Мне было десять лет, когда я впервые прочитала роман «Как закалялась сталь» Николая Островского. Говорили «рано», но я не слушала: времена еще были советские, спокойные, казалось, все подвиги совершены, все битвы выиграны. А так хотелось героического! К тому же в эпоху Павки Корчагина никто не говорил «рано» и «подрасти».

     И все-таки в десять лет многое воспринималось проще, и даже 16-летние казались людьми взрослыми и «пожившими», а потому глубина страдания и сила духа как героя романа, так и самого автора во всей полноте не осознавались. И на неизбежно возникавший вопрос: «А сам бы справился, выдержал», ответ был однозначным «Конечно!»

     Но человек растет и меняется, стремительно менялось и время, подвергая испытаниям умы и души. И оказалось, что не все битвы выиграны, не все подвиги совершены. А совершать их совсем не так просто, как казалось в детстве, особенно если в обществе все героическое и жертвенное осмеивают и унижают.

     И испытаний, которым подвергает тебя время, хотя они не составляют и тысячной доли того, что выпало Николаю Островскому, зачастую не выдерживаешь. Но жить хочется честно, а потому ищешь в этой жизни духовную опору. Такая опора — вера, которая далеко не всегда связана с религией.

     Так случилось, что раньше я никогда не была на Тверской, 14, в квартире, где последний год своей жизни провел Николай Островский. В 1940 году в ней создали его мемориальный музей. С 1992 года он называется Государственный музей — гуманитарный центр «Преодоление» имени Н.А. Островского.

     27 сентября там прошла встреча, посвященная его жизни и творчеству и приуроченная к 100-летию со дня рождения. Во встрече приняли участие приехавшие в Москву руководители региональных организаций КПРФ.

     Перед началом была проведена экскурсия по музею. И вот вроде бы давно, с детства знакомые факты биографии писателя начинают восприниматься глубже и по-другому. И совсем не кажутся преувеличением самые высокие, самые значительные слова, сказанные в его адрес многими великими его современниками.

     В этом уже угасающем теле жил такой мощный, такой непобедимый дух, что сила его помогла не только самому Островскому жить и умереть достойно, как дано на земле немногим, но и пробудить силу духа у миллионов людей, казалось бы, обыкновенных. С его книгой героически воевали в годы Великой Отечественной. Его жизнь и судьба помогали людям перебороть физическую немощь и реализовать себя как личность. В музее представлены, например, картины Леонида Птицына, который еще в 1944 году, пятнадцатилетним подростком, работая на разминировании, лишился обеих рук. А парень мечтал стать художником. И стал им, потому что был в его жизни героический образ Павки Корчагина.

     С конца восьмидесятых годов значение Николая Островского, как писателя, всячески старались принизить. Во-первых, потому, что силу духа черпал он из святой веры в справедливость и коммунизм. А святость любой веры, тем более веры в коммунизм, простить не могли никому. Ибо любая вера бескорыстна, а бескорыстие — непреодолимая преграда на пути вожделенного для некоторых «потребительского общества». Героизм для такого общества хуже ядерной бомбы. Так зачем таким книга, способная рождать героев?

     Вот и старались вовсю сделать из мученика и коммунистического святого недоучку-неудачника, несчастного калеку, ни за грош пожертвовавшего своим здоровьем.

     Но была еще одна причина, по которой окололитературный либеральный сброд так возненавидел Николая Островского. Как это так: они, такие замечательные и талантливые, а их писанину никто великой не называет, а тут какой-то парень малограмотный в больших писателях числится. Вот и поспешили объявить роман заурядной графоманией.

     Однако каждому непредвзятому читателю очевидно, что, с литературной точки зрения, роман написан вполне профессионально. Да и малограмотным Н. Островский отнюдь не был, так как обладал не только несомненным талантом, но и большой внутренней культурой, а также глубокими знаниями, полученными самым лучшим способом: путем самообразования. Об этом также можно узнать, осмотрев экспозицию музея.

     К тому же есть такие произведения, которые становятся больше, чем просто литературой. Создать их мечтает каждый, но далеко не всем, даже самым одаренным творцам, это удается. А если удается, то это ни с чем не сравнимое счастье. Потому и говорил о себе парализованный и слепой писатель, что он по-настоящему счастливый человек. Литературные же ничтожества, пришедшие из ниоткуда и идущие в никуда, понять этого просто неспособны. Зато способны отравить своей злобой и завистью все вокруг.

     На встрече, проходившей в музее, коммунисты получили материалы о Николае Островском и его роман, изданные к 100-летней годовщине писателя, для того, чтобы привезти их в свои регионы. Это будет еще одним шагом, чтобы славное имя героя и подвижника не забывали.

     Директор музея Галина Храбровицкая рассказала, как все эти годы боролись они за музей, за то, чтобы сохранить доброе имя писателя, чтобы о его творчестве и подвиге не забыли. И ведь, несмотря ни на что, удалось!

     И таких бескорыстных подвижников немало. В эти дни в редакцию нашей газеты пришло письмо из Туапсе от Георгия Новицкого, руководителя городского юбилейного комитета памяти Николая Островского. Он недоумевает и возмущается тем, что в Москве нет больше улицы Николая Островского. А вот в Туапсе такая улица есть. И школа №1, став гимназией, не отказалась от славного имени Островского. И городская юношеская библиотека носит имя писателя. К юбилею писателя тоже основательно готовились, главной своей задачей посчитав рассказать подросткам о его необыкновенной жизни и заинтересовать самим романом.

     А роман Островского стоит того, чтобы его знали и помнили и нынешние школьники, и люди уже взрослые и состоявшиеся, потому что он дает ответы на многие вполне современные мучительные вопросы.

     Многие говорят, что время сейчас не героическое. Это так и не так. Не так, потому что сегодня, как и всегда, есть место подвигу. В эти дни завершаются параолимпийские игры в Греции. Разве не герои духа люди, которые, преодолев свой недуг, нашли в себе силы оставаться людьми и жить достойно? Слепые футболисты, безногие теннисисты. Но что мы о них знаем, часто ли то же телевидение рассказывает и показывает их? Нет, на телевидении в цене другие герои.

     А бесланская учительница, спасавшая ребят из своего класса ценой собственной жизни? Разве это не подвиг, достойный вечной памяти, как наивысшее проявление человеческого духа?

     Нет, в наше жестокое и циничное время такие люди-символы, как Николай Островский, особенно необходимы, чтобы не потерять веру в жизнь и веру в будущее. «Не бойтесь меня потревожить, жизнь продолжается: радуйтесь, пойте, танцуйте. Я тоже любил веселиться, когда был молодым», — говорил своим племянникам умирающий уже писатель.

     Когда был молодым… А он и прожил-то всего 32 года! И если тебе не десять лет, совсем не кажется, что это много. Только жизнь его была такой, что в недолгие ее годы уместилась целая эпоха.

     Лидер КПРФ Геннадий Зюганов, обратившись к присутствовавшим в зале, сказал, что коммунисты, учась мужеству у Павки Корчагина и Николая Островского, посвящают жизнь тому же, что и они, — борьбе за освобождение человечества. Конечно, это так! Ведь именно идеалы коммунизма придавали мужество Николаю Островскому!

     А я вспоминала последние строчки ставшей хрестоматийной цитаты из романа, которые почему-то принято опускать: «Жить надо быстрее, ведь несчастный случай или нелепая болезнь могут прервать ее».

     В зале звучала прекрасная музыка: классическая, народная, советская. Спасибо Н.Жаровой, Ю.Мартынову, Г.Улетовой, А.Зыкову и другим артистам, подарившим участникам встречи такую радость. Коммунисты подхватывали старые комсомольские песни. Кто-то даже заговорил о ностальгии.

     Но «жить надо быстрее», жить по заветам навсегда молодого Николая Островского. А значит, одной ностальгии мало! Нужно не отступать, нужно бороться: за свою страну, за справедливость, за свое достоинство и будущее. И тогда будет незабвенным и наше великое прошлое. И еще надо помнить, что борьбы без жертвенности не бывает. Готовы ли мы к этому, как был готов Николай Островский?

 

Первые издания романа «Как закалялась сталь»

  Екатерина ПОЛЬГУЕВА.