ЖИЗНЬ моя сложилась так, что я имею в какой-то мере личное отношение
к патологически лживым сериалам «Курсанты», «Штрафбат», а также к
спекулятивно обыгрываемым всеми СМИ такому явлению, как заградотряды.
Но по порядку.
В 1942 году военкоматом г. Сулак Саратовской области я был призван
в Красную Армию и направлен на учебу в Симферопольское стрелково-минометное
училище, эвакуированное из Крыма в г. Балаково той же Саратовской
области. Так я стал курсантом, о котором с издевкой повествуется в
сериале, совсем не случайно выпущенном к 60-летию Победы.
В течение 6 месяцев мы учились в непростых условиях небольшого города,
вынужденного принять училище. А следует заметить, что Балаково в ту
пору — город, не имеющий железной дороги, во многом зависел от навигации
по Волге. Застывает от мороза река — появляются проблемы со снабжением.
А военному училищу, курсантам много чего нужно было. Однако трудности
преодолевались, хотя случались и непростые времена. Но все понимали
обстановку — неподалеку шли тяжелые оборонительные бои за Сталинград,
и порой фашистские самолеты сбрасывали бомбы и на Балаково.
И тем не менее мы изучали военное дело, много внимания уделялось стрелковой
и тактической подготовке, знанию материальной части стрелкового оружия,
минометов, строевой, политической подготовке. Важное значение придавалось
штудированию уставов.
Требование преподавателей-офицеров к нам, курсантам, было строгим.
Они требовали знаний. Расчеты для стрельбы из минометов, например,
должны были производить быстро, в уме. Очень строгой была и дисциплина.
Все понимали, что здесь готовят офицеров, пусть и младших, но офицеров.
Став курсантом осенью, к середине весны нас одели в новую офицерскую
форму и объявили об окончании училища. Всем нам присвоили звание младших
лейтенантов, выдали погоны с одной звездочкой и отправили в резервный
офицерский полк неподалеку от ст. Татищево, откуда действующие армии
черпали командиров взводов — минометчиков, станковых пулеметчиков,
строевиков. И очень быстро из резервного полка я попал на фронт в
129-ю Орловскую стрелковую дивизию, в честь которой в Москве был произведен
самый первый салют за взятие Орла и присвоение дивизии звания Орловской.
Знаменита дивизия еще и тем, что, будучи созданной в тяжелейшее время
для защиты Москвы, она принимала участие в историческом параде на
Красной площади 7 ноября 1941 года, о чем свидетельствуют мои старшие
товарищи и документы, хранящиеся в музее дивизии. Я же был горд тем,
что мне повезло воевать в составе этой дивизии до конца войны, пройдя
с ней с боями до Берлина.
Так и каждый курсант-выпускник по предписанной ему дороге прошел свой
честный ратный путь в этой тяжелой войне. Мы, молодые офицеры, комсомольцы,
не имели ничего общего с тем, что показывают нынешние телеврали —
полагаю, молодые, не представляющие себе, что такое война и, думаю,
не побывавшие даже в нынешних «горячих точках». Но, устроившись за
большие деньги, преспокойно врут, оскорбляя тех, кто в их годы учился
военному делу и уходил на фронт драться с врагом. Многие из них погибли,
не предполагая даже, что придет такое несправедливое, страшное время,
когда и нынешние сверстники осмелятся оскорблять, осквернять их геройский
путь.
И я уверен, что им предъявят счет за вранье, за оскорбление честных
и героических людей, освобождавших Родину от фашизма. И пусть они
тогда не оправдываются, что лишь выполняли приказ и никакой ответственности
не несут. Вы, бывшие комсомольцы и коммунисты, будете нести ответственность
за ныне содеянное!
ПЕРВОЕ мое назначение в 129-й дивизии — командир взвода штрафной
роты.Моя служба в штрафной роте не имеет ничего общего с тем, что
показано в сериале «Штрафбат», осужденном всеми, кто воевал, кто знает
в действительности, что такое штрафная рота и штрафной батальон.
А упомянутый сериал по своей мерзости, глупости, несоответствия тому,
что было, не имеет аналогов.
Штрафные роты и штрафные батальоны появились в соответствии с грозным
приказом №227 «Ни шагу назад» Верховного главнокомандующего Сталина
— уже после разгрома немцев под Москвой. А необходимость его была
продиктована тем, что некоторые части, соединения, убаюканные успехами,
потеряли боевой задор, бдительность и начали под напором врага, который
был еще весьма силен, оставлять свои позиции, отступать. И в соответствии
с приказом были созданы штрафные роты для лиц рядового и сержантского
состава, допустивших трусость, другие преступления, и штрафные батальоны
— для лиц офицерского состава, виновных в ряде военных и иных преступлениях.
В нашей 63-й армии генерал-полковника Колпакчи был один такой штрафной
батальон, которому генерал придавал особое значение. Но в этом батальоне
не было такого сброда, как показано в кинофильме, не было и непонятно
откуда взявшихся студентов, не было и всякой шпаны, показанной в телесериале.
И никогда не было, чтобы солдаты или офицеры, пусть штрафники, которым
предстояло идти в бой на самых трудных участках, не были бы одеты,
обуты, накормлены. И не было таких идиотов — политруков-кагэбэшников,
тоже показанных в фильмах.
В штрафных ротах и батальонах, по собственному опыту знаю, не было
жестокого обращения с подчиненными. Жестокость могла дать, особенно
в бою, обратный результат. Со всей ответственностью заявляю, что никогда
не было рукоприкладства, неуважительного отношения к штрафнику, который
должен был пройти тяжелое испытание огнем и, что весьма возможно,
смертью, чтобы очистить себя, свою совесть, свою честь перед родными
и близкими от липкой приставки «штрафник». Я с ними шел в бой и видел,
с какой яростью они шли на врага. И горжусь, что не ошибся в них.
И ко мне они относились с уважением.
После первых же боев, проявив смелость и стойкость, они переводились
в нормальные части. Были раненые и погибшие. Вечная им память!
А офицеры-штрафники, как правило, в бою показывали свою лихость, мужество,
понимая, что это единственный шанс очистить себя от скверны.
Киноэпопея «Штрафбат», повторяю, с негодованием встречена теми, кто
воевал и знает истину, и теми, кто о ней пишет с восторгом, оскорбляя
воевавших, не задумываясь, плюет в душу старым воякам, опять же накануне
60-летия Великой Победы.
Особенно восторженную рецензию на эту грязную стряпню дал в газете
«Культура» № 39 от 7 октября 2004 года Максим Гуреев. Он свою рецензию
начинает так: «А ведь, наверное, так и воевали в ту войну — одна винтовка
на взвод оборванных, полуголодных штрафников, садисты из особого отдела
НКВД, бессмысленные рейды в тыл противника, из которых никто не возвращался,
студенты-добровольцы и уголовники» и т.д. «И происходило все это в
стране, где одна половина сидела, а другая эту половину охраняла...»
Воистину за такой шизоидный бред М.Гурееву должна быть предоставлена
срочная путевка в клинику для душевнобольных, обязательно в отдельную
палату. А если бы во время войны — то в тот самый штрафбат, о котором
он пишет. Лучшей участи он не достоин. Но пока он в газете «Культура»,
хотелось бы, чтобы он объяснил, почему студенты-добровольцы (добровольцы!)
были направлены в штрафбат. За что? За какие грехи? И еще. Если одна
половина населения сидела, а другая эту половину охраняла, то кто
же воевал, кто создавал лучшее по тем временам оружие (танк Т-34,
«катюша», самолеты Ил-2, Як и Туполева, прекрасные автоматы и пулеметы,
которые после битвы под Москвой практически повсюду заменили винтовки)?
Кто громил врага из многих тысяч стволов орудий и минометов, кто создал
танковые и авиационные армии, которые вместе с общевойсковыми, одержав
исторические победы не только под Москвой, но и под Ленинградом, прорвав
блокаду на Курской дуге, в операции «Багратион» в Белоруссии, при
форсировании Днепра и в ряде крупнейших сражений освободили Украину,
освободили Польшу, практически все европейские страны, били фашистов
в Восточной Пруссии, в Германии и водрузили Красное знамя Победы над
рейхстагом?
Известно ли лгунам из газеты «Культура», что из таких (не полностью
названных) грандиозных сражений-побед, после которых Германия резко
сдавала, теряла мощь и не могла полностью оправиться, была достигнута
Великая Победа? Наши союзники, США и Англия — слышите, Гуреев? — в
своем активе не имеют ни одной победы, равной по своему военно-стратегическому
значению с теми победами, которые были одержаны советскими войсками
и лучшим в мире оружием. И это — исторический факт. А операции разрабатывали
выдающиеся полководцы, Генштаб и Ставка под руководством И.В.Сталина.
А та самая другая половина, которая, по Гурееву, «охраняла», оказывается,
работала на заводах, сеяла и убирала хлеб, кормила народ и армию,
бесплатно учила детей и студентов, бесплатно лечила население и ухаживала
за ранеными. И строила. Да, да! Даже метро.
М.Гуреев восторгается еще рядом лент, которые, кроме «Штрафбата» Н.Досталя
и Э.Володарской, к радости автора рецензии и газеты «Культура» также
в качестве подарка преподносятся ко Дню Победы.
Спасибо за такой «подарок». Только всегда считалось, что культура
и ложь — явления несовместимые.
Ныне «Культура» явно стала рупором лжекультуры, самой откровенной
лжи, ненавистником защитников Отечества.
Можно при этом вспомнить и статью в «Культуре» Весниной, которая в
Омске, зная, что там какое-то время работала часть работников Комитета
по культуре СССР, обнаружила в архиве «тоненькие серые папочки», в
которых были решения партийных собраний. И, ничего не поняв, позволила
себе с ухмылочкой молоть всякий вздор, в частности по поводу направления
на фронт концертных бригад.
В упомянутом приказе Сталина №227 «Ни шагу назад» речь шла и о создании
заградотрядов. Уже в течение нескольких лет во всех СМИ по разному
поводу упоминается об этом «жестоком» приказе, сыгравшем, однако,
в свое время исключительную роль в разгроме врага. И сейчас с новой
силой СМИ ухватились за тему о заградотрядах. А ведь это очередная
злобная неправда.
Объясню, почему неправда. Дело в том, что заградотрядов в том виде,
как об этом широко пишут и говорят, не было. Не было! Мои размышления
по этому важному, принципиальному вопросу основаны на собственном
опыте участия в боях, на многочисленных фактах, реальных наблюдениях,
изложенных в моей небольшой книге «Война и любовь» еще в начале 2002
года. Уже тогда я неоднократно читал злобные вымыслы о том, что штрафные
и нештрафные роты и батальоны, подразделения, части шли в бой и достигали
успехов потому, что за ними шли вооруженные заградотряды.
В прессе я по этому поводу не высказывался. Но после того как появилось
интервью Главнокомандующего — президента страны, и это за несколько
месяцев до 60-летия Победы, я, очевидец и участник многих боев, не
могу молчать.
В.В. Путин сказал так: «...Немало случаев такого героического самопожертвования,
но тогда эти воины шли на свои подвиги под дулами винтовок и автоматов
заградотрядов...» Я не могу поверить, что такие слова, такое оскорбление
в адрес сотен тысяч и миллионов солдат и офицеров, которые не щадя
сил и жизни шли в яростные атаки на врага, освобождая свою землю и
свой народ, были придуманы В.В. Путиным. Президент не воевал и не
мог знать всей правды о войне, но воспользовался шпаргалками, которые
ему подготовили «специалисты» из его окружения. Кстати, и министр
обороны Иванов в довольно резкой форме выразил несогласие с упомянутыми
словами. Министр на запрос депутата М.Заполева сказал, что такого
выступления президента он не знает, однако высказывает собственное
мнение, что такое высказывание «иначе, как маразматическим, назвать
нельзя».
Нашему 2-му батальону 457 полка пришлось немало наступать в самых
различных условиях: и днем, и ночью, в дождь, и в лесной, и в болотистой
местности. Приходилось быть и в длительной обороне, как, например,
под Гомелем, где накапливались силы для будущего наступления.
Я ГОРЖУСЬ тем, что под Бобруйском, где наш усиленный 2-й стрелковый
батальон, сделав 60-километровый марш-бросок, с ходу занял оборону
фронтом на восток, в сторону Бобруйска, оседлав дорогу Бобруйск —
Минск в районе д. Сычково. Задача была такой: не пропустить из Бобруйска
по единственной дороге, идущей по лесу на Минск, крупную вражескую
группировку, окруженную в Бобруйске и стремящуюся вырваться и ударить
в тыл нашим механизированным частям, оставившим Бобруйск и стремительно
рванувшим на столицу Белоруссии.
Сутки сражались наши солдаты и офицеры, показывая чудеса героизма
и храбрости, и не дали вырваться противнику из Бобруйска. Командуя
батальоном, я был свидетелем, как в труднейшем, кровопролитном бою
солдаты и офицеры не дрогнули, стояли насмерть. Батальон понес очень
большие потери. Но они были бы многократно большими, если бы врагу
удалось нас пройти и ударить в тыл нашим наступающим войскам.
Были ли здесь заградотряды? Солдаты вам ответят, что не было. Как
и повсюду, где мы воевали. Сражаться в страхе, что кто-то (свой —
чужой) подпирает тебя штыком, нельзя. Страх на войне — не союзник
солдата. Многие наши воины за этот незабываемый бой были награждены
орденами и медалями, а командир 1-й роты капитан Меркушев был удостоен
звания Героя Советского Союза.
К сведению: значительная часть плененных под Бобруйском немецких войск
прошла по улице Горького в Москве с потухшим взором, опозоренные...
И все же для несведущих объясняю, почему таких заградотрядов не было
и не могло быть.
Глубина и плотность огня обороняющегося противника были настолько
велики, что в одинаковой степени поражали бы и тех, кто наступает,
и тех, кто за ними. Ведь кроме стрелкового оружия противник применял
артиллерию, минометы, авиацию. И отделить в бою наступающих от тех,
кто за ними, да еще так, чтобы они выполняли исключительно функции
заградотрядов и при этом не несли потерь, невозможно.
К ТЕМ, кто утверждает, что за наступающими следом шли заградотряды,
без которых успех был бы невозможен, у меня есть и такие вопросы,
на которые хотелось бы получить от них четкие, профессиональные ответы.
Вопрос первый. На каком расстоянии должны были быть бойцы заградотрядов
от тех, кто наступает, ведет бой?
Если рядом, за спиной, чтобы как-то воздействовать на наступающих,
то это можно понять. Но тогда это новые огромные потери уже и бойцов
заградотрядов. Людей же и так постоянно не хватало во взводах, ротах,
батальонах и т.д. (хронический недостаток людей восполнялся добротным
оружием и боеприпасами, поддержкой многих родов войск, особенно артиллерии
и минометов).
А если на значительном расстоянии — то это просто абсурд, ибо тем,
кто сзади, что-либо увидеть в условиях боя, когда нередко голову поднять
невозможно, а особенно в лесной местности, в сумерках или в темноте,
при сильном огне противника, тогда вообще понять ничего нельзя.
А как быть командирам полков, батальонов, рот, взводов, ведущим бой
и отвечающим за его успех, когда внутри своих подразделений неизбежно
окажутся «наблюдатели», которых никто не знает в лицо и вместо помощи
будут только мешать? Как руководить боем в такой обстановке? И кто
будет отвечать за неизбежные потери бойцов заградотрядов?
Вопрос второй. Какое количество бойцов должно быть в заградотрядах?
Вопрос важный. Напрашивается скорее всего такое количество, которое
позволяло бы воздействовать силой в случае, если бы наступление (атака)
захлебнулось или подразделение (часть) начало отступать. Но где взять
такое количество людей? Их негде было взять, их просто не было. Как
и не было за наступающими или обороняющимися заградотрядов.
Вопрос третий. Спросите любого, кто наступал, поднимался в атаку,
словом, шел в бой. Если бы он знал, что за ними, сзади, кто-то наблюдает,
но сам в бой не идет, кланяется каждой пуле, ложится от каждого, даже
неблизкого разрыва снаряда и только «контролирует», не доверяет тем,
кто впереди, под огнем по-настоящему рискует, потерпел бы он такого
«наблюдателя»? Не было бы здесь конфликтов, исход которых в условиях
боя непредсказуем и проверить практически невозможно?
Заградотряды в том виде, как об этом пишут клеветники или не понимающие
сути дела, — это злобный нaвeт тех, кто стремится облить грязью Советскую
Армию. И это говорят и пишут даже в преддверии 60-летия Великой Победы...
Но заградотряды в соответствии с упомянутым приказом №227 все же были.
В каждой армии, а ее протяженность по фронту до многих десятков километров,
предусматривалось создание 3—5 хорошо вооруженных заградотрядов численностью
по 200 человек. Понятно, что их появление имело главным образом психологическое
значение. Их функции ограничивались строгим контролем на узлах связи,
на перекрестках прифронтовых дорог, в других местах, где могли бы
просочиться в наш тыл, на передовую диверсанты, шпионы, лазутчики.
Возвращаясь из госпиталя после тяжелого ранения в свой полк, который
вел бои в Восточной Пруссии, я несколько раз, по мере приближения
к фронтовой зоне, подвергался строгой проверке со стороны таких заградотрядов.
В ЗАГОЛОВКЕ статьи я призвал прекратить лить грязь на наше великое
прошлое. Но остановить таких, например, как Леонид Млечин, вряд ли
возможно. Ложь идиотская, и чем глупее, тем лучше, — его хлеб.
В интервью газете «Московская среда» от 8 октября 2003 г. №38 Млечин
в беседе с корреспондентом Н.Модестовым сравнивает Сталина и Гитлера
в пользу последнего, а затем, в подтверждение своей ненависти к человеку,
который создал за десятилетие великую страну, мощную армию, освободившую
не только наше Отечество, но и всю Европу от фашизма, сообщает буквально
следующее (цитата дословная): «В деревне всех, кто хорошо работал,
вырезали, а никудышным работникам раздали (стиль и далее Млечина —
Модестова) имущество, поставили наверх. И эти люди оказались во главе
колхозов, потом во главе районов и так далее. Что же удивляться, что
если деревня спивается, работать там никто не хочет или не может...
И вот что характерно: ведь никто из людей, называющих себя русскими
националистами, тех, кто указывает на Сталина как на пророка, никто
из них в деревню ехать не спешит...»
Понять эту абракадабру очень трудно. Стиль ее в полном соответствии
с содержанием. Но налицо клевета психически больного человека на людей,
которые кормили страну и Советскую Армию, работали честно и самоотверженно.
Действительно, если постоянно сочинять клевету и ложь, недолго и свихнуться.
Но его содержат. Он нужен. Глупость и клевета на свою страну, на Советскую
власть нынче хорошо оплачиваются.
До каких же пор будет продолжаться вселенская ложь, которая набирает
обороты по мере приближения великой даты? Ложь почти со всех ящиков,
почти со всех каналов радио, на страницах подавляющего числа российских
газет.
Но 60-летие Великой Победы с каждым днем приближается.
Интересно, что же они будут показывать и говорить за несколько дней
до и во время юбилея? Можно с уверенностью сказать, что те же журналисты,
вроде Гуреева, начнут фальшиво восхищаться теми, кого вчера всячески
поносили. Появятся елейные слова: «Вы наши спасители, освободители,
вы наша гордость» и еще что-то в этом роде.
Но не одиножды, а множество раз в течение многих лет совравши или
оскорбивши, кто тебе поверит...
Но они будут фальшивить — им так прикажут. Для них ничего святого
нет, для них пустые слова — благо Отечества, благо народа, уважение
к своей стране, к пожилому поколению людей — победителей фашизма.
Им нужны только деньги. Много денег...
Дорогие, храбрые ветераны, пролившие кровь на полях сражений, пережившие
страшную войну. Не верьте им, они лгут!