Взрывы на военных складах Тихоокеанского флота на
Камчатке прекратились полностью. Заместитель командующего группой
войск на северо-востоке страны Евгений Петров заявил, что «восемь
пожарных машин воинских сил и МЧС осуществляют проливку тлеющих остатков,
а пять групп саперов разминируют периметр складов».
Наконец, разрешено вернуться домой жителям Южных Коряк, последнего
из семи эвакуированных поселков, так как, по мнению военных, опасности
для жизни больше нет. Но некоторым приходится возвращаться практически
к руинам: в домах выбиты окна и двери, пробиты крыши, повреждено практически
все имущество. Урон понесли здания местных школ и детских садов. А
на носу зима.
Однако министр обороны Сергей Иванов успокоил пострадавшее гражданское
население. Он сообщил, что все убытки будут компенсированы и, не дожидаясь
их учета, пообещал выделить 70 млн. рублей. К настоящему времени большая
часть средств уже переведена. Средства выделены, естественно, не из
министерской заработной платы Иванова и его высокопоставленных подчиненных,
а из бюджета. Это значит, что какие-то из необходимых военных расходов
придется сокращать. Или у Министерства обороны тоже имеется свой «стабилизационный
фонд», из которого можно латать дыры в случае чрезвычайных ситуаций?
Тогда с таким латанием ведомство Иванова серьезно запоздало. Ведь
основной версией происшествия сейчас является техническая. Мол, не
выдержала некая «ветхая стойка», обрушилась, что и вызвало катастрофу.
Причем неожиданностью данный факт посчитать невозможно. Сообщают,
что МЧС еще год назад предупреждало о крайне неблагополучной обстановке
на военных складах ТОФ, которая не позволяет обеспечить их безопасность.
Что ж, предупредили — и, очевидно, посчитали свою миссию исполненной.
По крайней мере во все колокола бить не начали, убеждая президента,
что если уж он не может защитить от нищеты армию своего государства,
то как гарант конституционных прав граждан должен защитить хотя бы
их и их имущество от нищей армии, у которой склады горят и взрываются
без вмешательства внешнего врага.
Главному спасателю Шойгу в колокола бить, видимо несподручно. В противном
случае, можно невзначай подставить своего соратника-силовика Сергея
Иванова, так как, по мнению экспертов МЧС, именно проводимая в армии
Министерством обороны «оптимизация войсковых структур», то есть резкое
сокращение специалистов ради экономии средств, и приводит к таким
чрезвычайным происшествиям.
А экономия обернулась многомиллионными убытками, в которых пока неясно,
что виновато — «ветхая стойка» или умышленный поджог для сокрытия
хищения боеприпасов. Но ни министр обороны и его высокопоставленные
помощники, ни местное армейское и флотское начальство тут явно ни
при чем.
Собственно, один виноватый все-таки обнаружился. Им оказался заместитель
начальника РОВД Елизовского района, один из главных координаторов
действий по ликвидации ЧП, полковник Егор Щепакин. Обвинил и приговорил
себя он сам, покончив с собой в ночь на 4 октября в своем рабочем
кабинете. Этот поступок вызвал недоумение и шок, особенно у начальственных
персон. Ведь в результате взрывов никто не погиб! А новейшая российская
история изобилует примерами, когда после катастроф с многочисленными
человеческими жертвами ни один из офицеров, причастных прямо или косвенно
к трагическим происшествиям, не пожелал брать на себя ответственность
за них. Что уж говорить об офицерской чести и собственной жизни, если
в отставку, например, даже после катастрофы «Курска» ни один не подал.
То же и после Беслана. Вот и главнокомандующий Военно-морским флотом
Куроедов, бывший до этого командующим Тихоокеанским флотом, чьи злосчастные
склады и взорвались, за флотские «достижения» ответил лишь почетным
выходом на пенсию по возрасту.
Пока за все отвечает только бюджет, а значит, и мы, рядовые граждане,
на насущные нужды которых денег в нем и так катастрофически не хватает.
Тем более происшествие на военных складах не только не первое, но
и не последнее, так как оптимизация войсковых структур в армии продолжается.
Кто знает, не окажутся ли последствия следующего ЧП, которое практически
неизбежно, гораздо более трагическими.