...Смотрит
Павка Корчагин,
шлем к плечу наклоня,
будто все различает —
тихо смотрит в меня:
«Что за люди,
потомки,
после нас родились?
Нас пытали подонки,
чтобы мы отреклись.
Мы клонились,
как ветки,
но хрипели потом:
— Мы с коммуной
навеки... —
окровавленным ртом.
То в тифозных бараках,
то в глубоком снегу —
закаляли характер,
поколенье,
судьбу.
Чем вы дышите,
внуки,
открывая свое
в затихающем звуке
наших лет и боев?..»