжит «родной» капитализм с автаркией, поскольку ни сил у него, ни финансов, ни опыта.

     Опасаться скорого пришествия автаркии, по Юрьеву, едва ли стоит. Чем же в таком случае напугал российский истеблишмент 45-летний выпускник биофака МГУ, предприниматель и бывший председатель Совета по промышленности и предпринимательству при правительстве РФ (1993—95 гг.)?

     А тем, что недвусмысленно указал, что новоявленный российский капитализм, за исключением сырьевиков, в глобальную капиталистическую «семью» опоздал и что политико-экономический курс Ельцина — Путина делает страну неконкурентоспособной на международной арене. Прежде всего в экономическом смысле, за которым с неизбежностью следуют смыслы военный и геополитический.

Что же отсюда следует?

     Надо отдать должное Владимиру Путину: на декабрьских думских и мартовских президентских выборах он взял все, что хотел. И взял внешне легитимным путем, превратив все остальные политические силы в почти декоративные образования, призванные демонстрировать тому же Западу торжество демократии в России. Однако сколь-либо прогрессивной концепции развития страны у него как не было, так и нет. И вокруг него не видно людей, способных такую концепцию создать. При полной зависимости экономики России от Запада прочность российской власти сама по себе вовсе не гарантирует устойчивого развития страны, не говоря уже о тех темпах роста, которые необходимы России для элементарного выживания в меняющемся мире.

     Но ведь и левые силы, включая КПРФ, в процессе тех же думских и президентских выборов не смогли озвучить новых идей, способных убедить общество (для начала хотя бы левый электорат) в преимуществах своего проекта развития как в среднесрочной (программа-минимум), так и в долгосрочной (программа-максимум) перспективе. При этом я имею в виду отнюдь не теледебаты, где тому же Николаю Харитонову часто не давали говорить, а левую прессу, на страницах которой он имел возможность сказать, что хотел. И создается впечатление, что наши левые лидеры, включая депутатов Госдумы от КПРФ, настолько обескуражены своим меньшинством в Госдуме, что растеряли собственную амбициозность. Но им придется смириться с тем, что в ближайшие четыре года ни один предложенный коммунистами законопроект ГД не поддержит. А значит, нужно искать иные способы борьбы за интересы простых людей.

     И новые идеи, и оптимизм в левом движении России появятся лишь тогда, когда левые найдут в себе силы создать свой оппозиционный Госплан, способный в кратчайшие сроки представить гражданам России и мировому сообществу Белую книгу (быть не Белой для левых она просто не может) об агрессии глобального капитала против России. Такая книга стала бы сильнейшим оружием левых, в том числе в думских баталиях. На ее же основе можно будет разработать и концепцию для первого народного президента России.

     Путин, Фрадков и Греф могут не знать «этой страны». Коммунистические и левопатриотические лидеры не могут ее не знать.

  Борис ОСАДИН.