В этот день ровно 30 лет назад во дворце «Финляндия» в Хельсинки начался заключительный этап Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе. Это было монументальное событие, венчавшее многолетние сложные переговоры. Шутка ли сказать, на заключительный этап собрались главы государств и правительств 33 стран Европы, а также США и Канады. 2 августа 1975 года был подписан Заключительный акт Совещания.
В то время совещание рассматривалось как крупный успех советской дипломатии, ибо Заключительный акт закрепил нерушимость послевоенных границ. Как известно, Запад считал, что СССР в результате войны излишне укрепился и продвинулся в Европу. Поэтому вокруг послевоенного устройства Европы шла упорная борьба. В частности, Запад категорически отказывался признать ГДР и добивался признания Западного Берлина частью ФРГ.
«Германская проблема» изрядно отравляла международную атмосферу. Достаточно вспомнить берлинские кризисы 1948 и 1958 гг., из-за которых чуть не вспыхнула третья мировая война. Однако в результате настойчивости советской дипломатии к 1975 г. был подписан Московский договор, урегулировавший эту самую «проблему». Обе Германии — и ГДР, и ФРГ — были приняты в ООН. На церемонии подписания Заключительного акта лидер ГДР Эрих Хонеккер сидел рядом с президентом США Джеральдом Фордом, что казалось немыслимым еще за пару лет до этого.
Замысел СССР заключался в том, чтобы создать общий дом, где европейцы могли бы общаться и разбираться в своих проблемах без отеческого надзора Америки. Эта идея опиралась на особые отношения руководства СССР с французскими лидерами. (Поэтому переговоры по подготовке совещания с советской стороны вела «французская группировка» в МИД СССР, сильно переоценивавшая роль этой страны). Тогда Франция вышла из военной организации НАТО и вообще демонстрировала независимость. Были надежды, что ее примеру последуют и другие страны. Как позже выяснилось, эти надежды были иллюзорными. США прочно контролировали своих союзников по НАТО, и те дали понять, что без американской пристройки общеевропейский дом создать невозможно.
Более того, как только выяснилась особая заинтересованность СССР в этом «доме», наши партнеры тут же начали искать возможности нажиться на его строительстве. Они потребовали от СССР вступления в переговоры о сокращении обычных вооружений в Европе. Но, начавшись в Вене в 1973 году, эти переговоры. быстро забуксовали, ибо Советскому Союзу, по сути, предложили провести одностороннее сокращение наших войск.
Да и в ходе совещания Запад интриговал, дабы развернуть вполне благородную советскую идею в свою пользу. Основные положения совещания были оформлены в трех разделах — знаменитых «корзинах». Первая «корзина» — политические вопросы, основным среди которых для СССР был вопрос о незыблемости границ. Этот принцип был закреплен в Заключительном акте. Однако Запад внес в него упоминание, что изменение границ возможно, но только мирными средствами и по договоренности сторон. Тогда это выглядело вполне невинно. Но впоследствии Запад на полную катушку использовал это положение для разрушения сначала Югославии, а затем и Советского Союза. Вторая «корзина» была посвящена экономическому сотрудничеству. Из нее так ничего и не достали. Первую и вторую «корзины» Запад откровенно саботировал.
А вот содержание третьей «корзины» — по гуманитарным вопросам — было превращено в опору для подрыва СССР изнутри. В своих воспоминаниях «Время и случай» Ю.А.Квицинский пишет, что «формулировки третьей «корзины» Запад считал своей победой. Это мнение разделялось и многими в Москве, с недоумением смотревшими на плоды труда нашей делегации, возглавлявшейся А.Г.Ковалевым. Летом 1991 года в Москву приезжал английский представитель при штаб-квартире НАТО М.Александер. По случаю его приезда посол Брейтвейт устроил вечер с участием наших видных военных. Во время этого вечера Александер вспоминал переговоры по третьей «корзине», участником которых он был, и вслух задавался вопросом: «А представляли ли себе ваши участники тогда последствия своих действий?» Сам он себе отвечал, что, по его убеждению, по крайней мере некоторые из них были достаточно дальновидны и умудрены жизненным опытом. Думаю, он не ошибался».
Короче говоря, идеализм советского руководства натолкнулся на жесткий прагматизм Запада, который решил использовать строительство общеевропейского дома, чтобы разрушить прочный дом СССР. Об этом полезно вспомнить сейчас, когда Путин увлечен идеей сближения с Евросоюзом. Про три «корзины» ныне забыли. Вместо них придумали четыре «общих пространства». Но цель что «корзин», что «пространств» одна: употребить их на пользу Европе и во вред России.
Впоследствии Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе трансформировалось в Организацию по безопасности и сотрудничеству (ОБСЕ). Однако смысл существования ОБСЕ становился все более сомнительным. Ныне она превратились в орудие вмешательства Запада в дела стран СНГ. ОБСЕ присвоила себе роль арбитра в любом конфликте, действуя всегда в пользу Запада и его ставленников. Миссия ОБСЕ в Косове во главе с американцем У.Уокером сыграла исключительно грязную роль, создав повод для интервенции НАТО против Югославии (печально известный «инцидент в селе Рачак»). Позорную роль сыграл и тогдашний председатель ОБСЕ, глава МИД Норвегии Воллебек, который единолично принял решение о выводе сотен наблюдателей ОБСЕ, расчистив поле для натовских ракетно-бомбовых ударов по Косову.
Кремлевские сидельцы долго делали вид, что никакого ущемления российских интересов от деятельности ОБСЕ не происходит. Российское начальство с удовольствием ездило на многочисленные сходки ОБСЕ, слушало там пустые речи, добросовестно получало немалые командировочные и в ус не дуло. Задело их только тогда, когда ОБСЕ начала грубо влезать в Чечню, а затем откровенно вмешалась в выборы на Украине на стороне прозападного кандидата. В порыве раздражения в Москве начали называть вещи своими именами. Однако выйти из этой бесполезной, вернее, вредной для России организации верхушка РФ не решается. Пока лишь угрожает уменьшением немалого взноса, которым оплачивается антироссийская деятельность ОБСЕ.
Вот такие неторжественные мысли возникают при воспоминании о тех днях, когда в Хельсинки заложили первый камень в фундамент покосившегося ныне общеевропейского дома. То ли камень оказался непрочным, то ли грунт поплыл. Но, скорее всего, изначально нереалистичным был чертеж здания. Возникла шаткая конструкция, в которой нас пока терпят как бедных родственников, но могут и попросить вон. Надо бы уходить, не дожидаясь. Тем более что собственный дом есть. Прочный, построенные нашими предками на века. Вот только в ремонте нуждается. Подгнил по недосмотру за последние полтора десятка лет. Да и мышей с крысами развелось слишком много. Но привести его в порядок еще совсем не поздно...