«В этом-то и сила наших советских песен, что они рождаются «в самом кипении жизни». С песней, с нашей советской песней неразрывно связаны самые крупные начинания, самые великие подвиги — освоение целины, комсомольские ударные стройки, новые гидростанции и первые полеты в космос», — говорилось в докладе Александры Николаевны Пахмутовой на пленуме правления Союза композиторов в феврале 1975 года.

     Это все в полной мере относится и к ее собственным песням — про тайгу, которая «под крылом самолета о чем-то поет», про далекий Усть-Илим и про ЛЭП-500. Кажется, ни одно значительное событие или явление в жизни Советской страны не осталось не отображенным в пахмутовских песнях. Гражданская война и Великая Отечественная, Ленин и первый космонавт Гагарин, пионеры и комсомольцы, советские спортсмены и Московская Олимпиада 1980 года — лишь небольшая часть воплощенных ею в музыке тем.

     Думаю, не ошибусь, если скажу, что нынешняя молодежь песни Пахмутовой знает в основном по советским фильмам — их ведь все смотрели. Правда, не все знают, что, к примеру, «Старый клен» в «Девчатах» тоже написан Пахмутовой. Да она ведь и воспринимается почти как народная песня. «Опустела без тебя земля...», — напевает и молодежь, подражая героине Татьяны Дорониной из фильма «Три тополя на Плющихе».

     Профессор В.ЯШебалин, один из многочисленных учителей Пахмутовой, возложил на своих выпускников «всю полноту ответственности за судьбы советской музыки». Выбор Пахмутовой — судьбы советских песен.

     «Все мы знаем, как песню любят, как к песне тянутся, и отвечать на это нужно тоже искренне, писать ее чистыми руками, ибо относиться к ней иначе — преступление» — эти слова стали главным принципом композитора. Может быть, оттого, что искренность стала душой ее таланта, ее песни поют до сих пор. Она умела о высоком написать без фальшивого пафоса, поэтому слова «не расстанусь с комсомолом» не кажутся надуманным штампом.

     На первый взгляд кажется неправдоподобным — как это можно тонко и романтично написать о такой прозаичной вещи, как стройка, да еще где-то настолько далеко, что и на карте не сразу найдешь. Так и представляется скептически надувшийся интеллектуал, в домашнем тепле рассуждающий о том, что «не нужны были все эти стройки века». Пахмутова вспоминала, с каким недоверием слушал ее корреспондент французской газеты из Марселя, когда она рассказывала о тематике советских песен, в которых поется «о полярниках и чабанах, об оленеводах, о лэповцах, о монтажниках».

     Действительно, такие песни не могли появиться где угодно — они могли быть написаны только советскими композиторами, только в Советской стране. Ведь никакая песня не может существовать отдельно от времени, когда она была создана. Эпоха, в данном случае советская, со всеми мыслимыми и немыслимыми высотами человеческого духа, с верой в огромные силы, заключенные в человеке, в способности обуздать почти всякую силу природы — холодную тайгу и сибирские реки, далекие звезды и необъятный космос — вот главное украшение замечательной музыки Пахмутовой.

     А еще есть в ее песнях ощущение огромных масштабов нашей страны, когда летишь долго-долго, когда «лету к нам, в Таежный, несколько часов», а вся земля внизу — моя страна.

     И как же бросается в глаза огромная разница в целях, которые ставят молодежи современной, и которые ставила себе в жизни та, советская молодежь. Мечта «стать миллионером» — и энтузиазм построить родной стране БАМ. С песнями, способными заставить об этом мечтать.

     «По тому, как и что поют молодые люди, можно судить, о чем они мечтают, как живут и чему мы их учим», — вспоминала Пахмутова слова Светлова.

     Несколько лет назад приезжала в Москву немецкая группа «Rammstein». Немцы они, кстати, восточные — из бывшей ГДР. Музыка у них довольно тяжелая, и на концерте без труда можно отыскать все атрибуты подобного рода зрелищ — от довольно мрачного представления на сцене с большим количеством огня до волнами колыхавшейся толпы, в такт музыке выкидывающей сотни рук. В общем, типичное «мракобесие», о вредном воздействии которого на неокрепшие мозги молодежи постоянно трубят патриоты. И вдруг притихшие от неожиданности «Лужники» услышали:

     Забота у нас простая,
     Забота наша такая:
     Жила бы страна родная —
     И нету других забот...

     И «Rammstein» добросовестно и очень искренне спели «Песню о тревожной молодости». Надо сказать, слова немецкие музыканты помнили лучше, чем их молодые российские поклонники. Думаю, мало кто из пришедших на концерт фанатов знал, что песню эту написала Александра Пахмутова на стихи Льва Ошанина. И что написана она была для фильма «По ту сторону» — о комсомольцах 1920-х годов, которые с опасным заданием едут на Дальний Восток, в белогвардейский тыл.

     Конечно, многие иностранные музыканты, приезжая в Россию, стараются выдать на своих концертах что-нибудь «национальное». Кто скажет по-русски «Привет, Москва!», кто «Подмосковные вечера» споет или возмет пару тактов из Чайковского. Набор, как правило, стандартный.

     Но, казалось бы, при чем тут Пахмутова? Ведь по стилю музыка у «Rammstein» совсем другая, чем у Пахмутовой. Но, откровенно говоря, из уст «Rammstein» эти простые и трогательные слова звучали куда честнее и уместнее, чем когда у Кобзона сегодня поворачивается язык петь про комсомол, а в зале ему дружно подпевают действительные члены «Единой России», чуть ли не роняя сентиментальную слезу, мол, «и в те нехорошие времена какими мы были... Молодость, ностальгия...».

     Очевидно, немецкие музыканты, приехавшие в страну, где был СССР, хотели спеть такую песню, которая в их понимании наиболее точно отражает его суть. А советские песни Пахмутовой — во многом такой же символ Советского Союза, как серп и молот и гимн. Вот и выбрали немцы для московской сцены именно ее, пахмутовскую «Песню о тревожной молодости».

     Собственно говоря, с этой песни советский слушатель узнал композитора Александру Пахмутову. «Связать единой романтической нитью все поколения комсомольцев» — такова была, по словам Л.И.Ошанина, цель песни. С одной стороны, первые комсомольцы, гроза белых в Гражданскую войну, и те, что погибали за Родину в Великую Отечественную, а с другой — те, о ком Пахмутова напишет потом столько песен о комсомольцах 60-х—70-х годов.

     Ее песни часто вызывают слезы на глазах — наверное, сегодня чаще, чем в советское время. Потому что, думается: какая же у нас была великая страна и как подло ее разрушили.

     Хотелось бы только, чтобы откровенные капитализаторы перестали их использовать как оружие для заигрывания с народом всякий раз, когда возникает нужда предстать в роли больших патриотов и вызвать у людей воспоминания о советских победах.

     Песни Александры Пахмутовой нужны для того, чтобы знать не только в сухих цифрах о мощи и величии той страны, что у нас украли. И хотя неизвестно, долго ли еще «в грядущие дни» «недобрым метелям кружиться» над нашей Родиной, они очень пригодятся в будущем — ведь все равно у нас «юный Октябрь впереди».

  Ольга ГАРБУЗ,
студентка.