В московском издательстве «Пранат» в литературной серии «Славянская поэзия» увидела свет необычная книга — «Украинская поэзия. Из века в век». В ней впервые за последние десятилетия российскому читателю представлена широкая панорама современной украинской поэзии (156 авторов!) в русском переводе и на языке оригинала. Составитель тома поэт, переводчик, литературовед Виталий КРИКУНЕНКО представляет эту книгу.

     Пройдитесь по книжным магазинам Москвы и других городов России — книг украинских писателей там не увидите. Разве что сочинение президента Л.Кучмы с претендующим на «сенсационность» названием «Украина — не Россия»... И если еще пятнадцать лет назад в российских издательствах ежегодно появлялось около полусотни переводных книг украинских поэтов и прозаиков, то за все постсоветские годы здесь ни разу не издан даже «Кобзарь» Тараса Шевченко...

     И в России, и на Украине вырастает поколение, уже приученное смотреть на происходящее в соседних странах почти исключительно сквозь призму СМИ, через экран телевизора. Известно, что политическая оптика нередко искривляет видение народа народом. И подчас, как это случалось в краях не столь отдаленных, сужает его до параметров замочной скважины, и хорошо, если не прицела. Тогда как — не нами впервые сказано — подлинная поэзия открывает сердца и способна сближать даже далекие друг от друга народы. Пора понять, что происходящее взаимное удаление и сужение наших культурных, в том числе литературных, связей чревато тем, против чего почти 820 лет назад предостерег гениальный поэт Украины — Руси, неизвестный автор «Слова о полку Игореве»:

     А въстона бо, братии, Киевъ тугою,

     а Чернигов напастьми. Тоска разлияся по Руской земли; печаль жирна тече средь земли Рускыи. А князи сами на себе крамолу коваху, а погании сами, победами нарищуще на Русьскую землю...

     Сегодня, может, как никогда важно, чтобы политическая воля народов к независимому, самостоятельному развитию дополнялась бережным отношением к общему наследию, живым интересом к духовной жизни друг друга. Данный сборник — наша скромная попытка содействовать в этом.

     Открывая книгу, ждешь открытий. Для читателя, пусть даже хорошо знакомого с украинской поэзией по прежним изданиям, в этом сборнике таких интересных открытий будет немало. Первое из них я бы назвал «геопоэтическим»: российской аудитории впервые представлено творчество поэтов украинского зарубежья. Среди них необычностью судьбы и творческих исканий выделяется украинская поэтесса немецко-норвежско-ирландского происхождения, американка в нескольких поколениях Патрыция Кылына. Уже в зрелом возрасте, будучи женой поэта Юрия Тарнавского, она выучила украинский язык и стала на нем писать, а также переводить на английский образцы украинского фольклора и произведения классиков.

     На страницах сборника российский читатель впервые может ознакомиться и с творчеством украинских поэтов, проживающих в России: это хабаровчанин Г.Турков, В.Шевченко из Ставрополя, калужанин А.Струк, москвичи Ю.Ильина, И.Шишов.

     Впервые столь широко представлено в русских переводах и творчество поэтов, чья «невольничья муза» диктовала им стихи в тюремных камерах и лагерях. Десятилетия действовали запреты на публикации самобытнейших поэтов, чьи творческие дебюты в середине 60-х годов восторженно были встречены читателями и критикой.

     Непростой была творческая судьба и тех, кого по праву величают звездами первой величины, вот уже почти полвека украшающими поэтический небосклон Украины. Это Васыль Симонэнко и Васыль Стус, Лина Костэнко и Дмытро Павлычко, Мыкола Винграновский и Иван Драч, Борис Олийнык и Павло Мовчан... В конце пятидесятых — начале шестидесятых годов они смело торили пути к новым творческим горизонтам. Наполненное идеей социальной справедливости и национального достоинства, их слово актуально звучит и в новом тысячелетии.

     Новаторские поиски шестидесятников опирались на животворную почву лучших традиций отечественной и мировой культуры. Столь же восприимчивым к достижениям предшественников было и творчество молодого пополнения 70—80-х годов. Широко представлена в книге и когорта поэтов девяностых, привнесших в украинскую литературу энергию авангардистского прорыва, что так напоминает формотворческие поиски поэтов начала прошлого века.

     «Нове життя нового прагне слова...», — сказал на заре новой эпохи Павло Тычина.

     И вот пришло время итогов. Конец XX века.

     «Ныне возле атомного реактора или лазерной установки, в царстве ЭВМ или голографических призраков можно услышать цитату из стихотворений Ф.Прокоповича, С.Яворского, Л.Барановича, И.Величковского, других авторов XVI — XVII веков. Только что увидевшие свет на Украине антологии «Аполлонова лютня», «Мировой сонет» — издания симптоматичные, характерные именно для духовной атмосферы восьмидесятых, — нередко стоят на одной полке с такими книгами, как «Введение в кибернетику» академика В.Глушкова, «Проблемы асимптотической теории нестационарных колебаний» Ю.Митропольского. И это — примета времени.

     Лирика восьмидесятых опирается на традиции, корни которых в эпохе, когда впервые зазвучали овеянные ветрами минувших столетий песни запорожских казаков, когда Григорий Сковорода произнес свое восхищенное «Ах поля, поля зелены», когда народы услышали вещее слово Шевченко, когда не одно сердце всколыхнули стихи И.Франко, Леси Украинки, П.Грабовского... Эти имена снова и снова напоминают, что мы не только сыны своего времени, а вообще Времени, что мы — наследники нетленных сокровищ, которые пращуры начали копить для грядущего, для вечности еще в эпоху славянских «черт и рез» или же и раньше...».

     Так писал в ставшем уже далеким 1986 году журнал «Киiв».

     Еще не ударил черный Чернобыльский колокол.
     Еще не возникла независимое Украинское государство.
     И четырехлетняя тогда Катерина Калитко, самая молодая участница нашего сборника, возможно, еще не разглядела «красу своеi мови у маленьких оченятах лiтери «I».
     ...И все же эпоха позади. Из века в век переходя, скапливая интеллектуальное напряжение и опираясь на благодатную почву традиции и историзма, украинская поэзия — кровная сестра поэзии славянской кристаллизует в себе новое качество, с которым она приходит в новое тысячелетие.
     Это — открытость миру.
     Это — способность быть ключом духовным.
     Берите и владейте.

     Когда она стояла, как Мадонна,
     Прижав младенца к сердцу своему, —
     Твердь вздрогнула вся — от Днестра до Дона,
     Огонь изверг чернобыльскую тьму.
     Во мгле проснулась Украина-ненька.
     Вот нам Полынь, Помпея и Потоп.
     И пепел пал на голову Шевченко.
     Поник рушник невышитый на гроб.
     Кто посчитает моров наших жертвы!..
     Но всходит солнце, мать с ним и дитя.
     И зарастет строка косая смерти
     Строкою красной в книге бытия.
     Отстроим дом. Доверим ниву плугу.
     Детей родим — помногу, как и встарь.
     И будет все. И все пойдет по кругу.
     Кому — компьютер, а кому — букварь.
     И укрепится свод небесной тверди.
     И распушится к севу чернозем.
     И будем жить мы, жить до самой смерти,
     Как умирает в озими зерно!

Дмитро КРЕМЕНЬ.

     

УКРАИНСКО-НЕМЕЦКИЙ РАЗГОВОРНИК

     Немец скажет: «Вы славяне?»
     — Славяне! Славяне!
     Наше слово пламенное
     Вовек не увянет.

     Немец скажет: «Вы моголы?»
     — Моголы! Моголы!
     Брюса Ли и Айрошянке
     Слабенькие клоны.

     Немец скажет: «Вы поляки?»
     — Поляки-поляки!
     Мы от дуба Пилсудского
     Отсохшие палки.

     Немец скажет: «Вы Европа?»
     — Европа! Европа!
     Не хотели Робеспьера,
     Вот вам Риббентропа.

     Немец скажет: «Вы крещены?»
     — Крещены! Христьяне!
     Крест на шее, крест на спине,
     Два креста в кармане.

     Немец скажет: «И вы в НАТО?»
     — Мы в НАТО, мы в НАТО.
     Коль не спонсора найдем там,
     Так хоть мецената.

     Наша слава раскудлрява
     Не умрет, не сляжет.
     Ну а может, и поляжет,
     Если немец скажет.

Олександр ИРВАНЕЦ.

     

ГЕЙ, СЛАВЯНЕ!

     Словно огненный штык, позабыв милосердье,
     Солнце круто врубилось в боснийский гранит.
     Причащаются сербы.
     Прощаются сербы —
     От ребенка до старца... А небо гремит.

     В черных ризах отцов. В белом инее боли...
     Память тяжко идет сквозь огни и мечи,
     Через столько столетий на Косово Поле,
     Где над сербской печалью рыдают сычи.

     Брат мой серб... Ты опять в одиночестве брошен,
     Средь двадцатого века на смертной меже,
     И ордынское племя сегодня все то же —
     Лишь «фантомы» взамен искривленных ножей.

     Эй, очнемся, все браться по вере прадавней!
     Что за важность, каких мы родов и племен:
     Сатана замахнулся на мир православный,
     На чертоги и храмы великих времен!

     Так ударим же в колокол — мощно, усердно.
     Созывая славянскую нашу семью:
     Если мы не спасем от погибели сербов —
     Мы погубим и совесть, и память свою!

     Осенясь троеперстием, верой едины,
     Укрепим в этой вере и душу и плоть!
     И коль даже весь мир нас покинет, как ныне,
     Устоим — ибо с нами
     Господь!

  Борис ОЛЕЙНИК.