Борис ОСАДИН: По августовскому календарю 23-е наступает после 6-го и 9-го. 6-е — день бомбардировки Хиросимы, 9-е — Нагасаки. Шестидесятилетие бомбардировок, осуществленных американской авиацией, Япония отметила огромным скоплением людей на памятных мероприятиях, присутствием на них премьер-министра страны и других высокопоставленных лиц, ударами поминального колокола, инсценировками, наглядно демонстрировавшими последствия атомного взрыва, принародным перечислением имен тех, кто, пережив бомбардировки, умер от их последствий с августа 1945-го. Ночью японские мальчики и девочки, потомки сгоревших в атомном огне, пускали по реке бумажные фонарики, символизировавшие души невинно погибших. Япония помнит о них. А помнит ли Россия, что на ее территории находится город, побольше и Хиросимы, и Нагасаки вместе с его жителями, как Хиросима и Нагасаки, стертый с лица земли в результате бомбардировки, и что произошло это за три года до Хиросимы и Нагасаки, а именно 23 августа 1942 года?
Борис ПАРШИН: Преуменьшение потерь среди гражданского населения — одна из составляющих пропаганды любой воюющей страны. А потому нет ничего удивительного в том, что гибель мирного населения Сталинграда и огромного числа беженцев, переполнявших тогда город, и во время Сталинградской битвы, и потом, то есть до конца войны, не больно-то афишировалась. А после окончания Великой Отечественной началась, как известно, холодная война, и считать жертвы снова и надолго стало недосуг...
Нина БАРИНОВА: Огромную роль здесь сыграло переименование Сталинграда в Волгоград, то есть исчезновение Сталинграда с географической карты, после чего о нем и обо всем, что с ним связано, стали быстро забывать. Мы же страна иванов, не помнящих родства! Для многих в нынешней России нас с вами уже нет. Мы всего лишь призраки сталинского времени. Но где бы были все нынешние российские политики, не случись сталинградской победы? Если народ не уважает сам себя, будут ли его уважать террорист Басаев или вновь поднимающие голову латышские фашисты, не говоря уже об обычных людях в других странах?.. Вот над чем неплохо бы нашей власти задуматься.
Б.П.: А в результате получилось следующее. Если в «Советской военной энциклопедии» издания 1979 г. указывается, что 23 августа 1942 г. немцы совершили на город 2 тыс. самолетовылетов, но о результатах этих самолетовылетов не сообщается, то в российской «Военной энциклопедии» издания 2003 г. не отмечен даже факт бомбардировки. В то время как числа для Хиросимы, Нагасаки и Дрездена приведены, а в отношении Хиросимы общее число жертв разделено на убитых, пропавших без вести и раненых, о жертвах мирного населения Сталинграда — ни одной цифры! Между тем составителям современных энциклопедических текстов следовало бы задаться вопросом: сражались ли бы со столь беспримерными мужеством и героизмом защитники Сталинграда, если бы они не оказались свидетелями гибели города и сотен тысяч его мирных жителей?.. Первая общегородская панихида по жертвам бомбардировки 23 августа 1942 г. состоялась в Волгограде лишь в 1990 г. Но об этих панихидах мало кто знает, и на них мало кто бывает — местное мероприятие, никого ни к чему не обязывающее.
Б.О.: Поскольку официальных цифр нет, попробуем разобраться сами, сколько же невинных сталинградских жизней было загублено 23 августа 1942 г. Что такое 2 тыс. самолетовылетов? Немцы в тот день использовали главным образом бомбардировщики Ю-87 и Ю-88, бравшие на борт по 4 тонны боеприпасов. Значит, на город было сброшено около 8 килотонн взрывчатки, в то время как на Хиросиму — одна атомная бомба мощностью 20 килотонн...
Н.Б.: Сбрасывали и больше.14 октября захватчики предприняли последнюю попытку овладеть правым берегом Волги, и на район завода «Красный Октябрь» было совершено 3 тыс. самолетовылетов...
Б.П.: Это верно, но после 23 августа города уже не было — бомбили тех, кто, зарывшись в развалины, оказывал сопротивление захватчикам...
Б.О.: Посчитаем дальше. Население тогдашнего Сталинграда было около 400 тыс. человек, а площадь, занятая жилой застройкой, около 100 кв. км. Если учесть, что радиус поражения 100-килограммовой бомбы составляет 15—20 м (площадь поражения 1000 кв. м), то 8 килотонн, сброшенные на город 23 августа 1942 г., означают, что на каждых пять сталинградцев, включая младенцев, немцы сбросили по одной 100-килограммовой бомбе, а всего — 80 тыс. таких бомб, уничтожив при этом 80% городской застройки и 80% населения, или 320 тыс. человек — погибших сразу, умерших мучительной смертью под развалинами или из-за неоказания медицинской помощи, искалеченных и раненых.
Б.П.: То есть, с точностью до 20%, весь город... Но именно такая цель перед фашистскими асами и была поставлена Гитлером: город, носивший имя Сталина, фюрер приказал стереть с лица земли! И асы выполнили приказ. Отсюда, в частности, следует, что при «правильном» использовании обычная взрывчатка с точки зрения эффективности уничтожения может быть значительно эффективнее атомной. Если площадь поражения в Хиросиме при мощности 20 килотонн составила 12 кв. км, то в Сталинграде при 8 килотоннах — почти в семь раз больше!
Н.Б.: Но вы не учли беженцев. Как только в середине июля из района Харькова немцы перешли в наступление, по многим степным дорогам тысячи беженцев устремились с запада в Сталинград и 23 августа оказались в городе в ловушке, ибо переправиться на левый берег Волги не могли — плавсредств не хватало даже для траснспортировки раненых.
Б.О.: Мы не учли не только беженцев. Сделанная выше оценка не учитывает возможности перекрытия зон поражения отдельных бомб: кого-то убивало, так сказать, дважды, а кто-то оставался цел. Если воспользоваться известным из математики нормальным распределением, число жертв бомбардировки 23 августа придется уменьшить примерно вдвое, то есть до 160 тыс. Если же предположить, что на каждого сталинградца приходился один беженец (по некоторым данным, в городе в общей сложности находилось тогда более миллиона человек), то мы возвращаемся к тем же 320 тыс. Тем самым в Сталинграде был установлен абсолютный мировой рекорд массового уничтожения гражданского населения (для сравнения: тремя годами позже в Хиросиме — 80 тыс. убитых, 12 тыс. пропавших без вести и 40 тыс. раненых — всего 132 тыс.).
Б.П.: Мне такая оценка представляется оценкой по минимуму. Можно ведь считать и по-другому. Когда в начале 90-х гг. прошлого века дети военного Сталинграда начали искать друг друга и создавать ассоциации, оказалось, что их на свете немногим более 10 тыс. Но до 23 августа 1942 г. население Сталинграда состояло из детей минимум наполовину, ибо в семьях тогда, как правило, было по 2—4 ребенка. Другими словами, из детей военного Сталинграда выжил лишь каждый двадцатый, а 95% погибли. То же самое, по-видимому, и с мирными взрослыми.
Н.Б.: Когда я слышу выступления некоторых нынешних теоретиков, с одной стороны, утверждающих, что Советский Союз потерял в Великую Отечественную 28 млн. человек, а с другой стороны, что во время Сталинградской битвы погибло лишь 35—40 тыс. мирных сталинградцев, мне кажется, что эти теоретики никогда не изучали арифметики. 200 дней и ночей Сталинградской битвы — это по времени седьмая часть, а по сути — наиболее ожесточенный, переломный период всей Великой Отечественной и всей Второй мировой войны. На этот период приходится никак не меньше 4 млн. общих потерь, из коих потери действующей армии в междуречье Волги и Дона составляют лишь более одного миллиона. Где «наскребут» горе-теоретики еще почти три миллиона душ, если не начнут учитывать реальные жертвы гражданского населения?..
Б.О.: Нина Михайловна, а где 10-летняя девочка Нина Певнева находилась 23 августа 1942-го?
Н.Б.: Там же, где и вся наша семья — в поселке «Красный Октябрь». Когда была объявлена воздушная тревога, родители были на работе, а мы, три сестры, я — старшая, побежали прятаться в земляную щель. Когда засвистели бомбы, вжались в землю и заткнули уши... Казалось, что все бомбы летят прямо на нас и своим свистом разорвут нас прежде, чем достигнут земли. Сколько времени провели мы в таком состоянии — сказать не берусь. В ожидании новых разрывов, оглушенные, мы оставались в щели и после того, как разрывы прекратились. Когда пришли в себя, решили подождать мамину сестру, с которой у нашей мамы была договоренность о том, что та за нами присмотрит. Но время шло, а она не появлялась... И тогда мы побежали к ее дому сами... А там — огромная воронка и окровавленные фрагменты человеческих тел... Рука оторванная почему-то особенно запомнилась... Но ни одной живой души...
Б.П.: Я жил в так называемом 4-м доме Советов. Это рядом с тем домом, который потом стали называть домом Павлова. Следует иметь в виду, что Сталинград был тогда преимущественно деревянным, а лето 42-го выдалось исключительно жарким, и сухие деревянные строения вспыхивали как порох. Рушилось и горело все: жилые кварталы, школы, детские сады и больницы, давно ставшие госпиталями, нефтеналивные баки, Волга, в которую стекала нефть... Уничтожение города немцы вели планомерно: квартал за кварталом... Помню, что меня поразило особенно: зная, что уже горящий квартал вследствие своей педантичности немцы снова бомбить не будут, матери с детьми на руках из еще целых зданий бежали в уже горящие... в костры... и из них не возвращались. Сталинградские матери — подлинные героини 23 августа.
Н.Б.: Благодаря матерям мы и живы.
Б.П.: В семье наших соседей по 4-му дому Советов, в которой было четверо детей, после 23 августа уцелела лишь трехлетняя девочка, но она лишилась рассудка...
Б.О.: Мне повезло: вместе с матерью и братом я пересидел бомбежку в подвале школы №39 Дзержинского района города, что в Разгуляевке. Школа была разрушена, но люди в подвале не пострадали. Однако все железнодорожные составы, которыми были забиты разъездные пути станции Разгуляевка, были сожжены, а между горящими вагонами и цистернами и в бомбовых воронках валялись куски человеческих тел... Помню, как меня от их вида рвало... Но вот еще какой вопрос хотелось бы затронуть... Об уничтожении гражданского населения Сталинграда снято два телефильма: «Дети военного Сталинграда, побывавшие в аду» и «Непобежденные». И оба в целом достаточно правдивы. Однако во втором из них, сделанном молодым режиссером-документалистом Татьяной Донской, появляется дама, сотрудница волгоградского музея-панорамы «Сталинградская битва». Отвечая на вопрос Донской, дама говорит: чего, мол, хотят все эти дети и не дети, если эвакуацию мирного населения из военного Сталинграда запретил сам Сталин? И даже цитирует фразу: «Солдаты пустых городов не защищают», которую будто бы произнес Сталин в связи со своим запретом. Насколько дама права?
Н.Б.: Если Сталин такое действительно произнес, то тем самым гражданское население военного Сталинграда он приравнял к его защитникам. Да и в самом деле: чем мы отличались от последних в плане, так сказать, безопасности? Только тем, что сами ни в кого не стреляли и нигде на довольствии не числились. Поле боя было одно на всех... Но дама сильно упрощает. В подавляющем своем большинстве советские люди верили, что Сталинград не будет сдан — вот главная причина, по которой мирные граждане не спешили покинуть город. Все сталинградцы-мужчины, способные носить оружие, если они не работали на оборонных предприятиях, шли в ополчение. А у оборонщиков винтовки или автоматы находились рядом с токарными станками. Да и куда было эвакуироваться, если за спиной была Волга?..
Б.П.: Ученая дама очевидно выполняла политический заказ: Сталин вас «подставил», к нему теперь и обращайтесь с вашими болячками... Некоторым дамам, даже если они работают теперь в музее-панораме «Сталинградская битва», видимо, трудно понять, что война — это не туристическая поездка, в которой все рассчитывается заранее. Вовсе не желая оправдывать любые слова и поступки Сталина, должен сказать, что никогда и ни от кого ранее не слышал о запрете на эвакуацию как о приказе. Другое дело, какое внимание на местах уделялось эвакуации, и были ли для нее реальные возможности при полном господстве фашистской авиации в воздухе. Теплоход «Иосиф Сталин», следовавший из Астрахани вверх по Волге, причалил к сталинградской пристани 22 августа и до утра 23-го принимал на борт раненых красноармейцев и сталинградские семьи, решившие покинуть город (знаю об этом потому, что среди последних были и наши соседи по 4-му дому Советов). Судно приняло на борт, сейчас в это трудно поверить, около двух тысяч человек — где только разместились! Но опасаясь немецких бомбардировок, капитан теплохода, отчалив от пристани, не пошел сразу вверх по Волге, а решил дождаться темноты и, пристав к одному из волжских островов, замаскировал судно. На острове этом некоторые пассажиры покинули теплоход, чем и спасли свои жизни. Ну, а тем временем немецкие танки появляются в районе поселка Рынок и уже ночью с правого берега прямой наводкой расстреливают плывущий «Иосиф Сталин» из своих орудий... Из тысяч пассажиров в живых остаются десятки. Такая вот эвакуация.
Н.Б.: Этой даме из музея-панорамы неплохо бы послушать тех сталинградских сандружинниц, которых мы принимали в нашей ассоциации в 2002 г. В августе 42-го им было по 16—18 лет, и они сопровождали баржу, на которой пытались эвакуировать на левый берег сталинградских детишек детсадовского возраста, то есть малышей от трех до шести лет. А фашистский летчик посреди Волги аккурат в эту детсадовскую массу свою бомбу и положил... Что было дальше и сколько детишек удалось «эвакуировать», дама из музея-панорамы пусть додумает сама... Тогда спасались лишь те, кто зарывался в землю...
Б.О.: В начале XXI в. террористические акты, пусть и не такого масштаба, как Сталинград, Хиросима и Нагасаки, стали заурядным явлением и происходят в России, и не только в России, едва ли не каждый день. Особенно омерзителен террор, направленный против детей. А это и захват Басаевым больницы в Буденновске, и «Норд-Ост» в Москве, и прошлогодняя трагедия в Беслане... Кто следующий?
Н.Б.: Если Россия оказалась способной забыть трагедию детей военного Сталинграда, следующим может быть кто угодно. Пред жертвами недавнего теракта в Лондоне склонили головы граждане всех стран Европейского союза. А как у нас? В одном регионе слезы, похороны и траур, а в соседнем какой-нибудь фестиваль — пляшут и поют. Дело ведь не только в том, кого как охраняют, как работают силовые структуры и поймали или не поймали очередного террориста, а главным образом в том, каковы в обществе уровень самоуважения, уровень неприятия насилия и уровень милосердия.
Б.О.: В отношении детей, подвергшихся террору, нынешние власти стараются все же что-то делать. Например, проводят так называемую психологическую реабилитацию... Это когда отправляют в турпоездку, показывают психиатру... Ну, а какая психологическая реабилитация после 23 августа 1942 г. была у нас?.. Ведь еще целых пять полных месяцев и десять дней мы оставались на поле Сталинградской битвы...
Н.Б.: Не гневите Бога, мальчики, реабилитация у вас была. Это 19 ноября 42-го — начало наступления советских войск под Сталинградом и 2 февраля 43-го — капитуляция Паулюса.
Б.О.: Святые слова. Но психологи утверждают, что сильные психологические потрясения, испытанные в детстве, просто так ни у кого не проходят.
Н.Б.: А они и не прошли... Из того оврага, где мы жили до 2 февраля 43-го, за водой я бегала на Волгу. Зимой — к проруби. Самым опасным был открытый участок дороги, который немцы хорошо пристреляли. И не было случая, чтобы при моем приближении к этому участку по мне не открывали автоматный огонь. Немцы не видели, что я всего лишь девчонка? Все они прекрасно видели, но... развлекались. Однажды при подходе к проруби я услышала крик: в проруби барахталась женщина. Я бросилась к ней на помощь. Однако от того, что еле держалась от голода на ногах, не только помочь не смогла, но и сама угодила в ту же прорубь. Женщина уже подо льдом, а я в том, в чем была, барахтаюсь в ледяной воде. А вокруг ни души. Спасли меня санки, застрявшие поперек проруби. Как я тогда из нее вылезла, до сих пор не понимаю: сил у меня не было никаких — то ли Бог помог, то ли уж очень жить хотелось... И тут же вся обледенела... как генерал Карбышев... Однако до 2 февраля дожила!.. А на следующий день слегла: ни руки меня не слушались, ни ноги. Переносили на носилках, а кормили с ложечки... по три раза в год в больнице лежала... Но к концу войны на ноги встала... И новая напасть: каждую ночь мне снилась летящая на меня бомба... и свист... снилось такое до тридцатипятилетнего возраста... в течение 15 лет я спала по 15 минут в сутки, не более... и ни один врач не мог понять, почему при таком обилии всевозможных расстройств в моем организме и полной психической истощенности я продолжаю жить... Вот такая психологическая реабилитация.
Б.О.: А что произошло в тридцать пять?
Н.Б.: Врачи говорили, что детей у меня никогда не будет... а я взяла и родила.
Б.П.: У каждого из 109 бывших детей военного Сталинграда, что в 1993 г. образовали нашу ассоциацию, после 23 августа 1942 г. была своя, так сказать, психологическая реабилитация. Многие ведь еще и фашистской оккупации хлебнули... Одной бывшей девочке, например, всю жизнь снились раненые красноармейцы, окровавленные, в грязной и изорванной одежде, сложенные в три слоя, как дрова, на узкой песчаной полоске правого волжского берега для погрузки на баржу. Сложенные так потому, что другого сухого места под глинистым обрывом не было. Поленница из человеческих тел стонала, кричала от боли и шевелилась. Однажды увидев, выбросить такое из головы девочка уже не могла. Другому бывшему мальчику снился металлический лязг гусениц за его затылком — это после того, как однажды один из оккупантов наяву погонялся за ним на танкетке. Третий, тоже мальчик, которого оккупанты приняли за еврея, не мог забыть, как немцы пытались его повесить на стволе танкового орудия: уже петлю накинули, уже и висел, но веревка со ствола сползла. А тут артобстрел начался. Немцы попрятались, а мальчик выбрался из петли и сбежал. Еще один мальчик в оккупации не был и жил в Красной Слободе, то есть на левом берегу Волги, но на своей лодке до середины ноября подбирал тех, кто оказывался в воде после того, как немцы топили то или иное судно. Бомба разорвалась в метре от лодки. Оглушенного и контуженого мальчика выбросило в воду. Ноябрь 42-го был в Сталинграде очень холодным, продержаться в волжской воде более 10—15 минут было невозможно. Этому мальчику, пока его вытаскивали на берег, пришлось провести в ноябрьской воде более получаса. Но он выжил. Однако простудил себе все органы, включая головной мозг — мало кто знает, слава Богу, что это такое и как с таким мозгом жить. Одиннадцатилетнюю девочку вместе с мамой и сестрой в составе колонны сталинградцев немцы погнали на запад, на пересыльный пункт, якобы для отправки в Германию. На ночь людей загнали в коровник, располагавшийся в открытой степи на некой площадке, обнесенной колючей проволокой и со сторожевыми вышками по углам. Когда немцы ушли, заподозрив неладное, мать перебралась с дочерьми в яму, которую нашла неподалеку от коровника. Ночью проснулись от яркого света и душераздирающих криков: коровник с людьми горел. А утром на еще горячих углях, оставшихся от стен коровника, кипятили чай и завтракали. Среди обугленных трупов. И вот именно этот завтрак девочка уже никогда не могла забыть...
Б.О.: Сколько нас осталось... из ста девяти?
Б.П.: Тринадцать ушли из жизни за последние годы... и уходили очень тяжело. Дело не только в ночных кошмарах, подорванном здоровье и расшатанной психике. Все, что связано со Сталинградом, старательно вытирается из народной памяти, а это сталинградцам здоровья не прибавляет. Немаловажно и то, что ельцинские реформы застали детей военного Сталинграда в том возрасте, когда новую жизнь не начнешь, а все их личные сбережения, накопленные в советские годы, известно куда делись. Не то что на лечение и психологическую реабилитацию, многим на хлеб перед смертью не хватало.
Б.О.: Пытался ли координационный совет ассоциации привлечь внимание российских властей к положению бывших детей военного Сталинграда?
Б.П.: Еще как пытался!.. Тут ведь какая ситуация? Большинство «детей» живет, понятно, в Волгограде и Волгоградской области — те самые десять тысяч, о которых я уже говорил. Сотня, теперь неполная — в Москве. И около сорока — в Санкт-Петербурге. Что касается волгоградских детей, то они некоторую поддержку от региональных властей получают, хотя какую именно, сказать не могу, посколько все, что связано с деньгами, покрыто теперь жуткой тайной. Но главная загвоздка в отсутствии статуса. Кто мы, дети военного Сталинграда?.. Участники войны?.. Вроде бы, нет...
Н.Б.: А я считаю, что да.
Б.П.: Для государственных мужей наше с вами, Ниночка, мнение — всего лишь эмоции... Не относимся мы и к блокадникам...
Н.Б.: Вот тут, как говорится, прошу слова!.. Вам, возможно, покажется кощунством сравнивать, кому больше досталось: детям военного Ленинграда или детям военного Сталинграда. Но я попробую сравнить. 900 дней Ленинградской блокады по календарю, разумеется, длиннее 200 дней Сталинградской битвы. И я понимаю, что и в Питере был голод и нечем топить, и что от истощения люди падали на улицах и умирали. Но ленинградцы оставались в своих квартирах в огромном красивом городе и жили не под немцами, а при Советской власти, и слушали радио, и ходили в театры, и хоть кусок хлеба в день, но имели. Мы же, как зверье, сидели в земляных норах среди руин и нам никто не подавал ни крошки. И все 200 дней если не в нас, то вокруг нас стреляли и бомбили. А о том, что такое бомбежка, направленная на тотальное уничтожение мирного населения, ленинградцы и представления не имели! Не было у них своего 23 августа. К счастью, конечно... Но уж если в России продолжает существовать статус городов-героев Великой Отечественной войны, было бы логично всем бывшим детям военного времени этих городов дать одинаковый статус. Ленинградцы получили привилегии лишь потому, что нашли среди высоких политиков больше заступников. Сталинград же после переименования в Волгоград стал городом всемирно-исторического значения с провинциальным статусом.
Б.О.: Никогда не думал, что доживу до подобных сравнений. А что отвечали на обращения ассоциации политики?
Б.П.: Депутат Госдумы Алевтина Апарина, например, еще 15 ноября 1994 г. пообещала, цитирую, «вносить ваши предложения в комитеты Государственной думы для рассмотрения возможности разработки соответствующего законодательства». Результат нулевой. Могу процитировать ответы, полученные из департамента социальной защиты населения правительства Москвы, от первого заместителя председателя Госдумы Любови Слиски, из администрации президента Российской Федерации... У меня такое впечатление, что все наши письма до адресатов не доходят, а становятся легкой добычей клерков-пофигистов, никогда не изучавших отечественную историю.
Б.О.: А мэр Москвы?..
Б.П.: С Лужковым был разговор на приеме в честь 60-летия Победы.
Б.О.: А результат?
Б.П.: Заменили же слово «Волгоград» на слово «Сталинград» на памятном возвышении под Кремлевской стеной. Тем самым в Москве впервые появилось место, куда 23 августа можно положить цветы.
Б.О.: И это все?
Б.П.: Пока все.

 

Записал и подготовил к публикации
Борис ОСАДИН.