Серый день непогожего лета. Рейсовый автобус идет по равнине с березовыми перелесками и полями, заросшими розово-фиолетовыми островами люпина. И вдруг унылый пейзаж преображается. Вздымаются холмы, к дороге подступают сосновые боры, и деревни уже называются веселее: то Холм, то Крутели. Дорога приводит в Смоленское Поозерье — заповедный и целебный край.

ГНЕЗДО ПРЖЕВАЛЬСКОГО

     О красоте Смоленского Поозерья свидетельствует прежде всего сам выбор великого русского путешественника Пржевальского, который поселился в усадьбе на берегу озера Сапшо в 1881 году, а в 1888 году отправился отсюда в свое последнее путешествие. «Здесь, в Слободе, будет мое гнездо, откуда я буду летать в глубь азиатских пустынь», — говорил генерал-холостяк своим друзьям. Николай Михайлович родился на Смоленщине, в бывшем Ельнинском уезде, исходил все тамошние леса, полюбил среднерусскую природу, потянулся к неведомым краям. Он насмотрелся на красоты природы по всему белому свету, но стал искать место, где мог бы отдохнуть душой после многотрудных экспедиций. Попросил подыскать несколько мест подальше от тогдашней ненавязчивой цивилизации. Среди десятка предложений было имение Глинки на севере Смоленска, в селе Слобода Пореченского уезда. Добираться сюда можно было не каждый месяц в году.

     Николай Михайлович выбрал имение по описанию, послал помощника, получил подтверждение достоинств и в июне, в самую радостную пору природы, приехал сам. Через нетронутый и темный Куров бор подъехал к Слободе, сразу был встречен синим взором озера Сапшо с храмом на берегу. «Все! Больше ничего искать не буду». Выбор патриота России с польской фамилией был безупречен. Эти места наши предки облюбовали с древнейших времен, чему свидетели — славянские курганы и городища.

     Здесь проходила русско-польская граница, чуть-чуть ближе к Велижу сохранились названия двух деревень: Рубеж Польский и Рубеж Русский, цари и короли раздавали эти порубежные земли своим служилым людям, чтобы закрепиться на них. Берегом Сапшо владел польский шляхтич, а потом уже русский помещик Леонид Глинка с распространенной на Смоленщине фамилией. Так и росло при усадьбе это работящее село, ставшее в годы Советской власти райцентром. В 1961 году укрупнили Демидовский район, а в 1964 году местные краеведы добились переименования Слободы в Пржевальское. Были и сомнения, но, как говорит заведующая музеем Н.М. Пржевальского, инициатор переименования Евгения Гавриленкова: «Мы бы и не против название Слободы оставить, да уж слишком много этих Слобод в округе. Так что считаем: правильно поступили. Долго собирали материалы о Пржевальском, сделали несколько стендов в Доме культуры (его сейчас нет — сгорел). Потом собрали народный музей, а в 1969 году решили, что надо иметь свой дом: многочисленные гости интересовались Пржевальским. Обком партии принял постановление передать музею пепелище, где стоял дом, сожженный фашистами в 1941 году. Много желающих было взять это живописное место с остатками фундамента. Но мы отстояли саму идею еще до создания курорта имени Пржевальского. Реставраторы потребовали описаний, фотографий, мы провели поисковую работу и восстановили усадебный дом в первозданном виде. Поехали туристы специально к нам — ведь тогда профсоюзы запросто любую экскурсию заказывали. Сначала муж занимал музейную должность, потом я возглавила филиал областного краеведческого музея с 1973 года. Теперь у нас четыре смотрителя на два музея, экскурсовод и я».

     Евгения Павловна, которая приехала в Слободу с отцом-агрономом еще в школьные годы до войны, здесь учительствовала, вышла замуж за краеведа Василия Михайловича, не зря упомянула в беседе соседний санаторий. Теперь он — как бы экономический центр Слободы, залог ее относительного благополучия, а два музея — Пржевальского и Партизанской славы — центры духовные. Еженедельно во вторник и в среду проводятся экскурсии для отдыхающих, в кинозале санатория устраиваются просветительские встречи, юбилейные вечера. Ну и всем гостям или журналистам сразу говорят: идите к Гавриленковым. Они — хранители памяти Слободы и всего Поозерья. Теперь здесь создан национальный парк, словно в продолжение традиций Пржевальского. Наследие его помогает в научной работе, а имя великого путешественника, этнографа и эколога способствует даже сегодня решать многие вопросы на высоком уровне. Но если подходить масштабно, считает Евгения Павловна, опыт Пржевальского помогает лишь выстроить образ научных мыслей, а практически слабо используется. На планете идет опустынивание земель, истощение запасов пресной воды (еще Пржевальский предупреждал об этом), но дальше теоретизирования дело не движется. А еще мы много говорили с Евгенией Павловной об опустошении родной для нее земли… Но об этом — впереди.

ЦЕЛЕБНЫЕ СВОЙСТВА

     Лечебная грязь озера Мутного, которая используется в санатории имени Пржевальского, — самая жидкая и легкосмываемая из всех встреченных мною на курортах России. Этакая черная лужица разлита на покрывале топчана, которая не прилипает к телу, а стекает с него при вставании. Говорю процедурной сестре:

     — Какая грязь-то у вас жидкая.

     — Зато сильная!

     Пошел поговорить о свойствах сильной грязи и живой минеральной воды к знающему человеку — Михаилу Васильевичу Барташевичу— заместителю главного врача по лечебной части. Высокий, спортивный, с шотландской бородкой, он стоял в светлом застекленном переходе с двумя помятыми отдыхающими, которые, потупившись, оправдывались и клялись, что больше «этого не повторится».

     «Жалко сразу за пьянство домой отправлять — предприятие из последних средств послало! Но и терпеть таких клиентов невозможно», — сокрушался он в кабинете. — Ну, ладно, давайте о хорошем».

     — Когда люди слышат о неведомом курорте, интересуются каким-то новым местом лечения, то они спрашивают, как правило, о двух вещах: первое — чем отличается это целебное место от всех других и, наоборот, второе — на что похож этот курорт? Как бы вы ответили на эти вопросы?

     — Надо начать с природолечения, с климатотерапии. Это — уникальный край заповедных озер и девственных лесов, сосновых боров. Ландшафт наш называют Смоленской Швейцарией, человек здесь окунается в другой мир, уходит от язв цивилизации, погружается в мир природы.

     Теперь о лечебных факторах. У нас две разновидности воды: питьевые воды, которые используются натощак перед едой для лечения болезней желудочно-кишечного тракта, печени. Эти воды слабощелочные, минерализованные и по своему составу, если искать аналоги, похожи на воды подмосковного курорта «Дорохово». Сульфатно-кальциево-магниевая минеральная вода «Смоленская» — ее торговая марка.

     Вторая разновидность воды, которая добывается с другого подземного уровня, — соленая вода, в ней содержится хлорид натрия. Она используется в ваннах и в бассейне с рассолом минеральной воды для лечения заболеваний нервной системы, опорно-двигательного аппарата и схожа с солеными водами Старой Руссы, но есть, конечно, тонкости различия. Наши ванны минеральные, орошения широко используются в стоматологии и в гинекологии.

     Еще, конечно, славятся местные грязи. Они сопропелевые, иловые, добываются со дна озера Мутное в нескольких километрах от санатория. Разведанных запасов этих лечебных грязей гарантированно хватит на 150 лет, по минеральной воде — невозможно поставить временного рубежа, тем более что воды восстанавливаются. Грязи применяются при лечении опорно-двигательного аппарата, при посттравматических диагнозах. В течение нескольких лет мы принимаем людей с профессиональными заболеваниями — например, приезжают сафоновские шахтеры, пациенты с вибрационной болезнью, которые есть и у сельских механизаторов, и с бронхитами.

     Лечим мы и так называемый синдром хронической усталости, заболевание нервной системы, которые сказываются на женском бесплодии, например. Грязи тоже способствуют лечению этой патологии. В общем, каждый из пяти сотен наших пациентов может получить необходимое лечение, пройти обследование.

     В последние три годы приезжают группы детей и для лечения, и для профилактики. Например, коррекция позвоночника — распространенное лечение. Мы не только детей лечим, но и учителей сопровождающих просвещаем.

     — А вы сами из каких краев?

     — Я родился в этих местах, а врачебное дело у нас — семейное. Закончил Смоленский мединститут, по распределению отработал в калужской больнице, потом вернулся на родину, куда меня очень тянуло. Поработал в Пржевальской поселковой больнице, потом перешел на курорт и рад этому. Здесь уникальные возможности и места такие, что есть пациенты, которые едут в Турцию, а потом приезжают сюда полечиться после отдыха. А мы всем рады!

КУДА ВПИСАН КУРОРТ?

     Здание санатория имени Пржевальского прекрасно вписано в прибрежный ландшафт, сохранены и террасы над озером Сапшо, и сосняки, дарящие головокружительный воздух. На компактном здании, к которому пристроены и столовая, и водогрязелечебница, выложен кирпичом год строительства — «1972». Тот, кто бывал в местах курортного и туристского бума, пусть в Венгрии или Турции, знает, что строения такого возраста становятся памятником архитектуры и решительно модернизируются внутри или вообще сносятся под новую застройку. В нынешней России на такие комплексы, возведенные Советским государством, молятся, нахваливают, как, мол, удачно они спроектированы и достаточно добротно построены. Ну вносятся какие-то изменения, появляются новые процедурные кабинеты, как здесь, в Пржевальском, или вырастают объекты и шалманы на берегу, но капитально ничего не меняется. Мы живем старым багажом, прилагаем силы, чтобы не потерять созданное, но называем это паразитирование — реформами.

     Министр Зурабов браво заверяет президента, что теперь на курортах отдохнет и полечится в 6 раз больше ветеранов, чем прежде. Это не так трудно сделать в межсезонье, учитывая недогруженность здравниц и ничтожное количество пожилых отдыхающих вообще. Но даже этот оптимизм не разделяют практики, озабоченные только одним: как сохранить лечебную базу в условиях постоянного роста цен, снижения социального налога и других непрекращающихся реформ, массово направленных против большинства населения. Состоятельные люди, члены правительства и депутаты поедут лечиться в Карловы Вары, на Кавказ, на озеро Хевиз, в крайнем случае в аналогичный по целебным свойствам подмосковный санаторий «Дорохово». Кто поедет после дождливого лета сюда, на Северную Смоленщину, ненастной осенью? И вообще как вписаны нынешние курорты России в законодательную базу, в стройную и обеспеченную финансами государственную программу, в заклинания насчет удвоения ВВП, наконец. Ну, удвоим его в голом цифровом выражении, а что это даст человеку? Когда о нем, многострадальном, озаботимся?

     Вот какие вопросы возникают у меня все настойчивее, когда я начал вникать в проблемы санаторно-курортного дела, ибо стало обидно на ближних и дальних дорогах, что мы не знаем, какие сокровища таят наши среднерусские недра и края, как полезно отдыхать в своем привычном климате, сколько интересного можно узнать, приехав в любой заповедный уголок России. И я начал специально приезжать, беседовать с профессионалами, с хранителями целебных богатств, патриотами здравниц, которые не обанкротили их, не пустили с молотка, не впустили нахрапистых дельцов, а в условиях дикого рынка пытаются сберечь золотой фонд здравоохранения — подготовленные кадры, готовые работать за гроши. Ну и сами здравницы, конечно, их медицинскую и социальную базу.

     Как правило, директоры и главные врачи не больно-то откровенничают, высказывают наболевшее: им работать дальше, выкручиваться, ладить с властями и денежными структурами. Вот и главный врач Игорь Цимерман — человек сдержанный, говорит взвешенно, но в словах его сквозит и озабоченность, и накопившаяся усталость, и все то же недоверие к государству, которое никак не озаботится спасением вымирающего населения России.

     Мы тоже заговорили с ним о главном отличии санатория имени Пржевальского, но уже — социальном, а не лечебном отличии. Игорь Зенделевич прежде всего отметил, что путевка сюда стоит дешевле, чем на другие курорты в средней полосе России. Эта сумма пребывания на 24 дня составляет около 14 тысяч рублей. Я знаю еще некоторые курорты, где стоимость путевки сопоставима, но надо учесть, что это — единственный из встреченных санаториев, который не газифицирован. Курорт, поселок, многие социальные объекты для сотрудников и их детей отапливаются своей котельной на мазуте, и потому более четверти стоимости путевки составляет плата за мазут, за его доставку! Вот не успели в лучшие годы газифицировать, и ау!

     Мимо Смоленщины идет газ на Запад, то и дело вспыхивают споры с белорусской стороной, но я не представляю, чтобы где-то в Европе или даже в Беларуси главный курорт области отапливался мазутом. Каждый депутат, баллотируясь в Думу от этого округа или в областное собрание, обещает газифицировать Демидовский район и его главного налогоплательщика — санаторий, но пока все эти многолетние обещания развеиваются, как утренний туман над Сапшо.

     Вот что пояснил мне пунктирно главврач, к которому посетители в эту горячую сезонную пору идут беспрерывно.

     — ОсАновным покупателем путевок был до сегодняшнего дня Фонд социального страхования, хотя есть и другие покупатели. Ежегодно на территории Смоленской области проводится конкурс, в котором принимает участие и санаторий «Красный бор» под Смоленском, и даже змдравницы из других регионов, вплоть до юга страны.

     Сейчас ситуация меняется, мы продолжаем работать с Фондом социального страхования, но его возможности становятся все ограниченней из-за недальновидной налоговой политики. Мы начинаем работать и с Фондом социальной защиты, и с ветеранскими организациями, и с отдельными предприятиями. Правда, далеко не все предприятия могут оздоравливать своих работников. Одна Смоленская область нас не заполнит так, чтобы курорт более или менее развивался, совершенствовались методики лечения. Стоять на месте нельзя, как писал Джек Лондон: жизнь — это собачья упряжка, если не идешь впереди, всегда видишь одно и то же.

     Бюджетных денег мы ниоткуда не получаем, поэтому мы можем развиваться только из тех средств, которые сами зарабатываем. Учитывая это, главная задача — привлечь отдыхающих, поэтому мы поворачиваемся к Москве и Подмосковью и к Брянской области, которая едва ли не самая грязная во всей России, а они сами не могут обеспечить необходимое санаторно-курортное лечение, аж в Крым посылают. А ведь на юге те, кто получил дозу радиации, получают еще радиацию от солнца.

     Последние шаги правительства по сокращению социального налога, по замене льгот на компенсации не могут не сказаться отрицательно на нашей работе. Какая бы ни была компенсация, инфляция начнет ее съедать. Психологически человек не будет копить на отдых и лечение, когда столько неотложных проблем. Не верю, что будет легче. (Слышите, министр Зурабов и вице-премьер Жуков! — не верят вашим увещеваниям.) Так что у нас задача: сохранить наработанное. Сердце кровью обливается, если представить, что санаторий может перейти на сезонную работу. В настоящий момент работают здесь 335 человек, имеют стабильную заработную плату, которая выше, чем средняя по области, значительную долю налогов мы даем в бюджет не самого процветающего Демидовского района. Значение санатория — первостепенное. Самая главная проблема — выжить. На газ бы еще перейти…

     — Газ — это региональная проблема. А вот если брать в масштабе страны?

     — Считаю, что в государстве нет четкой, выверенной и финансово подкрепленной программы оздоровления населения и сохранения такой огромной санаторно-курортной базы, которая сложилась за десятилетия, стала крупнейшей в мире. И пустить ее на развал — это, конечно, преступление. Как не думать об этом, когда так ухудшается здоровье детей. Мы же это видим, диагностируем! Парадокс ситуации в том, что цены на нефть растут, а денег на оздоровление — нет. Плохо работают и СМИ по рекламе здорового образа жизни. Вот реклама: спортсмены гребут на надувном плоту, а рядом сидят мужики на каком-то еловом плотике, пьют пиво и насмехаются.

     Я бы для наших учреждений установил законодательно льготные цены для рекламы, ведь мы видим на экранах только экзотические страны — Турцию, Египет, а курортное лечение — это совершенно другое, даже сравнивать с пляжным туризмом не надо. В общем, мы пытаемся выходить на Москву и Подмосковье, это бездонная бочка по деньгам.

     — Да, самая большая заполняемость курортов в Подмосковье, а не дальние по нашим масштабам курорты — на вашем озере Сапшо, в Кашине, в Старой Руссе или тульской Краинке бывают незаполненными… Кстати, а вы сами родом откуда?

     — Из Белоруссии, из Гомеля, но моя жена — из этих мест, и ее потянуло к родителям. Ну в этих прекрасных местах легко обживаться. Не обезлюдели бы они совсем, не потеряли бы своего спасительного значения. Люди ведь, включая государственных, поздно понимают, что такое здоровье. Когда отвалится печень, минералку пить поздно…

     Замечу, что в тот понедельник, когда я был в обратной дороге, состоялось заседание правительства, на котором государственные люди вроде бы рассматривали вопрос о состоянии санаторно-курортного дела в стране. Никакой официальной информации по этой проблеме не опубликовано, и по доступным каналам нельзя составить представления, что это было — предварительное обсуждение, раздача поручений или наметка конкретных мер по спасению комплекса, когда-то самого могучего в мире. А жаль, потому что дело это общенародное и неотложное!

ДРУГОЕ ПОКОЛЕНИЕ

     Разница в натурах, а может, и в поведенческой модели поколений. Я долго ждал у стола медсестры грязелечебницы появления самой хозяйки, прошелся по коридору, томясь и надеясь кого-то встретить, робко спросить. В служебный вход лечебного отделения сунуться постеснялся — натолкнешься еще на обнаженную пациентку...

     Пришла востроносенькая девчонка лет двенадцати, села в кресло, малость подождала и рванулась в служебный вход, крикнула: «Есть тут кто-нибудь?». Натолкнулась на безмолвие, села в плохом настроении. Увидела подруг, идущих по коридору, и встретила одну из них насмешливым замечанием: «Чего у тебя походка-то, как у волка на палубе в мультфильме «Ну, погоди!»? Правда, было нечто схожее. Но я бы для наглядности сравнил эту энергичную походку при легкой матросской развалочке скорее с решительными проходами президента Путина, который, правда, размахивает только одной чуть согнутой рукой.

     Да, другое поколение — иная манера поведения и система сравнений...

     (Окончание в следующем номере).

  Александр БОБРОВ