Российские демократы обижаются на Запад, который не признает экономику нашей страны рыночной в ее современном понимании. Когда Америка повысила таможенные пошлины на ввозимую в их страну сталь и это существенно отразилось на интересах нашей страны, наши горе-экономисты попытались обвинить США в дискриминации. Якобы протекционизм не имеет ничего общего с рыночной экономикой, так как препятствует свободе движения товаров. Наивные люди с закостенелыми мозгами! Они продолжают мыслить категориями, которые существовали в 30-е годы прошлого века. Тогда действительно в экономике ведущих капстран господствовала концепция саморегулирования рыночного хозяйства. Развитие экономики протекало стихийно, без вмешательства государства. Это привело к ее неуправляемой хаотичности, и в ряде стран разразился глубочайший кризис, который потряс всю капиталистическую систему. Капитализм был обречен. Он стоял на краю пропасти, но сумел вовремя реформироваться.
В то время был востребован английский экономист Джон Кейнс, который длительное время жил в Москве. Там он понял, что помимо стихийно-рыночной экономики существует другая, альтернативная ей, — плановая, принятая в СССР, и она имеет целый ряд преимуществ. На базе их слияния родилась новая экономическая теория. В ней Кейнс утвердил ведущую роль государства по стабилизации экономики. Разработанный им план реформ капиталистической системы предотвратил разрушительные тенденции в экономике и вывел буржуазные страны, прежде всего США, из состояния застоя и депрессии. Включив социалистические элементы планирования в стихийно-рыночную экономику, Кейнс спас капитализм от неминуемой гибели.
С тех пор западный мир полностью отказался от стихийно-рыночной экономики и принял рыночную, регулируемую государством. Российская экономика выглядит иначе. В ней интересы частного собственника считаются выше интересов государства. А это означает, что государство должно быть подчинено капиталу собственника. Работать не на общество, а только на частный бизнес. Лозунг наших реформаторов: «Государство не должно вмешиваться в экономику. Рынок сам во всем разберется» во всем цивилизованном мире неприемлем. Это видно на примере мощного Министерства сельского хозяйства США. В нем занимаются вопросами планирования, распределения и регулирования на таком же высоком уровне, как в бывшем Госплане СССР. Квоты фермерам в поставке сельхозпродукции — это госзаказ. Снабжение армии, размещенной во всех частях света, — это распределение. Ценообразование, таможенные пошлины, протекционизм — это регулирование. Принцип усиления роли государства на всю экономику страны для защиты национальных интересов стал незыблемой ценностью всего капиталистического мира. Без вмешательства государства в экономику страны Америка не смогла бы уберечь свой внутренний рынок от массового наплыва более дешевых японских автомобилей и китайского текстиля. Протекционизм вовсе не дискриминация, а способ защиты собственного производителя, своей национальной промышленности. Это было понятно любому советскому студенту.
Обратимся к вопросу об инфляции. Российское правительство считает своей главной задачей снижение уровня инфляции. Но оно забыло, что сама инфляция всего лишь производная от роста экономики. Напомню простую истину. Если рост ВВП опережает рост инфляции, то экономика считается динамичной. В противном случае происходит ее разрушение. Последнее и наблюдается в нашей стране. И что надо делать, чтобы изменить ситуацию? Надо считать главной задачей рост экономики. При достижении ее оптимальных показателей произойдет снижение инфляции.
Современная экономическая наука выделяет две формы ведения общественного хозяйства: командно-административную и регулируемую рыночную. К ним можно отнести также стихийно-рыночную, присущую современной России. Но это экономика частно-спекулятивная. Она отжившая и отвергнута в большинстве стран. Отсутствие влияния государства на экономику в нашей стране создало все условия для процветания в ней хаоса и анархии.
Когда я смотрю на российских демагогов от экономики, то невольно ловлю себя на мысли: где я нахожусь? И сам себе отвечаю: в дурдоме. Только в нем с ученым видом можно порассуждать о том, чего нет. Вот и ответ на поставленный в заглавии вопрос: в России экономики нет. А министр по тому, чего нет, почему-то есть.