О чем эта статья? Что заставляет меня, преодолевая лень и разные комплексы, браться за перо? Мне 57 лет, я выпускник МИФИ, работаю в НИКИЭТ, начальник лаборатории, кандидат технических наук, программист, ядерный физик-теоретик по образованию, музыкант и поэт — по призванию и по наитию со стороны переулочков Второй Мещанской и Самотеки. Почему мне плохо? Почему массе друзей, друзишек и приятелей — кому еще хуже, а кто — «весь в шоколаде»? Что вообще происходит со страной — моей дорогой Россией?
Янки бережно и с заботой о людях посадили «Шаттл». А как у нас с этой самой заботой — сами знаете. Но, мне кажется, не все вы до конца знаете. Поэтому я и пишу. Чтобы как-нибудь помочь, лелея надежду не опоздать, надеясь, что «еще не вечер», а «ветер переменится». Слова про ветер — это из моих несбывшихся миров — так в приложении к журналу «Вокруг света», издания 20-х годов, говорил Вульф Ларсен в романе Джека Лондона «Морской волк», и Гемфри Ван-Вейден восхищался и ободрялся этими словами. В последующих изданиях, с другими переводами, этих слов уже не было. Не было их и в оригинале.
В каждый миг мы втаптываем в пыль исчезающие растения, букашек разных — вредных и полезных. Исчезают целые виды, а с ними тускнеет и постепенно гаснет память. Память...
С нашей русской расточительностью мы уже дошли до предела. Много всего в России, «лесов, полей и рек». Много, но не безгранично много!
Многие полагают, что беды нынешние для массы народа начались с 1991 года, кое-кто считает началом даже и уничтожение лозы в 1985 году. А я вам покажу причины «бед» пораньше. Не буду лезть в начало ХХ века — там меня не было, а по рассказам родственников (деда, отца, теток и т.д.) — все было еще сносно.
В 1971 году, нарушая слегка закон о том, что студентам нельзя покупать квартиру в Москве (жена и я были на последнем курсе МИФИ), мы, храня верность принципу «новая семья — жить отдельно!», в восторге въехали в кооперативную квартиру на Ждановской. Сидя на полу в совершенно пустой комнате, мы писали письмо Нининым родителям в Каир (тесть был полковником танковых войск и помогал Насеру) о том, что все прекрасно и отлично. Район был новый, «гришинский», довольно чистый и приятный, хотя мне после Сухаревских джунглей он показался боязнено просторным.
И все-то было хорошо. Скоро и сын, Лешечка, появился. И я, молодой, самоуверенный и счастливый, каждое утро уходил на работу (практика была в ИПМ). И каждый вечер приходил домой. Домой... Телевизора у нас не было, но недалеко был кинотеатр «Энтузиаст», в который мы иногда выбирались. А по дороге к остановке был щит с программой фильмов — киноафиша (помните такую?). Конечно, в районе были и хулиганье, и пьяницы, и в магазинах иногда обсчитывали. Но однажды я увидел и нечто совершенно другое. Кто-то, явно с садистским остервенением, сорвал киноафишу. И это стало повторяться. Только почтальон наклеит новую, так тут же этот мерзавец (или мерзавка) ее срывает, портит. Я далек от мысли, что это было против именно меня, но это делалось явно против нормальных людей. На почту и в милицию я обращался, конечно, но для них это был малозначащий пустяк, и они никаких мер не приняли. Вдумайтесь, каким надо быть злобным и вредным человечком, чтобы регулярно раз в неделю творить эту мелкую пакость. Мелкую ли? Было бы время, не было бы лени, я бы сам это хамло выследил, морду бы набил — одним злодеем стало бы меньше. И прибавил бы к поговорке: «Построй дом, посади дерево, роди сына, останови хама».
Но в невнимании нашей городской администрации к данному «малозначащему» инциденту я вижу одну из самых страшных причин наших нынешних бед.
Забегая в наши дни из тех, в общем-то благословенных времен, хочу обратить внимание на ситуацию того же плана, но еще более «незаметную». Мы в метро как вставляем пластиковую карточку? И в банкомате? Верхом вверх, стрелкой вперед! А в этой АСКП, которой с таким упоением оснащают сейчас наши троллейбусы, трамвайчики, автобусы, — верхом вниз. Вниз! Вы психолога из телеканала «Домашний» спросите, как это действует на бабушку, на инвалида, на работягу, спешащего по делам! Эта причина бед
номер N, хотя и пораньше было еще кое что.
Мне не о чем особенно горевать. Все мои шишки со мной. Как и моя страна, моя Москва, Москва моя, Москва моя, Москва...
С приходом в «ящик», куда мы с женой попали по распределению из МИФИ, многое поменялось, а многое стало совершенно другим. Для начала, нас обманули с самим распределением. Мы соглашались работать только вместе, в одном отделе, а нас кинули — воспользовавшись тем, что Нина сидела с ребенком, в наш отдел взяли другую мадам — как она туда пролезла — одна из загадок. Загадок ли? Где эта шушера гнездится и нежится в теплых уголках недобитой бюрократии?!
Ладно. Я был сильный. И Нина была сильной. Перенесли. Здесь, в ордена Ленина... НИКИЭТе, я впервые всерьез столкнулся с секретностью. Я не буду здесь нарушать тайну, но кое-какие детали этой самой секретности, которые сочту нужным, я покажу. И они имеют самое непосредственное отношение к теме моего эссе. Поскольку они тоже «малозначащие», меня и вас, редактор, не посадят.
Итак. Почему мы клюнули на престижность работы в почтовом ящике? Почему тысячи наших коллег не очень стремились в «ящик»? Где причина незаметной сначала, но в последствии катастрофической ошибки с нашим направлением с детства в эти гнилые подземелья, похожие на лагеря и тюрьмы из кинофильмов? Надо сказать, что я не имею никакой злобы к моим стражам порядка, и, в общем-то, считаю, что они были по-своему правы. Как и к сотрудникам ГАИ — несмотря на всю эту бешеную нынешнюю кампанию против них. Помогали — да, выручали — да, мозги вправляли — да. А худого я и не видел.
Воспитывая своего ребеночка, я познал довольно простую истину. Она тривиальна. Но нет ничего тривиального, ибо сокровенная тайна содержится в нас самих. Это мы. Мы живы. И все тонкости такой незаметной, почти эфемерной этики с нами.
Я кормил детку манной кашей. И ребенок не всегда ее охотно ел. Может быть, что-то по мелочам, чисто психологически ему не нравилось, может быть, просто надоело. А может быть, я, варя эту самую кашу, не всегда соблюдал столь тонкие пропорции манки.
Насколько я знаю из рассказов моих родственников, до войны участие в этаких спец-работах было престижным и желательным для многих наших дорогих сограждан. «Вы слышали, Колька-то на секретном заводе?» И т.д.
После войны началось «восстановление». Все, почти все, честно трудились. И был энтузиазм, и веянье ХХІ века. Вспомните!
Но из глубин коварно-чуждой всему русскому, всему этому географически русскому, всему светлому и спасительному, питаясь темной силой страшных врагов прогресса («нам сейчас, а потом хоть все умрите»), уже начала выползать эта мерзость. Тихо, незаметно. Киноафишы срывали втихаря.
Ошибка вождей (обратите внимание, я пишу вождей, не делая особого различия между прошлыми и нынешними вождями, хотя нынешних «вождями» и называть-то не хочется), что они кормили нас этой самой кашей «престижности» секретных учреждений. Врали. Ибо народ не принял этого. И в инстинктивном сопротивлении народа и проявилось то, что они начали учиться не в МИФИ, а в разных там ЛЕСТЕХах, МАИ и т.д. И знали их родственнички, разные недобитки, что они проползут далеко вперед, станут губернаторами и владельцами зарубежной собственности. Дождались, когда почти достроенное здание предатели стали, «перестраивая», просто рушить. А что? Нам урок. Урок. Учитесь, русские. Учитесь!
По прогнозу римского клуба (Форестер, Медоуз), в 2040 году на планете Земля наступит глобальный кризис. Кстати, кризис — это не обязательно плохо. Это просто кризис — изменение состояния сложной системы. Мы должны быть готовы к этому. Просто готовы. И нам надо наших еще букашечек и растения спасать и хранить. И в упоительных каналах психоанализа я взываю к доброму и светлому русского народа: De Profundis!
Вот что я услышал буквально в первые же дни пребывания в моем «ящике». Мне коллеги, хорошо чувствовавшие мои таланты, говорили: «Рожденный летать, будет у нас ползать на крыльях». Я бодался с дубами много, и не всегда безуспешно. Я видел великолепных работников секретных органов, меня всегда восхищали дамы с обычной почты, врачи поликлиник, милиция, да — милиция. Но были среди них и вредители. Это страшное слово «вредитель» — неспроста оно вошло в обиход наших 30-х. Ведь были же они! И они есть. И постепенно, трусливо, но нагло начинают брать верх.
Тронь только этакого «жучка» — сколько за ним потянется тайных ниточек, как бы мелких корешков, вросших уже под самый фундамент нашего дома!
В школе было все достаточно ясно. Знали школьники, кто лентяй, кто врун, кто подхалим, а кто и отличный парень или девчонка, хоть и не отличник. Знали безошибочно. И жили дружно, но по-своему сурово и справедливо.
Подобно камбале, которая сначала рождается как совсем обычная, и довольно милая рыбка, а лишь потом, приспособляясь, приобретает эту жуткую «одностороннюю» форму, мы врастаем в наш реальный и так тоскливо безысходный мир. И многие, но не все, становятся взрослыми камбалами.
Оглядываясь назад, я лишь одно могу с уверенностью констатировать. Взрослой «камбалой» я не стал. И я бы очень хотел передать что-то вроде привета с моих, почти неземных, полей тем молодым и еще не испорченным людям (а таких много, я знаю), гражданам России: «Народ, проснись!»
Мои добрые и злые читатели, все, кто еще верит, что «ветер переменится», будьте бдительны! Не спите! Не повторяйте ошибок 1996 года — «голосуй, а то проиграешь!» Отвечайте, наконец, НЕТ, подобно тому, как многие, я уже год за этим наблюдаю, отказываются хватать рекламные листочки у выхода из метро. Пишите протесты по поводу издевательской рекламы на ТВ. Ведь что они делают? Кончается блок, обозначенный заставками, зритель, который уже принял, увы, само существование рекламы, облегченно вздыхает — кончились эти «Жо-жо-ба» и т.д. (особенно это интересно, видимо, основной массе зрителей — нашим старикам и старушенциям). И тут, с навязчивостью кидал на рынках, опять, еще, снова идет реклама! Это не ерунда, не пустяки, это так нас мордует «поколение пепси». Чтобы совсем отупели. «Что воля, что неволя...»
Русский народ, очнись наконец! Тебя бьют по морде, тебя лишают будущего, ты не можешь уже даже думать о детях, о потомках (далеко не все ведь собчаковны). Иногда и не бьют вовсе, но тонко и коварно щелкают по носу. И знают, когда и за что надо вовремя щелкнуть.
В век информатики и сказочного прогресса средств коммуникации мы оказались немы. Хорошо еще, что не глухи. Референдум, который намечает Партия, не просто назрел. Я даже скажу больше. Если ЦК «сдрейфит» (словно «снаряд попался некалиброванный»), народ все равно выскажется. Он и так уже высказывается, но этот поток надо направить и возглавить. Не теряйте бодрости, друзья!
Кормили нас манной кашей престижности супердержавы и секретных НИИ. Сами же и разрушили супердержаву. Временщики и предатели. А своих сатрапов готовили еще загодя. Но Партия сохранилась, наша последняя надежда. Предстоящий референдум дает нам еще один шанс.
Народ имеет право жить достойно. В противном случае здесь произойдет такой, не форестеровский, а вполне реальный кризис, что никакая Америка не решится нас выручать. Время пришло. Пора.