С доктором исторических наук профессором Михаилом Семирягой судьба
свела меня в предпереломное время. Тогда еще только-только начиналась,
к сожалению, так и не завершенная работа над десятитомником Великой
Отечественной войны. Михаил Иванович был одним из наиболее активных
и последовательных поборников, как он любил говорить, «окопной правды».
Он имел право на это. И потому, что всю войну прошел на переднем крае.
И потому еще, что аккуратно фиксировал, сумел сохранить бесценные
свидетельства самоотверженности и подлости, геройства и низости, полководческого
мастерства и боевого невежества своих соратников разного ранга. О
многом из пережитого он рассказывал при встречах, в многочисленных
статьях в периодической печати, монографиях. Но, как выяснилось из
одного документа Центрального музея Вооруженных сил, не обо всем...
Утром 2 мая 1945 года старший инструктор политотдела 27-й гвардейской
стрелковой дивизии по работе среди войск и населения противника капитан
Михаил Семиряга был вызван на командный пункт своей 8-й гвардейской
армии на Беле-Алиансштрассе. Ему и его коллегам из других дивизий
предстояло с помощью мощной громкоговорящей установки донести до сопротивлявшихся
немецких войск только что подписанный приказ на сдачу.
«30 апреля 1945 г. фюрер покончил с собой и тем самым бросил нас,
поклявшихся ему в верности, на произвол судьбы.
Повинуясь приказу фюрера, вы считаете себя обязанными все еще бороться
за Берлин, хотя недостаток в тяжелом оружии, в боеприпасах и общее
положение делают продолжение борьбы бессмысленным.
Каждый час дальнейшей борьбы продлевает ужасные страдания гражданского
населения Берлина и наших раненых. Каждый, кто теперь падет в битве
за Берлин, принесет напрасную жертву.
Поэтому по согласованию с Верховным командованием советских войск
я требую от вас немедленного прекращения борьбы.
Вейдлинг, генерал артиллерии
и командующий обороной Берлина».
На армейский КП генерала Чуйкова последний свой приказ войскам доставил
сам генерал Гельмут Вейдлинг. Тут же, в присутствии командарма и генерала
Соколовского, начальник штаба армии генерал Белявский передал первый
экземпляр приказа капитану Семиряге. Вейдлинг помог ему определиться
с участком, с которого удобнее вещать, посоветовал, как лучше охватить
большую территорию, выделил в помощь своего адъютанта майора Вольфа.
Уже к обеду задание было выполнено. В столице третьего рейха началась
массовая сдача гитлеровцев в плен. А первый экземпляр приказа в той
суматохе так и остался у капитана Семиряги...
Держу в руках подлинник, перевод приказа. 2 мая 1970 года начальник
отдела Института военной истории Министерства обороны СССР доктор
исторических наук, профессор полковник Семиряга передал хранившийся
у него с военной поры бесценный документ в фонд Центрального музея
Советской Армии.
Не знаю почему, но он сам об этом не рассказывал. А теперь что...
Как ни прискорбно это осознавать, Михаил Иванович Семиряга уже ушел
из жизни. Не все из намеченного ему удалось довести, как он говаривал,
до логического финала. Но память о себе, о сложном времени, в котором
ему довелось жить, трудиться, воевать, оставил поистине бесценную.
В ее немалом комплекте и этот музейный экспонат — последний приказ
гитлеровского коменданта Берлина.