В начале войны, в 1941 г., на территории Прибалтики активно действовали сформированные немецкими спецслужбами из местных жителей националистические отряды для борьбы против советских войск. Формирование этих отрядов всецело находилось в ведении Абвера. Кроме того в конце июля 1941 г. командующим тыловыми районами было разрешено формировать во взаимодействии с соответствующими начальниками СС и полиции «вспомогательные охранные части».
В сентябре 1941 г. было официально объявлено о создании отдельно немецкой и литовской политических полиций. Стержнем, вокруг которого формировалась литовская полиция безопасности, стала националистическая организация «Шаулис». По согласованию с немецким командованием «Шаулис» была преобразована в так называемую «Литовскую оборону» с правом ношения не только специальной формы, но и оружия. Помимо «Шаулиса» в Литве существовали и другие организации, имевшие собственные вооруженные формирования: это прежде всего молодежная «Лайвес ковотойс» («Борец за свободу») и военно-политическая Литовская армия свободы (ЛАС). Все они состояли только из литовцев. С началом формирования в 1942 г. полицейских батальонов и строительных частей члены этих организаций вошли в их состав.
25 августа 1941 г. командующий группой армий «Север» генерал-фельдмаршал фон Лееб официально разрешил принимать на службу в вермахт литовцев, эстонцев и латышей и создавать из них особые команды и добровольческие батальоны для антипартизанской борьбы. Зимой 1941/42 г. были созданы балтийские охранные батальоны, которые использовались и для борьбы с советскими войсками на передовой линии.
Они получали немецкое обмундирование и вооружение, проходили подготовку под руководством немецких офицеров и затем выполняли боевые задачи — от охраны объектов до проведения карательных экспедиций в партизанских районах. За такими подразделениями закрепилось название «восточные батальоны». В составе каждого из них было несколько рот по 100—200 чел. На вооружении имелись 76-мм орудия, 82-мм и 50-мм минометы, станковые и ручные пулеметы, винтовки и автоматы.
Всего в Литве был сформирован 21 полицейский батальон численностью до 350—400 чел. в каждом. Все они находились в ведении войск СС, под командованием полковника полиции Мозеля и выполняли исключительно полицейские и карательные функции, принимая участие в операциях против советских партизан. При этом интересно отметить тот факт, что попытка немцев привлечь русское население Литвы в «добровольческие отряды» германской армии и «охранную полицию» успеха не имела.
Созданная немецким командованием литовская администрация во главе с генеральным советником Литвы генералом П. Кубилюнасом неоднократно, начиная с 1943 г., обращалась к верховному командованию Остланд с просьбой разрешить формирование литовской национальной армии на базе существующих охранных батальонов.
Вот текст сообщения НКГБ СССР от 3 января1944 г. «О совещании генеральных советников Литвы по вопросу о создании литовской «национальной армии».
«НКГБ СССР от источника, действующего в тылу противника, получены данные, что 23—24 ноября 1943 года в соответствии с директивой генерального советника Литовской генеральной области генерала Кубилюнаса, в г. Каунасе состоялось совещание генеральных советников Литвы по вопросу создания литовской «национальной армии», на которое были приглашены представители общественности, офицеры бывшей литовской армии.
Совещание приняло следующую резолюцию:
«1. Литовцы в целях защиты своей территории энергично включаются в борьбу с большевизмом, для чего необходимо иметь свою вооруженную силу в форме литовской армии.
2. Литовской армией должен руководить немец, пользующийся доверием как немцев, так и литовцев.
3. Эта армия должна быть создана путем мобилизации».
По мнению участников совещания, они могут мобилизовать в «литовскую армию» до 150 тысяч человек.
Заместитель народного комиссара
государственной безопасности Союза ССР»

Первоначально предполагалось создать первую дивизию на основе уже существующих полицейских батальонов, что и было закреплено в решении Генерального совета Литвы в Каунасе. Там же было оговорено, что создание литовской армии возлагается на генерала П. Плехавичюса, организатора фашистского переворота в Литве в 1926 г.
21 февраля 1944-го 2-й отдел 4-го Управления НКГБ СССР подготовил следующее сообщение о создании гитлеровцами 1-й литовской дивизии: «Руководитель оперативной группы, действующей в районе г. Вильнюс Литовской ССР, майор госбезопасности т. Вильджюнас сообщает, что в конце 1943 года в г. Каунасе состоялось совещание, на котором присутствовали генеральный советник Литвы генерал Кубилюнас, председатель Генерального совета Литвы профессор Микалас Биржишка и бывший командующий литовской армией генерал Раштикис.
Выступивший на этом совещании генеральный комиссар Литвы Рентельн заявил, что немецким командованием предложено сформировать литовскую дивизию, командиром которой будет назначен немецкий генерал.
Зам. начальника 2-го отдела 4-го управления НКГБ СССР»

19 мая 1944 г. 4-е Управление НКГБ СССР направило в разведывательное управление Генерального штаба Красной Армии следующее сообщение о формировании
1-й дивизии Литвы.
«По сообщению опергруппы НКГБ Литовской CCР 21 и 23 марта литовский генерал Плехавичюс посетил командующего Северной группой войск германской армии, с которым договорился о следующем:
1. Мобилизовать в Литве 10.000 человек в т.н. «тыловую армию». Мобилизованных свести в отдельные батальоны под командой литовских офицеров.
2. Кроме существующих литовских воинских частей генерала Плехавичюса, сформировать первую «дивизию Литвы», которая должна прикрывать фронт со стороны Литвы.
3. Все литовские части подчиняются генеральному инспектору вооруженных сил Литвы, которым будет назначен генерал Плехавичюс.
Зам. начальника 4-го управления НКГБ СССР».

Однако с первых же дней мобилизации в литовскую армию возникли серьезные трудности. Командованию вермахта удалось-таки во второй половине 1944 г. сформировать боеспособную часть из числа тех литовцев, которые были вывезены на работы в Германию. Как свидетельствуют документы, в Кэзлине (около Данцига) из них был сформирован батальон «Лиетува», который, однако, так и не проявил себя как боеспособное подразделение до конца войны.
Верховным командованием вермахта был разработан ряд документов по вопросам подготовки подобных подразделений. Например, в «Основных направлениях по обучению добровольных помощников» от 19.6.1943 г. говорилось о том, что обучение добровольцев проводится с целью подготовки их в качестве надежных соратников в борьбе с большевизмом.
На территории Польши в Травниках (Люблинское воеводство) был создан учебный лагерь, где проходили обучение литовские националисты, которые впоследствии использовались командованием для вспомогательной службы в СС и полиции, в качестве охранников и надзирателей в концлагерях, при усмирении деревень, ликвидации гетто и т.п.
В центрах, лагерях и школах «добровольцев», как правило, обучали строевой подготовке, тактике (действия солдата в бою), ведению карательных операций против партизан, а также осуществлению документального контроля (жандармерия).
Литовские батальоны принимали участие в боевых действиях на территории Украины, Белоруссии, Югославии и Италии, против войск Волховского фронта. При этом они несли значительные потери. Так, газета литовских националистов «И. Лайсве» 23 марта 1944 г. сообщала, что в литовских охранных батальонах не осталось и двух третей их первоначальной численности. За период боевых кратковременных действий батальонов с декабря 1943 г. по февраль 1944 г. погибли 450 чел. личного состава, включая 8 офицеров.
В то же время ряд других источников подтверждал падение боевого духа литовских солдат и офицеров. Например, в информационной сводке № 36/115 ГлавПУ РККА за 13 февраля 1944 г. сообщалось, что в среде литовских солдат 256-го охранного батальона, стоявшего в районе г. Шимска в составе 28-й легкой немецкой пехотной дивизии, по показаниям перебежчиков, преобладало упадническое настроение.
Дисциплина в батальонах была низкой: часто случались факты дезертирства после отпусков, бегства с позиций во время артобстрела. Дальнейшая судьба литовских батальонов была такой: часть их немцы разоружили и расформировали, а некоторые отправили в Литву для борьбы с советскими партизанами; и только несколько батальонов продолжали сражаться в составе германской армии.
r
Масштабы деятельности полицейских литовских батальонов были весьма значительны. По данным отечественных архивов, уже летом 1941 г. 41-й полицейский батальон под командованием Инушаускаса арестовал в Литве 375 евреев (стариков, женщин и детей) и расстрелял их по приказу немецкого командования около местечка Бобты. Та же участь постигла и задержанных 15 красноармейцев, выходивших из окружения в июле 1941 г. Жестокостью отличались батальоны под командованием
А. Импувичюса, К. Шимкуса. Только в Литве они уничтожили около 40 тыс. евреев.
Литовские полицейские выезжали для проведения карательных операций на территорию Украины, Белоруссии, Латвии, Польши. От рук полицейских 4-го и 7-го батальонов в г. Ровно погибли 953 чел. В городах Лепель, Холопеничи, Бегомль личным составом 17-го литовского батальона было уничтожено 1100 чел. Полицейские 15-го литовского батальона принимали участие в расстреле советских граждан в концлагере под Минском, где погибли 1200 чел., а от рук литовских карателей 2-го батальона в
г. Макеевка, Луцк, Варшава погибли приблизительно 5 тыс. чел. На территории Белоруссии литовские каратели уничтожили около 50 тыс. чел.
Но особенно жестоко и активно литовские полицейские батальоны уничтожали еврейское население. В качестве конкретного примера — облава в августе 1941г., осуществленная литовскими полицейскими в Мариампольском уезде. Все еврейское население уезда, включая грудных детей, было схвачено и доставлено под конвоем в г. Мариамполь. Почти трое суток обреченных людей продержали без пищи. В праздник Святого Людвикаса все эти 7700 человек были расстреляны. Картина расстрела ужасает: как показал на допросах бывший полицейский Павлайтис, сначала людей обыскали, затем заставили наиболее физически крепких мужчин рыть ямы. Было вырыто 8 ям, из них 2 размером 150х4 м и 5 м в глубину, а остальные размером 100х4 м и 5 м в глубину. Затем всех раздели, и начался расстрел. Первыми уничтожались мужчины группами по 100—200 человек. Как только их расстреляли, таким же порядком приступили к убийству женщин и детей всех возрастов. Из-за большого количества раненых после на месте расстрела земля «шевелилась» еще несколько часов.
При проведении подобных акций литовские палачи действовали как по приказам немецкого командования, так и по собственной инициативе. Последняя являлась, по мнению бригаденфюрера СС, командира оперативной группы «А» Штальекера, весьма показательной, так как немцы всячески старались, чтобы всю «черновую работу» по уничтожению «низших рас» и большевиков делали сами литовцы, эстонцы, латыши без участия немецкой стороны.
Впервые этого удалось добиться в Литве. В Каунасе личный состав батальона под командованием бывшего журналиста Климайтиса в ночь первого погрома с 25 на 26 июня 1941 г. уничтожил 1500 евреев. Кроме того, им было сожжено и разрушено много синагог, 60 домов еврейского квартала. В последующие ночи литовские каратели уничтожили 2300 евреев. Спустя 3 месяца литовские полицейские приняли участие в расстреле 12 000 человек еврейского населения г. Каунаса.
В каждом литовском городе после указанных выше событий начали создаваться вспомогательные формирования полиции для проведения погромов. В оперативной сводке об обстановке на оккупированных территориях СССР № 19 от 11 июля 1941 г. сообщалось, что в результате погрома, устроенного литовцами в городе Ковно (Каунас), было уничтожено 2500 чел. евреев. Массовые расстрелы происходили, например, в местечке Пильвишки, о чем сохранились свидетельства участников этих акций, арестованных после войны органами НКГБ Литовской ССР.
Староста местечка Пильвишки М.Б. Юргес показывал на допросах, что мирное население расстреливали дважды: 28 августа 1941 г. и 15 сентября 1941 г., причем в первый раз расстреляли мужчин, а во второй — женщин, детей и стариков. Было расстреляно более 900 чел. Возглавлял команду литовских палачей начальник полиции Пильвишки Б. Казис.
Карательные акции, как указывалось выше, проводились не только на территории Литвы, но и в Польше. Так, например, было уничтожено 1900 человек в местечке Серее.
Кроме того, литовские полицейские охранные батальоны принимали участие в так называемых экспедициях по поиску и задержанию советских военнослужащих, выходивших из окружения, и вылавливанию дезертиров собственных национальных воинских формирований.
Известны примеры действий батальона «Сависовги», созданного из жителей деревень Потаринцы, Ужупи, Вальника, Душидны, который с января до середины весны 1944 г. занимался поиском, поимкой и этапированием вышеуказанных категорий военнослужащих.
С приходом войск Красной Армии в Литву часть из тех, кто служил в литовских полицейских батальонах, ушли в подполье. Хотя подготовка для диверсионной деятельности началась гораздо раньше.

Сообщение 2-го отдела 4-го Управления НКГБ СССР об активизации литовских националистов (от 4 ноября 1943 г.).
Руководитель оперативной группы, действующей в Вилейской области БССР, майор госбезопасности Вильджюнас сообщает, что отмечается активизация деятельности литовских националистов. Особое внимание националисты уделяют военной подготовке своих членов и сбору оружия, литовские националисты начали издавать военную газету «Лиетувос лайсвас тримитас» («Горн литовской свободы»).
Во главе всех мероприятий по организации военной подготовки стоит «Союз литовских шаулистов» («Лиетувос Шаулю Саюнга»). Все подпольные организации Литвы подчинены так называемому Главному комитету («Виряусяс комитетас»). Выходящие в Литве газеты националистов «Неприклаусома Лиетува» («Независимая Литва»), «И-Ляйсве» («К свободе»), «Ляйсвес Коватояс» («Борец за свободу») в своей деятельности ориентируются на активную помощь, которую им якобы обещают оказать Англия и США.
Орган партия народников-селян «Неприклаусома Лиетува» 15 сентября с.г. опубликовала статью, в которой говорится, что теперь самый подходящий момент для немцев дать возможность литовцам вооружиться и организовать свой государственный аппарат.
Вашингтон и Лондон, заявляет далее газета, не признают Прибалтику составной частью Советского Союза, доказательством чего может служить тот факт, что литовское золото, находящееся в Англии и США, еще не передано Советскому Союзу. Газета пишет, что Рузвельт якобы заверил представителя «Комитета Литвы» полковника Гренюса, что союзники помогут восстановить независимую Литву, а заместитель госсекретаря США Уэллес 5 июня с.г. вторично высказывался против советских притязаний на Финляндию, Прибалтику и Польшу.
Начальник 2-го отдела 4-го управления НКГБ СССР

Докладная записка УКР СМЕРШ 1-го Прибалтийского фронта в ГУКР СМЕРШ о борьбе с националистическими бандитскими формированиями на территории Литовской ССР (от 2 января 1945 г.)
20 сентября за №19013/2, специальной докладной запиской «О деятельности контрреволюционных националистических бандитско-повстанческих формирований на освобожденной от противника территории Литвы» доносилось об источниках и базе размещения бандитизма и деятельности отдельных бандитских отрядов, выявленных и частично ликвидированных в период июня—сентября органами СМЕРШ в зоне расположения частей и учреждений фронта.
Тогда же было установлено:
1. К моменту подхода войск Красной Армии к Литве антисоветские националистические элементы, в особенности «шаулиские», приступили к активному восстановлению так называемых партизанских отрядов, распущенных немецким командованием в 1941 году, с задачей борьбы с Красной Армией и советско-партийным активом.
2. Во время продвижения частей Красной Армии по территории Литвы указанные выше партизанские отряды вели борьбу с мелкими подразделениями Красной Армии, причем часть из них отступила с немецкими войсками.
Впоследствии многие из этих отрядов снова стали возвращаться через линию фронта на нашу сторону, и в ряде случаев переход линии фронта сопровождался боевыми операциями с разведподразделениями и отдельными группами красноармейцев.
3. Перед вступлением Красной Армии в Литву сформировался подпольный так называемый центр литовской освободительной армии — «ЛЛА», поставивший своей задачей и приступивший к объединению всех действующих бандотрядов, групп и одиночек для организованной борьбы с частями Красной Армии и для противодействия установлению Советской власти в Литве.
4. Немецкая разведка не могла не учитывать сложившейся обстановки и включилась в указанное движение — подчинить его своему влиянию и руководству и приступить к оказанию помощи отдельным бандам в снабжении их оружием, боеприпасами и использованию в своих интересах.
Руководство «ЛЛА» формально декларировало отрицательное отношение к сотрудничеству с немцами, так как в противном случае это означало бы поддержку немецким войскам, с которыми борются англичане и американцы. С последними же «ЛЛА» портить отношений не хочет.
В то же время бандитские отряды и группы имели прямое указание руководства «ЛЛА» не вступать с немцами в конфликт.
5. В период июнь-сентябрь бандитские отряды и группы развернули свою деятельность в ряде районов Литвы, в частности в зонах расположения войск и их тылов. Перед органами СМЕРШ фронта были тогда поставлены следующие задачи:
Активно выявлять в зоне расположения частей и учреждений фронта действующие бандформирования и принять меры к их ликвидации (более широких мероприятий по Литве мы, естественно, не могли на себя брать).
Агентурным и следственным путем выявлять организованное подполье и каналы связи с немецкой разведкой.
Поддерживать тесный контакт с местными органами НКГБ—НКВД и войсками НКВД охраны тыла, реализуя через них те материалы, которые нашими органами не могли быть по тем или иным причинам использованы.
В результате проводимой работы в период июнь—сентябрь органами СМЕРШ фронта было арестовано свыше 50 человек участников бандитских формирований.
Начальник управления контрразведки СМЕРШ
1-го Прибалтийского фронта».