— Г-н Демурин, в связи с вашим уходом не только из 2-го Европейского
департамента, но и вообще из МИДа существует уже множество слухов.
Но основной из них состоит в том, что вас просто уволили. То ли латыши
и эстонцы настояли через своих друзей американцев, то ли у нефтяного
лобби есть свой кандидат на должность директора департамента.
— Это абсолютно мое самостоятельное решение. Оно связано с тремя мотивами.
Во-первых, я глубоко убежден, что тот «вираж» в линии на балтийском
направлении, который мы наблюдаем с начала марта, ошибочен и чреват
самыми серьезными негативными последствиями для перспектив наших отношений
со странами Балтии и для интересов России в самом широком смысле этого
слова. Я никогда не рассматривал нашу деятельность в Прибалтике как
сугубо внешнеполитический вопрос. У нас часто говорят, что внешняя
политика должна способствовать формированию национальной экономики.
Так вот, уверен, что то, что мы делаем во внешних делах, особенно
в отношениях со странами Балтии, в сегодняшний переходный период должно
способствовать становлению нашей страны, формированию национального
самосознания, пониманию того, что есть Россия сама по себе и в международных
делах. Я всегда работал исходя из этих принципов.
— Вы наверняка знакомы с сообщениями о телефонных разговорах министра
иностранных дел Лаврова с министрами иностранных дел Латвии и Эстонии
Пабриксом и Лангом. Из них, как правильно заметили наблюдатели и как
это уже зафиксировали в Риге и Таллине, следует, что мы фактически
отказываемся от «пакетного подхода» к подписанию пограничных договоров
с этими странами одновременно с политическими декларациями об основах
взаимоотношений, в которых имелось в виду, в частности, прописать
обязательства Латвии и Эстонии обеспечить права нацменьшинств (то
есть русскоязычных жителей) в соответствии с международными стандартами.
— Это одно из наиболее ярких, но не единственное проявление этой новой
линии. Возьмем диалог России по латвийской и, шире говоря, прибалтийской
тематике со странами ЕС и НАТО. Мы ограничиваемся тем, что призываем
их повлиять на своих новых членов, а надо бы более внятно показать,
насколько это для них неудобные и невыгодные партнеры, прежде всего
политически, но не только. И насколько то, что делают прибалты у себя
дома и в отношениях с Россией, мешает России и Западу выстраивать
нормальное долговременное сотрудничество.
Во-вторых, как планировалось, в связи с уходом Александра Ивановича
Удальцова, в соответствии с кадровыми планами, я должен был возглавить
2-й Европейский департамент, коллектив высококлассных специалистов-международников,
которые на самом деле прекрасно понимают, что происходит, и в то же
время мне лично искренне верят. То есть я должен был либо обманывать
их, говоря, что то, что мы делаем, делается на благо России, либо
давать понять, что мы вынуждены это делать по каким-то «особым обстоятельствам».
Ни та, ни другая роль меня не устраивает.
Сыграл роль и третий — личный — мотив. Когда я в 1997 году ехал на
работу советником-посланником в Ригу, один из моих учителей, уходивший
на пенсию, сказал, что отношения со странами Балтии — это совершенно
особая тема для нашей страны, и ей стоило бы посвятить всю жизнь.
Я честно работал именно так последние 8 лет. Обо мне сложилось вполне
определенное мнение в среде экспертов и политиков. И своими руками
— а на деле оформлять этот «зигзаг» пришлось бы мне — разрушать свою
репутацию я не посчитал возможным. Знаю, что среди ультраправых, находящихся
у власти в Латвии и Эстонии, у меня сложилась репутация «ястреба».
Но мне также известно, что умные и дальновидные политики понимают:
стабильные добрососедские отношения с Россией — отношения долговременного
характера — можно выстроить только на основе взаимного учета объективных
интересов, а не в результате реализации «хитроумных» внешнеполитических
схем, апелляции к третьим факторам воздействия на Москву и конъюнктурных
своекорыстных экономических расчетов.
— Не жалко вам бросать МИД? Ведь в нем есть свои прелести. Известно,
что МИД — не только корпоративное учреждение, дающее удовлетворение
высоким интеллектуальным запросам, но и наименее коррумпированное
сообщество. И как ваши коллеги восприняли не только историю с вами,
но и в целом изменение курса в отношении стран Балтии?
— МИД — совершенно особый интеллектуальный резерв нашего общества.
И это профессиональная школа госслужбы. Но именно резерв, так как
в нашем обществе, к сожалению, все это недостаточно востребовано.
Еще в XVIII веке известный французский политический мыслитель Франсуа
Кальер сказал, что нет ни одной сферы государственного управления,
в которой грань между верным и ошибочным решением, разность между
интеллектом и посредственностью оборачивалась бы такими потерями для
государства, как международные дела.
Поэтому МИД в принципе, несмотря на известное отношение, демонстрируемое
по отношению к нему со стороны высших эшелонов власти, весь период
после 1992 года действует, имея своей главной задачей предотвращение
и исправление ошибок и непродуманных решений во внешней политике.
Главное, что мне вменили в вину мои коллеги — то, что я своим уходом
ослабляю эту «корпорацию по исправлению и предотвращению ошибок».
Но я твердо убежден, что в новом качестве независимого политолога
— а даст Бог и политика — я больше смогу сделать для этой «корпорации».
— Скажите, те ошибки, которые допускались за эти годы, — это просто
ошибки или в них можно найти умысел?
— Что касается того «виража» в линии в отношении стран Балтии, о котором
мы говорили, то на политическом уровне — это ошибка, но ошибка, возникшая
не на пустом месте. Для нее рядом факторов была подготовлена соответствующая
почва. Есть здесь и влияние частных корыстных финансово-экономических
интересов, есть, на мой взгляд, неправильное понимание истории, национального
духа и самобытности нашей страны. И спровоцировано все это излишним
вниманием к конъюнктурным расчетам и схемам по взаимодействию с Евросоюзом,
НАТО и пр.
Будем надеяться, что нам удастся все-таки избежать худшего — «протягивания
оливковой ветви» странам Балтии накануне 9 мая. Я со своей стороны,
уже как независимый политолог, приложу силы к тому, чтобы задать другую
тональность разговору со странами Балтии.
— Как вы думаете, есть принципиальная разница между отказом ехать
на празднование 60-летия Победы Литвы и Эстонии, с одной стороны,
и Японии, с другой?
— Я разницы не вижу. Рассчитываю, что реакция будет соответствующей
во всех этих случаях. Это один из тех принципиальных вопросов, когда
мы должны ясно продемонстрировать и российской общественности, и общественности
в странах Балтии и Западной Европы, как мы относимся к подобным недружественным
жестам в адрес России и ее народа. Было бы еще одной ошибкой подыграть
вброшенному официальным Вильнюсом и Таллином тезису о том, что принятые
прибалтийскими лидерами решения на двухсторонних отношениях не скажутся.
То, что после этого решения Адамкус и тем более Рюйтель — который
недавно побывал в Москве по приглашению Святейшего Патриарха — свою
роль как политиков, способных внести вклад в улучшение двухсторонних
отношений, исчерпали — это даже в нынешних условиях очевидно. Но надо
учить других, что можно делать по отношению к нашей стране, а что
нельзя.
В Вильнюсе и Таллине, кстати, вброшен еще один тезис, свидетельствующий
о слабости их позиции. Утверждается, что большинство населения эти
решения поддерживает. Объективные опросы общественного мнения, однако,
свидетельствуют, что это далеко не так. Напомню в этой связи один
эпизод почти пятилетней давности. Когда в июне 2000 года — в момент
предвыборной кампании в Литве — Ландсбергисом был вброшен законопроект
о возмещении ущерба от якобы оккупации, с учетом хороших на фоне Латвии
и Эстонии отношений с Литвой, было непросто убедить руководство жестко
отреагировать на этот демарш. Честь и хвала, что тогда было принято
решение в пользу именно такой жесткой реакции, причем с намеком на
экономические последствия. И это привело к падению рейтинга Ландсбергиса
на осенних выборах.
Если бы мы тогда в ответ на этот законопроект отреагировали бы «оливковой
веткой», все было бы наоборот, и правые в Литве еще раз смогли бы
показать как своей общественности, так и, главное, своему бизнесу,
что с Россией можно разговаривать неуважительно, языком оскорблений,
так, как попытался это сделать Ландсбергис. А мы в ответ лишь будем
продолжать «искать точки соприкосновения».
— Тезис о том, что Россия в начале марта сделает «шаг навстречу» Риге
и Таллину, был вброшен в общественный оборот в Прибалтике еще накануне
братиславского саммита. А в Риге 12 марта прошли выборы в местные
самоуправления, на которых убедительную победу одержали правые и крайнеправые
партии. Не видите ли вы тут взаимосвязи?
— Меня неоднократно обвиняли в Латвии и в Эстонии в участии в реализации
тех или иных схем практической поддержки соотечественников. Ничего
выходящего за рамки традиционных для европейских стран форм работы
с диаспорой не делалось и не делается. Но, как показывает мой восьмилетний
опыт работы на балтийском направлении, главным элементом поддержки
соотечественников является принципиальная и последовательная позиция
России. А каждый раз, когда соотечественники видят проявление слабости
со стороны России, это сказывается на их моральном духе.
Но в Латвии, твердо уверен, проснувшееся в последние годы самосознание
русскоязычной общины — это абсолютный факт. Могут быть приливы, отливы,
но движение будет поступательным. И всем этим людям я пожелаю быть
стойкими. В будущем, уверен, Россия останется страной, которая серьезно,
на перспективу будет заниматься исправлением тех ошибок, которые были
допущены в начале 90-х.
— На днях в Риге снова маршировали эсэсовцы и те, кого они воспитали.
В свое время на весь мир прогремел «Балтийский путь» к демократии
от Таллина через Ригу до Вильнюса. Сейчас мы видим «балтийский путь
под знаком СС» к пересмотру итогов Второй мировой войны. И при этом
президент Латвии Вике-Фрейберга говорит про легионеров и «лесных братьев»
почти любовно: «воевавших с Латвией в сердце». У вас найдутся слова
для комментария?
— Решение о запрете мне въезда в Латвию последовало сразу после опубликования
МИДом объемных материалов о военных преступлениях латышских и эстонских
легионов СС и попытках пересмотра решений Нюрнбергского трибунала
в Латвии и Эстонии. Официальная нота латвийского МИДа, которой нам
был препровожден «ответ» латвийских историков, была датирована 16
марта (!) 2004 года. В ходе переговоров с Евросоюзом мы обратили внимание
партнеров на факты участия бывших легионеров в воспитательной работе
в школах и, главное, в войсках. Это очень сильно испугало латвийский
МИД и вызвало серию «опровержений». Но что тут опровергать? Факты
общеизвестны.
— Поэтому то, что произошло в Риге, заслуживает еще более суровой
реакции, так как маршируют не только бывшие легионеры, но и те, кого
они воспитали.
— Сразу отведу контртезис против России, что здесь, мол, тоже есть
неонацистские группировки. Принципиально важно то, что в России нет
ни одной официальной структуры, которая, условно говоря, помогала
бы бывшим власовцам воспитывать неонацистов. А государственной властью
на высшем уровне проявления правого экстремизма были объявлены позором.
Что касается пикетов в Риге и в Москве — честь и хвала их участникам.
Мы никогда не должны забывать, что латышские националисты, а в душе
будущие эсэсовцы, например в Лиепае, в июле 41-го расстреляли многочисленных
захваченных ими в плен жен и детей командиров Красной Армии, а в Риге
и в других городах самостоятельно начали уничтожение евреев и «сторонников
Советской власти» еще до прихода гитлеровцев. Уверен, что этим безвинным
жертвам, как и мирным жителям — жертвам террористов — «лесных братьев»,
будут поставлены мемориалы, и уже летом этого года будут проведены
поминальные службы.
Краеугольный вопрос — «оккупация». Кампания по инкорпорированию этого
слова в массовое сознание, в том числе и в России, набирает обороты.
Слово запущено в оборот «нашими»» журналистами и на телевидении. И
западные лидеры заговорили о том, что они не признавали балтийские
территории частью СССР.
Не буду повторять, почему мы не считаем июнь 1940-го оккупацией, —
это известно. Посмотрите хотя бы статью Черниченко в «Международной
жизни» за август 2004 г. В этой статье, кстати, приведен ряд аргументов,
свидетельствующих против тезиса о том, что большинство стран Запада
не признавало Прибалтику частью СССР. Уместно, в частности, вспомнить,
что в 1975 году лидеры европейских стран участвовали в выработке и
приняли хельсинкский Заключительный акт, в котором обязались уважать
послевоенные границы в Европе, суверенитет и территориальную целостность
друг друга. В том числе, естественно, и СССР.
И к вопросу о двойных стандартах. Обратите внимание на то, что прибалты
среди первых приветствовали недавние выборы в Ираке в качестве основы
для формирования будущего Иракского государства. Выборы, осуществленные
в присутствии иностранных войск, оказавшихся в Ираке действительно
в результате прямой агрессии и военной оккупации. И при этом они же
не признают легитимный характер выборов 40-го года, проведенных в
присутствии контингента Красной Армии, размещенного, заметьте, в этих
странах с согласия их правительств.
— Вы позиционируете себя как независимый политолог. На основе чего
сформировались ваши взгляды? Или, если угодно, ваше политическое кредо?
— В основе моих взглядов лежит скорее русская политическая и религиозная
философия конца XIX — начала XX века. Но и ряд зарубежных мыслителей
наверняка оказали на меня влияние. В последнее время я еще раз переосмыслил
многое с позиций православной веры. На эту тему вообще-то можно было
бы говорить долго. Если же дать квинтэссенцию, в духе фразы из «Как
закалялась сталь»: «Читайте «Овода», — тогда поймете», то скажу так:
«Возьмите Александра Сергеевича Пушкина «Клеветникам России» (1831
г.) — и вам все станет ясно».
Комментарий к интервью: мужественный шаг
Уход из МИДа и.о. директора 2-го Европейского департамента М.В. Демурина
— событие неординарное. И дело даже не в том, что подобное в истории
МИД случается редко. Скандал на Смоленской площади — несомненно, еще
одно свидетельство стремительно нарастающего общего кризиса власти.
На улицах не прекращаются митинги и демонстрации граждан, ограбленных
в результате монетизации льгот. Такие выступления вряд ли пойдут на
спад. Скорее они будут усиливаться по мере того, как народ начнет
сталкиваться еще и с последствиями реформы ЖКХ — во всей их жестокости
и неприглядности. Россия вымирает физически. Российская государственность
рушится буквально на глазах. Из армии толпами уходят офицеры, не желающие
больше служить этому режиму. Милиция давно стала притчей во языцех,
как вымогатель поборов и взяток и укрыватель преступников. Она давно
никого не охраняет и не защищает, кроме толстосумов, готовых платить
ей деньги. Не лучше и репутация ФСБ, особенно его борцов с экономической
преступностью.
Под судом за растраты и мошенничество оказываются все новые губернаторы
— лицо режима в провинциях. Люди не хотят обращаться в суды и прокуратуру,
поскольку знают, как в действительности вершится в России правосудие.
По сути дела, в России больше не стало парламента, который превращен
в закрытое партийное собрание пропрезидентской «Единой России», готовой
освятить авторитетом закона любую несправедливость и авантюру, родившуюся
в головах кремлевских и белодомовских хозяев. Правительство Фрадкова
с каждым днем дискредитирует себя, демонстрируя убогость, некомпетентность
и неэффективность во всех областях государственной жизни, к которым
прикасается. Каналы СМИ забиты дешевой пропагандой, навязчивой рекламой,
неприкрытой порнографией и низкопробными культурными поделками.
Одним словом, идет процесс «схлопывания» государственной власти. Он
не может не кончиться очень плохо для России, которая прямиком несется
в кювет под водительством хозяина Кремля.
Почему ушел Демурин? Потому что совесть не позволила ему исполнять
указания, идущие во вред России и ее интересам. Это шаг, достойный
настоящего профессионала и патриота. Демурин, как и значительное большинство
дипломатов нашей традиционной школы, пришел в МИД служить Родине.
Прислуживаться — не для таких, как он. Перед подчиненными — стыдно;
противнику — только радость. В такой ситуации надо найти в себе силы
сказать «Честь имею!», повернуться на каблуках и хлопнуть дверью.
Так Демурин и сделал, поддержав честь этой самой элитарной, но и самой
ответственной службы в государстве. Потому что ошибки и прегрешения,
которые она порой допускает, затем приходится выправлять десятилетиями
и веками.
Политика на прибалтийском направлении давно вызывает непонимание и
растущее раздражение россиян. Уже больше 10 лет прибалтийские карлики
безнаказанно глумятся над нашей страной и нашими соотечественниками,
бросают России один вызов за другим и с каждым днем наглеют все больше.
Эти почти начисто лишенные собственной государственной истории русофобские
страны настолько уверились в своей безнаказанности, что осмеливаются
по примеру нацистов взирать на русских, как на людей второго сорта.
Прибалтийские «верхушки» открыто солидаризуются с фашистскими недобитками
и квислинговцами, пытаются поучать остальной мир, что историческая
правда не за Россией, разгромившей гитлеровскую Германию, наказавшей
в Нюрнберге фашистских главарей и их пособников, а за ними — с их
фашизоидными режимами, правительствами и президентами. Они почему-то
думают, что весь мир должен теперь заплясать под дудку латвийских
и прочих измышлений по поводу истории XX века. При этом с тупостью
убежденных провинциалов они не понимают, что скорее всего сами могут
в конце концов явиться не более чем досадным зигзагом истории.
Руководители российской внешней политики несут непосредственную вину
за то, как ведут себя «вожди» прибалтийских стран. Ведь со времен
Ельцина — Козырева их антироссийская политика только поощрялась Москвой,
сколько ни пакостили ей Рига, Таллин и Вильнюс. Ушли Ельцин, Козырев
и прочие. На их место пришли Путин и Лавров. Но положение осталось
прежним. Москва продолжает бесцельное ухаживание за своими неблагодарными
и злобными соседями, живущими в значительной мере за счет России и
созданных на средства Советского Союза богатств на территории традиционно
нищей Прибалтики. Вот и в последние месяцы российская политика переживала
очередной необъяснимый всплеск «конструктивности» в отношениях с Прибалтикой.
Москва буквально упрашивала их президентов приехать на празднование
60-летия Победы, предлагала подписать пограничные договоры с ними
и гарантировать незыблемость их рубежей, была готова сделать все это
и без одновременного подписания деклараций, хоть в минимальной степени
защищающих права русских в этих странах.
Откуда такое простодушие и наивность, которые хуже воровства? Есть
два простых объяснения. Во-первых, кремлевская верхушка, сидящая на
нефтяных потоках, которые идут через прибалтийские порты, получает
свой «откат» от прибалтийских русофобов. Во-вторых, Кремлю позарез
нужен успех предстоящего саммита Россия — ЕС в Петербурге 10 мая этого
года. Этому успеху всячески мешают поляки и прибалты. Прикрываясь
ими, Брюссель давит на Россию, добиваясь от нее все новых уступок
при согласовании так называемых «дорожных карт» к созданию «четырех
пространств» сотрудничества с ЕС. Идя на уступки в ущерб интересам
России, Кремль старательно внушает нам мысль, будто ладит вместе с
ЕС какой-то «европейский противовес» политике США.
На самом же деле ЕС вместе с США продолжают успешно оттеснять Россию
еще дальше на Восток и разграблять за бесценок ее богатства. Именно
в МИДе наиболее остро ощущают это. Так что пример Демурина отнюдь
не случаен. Он может стать заразительным.