«Крот истории роет»
Сейчас тема политических люстраций представителей старой власти
у всех на слуху. Однако люстрации не являются новой темой для Украины.
Без использования этого слова политической и научной люстрации после
аварии на Чернобыльской АЭС был подвергнут люстрации и несправедливо
пребывает в забвении до сих пор выдающийся сын украинского народа
академик Анатолий Петрович Александров. Как могло такое случиться?
_________________________________________
Справка из энциклопедии. АЛЕКСАНДРОВ Анатолий Петрович, выдающийся
советский, украинский и российский ученый. Родился 31.01 (13.02).1903
года в г.Тараща Киевской области, умер и похоронен в 1994 году в Москве.
В 1930 году закончил Киевский университет и был направлен на работу
в Физико-технический институт Академии наук СССР. Им был разработан
метод противоминной защиты кораблей, примененный в период Великой
Отечественной войны. Труды также по диэлектрикам, электрическим и
механическим свойствам полимеров.
В 1946—55 годах — директор Института физических проблем АН СССР. В
этот период работает над созданием ядерных реакторов разного назначения:
от атомных электростанций до подводного флота. С 1960 года — директор
Института атомной энергии им. И.В.Курчатова. Один из основателей отечественной
ядерной энергетики.
Член-корреспондент АН СССР с 1943 года, академик АН СССР с 1953 года,
президент АН СССР (1975—86). Депутат Верховного Совета СССР многих
созывов. Член КПСС с 1962 года, член ЦК КПСС с 1966 года. Награжден
6 орденами Ленина, многими орденами и медалями, трижды Герой Социалистического
Труда (1954, 1960, 1973). Ленинская премия (1959), Государственная
премия СССР (1942, 1949, 1951, 1953). Золотая медаль им. Ломоносова
АН СССР (1978).
_________________________________________
Такова канва жизненного пути этого великого сына нашего народа. На
родине героя не ищите его памятного бюста. Нет, его не сносили в эпоху
перемен. Его просто не поставили в те времена, когда это было принято
делать. А вообще-то мальчишкой будущий академик вырастал на хуторе
Млынок, что близ села Веприк Фастовского района на Киевщине. Именно
туда он не один раз приезжал в зрелом возрасте в послевоенные годы.
Нынешняя украинская и российская общественность практически «не заметила»
100-летнюю годовщину с дня его рождения. Почему? Выскажу только одно
свое соображение об этом — в украинском контексте.
Имя академика А.П.Александрова после аварии на Чернобыльской АЭС 26
апреля 1986 года было превращено национально-демократическими силами
на Украине в жупел, стало синонимом якобы бездушного и некомпетентного
советского тоталитарного режима и вообще вселенского зла. Эти же силы
объявили этого выдающегося сына Украины главным виновником и ответственным
за аварию на ЧАЭС, а дальше — вообще персоной нон-грата. То есть фактически
подвергли его ЛЮСТРАЦИИ. Так современная Украина отказалась от своего
выдающегося сына.
Я позволю себе задать сакраментальный вопрос: была ли в случившемся
на ЧАЭС прямая вина академика А.П.Александрова? Не сыграл ли в этом
свою трагическую роль непредвиденный фактор случайности — субъективный
(человеческий) или объективный ?
Вспомним хотя бы такие неоднозначные трагические события, произошедшие
в последнее время на Украине, как падение боевой ракеты украинской
армии на жилой дом в Броварах, поражение украинской боевой ракетой
во время учебных стрельб российского пассажирского самолета Ту-154
над Черным морем, трагедию с самолетом Су-27 во время авиашоу на аэродроме
в Скниливе, столкновение с горой при заходе на посадку в Тегеране
гордости и надежды украинского авиастроения самолета Ан-70 и др. Не
говоря уже о такой недавней трагедии, как гибель при посадке американского
космического челнока «Шаттл».
За продвижение вперед Человечество платит дорогой ценой. Поэтому каждая
такая трагедия становится предметом тщательного расследования и выяснения
всех обстоятельств, с ней связанных. Так было и после аварии на ЧАЭС.
Выяснение всех обстоятельств и причин аварии на ЧАЭС с самого начала
было вкрай заполитизированным и до сих пор, по сути, не закончено.
На первом этапе в 1986 году Правительственная комиссия в докладе для
МАГАТЭ всю ответственность за аварию возложила на руководство атомной
станции и оперативный персонал, которые нарушили при проведении испытаний
такого сложного и ядерноопасного объекта все, что только можно было
нарушить. Подтвердили тогда это прокуратура и последовавший за этим
суд.
На втором этапе, после 1991 года, уже на независимой Украине неоднократные
предложения пересмотра этих решений привели к созданию новой Правительственной
комиссии под руководством министра Минэкобезопасности Украины, он
же — один из руководителей Народного руха Украины. Эта комиссия в
1995 году приходит к противоположным выводам: персонал не виноват,
его сделали «стрелочником», а во всем виновата советская политическая
тоталитарная система, которая никогда не ставила должным образом во
главу угла вопросы технического совершенствования таких опасных объектов,
как АЭС, и обеспечения безопасности их функционирования. Поэтому Украине
после обретения политической независимости следует отказаться от всех
унаследованных советских атомных реакторов, технологий и стандартов
безопасности и шаг за шагом необходимо переходить на западные стандарты.
А главным конструктором таких несовершенных и опасных атомных реакторов,
как взорвавшийся (...взорванный?) РБМК, был академик А.П.Александров.
Соответственно он же был объявлен главным виновником чернобыльской
трагедии. Так на Украине было окончательно предано анафеме имя А.П.Александрова.
Приближается 19-я годовщина аварии на ЧАЭС. Классик утверждал: « Крот
истории роет». Стали известны некоторые новые факты, которые потребовали
очередного возвращения к рассмотрению обстоятельств и причин аварии
на ЧАЭС.
Во время парламентских слушаний в связи с 15-й годовщиной аварии на
ЧАЭС в Поставновление было внесено и проголосовано предложение обязать
правительство рассмотреть вновь открывшиеся обстоятельства и факты,
связанные с аварией на ЧАЭС. На правительственном уровне была создана
МВРГ (Межведомственная рабочая группа), вместо конкретной реальной
работы которой вышел «пшик», т.е. формальное подтверждение выводов
Правительственной комиссии от 1995 года.
А тем временем ученые МНТЦ (межотраслевого научно-технического центра)
«Укрытие» НАН Украины настойчиво продолжали работать по изучению обстоятельств
и причин аварии на ЧАЭС.
28—30 ноября 2001 года в г.Славутиче под эгидой МНТЦ «Укрытие» и ГСП
(государственного специализированного предприятия) «Чернобыльская
АЭС» состоялась 4-я Международная научно-практическая конференция
«Объект «Укрытие», 15 лет эксплуатации: прошлое, настоящее и будущее»,
в трудах которой значится доклад Б.И.Горбачева «ПРИЧИНЫ ЧЕРНОБЫЛЬСКОЙ
АВАРИИ:ОКОНЧАТЕЛЬНЫЙ ВЫБОР МЕЖДУ ДВУМЯ ВЕРСИЯМИ».
Суть многолетней подвижнической работы этого ученого по обсуждаемому
вопросу заключается в следующих выводах.
Событием, инициировавшим неуправляемую цепную реакцию на 4-м блоке
ЧАЭС, Б.И.Горбачев считает избыточный вывод персоналом управляющих
стержней из активной зоны реактора, когда вместо 15 стержней в активной
зоне реактора по недосмотру персонала их осталость толька 6 или, может
быть, даже меньше.
Из сопоставления аварийных документов и показаний свидетелей автор
приходит к новому выводу о том, что первый взрыв произошел не в 01
час 23 мин. 41 сек, как это признано в обеих официальных версиях,
а почти на 20 сек. раньше, примерно в 01 час 23 мин. 20 сек. Он-то
и послужил причиной первого аварийного нажатия кнопки АЗ-5 и был зафиксирован
тремя военными автоматическими сейсмическими станциями, расположенными
в 100—150 км от Чернобыля и входившими в систему слежения за подземными
ядерными взрывами. Ни одна официальная комиссия не смогла дать объяснения
этому факту.
Но почему оперативный персонал 4-го блока, не являвшийся новичком
в деле и к тому же работавший под руководством опытного заместителя
главного инженера по эксплуатации, все-таки упустил контроль над цепной
реакцией? Воспоминания одного из участников тех событий дают ответ
и на этот вопрос: «Нарушать ОЗР (оперативный запас реактивности) мы
не собирались и не нарушали. Нарушение — когда сознательно игнорируется
показание, а 26 апреля никто не видел запаса менее 15 стержней...
Но, видимо, мы просмотрели...».
Автор исследования делает вывод, что «во взрыве реактора 4-го блока
виноват только персонал, который скорее всего, увлекшись процессом
поддержания мощности реактора, попавшего в режим самоотравления по
вине персонала же, на уровне 200 Мегаватт, сначала «просмотрел», а
затем «задержался» с нажатием кнопки АЗ ( автоматической защиты)-5.
Это и есть непосредственная техническая причина чернобыльской аварии.
А все остальное — дезинформация от лукавого. И на этом пора заканчивать
все эти надуманные споры о том, кто виноват в чернобыльской аварии,
и сваливать все на науку, как это очень любят делать эксплуатационники.
Наука была права еще в 1986 г.»
Но эти выводы еще не стали достоянием широких кругов общественности
и не послужили основанием для рассмотрения и признания на правительственном
или, что было бы еще лучше, на межправительственном (Украины и России)
уровне. Вот тогда могла бы состояться и реабилитация на Украине светлого
имени А.П.Александрова, выдающегося сына советского, украинского и
российского народов. А бронзовый бюст Героя заслуженно увековечил
бы его память на маленькой родине, которую он никогда не забывал,
— в небольшом сельском райцентре Тараща Киевской области.
Российские ученые помнят А.П.Александрова. В феврале 2003 года в Российском
научном центре «Курчатовский институт» знаменательной дате — 100-летию
со дня его рождения была посвящена российская научная конференция
«Атомная наука, энергетика, промышленность». Имя его забвению не подлежит.
А на Украине?
Ю.П. СОЛОМАТИН,
народный депутат Украины, секретарь Комитета
Верховной рады Украины по вопросам экологической
политики, природопользования и ликвидации последствий чернобыльской
катастрофы.
Киев.
Курчатовцы и Чернобыль
Время все расставляет по местам, однако и рождает мифы. До сих пор
появляются фантастические идеи о причинах чернобыльского взрыва. Но
и российская, и мировая ядерная наука уже знает ответы. Какие ошибки
персонала привели к аварии, какие ошибки проекта реактора превратили
эту аварию в катастрофу. Специалисты извлекли уроки, без чего ядерная
энергетика просто не смогла бы дальше существовать. А она живет и
развивается. За прошлый год мировой прирост «ядерного электричества»
был достаточным, чтобы обеспечить сегодняшний уровень потребления
электроэнергии, например, четверти Африки.
Однако переход от строгих фактов техники к человеческим отношениям
сразу создает для мифов «питательную среду». По мере естественного
убывания реальных свидетелей так легко и заманчиво слегка подправить
историю, раздуть заслуги одних, забыть — а то и «наградить» отрицательным
знаком — других.
Наверное, чаще всего это происходит с людьми из Курчатовского института,
хотя в создание реактора РБМК «вкладывались» десятки научных и конструкторских
организаций, а чернобыльский пожар тушили люди разных профессий, и
на борьбу с последствиями аварии была мобилизована вся лучшая научная
и инженерная мысль страны. Это слово — о курчатовцах.
Много написано об ответственности за аварию. Для того чтобы оценить
глубину понимания этой ответственности в Курчатовском институте, где
до аварии из всего десятитысячного коллектива непосредственно уран-графитовыми
реакторами занималось сто пятьдесят человек, приведу один не очень
известный факт. Когда в послечернобыльской эпопее пришло время первых
наград (осень 1986 г.), партийный комитет Курчатовского института
(один из сильнейших и уж точно самый независимый в Москве 60-х—80-х
годов) предложил не награждать сотрудников института. Для автора,
тогда секретаря этого парткома, такое решение было тяжелым, тем более
что и сейчас оно не представляется бесспорным, а тогда не было понято
даже руководителями института. Тем не менее этот «мораторий» на чернобыльские
награды прожил десятилетие.
Однако более важно и показательно, что уже 26 апреля в Курчатовском
институте как бы «автоматически» возник антикризисный штаб, или «мозговой
центр», прямо в кабинете его директора А.П. Александрова. В него вошли,
а точнее, просто пришли и не уходили сутками практически все ведущие
специалисты института — и реакторщики, и «страшно далекие от реакторов»
ядерные физики, термоядерщики, лазерщики, химики. Именно здесь, под
внешне спокойным и так хорошо знакомым всем курчатовцам, бесконечно
требовательным («до последнего винтика») аналитическим взглядом А.П.
Александрова непрерывно «переваривалась» вся сначала очень скудная
информация «с фронта», и находились решения, немедленно проводимые
в жизнь. В этом «штабе» бывали и руководители отрасли: Е.П. Славский,
Л.Д. Рябев и многие другие.
Нет нужды говорить, что был отмобилизован весь институт (уникальные
возможности национального ядерного центра в чрезвычайных ситуациях
— один из важных уроков Чернобыля), все его небольшие по сегодняшним
меркам, но огромные по тем временам вычислительные возможности. Когда
было надо, стремительно ставились эксперименты.
Забегая вперед, можно ответственно сказать, что в знаменитом советском
докладе мировому сообществу об аварии на Чернобыльской АЭС, сделанном
в МАГАТЭ в августе 1986 года (а из 23 его авторов — 14 сотрудников
Курчатовского института), даже с высоты сегодняшних знаний и почти
двадцатилетнего опыта исследований нет необходимости что-либо заметно
«корректировать».
Также 26 апреля началась «вахта курчатовцев» у разрушенного реактора.
Невозможно перечислить имена всех семисот курчатовцев, работавших
в Чернобыле. Но первопроходцев, прилетевших в Чернобыль в самые трудные
первые «десять дней, которые потрясли мир», когда шла борьба с радиоактивным
выбросом из реактора, назвать можно и нужно. Это — В.А. Легасов и
В.А. Сидоренко — 26 апреля, А.К. Калугин и В.М. Федуленко — 27 апреля,
Е.П. Велихов и Е.П. Рязанцев — 1 мая...
Сам восьмидесятитрехлетний директор института неоднократно летал в
Чернобыль (первый раз — в начале июня 1986 г.). Бывал А.П. Александров
там и в последующем — вплоть до того времени, когда возраст заставил
его передать руководство институтом Е.П. Велихову.
Первому заместителю А.П. Александрова и, кстати, тоже в прошлом секретарю
парткома Курчатовского института В.А. Легасову принадлежала оказавшаяся
весьма эффективной идея создания при правительственной комиссии в
Чернобыле научной группы экспертов-курчатовцев. Первым ее руководителем
он, естественно, и стал.
Эта связка — ученые в Чернобыле — ученые в Москве — работала в непрерывном
контакте весь «бесконечный 1986-й». Кстати, когда «время победило»
наградной мораторий, все руководители Курчатовской группы в Чернобыле
(а их было одиннадцать — скорость смены определялась накоплением аварийной
дозы радиации), были удостоены высоких государственных наград. Впоследствии
из этой группы родилась «Комплексная экспедиция ИАЭ им. Курчатова
на ЧАЭС», которая годами вела необходимые научно-исследовательские
и даже строительные работы в «Саркофаге». Здесь нельзя не отметить
первого ее руководителя, лидера ядерных физиков Курчатовского института
академика С.Т.Беляева и его ученика А.А.Борового, на последующие годы
ставшего «главным ученым» в Чернобыле.
Как работала эта связка — институт — Чернобыльская «команда» — наверное,
лучше показать на примере из личного опыта. В самый горячий период
строительства «Саркофага» возникли сомнения в проектном решении —
покрыть крышу слоем свинца для ослабления рассеянного излучения. Это
казалось необходимым, но было страшно опасно для самого сооружения
— сотнетонная конструкция опиралась на разрушенные стены, прочность
которых была неизвестна, и свинец мог «доконать» ее. Полеты над реактором
давали «пищу» расчетам, которые шли в Москве день и ночь. И в нужное
утро руководитель курчатовской группы имел в руках цифры, доказывающие,
несмотря на жесткое давление правительственной комиссии, что от свинца
можно отказаться. «Саркофаг» стоит до сих пор.
Этот неизбежный поиск решений в условиях «балансирования» между противоположными
опасностями, или, как говорят специалисты, «сравнения рисков», стал
на второй стадии чернобыльской истории предметом тяжелой борьбы ученых
за объективную оценку последствий аварии для здоровья людей и соответственно
принятие разумных решений. Против — сила общественного мнения, разжигаемого
средствами массовой информации и, главное, армией политиков времен
перестройки, стремившихся раздуть последствия до галактических масштабов
с якобы «благородной» целью: урвать побольше денег из слабеющего центра
и «заодно» проложить себе «путь наверх».
Эта «забота о людях» обернулась трагедией тысяч неоправданно переселенных
жителей, а также чувством обреченности сотен тысяч граждан сегодняшних
трех стран перед лицом невидимой и якобы «беспощадной» радиации.
Кстати, последствия массовой радиофобии могут откликнуться трагедиями
и сегодня, когда опасность «грязной бомбы» — обычной взрывчатки с
«изотопами вместо гвоздей» — может быть «умножена на чернобыльский
коэффициент», то есть многократно преувеличена в общественном сознании.
Это значит, что мы обязаны продолжать бесконечную работу по доказательству
обществу истинного места радиации в опасностях современного мира.
Хочется надеяться, что будущее поколение курчатовцев будет в этом
искуснее и успешнее сегодняшнего и не забудет ответы на чернобыльские
вопросы. Но также хочется надеяться, что действия Курчатовского института
в условиях чернобыльской катастрофы будут признаны историей профессиональными
и честными.
А.Ю. ГАГАРИНСКИЙ,
директор-координатор Российского научного центра
«Курчатовский институт»,
доктор физико-математических наук.
Москва.