— Хэллоу, Володья. Мы тут в Белом доме ланчуемся с моим госсекретарем Кондолизой Райс, вот решили тебе «без галстуков» звякнуть. Доложи-ка обстановку своему «Вашингтонскому обкому»... Ха-ха-ха... У тебя в Москва, кажется, ночь?
— Да, господин президент, четыре часа утра, а у меня сна ни в одном глазу.
— Кондолиза интересуется: «Чего тебе не спится? Много нагрешил? Да-а? Ха-ха-ха...
— Передайте мою любовь и уважение этой милой женщине. Я ею бесконечно горжусь: журнал «Форбс» сообщил, что она первая в списке женщин, пользующихся наибольшим влиянием в мире. Надо же, Кондолиза на кривой козе объехала, как у нас говорят, даже премьера Украины «леди Ю», женщину с косой, которая застряла на третьем месте.
— Ха-ха-ха... Спасибо на добром слове. Так, все-таки, Володья, почему ты по ночам не спишь? Какие такие заботы обуревают?
— Да не дает мне покоя все та же проблема. В 2008 году заканчивается мой второй президентский срок. И придется мне, харизматичному, полному сока мужчине, уходить с политической арены в самом расцвете творческих сил и энергии. Обидно, понимаете. Выть хочется. Да и Россию жалко. Только на ноги ее, матушку, с соратниками поставили, такие грандиозные планы аж до 2050 года наметили!.. И на тебе — по убогой ельцинской конституции третий президентский срок мне больше никак не светит... Выход-то есть — менять надо устаревшую конституцию. А изменять ее мне просвещенный Запад не позволит.
— Ой, ой, ой, ну не надо, не надо. Как говорит ваша рюсская пословица: когда нельзя, но вэри хочется, то можно. Ха-ха-ха... Выход всегда найдется. Ищите да обрящете. Ха-ха-ха...
— Да есть тут один вариант, связанный с Белоруссией. Батька Лукашенко, которого наша уважаемая Кондолиза назвала (ну очень метко!) «последним диктатором Европы», заскакивал ко мне недавно на пару дней, бил челом, плакался. Не терпится ему объединиться в совместное Союзное государство...
— Ши-и-ит! Ну-ка, ну-ка, поподробней, пожалуйста.
— Расклад простой. Если Белоруссия, скажем, войдет в состав России, то это будет уже новая союзная страна, где на 7 лет будут избраны и президент, и вице-президент. Вот он верный шанс для меня...
— Ну это ты должен сначала с нами согласовать, ишь, торопыга... Посоветуемся, Володья, обсудим проблему, обсосем детали, а там и решим, что и как. Ладушки?
— Ну это само собой, как заведено. Естественно, действовать я буду только после вашего высокого благословения. Но какой прекрасный шанс! Я — президент громадного Союзного государства, а «последний диктатор» из колхоза — мой вице-президент...
— А там ты его, как Руцкого, спихнешь в спину с высокого кремлевского крыльца. Ха-ха-ха... Ну силен! Как это по-рюсски? Бабья — с возу, Путину — легче, так?
— Баба — с возу, кобыле — легче.
— Вот, вот, вот. А ты уверен, что именно тебя совместный электорат изберет президентом? А если он тебе откажет в доверии, изберет «батьку»? Тогда что?
— Ну уж нет! Замучаются пыль глотать. Знаете, какой у меня рейтинг?
— Знаем, знаем... Ха-ха-ха. Твой рейтинг, Володья, сорти паст файв. Ха-ха-ха... Разве не так?
— А вот и нет, а вот и нет. Про меня в России из уст в уста уже пошли политические анекдоты, а это верный признак, что наш народ любит и боготворит своего вождя.
— Ну-ка, ну-ка. Ты меня заинтриговал, расскажи-ка хоть один.
— Да пожалуйста. Приходит Путин к Сталину и говорит: «Не знаю, что и делать. Все у меня в стране плохо. Заводы стоят, сельское хозяйство разорено, армия разгромлена, народ голодает и вымирает миллионами. Подскажите, Иосиф Виссарионович, что мне делать?» Сталин отвечает: «Расстреляй правительство, а стены Кремля выкраси в голубой цвет». «Почему в голубой?» — удивляется Владимир Владимирович. «Я так и знал, подполковник Путин, что по первому предложению вопросов не будет».
— Ой, не могу. Чертовски смешно, прямо животики надорвешь. Кондолиза мне подсказывает, что у вас ходит много анекдотов про Вовочку. Это тоже про тебя?..
— А то...
— Да ладно, ладно, не обижайся. Любим мы тебя... как младшего брата. Не серчай. У вас, в России, говорят, что на сердитых воду возят. Так?.. Короче, скоро подошлю к тебе Кондолизу с нашими экспертами, пусть почитают, покопаются в бумагах по вашему виртуальному объединению с Белоруссией, что-нибудь да решим... А пока никакой самодеятельности. Понял?
— Так точно, господин президент. Как говорили у нас в конторе: «Без команды не стрелять!»
— Ну и чудненько. Гудбай, май лав, гудбай.