Написать данное исследование меня заставила в вашу
газету публикация от 29 января 2005 года очерка А.Кочукова, полковника
в отставке, «От рейхстага до Кремля»:
1. Вроде бы солидное издание «История Второй мировой войны 1939 —
1945», том 10, стр. 341, а публикует несуразицу «Рано утром 1 мая
на фронтоне рейхстага» и т.д. Автор игнорирует участников этих событий,
отсюда весь фарс.
2. По приказу... генерал-полковника В.М. Шатилова сержант Егоров и
младший сержант Кантария перенесли Знамя Победы с фронтона рейхстага
на его купол — придумано.
3. «Во второй половине дня 2 мая фотокорреспондент газеты В.Темин
с борта самолета сфотографировал установленное на куполе Знамя Победы»
и т.д. К сожалению, данный снимок не проявился в то время. Снимок
В.Темину удалось проявить через много лет после, а в газету был отправлен
снимок, сделанный с земли и доставленный летчиками в Москву. Это легко
обнаруживается по фотоснимку.
Александр Петрович Ширгин — легенда весны 1945 года. В жизнь города
и области он вошел неожиданно, но быстро завоевал сердца своих земляков.
11 января нижегородское телевидение показало фрагменты его бытия.
Слепой, без передвижения по комнате, он остается в высшей степени
благородным, спокойным, выдержанным, благоразумным, речь его образна,
мудра, часто с афоризмами и юмором. Жалоб на жизнь никаких нет. Он
не бьет себя в грудь кулаком и не заявляет, не требует, что он участник
войны и дайте все, что ему положено, как иногда можно наблюдать сцены
ветеранов в трамвае, троллейбусе, поликлинике и т.д.
Я его земляк, но познакомился с ним только в конце 2003 года. Разница
у меня с ним в годах, как говорят, в два понедельника. В ноябре 2004
года вышла из печати моя книга «Новое о жизни и смерти преподобного
Макария». Одним из первых ее получил Александр Петрович Ширгин. Это
был мой третий приезд к нему за год.
В одном из пролетов рухнувшей внутренней стены рейхстага образовался
громадный холм из обломков бетона, глыб камней. Камни были живые,
то есть не осевшие, как вспоминает он. Вот по этой насыпи они и проникли
на крышу рейхстага. Впереди двое сержантов со Знаменем Победы. Не
веря сказанному Александром Петровичем Ширгиным, подумал: перепутал
по старости. Я написал по-своему, как помнилось по воспоминанию кинофильма
«Падение Берлина». Вместе с другими бойцами он бегом поднялся наверх»
и т.д. (см. газету от 29/01/05 «Советская Россия». Купив 29 января
газету «Советская Россия», где был опубликован очерк об А.П. Ширгине,
я поехал к нему. Начал читать — он по ходу делал свои замечания, а
когда дошел до слов «Вместе с другими бойцами он бегом поднялся наверх»,
он мне и говорит: «Ну как же можно бежать по глыбам бетона и камней,
ползком, впереди двое со знаменем, а мы после них шли». Я окончательно
понял, что передо мною очевидец, участник этих событий. Сомнения все
отпали. Нахожу в очерке «От рейхстага до Кремля» слова «По обломкам
бетона и глыбам камня», а когда прочитал в газете «Красная Звезда»
от 22 мая 1945 года заметку «Знамя Победы, водруженное в Берлине,
отправлено в Москву» подполковника Высокоостровского, нахожу те же
слова «По обломкам бетона» и так далее. Истина восторжествовала.
Возникает законный вопрос: почему так поздно по времени наш герой
заговорил об этом? Чтобы понять это, надо обратиться к истории водружения
Знамени Победы. Судьба Знамени Победы драматична (см. газету «Советская
Россия» от 29 января 2005 года). Только со второго раза оно оказалось
за два дня до Парада Победы в Москве. Не менее драматично сложилась
и судьба участников водружения Знамени Победы М.А. Егорова, М.В. Кантария,
И.Я. Сьянова и других. Только 20 июня благодаря путанице в знаменах
наши подлинные герои штурма рейхстага и водружения Знамени Победы
Егоров, Кантария и Сьянов оказались в Москве на Параде Победы, и то
на гостевых трибунах мавзолея, а также два офицера — Неустроев и Самсонов.
В параде они не могли принять участие, так как после первой же тренировки
показали неумение в мастерстве «печатать» шаг (участники парада уже
месяц занимались этим). По распоряжению Маршала Г.К. Жукова из парадного
расчета они были выведены. Сначала Егоров, Кантария получили ордена
Красного Знамени, и то не сразу. А вот звания Героев Советского Союза
и Золотые Звезды им пожаловали только в 1946 году. Чем это было вызвано?
Ныне можно прямо сказать, что маршалу Сталину не понравилось участие
Кантария в группе водружения (это наше мнение) Знамени Победы. Он
понял: в этом эпизоде кто-то хотел сделать приятное для товарища Сталина.
Эффект не получился, а отсюда вся серия первоначального забвения.
Через год Маршал Сталин махнул рукой на этот факт. Егоров и Кантария
получили награды и звания Героев.
Надо отдать должное дублеру Егорова Кантария, который обладал всеми
бойцовскими качествами, с честью выполнил порученное ему задание.
Если Бересту, Егорову и Кантария было поручено водрузить Знамя Победы
над рейхстагом, то группа поддержки формировалась добровольно. Рота
И.Я. Сьянова первой ворвалась в здание рейхстага, она понесла потери
убитыми: Пятницкий, радист Гирский, Евдокимов, Ищанов, Якимович и
другие. Судьба ее носила трагический характер. С окончанием войны
в сложившейся обстановке никто не позаботился зафиксировать на бумаге
участников группы поддержки, которая окончательно была сформирована
на базе роты Сьянова из оставшихся в живых ее участников вечером 30
апреля.
Вот в эту группу попал Александр Петрович Ширгин. Ведь связисты в
этот день находились вместе с солдатами пехоты на Королевской площади.
Что нам известно о группе поддержки, участвовавшей в водружении Знамени
Победы? Практически ничего. А.П. Ширгин вспоминает, что на крыше рейхстага
их было 10 — 12 человек. Будем считать, что трое известны: Егоров,
Кантария, Ширгин. А остальные кто? В периодической печати и книгах
нигде об этом не написано. А.П. Ширгин вспоминает: после того как
у него не получился на крыше, назовем это как «репортаж», то к нему
подошел капитан и сказал: «Брось эту железяку...» Очевидно, это был
капитан Неустроев, в батальон которого входила рота старшего сержанта
Сьянова. Сам Сьянов был ли на крыше? Неизвестно. Известно: еще днем
он получил ранение в плечо и ногу. Смог ли он вечером по глыбам бетона
и камней подняться на крышу рейхстага? В здание рейхстага Сьянов привел
свою роту первой и, несмотря на ранения, не покидал поле боя.
Опала, в которую сразу же попали герои штурма рейхстага, водрузившие
Знамя Победы, хорошо просматривается по публикациям в газетах «Правда»
и «Красная Звезда». Они были отстранены от участия в Параде Победы.
О них — ни слова в газетах. Но судьба распорядилась так, что 20 июня
пятеро героев Егоров, Кантария, Сьянов, Неустроев, Самсонов оказались
в Москве, и то на гостевых трибунах. Нигде в печати ни слова. Их фотоснимков
тоже нет. Есть одно исключение. 20 мая в газете «Правда» была опубликована
фотография группы бойцов подразделения капитанов Неустроева и Давыдова
на крыше рейхстага у бронзового коня. 20 июня 1945 года газета «Красная
Звезда» публикует фотоснимок «Герои боев за Берлин». На нем нет ни
одного героя штурма рейхстага. Нам известно, что в числе участников
парада был командир полка 150-й стрелковой дивизии полковник Ф.М.
Зинченко. Именно воины его полка водрузили Знамя Победы. Он же был
назначен первым комендантом рейхстага. Буквально в первых числах мая
рейхстаг был передан
5-й ударной армии. Зачем? Опять загадка.
Награды героям штурма рейхстага дали через год. В мемуарах и публицистической
литературе об этом — молчок до наших дней. А что говорят свидетели
этих исторических событий? Знаменосец М.Егоров так рассказывал о пережитом
в этот момент: «В нашу задачу входило вырваться на крышу. Немцев там
не оказалось. Мы решили закрепить знамя на бронзовом коне, так как
беспрерывно рвавшиеся мины не давали сделать это на куполе. Позднее,
когда стало темнеть, мы сняли знамя с бронзового коня и стали пробираться
к куполу. Но он был разбит. Купол представлял собой железную раму,
ранее застекленную. Теперь же все стекло было разбито. Через этот
купол хорошо освещался зал рейхстага. Крепко держась, вылезли мы на
его вершину, закрепили знамя...» Так корреспондент газеты «Правда»
М.И. Мержанов вспоминает этот рассказ М.Егорова в Кремле в день двадцатилетия
со дня начала войны.
М.И. Мержанов пишет: «Рано утром 1 мая Борис (писатель Горбатов) уехал,
а я утром пошел бродить по знакомым и теперь уже сравнительно притихшим
набережным Шпрее. Стало чуть светлее. Я отчетливо увидел над куполом
рейхстага плескавшееся на ветру и показавшееся мне опаленным Знамя
Победы. Но он, правдист Борис Горбатов, был единственным из писателей
и военных корреспондентов, который вместе с кадровыми офицерами, разведчиками,
связистами находился в солдатских цепях на Королевской площади». Как
видим, связисты были вместе с солдатами. Среди них был и рядовой связист
А.П. Ширгин.
Жестокие бои продолжались 30 апреля целый день. Мержанов вспоминает:
«Пока первые роты сумели определиться в темноте, найти Сьянова, Греченкова
и их солдат, в рейхстаг ворвались роты батальонов Давыдова 150-й дивизии
и Самсонова из 171-й дивизии. Бой в здании разгорался. Некоторые группы
укрепляли красные флажки в любой расщелине в кирпичных кладках. Фронта
в рейхстаге не было. Группа солдат вела огневой и рукопашный бой в
комнатах, на лестницах, на балконах. Тем временем группа связистов...
ползала по Королевской площади, по воронкам, разбитым плитам, по гусеничным
тракам танков, по дымящимся ящикам, мимо трупов в поисках обрыва кабеля.
Был найден один, другой, пятый, десятый... и т.д.
И вдруг в Коронационном зале, несмотря на автоматный треск, ясно послышался
звонок телефона. Кузьма Гусев взял трубку. — Докладывает Ермаков,
— услышал он, — связь восстановлена.
Все облегченно вздохнули... Теперь уже было ясно: рейхстаг взят прочно
и серьезно. Вечерело. И увидеть рейхстаг сквозь дым и пороховые газы
было нельзя.
— А где знамя? — спросил начальник политотдела армии полковник Лисицын.
— В рейхстаге, — ответил комдив Шатилов. — Принимаются меры, чтобы
водрузить его на купол.
Далее М.И. Мержанов пишет: «Картина 30 апреля боя за рейхстаг, путь
трех знамен к куполам зданий в центре Берлина и особенно знамени №
5 над рейхстагом говорили о полной победе 79-го корпуса.
— Ну а кто именно водрузил знамя над рейхстагом? — допытывался Борис.
Ф.Я. Лисицын, улыбаясь, смотрел на нас и после долгой паузы сказал:
— Давайте подождем. Прошу вас, пока не пишите. Все это, как говорится,
нужно «семь раз отмерить, а один — отрезать». Думаю, — продолжал он,
— что для вас сейчас главная тема — беззаветный героизм всех участников
штурма.
Горбатов ответил:
— Это всегда правильно, а все же люди, водрузившие знамя над рейхстагом,
навеки вписали свои имена в историю нашей победы.
И мы скоро узнали имена Михаила Егорова и Мелитона Кантария. Узнали,
но в корреспонденцию тогда не вписали.
— Бой в рейхстаге еще идет, и постарайся пока воздержаться от «гром
победы, раздавайся», так сказал командующий генерал-майор 79-го корпуса
С.Н. Переверткин Мержанову.
Мержанов пишет:
«Горбатов и я в эти утренние часы были на площади рейхстага. В самом
здании стрельба поутихла, и «внутренний гарнизон» начал постепенно
вылезать из подземелья и сдаваться в плен». Красное Знамя, перенесенное
через тысячи километров, через сотни фронтов и водруженное на куполе
рейхстага, было символом победы Красной Армии над фашизмом. «Площадь
у рейхстага была, пожалуй, наиболее оживленной во всем городе. Сюда
приходили солдаты всех армий, приезжали офицеры соседних фронтов,
прилетели генералы из Бухареста, Софии, Белграда, Вены. И каждый из
них, впервые увидев рейхстаг, останавливался и смотрел на него как
на символ германского рейха, ушедшего в вечность».
Уже не один год, похоже, некоторые авторы пытаются историю водружения
Знамени Победы переписать. Мы в своем написании пользуемся только
первоисточниками. К счастью, один из участников этой истории жив —
Александр Петрович Ширгин. Возраст почтенный. Рано или поздно каждому
приходится покидать сей мир. Года четыре назад Александр Петрович
поведал свою историю своей племяннице — Антонине Анатольевне и ее
сыну. Антонина Анатольевна его рассказы о войне записала на бумагу.
Имеется семь страниц записей о войне. Вот что читаем мы в этих записях:
«Сам видел, как Егоров и Кантария закрепляли флаг«. Спрашиваю, где
был закреплен флаг? «На куполе.» Ходит молва, будто бы Знамя Победы,
когда вы начали передвижение по насыпи холма на крышу рейхстага, выпало
из рук Егорова и его поймал Самсонов. «Знамя из рук Егорова не выпадало,
и все время находилось в его руках», — так говорит Александр Петрович.
А.П. Ширгин с честью выполнил задание Родины. Нижегородцы должны гордиться
своим героем А.П. Ширгиным. Ширгин пользовался большим авторитетом
в своем 393-м отдельном линейном батальоне связи, считался лучшим
специалистом. Не случайно беспартийный связист Ширгин был выдвинут
руководством и коллективом батальона участником Парада Победы. Но
по воле судьбы поехал его дублер Баринов. Похоже, опала, которая прокатилась
по героям штурма и водружения Знамени Победы, коснулась и его. Ведь
отбор участников делал, очевидно, политотдел 3-й ударной армии. Он
очень хорошо рассказывает о здании Геббельса, в котором им пришлось
несколько дней жить, пока не отдали его и другие здания «бизонам»
— так они называли англичан. Дом Гитлера, в подвалах которого находилось
большое количество вина. Вино расстреляли из автоматов. Оно текло
рекою, ну а русский солдат не был бы тогда русским солдатом, если
бы не попробовал гитлеровского вина. К счастью, отравлений не было.
Он был в имперской канцелярии и во многих других правительственных
домах. Это он с группой солдат во время боя был сфотографирован у
Бранденбургских ворот (фото у него, похоже, не сохранилось). Это его
высокое командование, как он выразился, «в папахах», брало с собою
на центральную радиостанцию Берлина. Он видел место, с которого выступал
сам Гитлер. Писал по-немецки письма и говорил прилично. После войны
работал лесником в селе Сельская Маза Лысковского района Горьковской
области.
Можно еще говорить и писать о нем, будущие исследователи сделают это.
Таков он — простой русский советский солдат. Царь Михаил Федорович
Романов дал своему холопу Кузьме Минину звание «думного дворянина»,
«ему назначены в поместье из дворцовых земель Нижегородского уезда
села Ворсма и Богородское с девятью окрестными деревнями, дом казны
в Нижнем Новгороде на Соборной площади кремля» — за его подвиги во
имя Отечества в 1612 году.
Немного нашему герою требуется в нынешних условиях, чтобы он почувствовал,
наконец, себя человеком: 32 — 35 кв. м. отдельной благоустроенной
квартиры. Чтобы после пяти лет, которые он прожил без бани и ванны,
племянница (надо отдать ей должное за этот ратный подвиг) смогла помыть
его по-человечески. Чтобы, когда его не будет, не стыдно было бы нижегородцам
вешать мемориальную доску не на бараке, а на хорошем здании. Соберитесь,
все правители и решите этот вопрос. Может, и он помоется на 9 мая?
Все в ваших руках. Да, эта легендарная личность станет в один ряд
с Мининым и Чкаловым, ведь именно о них говорил писатель Борис Горбатов
1 мая в Берлине: «А все же люди, водрузившие Знамя над рейхстагом,
навеки вписали свои имена в историю нашей Победы».
Вечная слава герою Александру Петровичу Ширгину!
Мы обращаемся к ветеранам войны и их близким, которые что-либо знают
об участниках группы поддержки автоматчиков роты И.Я. Сьянова, связистах
393-го отдельного линейного батальона связи, знавших А.П. Ширгина.
Пишите в газету.