«И ходит по земле босая Память — маленькая женщина.
Ее шаги неслышны и легки, как ветерки, на травах полусонных. На голове
меняются платки — знамена стран, войною потрясенных». Строки поэта-фронтовика
Егора Исаева, который шел 60 лет назад в эти дни на Берлин и Прагу
в правом фланге 1-го Украинского фронта, оказались удвоенно зримыми
и пророческими: платки на голове у Памяти в конце ХХ века стали меняться
еще чаще при развале СССР и социалистического лагеря. Но при всей
борьбе и пестроте цветов да символов не надо оскорблять под плакучими
березами эту маленькую босую женщину — Память!
Накануне дня холокоста, который отмечается во всем мире 19 апреля
в память о миллионах евреев, ставших жертвами нацизма, и приурочен
к началу восстания в Варшавском гетто в 1943 году, общество «Мемориал»
и Фонд имени Генриха Бёлля провели международную конференцию с несколько
провокационным названием «Война. Другая память». Память должна быть,
по-моему, не та или другая, а общая и святая!
На конференции обсуждались такие темы, как «Память о Второй мировой
войне в Восточной Европе и на Западе», «Память об Отечественной войне
на постсоветском пространстве» и даже нечто невообразимое — «Конкурирующие
памяти». Конечно, я сразу понял, к чему все это затеяно, о каких пересмотрах
и конкуренциях будет идти речь. Но все-таки не пожалел своего времени
и сердца, поехал в Центральный дом предпринимателей (в Москве теперь
к славным очагам духовности — ЦДЛ, ЦДХ и ЦДРИ прибавился ЦДП, который
и приютил правозащитное общество «Мемориал»).
Когда я приехал, уже говорил с сильным акцентом Валентинас Брандишаускас
— представитель Центра исследования геноцида и гражданского сопротивления
Литвы, который выступал очень осторожно, обтекаемо: «В Литве десять
лет назад начались исследования жертв холокоста, которые отличаются
от советского периода, когда евреи были просто «советскими людьми»,
а национальность не афишировалась». Особо он подчеркивал, что благодаря
сопротивлению литовского национального подполья дивизия СС в Литве
так и не была создана.
Наверное, тому было несколько причин, кроме сопротивления национального
и коммунистического, кстати, подполья. Но никуда не уйти от другого
факта. По заявлению бригаденфюрера СС, командира оперативной группы
«А» Штальекера, немцы всячески старались, чтобы всю «черновую работу»
по уничтожению «низших рас» и большевиков делали сами литовцы, эстонцы,
латыши без всякого участия немецкой стороны. Впервые этого удалось
добиться именно в Литве. В Каунасе личный состав батальона под командованием
бывшего журналиста Климайтиса в ночь первого погрома с 25 на 26 июня
1941 года уничтожил 1500 евреев. Кроме того, им было сожжено 60 еврейских
домов и несколько синагог. В последующие ночи литовские каратели уничтожили
еще 2300 евреев. Вот это — холокост и геноцид! А Центр геноцида создан
для того, чтобы попытаться приравнять к этим страшным событиям установление
Советской власти в Литве и депортацию противников нового строя.
К чести Брандишаускаса, на прямой вопрос матерого правозащитника Александра
Даниэля он ответил, что не считает установление Советской власти и
даже сибирские ссылки геноцидом. И впрямь кощунственно сопоставлять
цифры потерь, их дух и характер. В результате фашистской оккупации
в Литве было убито и замучено 500 тысяч советского (а какого же еще?!)
населения — литовского, русского, еврейского, и 70 тысяч, несмотря
на пособничество властей оккупантам, угнано на рабские работы в Германию.
О масштабах жестокости и национального террора говорит лишь один эпизод:
облава в августе 1941 года, осуществленная литовскими полицейскими
в Мариампольском уезде. Все еврейское население уезда, включая грудных
детей, было схвачено и доставлено в Мариамполь. В праздник Святого
Людвикаса эти 7700 человек были расстреляны. Как показывал полицейский
Павлайтис, сначала физически крепкие мужчины вырыли ямы, а потом палачи
начали расстреливать группы по 100 человек — мужчин, женщин, детей
любого возраста. Всех свалили в ямы и засыпали, но из-за большого
количество раненых земля шевелилась и стонала еще несколько часов.
Какая «другая память» может оправдать или политически облагородить
эти нацистские злодеяния литовского разлива? Между тем лейтмотивом
всей конференции стала попытка уравнять фашистскую оккупацию и советскую
реоккупацию, как называют ее ярые националисты: «У нас существует
шутка: Красная Армия Литву освободила, но забыла уйти». В уютном и
хорошо оборудованном конференц-зале раздались одобрительные смешки.
Но как можно издевательски смеяться перед памятью об одной шестой
части народа, впрямую погибшей в годы фашистского порабощения и разгула
полицайщины? Армию освободителей встречал спасенный и благодарный
народ, который в массе своей не хотел возвращения буржуазно-фашистского
режима сбежавшего в Германию Сметоны. Никто не вправе осмеять или
оспорить реальные достижения: к 1980 году промышленная продукция по
сравнению с 1940 годом увеличилась в 54 раза! Про расцвет фольклора,
культуры, книгоиздания и спорта говорить нечего. Если это — «реоккупация»,
то тут уже не память «другая», а психика.
В похожих терминах живописал «двойную оккупацию» Кшиштоф Рухневич
из польского Вроцлава, который выступал на немецком языке и тоже дважды
сказал, что «польский народ попал из одной оккупации в другую». Но
ведь это кощунственно звучит, если вспомнить, что поляков во время
фашистской оккупации и военных действий, включая сопротивление, погибло
6 миллионов, а советских солдат пало больше всего в Европе именно
в Польше — 600 тысяч. Что же, эти невообразимые жертвы были принесены
не за свободу и процветание народной Польши, а только на алтарь сегодняшней
прозападной политики? А тогдашнее счастье освобождения от тиранства,
национального унижения, беспросветной нищеты нынешние «гуманисты»
и в расчет не берут? Неужели в стихах мужественного поэта Владислава
Броневского нет истины и достоинства?
Кланяюсь могилам Сталинграда
И могилам до Берлина от Москвы —
После лет осколочного града
В завтра мы по ним мостим мосты.
И на русской, и на польской почве,
Кровью политой и так любимой нами, —
Жизнь в цвету: уже раскрылись почки
У могил с родными именами.
Возле этих могил, скажите мне, католики Рухневич и Брандишаускас,
были ли посвящены пронзительные славицы поэтами такого масштаба немецким
оккупантам или «освободителям», как их ни называй? Или все-таки есть
совесть и прозорливость творцов, которые не изменяют им, не продаются
за марки и евро, как у многих профессиональных пропагандистов?
Стыдно было слушать Елену Хлопцеву из Минска, представляющую Центр
гендерных исследований (вот насоздавали центров на забугорные денежки!),
которая, как ни старалась, не могла скрыть размаха содеянного Беларусью
и лично президентом братской страны по сохранению памяти о войне,
по увековечению трагедии и подвига белорусского народа, наконец, —
что самое главное! — по патриотическому воспитанию учащейся молодежи.
Хлопцева, коротко стриженная, худая и остроносая, сверкала дорогими
очками с тонкой оправой, сыпала учеными терминами, пыталась играть
в объективность и тут же иронизировать: «9 мая будет интересно посмотреть,
как президенты Беларуси и России станут делить Победу, которую присваивают
белорусские политики». А зачем ее «делить»? Наши народы вместе добывали
ее, вместе будут скорбеть и торжествовать. А политические спекуляции
люди, наделенные совестью и памятью, отметают с ходу: они ведь не
за деньги и зарубежные командировки о Победе вспоминают, ведя гендерные
исследования.
Хлопцева все сетовала, как трудно их Центру проводить исследования:
«Женская память о войне» (вот еще одна «другая память»!), что язык
женщин перегружен идеологическими штампами, что они начинают с общей
политической оценки, а потом обращаются к личным воспоминаниям. Исследовательнице,
наверное, невдомек, что в русском сознании часто великое общее превалирует
над частными восприятиями. У нас сильны родовая память, государственная
жилка, способность терпеть ради святого дела. Еще у Лескова его очарованный
странник говорит: «Мне за народ очень помереть хочется». Потому и
поднял Сталин первый тост за мудрый и самоотверженный русский народ,
включая в него, конечно, и белорусов.
Но даже среди этого брюзжания всплывали потрясающие факты. В Белоруссии
на 9,8 миллиона жителей воздвигнуто и приведено в порядок 8300 мемориалов,
почти 1 памятник — на тысячу жителей! Вышел учебник по истории, где
Лукашенко на первой странице целует Знамя Победы и пишет, что «память
— это животворный источник патриотического чувства, который мы не
позволим осквернять». Может ли в такой учебник, по примеру российского,
войти всего абзац о Сталинградской битве, но целые страницы — преувеличивать
роль союзников? Это пособие вместе с курсом патриотического воспитания
внедрили в университеты, высшие учебные заведения с 1-го по 5-й курс,
чтобы все выпускники оказались им охвачены. Вышла книга «Наша Перемога.1941—1945»,
прошел форум в Интернете, в котором неожиданно приняли горячее участие
молодые люди 15—25 лет.
А что в России? У нас один за другим выходят гнусные фильмы об армии,
советской истории, войне. Ярких патриотических телефестивалей и Всероссийских
литературных конкурсов не проводится. Издательства (особенно «Центрполиграф»)
завалили прилавки профашистскими книгами: «Последний солдат третьего
рейха», «Застольные беседы Гитлера», «Дневник немецкого солдата. Военные
будни на Восточном фронте», «Командир подлодки. Стальные лодки вермахта»,
«Я был нацистским летчиком. Исповедь офицера» и многие другие. Это
уже похоже не на коммерцию, а на патологию или диверсию «Центрполиграфа».
Не так давно президент подписал Указ «О военно-патриотическом воспитании»,
была принята государственная программа патриотического воспитания
на 2001—2005 годы, которая, помню, была встречена в штыки всеми либеральными
СМИ, особенно издевательскую программу провела землячка Путина — Светлана
Сорокина. Выполняется эта программа как-то скрытно, казенно, хотя
Российский военный историко-культурный центр начал издавать журнал
«Патриот Отечества» и стал даже проводить творческий конкурс. О молодых
победителях одного из них «Моя малая родина» я горячо рассказывал
на этих страницах. Для того, чтобы достойно завершить следующий конкурс,
наградить в Москве лауреатов — не хватило бюджетных денег. О том,
чтобы, как в Белоруссии, издать красивую книгу, сделать цикл интересных
телепрограмм — и мечтать не приходится.
Накануне 60-летия Победы фронтовикам добавили в России, захлебывающейся
от нефтедолларов, по 1000 рублей, а вот «лесным братьям» в Латвии
решили доплатить почти по 100 долларов, в 3 раза больше. В Риге осквернили
памятник советским воинам-освободителям и сделали вполне ясную надпись:
«Славянские собаки!». Ведь это даже не политика, а прямой расизм,
но правозащитники из «Мемориала» как воды в рот набрали!
Зато стенды «Мемориала» в ЦДП рассказывают о том, что проходит ежегодный
конкурс «Человек в истории» и выпускается по результатам солидный
сборник «Россия — ХХ век». Ну ясно, какой предстает там Россия, если
основными спонсорами выступают: Европейский союз (Брюссель); РОО М.
Ходорковского «Открытая Россия»; Фонд Форда (США); Фонд имени Г. Бёлля.
Вот у них-то, в отличие от нашего непутевого государства, с трещащим
Стабилизационным фондом, денег на очернение образа России в ХХ веке
завсегда хватит! В этом русле и конференцию представительную провели
с участниками от таких паразитических организаций, что диву даешься.
Например, Центр устной (?) истории Европейского университета в Санкт-Петербурге».
В поисках устной истории я посоветовал бы ученой даме с именем Виктория
записать победные частушки военного времени.
Сидит Гитлер на березе,
А береза гнется.
Посмотри, товарищ Сталин,
Как он навернется!
Да, Гитлер убийственно навернулся с наших русско-белорусско-литовских
берез. Под ними бродит маленькая босая женщина — Память. Деревья начинают
зеленеть и тревожно шуметь на весеннем ветру. По славянскому преданию,
бело-черные березы — это души наших предков. Плакучие березы — это,
наверное, те безвинные жертвы, что погибли в войну от самого лютого,
ослепленного ненавистью и национализмом врага. Любая попытка обелить
его, сравнить с ним и тем очернить Солдата-Победителя, принесшего
свободу Европе — страшное кощунство, которое заслуживает проклятья
в памяти (нормальной, выдуманной — «другой», любой) всех грядущих
поколений!