В СТРАНЕ нарастает недовольство серией реформ в социальной сфере,
которую затеял Кремль. Обобраны и ограблены пенсионеры, лишены медицинского
обслуживания и лекарств миллионы малоимущих граждан, до минимума сведено
предоставление нуждающимся бесплатных квартир, резко подняты расценки
на коммунальные услуги, ликвидируется бесплатное образование, прекращается
финансирование науки. Жалкое существование влачат военные, учителя,
врачи, служащие бюджетных организаций.
Почему? На этот негодующий вопрос мы вновь и вновь слышим один и тот
же ответ: «Нет денег!» Нет денег в государстве, владеющем почти одной
шестой земной суши, огромными запасами нефти, газа, золота, никеля,
ценных минералов. Нет денег в государстве, где живут и трудятся десятки
миллионов высокообразованных специалистов, доставшихся России в наследство
от Советского Союза, занимавшего по промышленному производству второе
место в мире. Нет денег в России, которая хоть, по сути дела, сейчас
ничего и не производит, но сумела заработать многие миллиарды долларов
на экспорте своих национальных богатств и сейчас не знает, что делать
с этими миллиардами.
Под крики об отсутствии денег продолжается дикая «чубайсовская» приватизация,
т.е. разбазаривание и рассовывание по карманам всего того, что еще
осталось в России от советской всенародной собственности. Президент
утверждает все новые программы распродажи сотен государственных предприятий,
вместо того чтобы организовывать их эффективную работу в доход государства.
Идет с молотка наше национальное достояние — земля, на очереди — леса
и воды.
За всем этим стоит определенный умысел, для приличия называемый «идеологией
неолиберализма», которая исповедуется нынешним президентом вкупе с
грефами, кудриными, зурабовыми и иже с ними. Суть ее — в слепой вере
в рыночные механизмы. Свободный рынок, мол, самотеком решит все проблемы,
стоящие перед обществом, а роль государства — отойти в сторону и не
путаться у хозяев рынка под ногами. Другой аксиомой неолиберализма
является убеждение, будто частная собственность и частный собственник
всегда и везде неизмеримо более эффективны, чем государство с его
собственностью.
Посмотрите, как презрительно фыркают с разных высоких трибун наши
министры—неолибералы при одном упоминании о возможности вести дела
как-то иначе. Являясь в своем большинстве попросту недоучками, прочитавшими
несколько американских учебников по менеджменту, они и не представляют
себе, что их безапелляционные утверждения смешны и не отвечают реальностям
того «цивилизованного мира», в который они взялись тащить «совковую»
Россию.
В этой связи надо напомнить нашим неолибералам, что большая часть
Европы, к сращиванию с которой они так стремятся, давно пошла бы по
миру или взорвалась бунтами и революциями, если бы в ней было дозволено
распоряжаться таким горе-руководителям. В Западной Европе почти повсеместно
существует и успешно работает на свободном рынке государственный сектор,
охватывающий от 30 до 70% экономической жизни соответствующих государств.
Там давно известно, что сама по себе форма собственности — частная
и государственная — для работы на рынке определяющего значения не
имеет. Главное — хороший менеджмент. Там отлично понимают, что есть
определенные отрасли экономики, транспорта и науки, где нужны «длинные»
деньги и куда частный бизнес по определению не пойдет. Там твердо
усвоили, что никакая разветвленная и эффективная социальная система
не может существовать за счет благотворительности частного сектора.
Доступная медицина, дешевое жилье и образование, приличные пенсии,
фундаментальная наука — все это должно быть заботой государства, и
только государства, а для исполнения своих обязанностей перед гражданами
государство должно иметь собственную надежную экономическую опору,
а не организовывать ее демонтаж и разворовывание.
За примерами далеко ходить не надо. Одним из них является наша маленькая
непосредственная соседка — Норвегия. По размеру ВВП на душу населения
(36,7 тыс. долларов США) она занимает четвертое место, а по уровню
жизни и ее комфортности согласно критериям ООН, — первое. Средняя
продолжительность жизни норвежцев — 77,5 года для мужчин и 82,3 года
для женщин. Бюджет Норвегии, которая насчитывает всего 4,5 млн. жителей,
равен нынешнему российскому, что вызывает у норвежцев немалое удивление
и насмешки.
ХАРАКТЕРНОЙ чертой национального хозяйства Норвегии является активная
роль государства в экономической жизни. Экономика не отдается целиком
и полностью во власть рынка — государство активно участвует в ее регулировании,
как создавая четкие законодательные рамки и осуществляя контроль,
так и напрямую, являясь собственником ряда компаний. В Норвегии действует
государственная монополия на продажу винно-водочных и табачных изделий.
В конце 80-х годов Норвежское государство скупило ряд крупных банков,
когда у тех возникли финансовые проблемы. Без одобрения государства
не может быть совершена ни одна покупка крупной собственности или
предприятия. Приватизация в Норвегии — в последнее время довольно
частое явление — проводится исключительно в интересах государства
и под его контролем.
Норвежское государство обладает уникальным опытом в сфере управления
природными ресурсами и доходами, получаемыми от их использования.
Здесь исходят из того, что природные ресурсы являются общенациональным
достоянием и должны «работать на каждого норвежца». Доля собственности
государства в компаниях «Статойл» и «Гидро» — крупнейших норвежских
нефтегазовых операторах — составляет соответственно 70,9 и 44%. Кроме
того, в 2001 г. создана государственная компания «Петоро», осуществляющая
коммерческое управление государственной долей собственности в разработке
нефтегазовых месторождений на норвежском континентальном шельфе. Деятельность
этой компании управляется непосредственно Министерством нефти и энергетики
и финансируется государством из бюджетных средств.
Нефтяные деньги в Норвегии не попадают в руки нескольких олигархов,
а концентрируются в находящемся в распоряжении государства нефтяном
фонде, созданном в 1990 г. с целью обеспечения будущих поколений норвежцев
долей от разработки нефтяных ресурсов. В настоящее время фонд располагает
160 млрд. долларов! Он ежегодно приносит почти 9% доходов благодаря
умному и умелому управлению этими средствами.
Нынешнее поколение норвежцев активно пользуется нефтяными деньгами.
Доходы от нефтяной деятельности с 1996 г. обеспечивают стабильный
профицит госбюджета — их доля в доходной части бюджета составляет
34%. Значительная часть государственных пенсионных выплат осуществляется
за счет средств фонда. Ожидается, что в будущем он полностью возьмет
на себя функции государственного пенсионного фонда.
Норвегия — социальное государство, заботящееся обо всем обществе и
каждом его члене в отдельности. Социальные выплаты населению, являющиеся
одними из самых высоких в мире, составляют основные затраты государственного
бюджета (около 35—40%). Можно себе представить объем выплат в среднем
каждому норвежцу, если при населении в Норвегии 4,5 млн. человек доходная
часть норвежского бюджета на 2005 г. утверждена в размере почти 140
млрд. долларов, а расходная — около 107 млрд. долларов. По данным
международной статистики, в последние годы Норвегии принадлежит первенство
по расходам на государственное здравоохранение в пересчете на душу
населения (около 3 тыс. долларов ежегодно).
Закрепленная законом задача социальной политики — «способствовать
выравниванию дохода и условий жизни отдельных людей и групп населения».
Основным механизмом социальной политики Норвежского государства является
разветвленная система социального страхования, включающая целый ряд
программ, выплат и пособий. С ее помощью государство предоставляет
норвежцам экономические гарантии путем обеспечения дохода и компенсаций
расходов в случае безработицы, беременности и родов, заботы о детях,
в случае болезни, нетрудоспособности, старости и смерти. В настоящее
время для приблизительно 1,3 млн. норвежцев социальные пособия являются
основным источником дохода, а около 2 млн. норвежцев получают единовременные
пособия. Социальная поддержка от государства в течение жизни достается
каждому гражданину Норвегии.
Огромное внимание Норвежским государством уделяется политике в области
защиты материнства и детства, благодаря чему сохраняется один из самых
высоких уровней рождаемости среди западных стран. Единовременное пособие
по рождению ребенка в Норвегии составляет: на первого — около 1,8
тыс. долларов, на второго — 3,8 тыс. долларов и т.д. Оказывается финансовая
помощь молодым семьям. За счет государства регулярно выплачиваются
пособия на детей — по 170 долларов в месяц на ребенка до достижения
им 18-летнего возраста. Государство оказывает солидную поддержку и
семьям, усыновляющим детей (понятие «детский дом» отсутствует в Норвегии
как таковое, поскольку дети распределяются по семьям).
Норвегию порой называют «последним социалистическим государством Европы».
Однако то, что мы видим здесь — это прежде всего разумное сочетание
интересов государства, предпринимательства и общества. Какие бы партии
ни приходили к власти, присутствие государства в основных сферах экономики
и жизнедеятельности общества сохраняется и будет сохраняться в этой
стране и в будущем: управление природными богатствами, культурным
наследием, охрана окружающей среды, забота о наиболее уязвимых членах
общества, разрешение демографического кризиса — все это прерогатива
государства. Осуществление целенаправленной политики государства невозможно
без высокого уровня ответственности власти, притом не только за ныне
живущих граждан, но и за будущее страны и грядущие поколения. Это
хорошо понимают в Норвегии.
СХОДНАЯ политика срочно нужна и в России. Она вполне осуществима,
учитывая наши огромные материальные возможности и человеческий потенциал.
Беда в том, что Кремль противится проведению такой политики, предпочитая
и дальше жировать на разграблении народных богатств и всенародной
обираловке. Не понимают они «за высокими стенами», что подобный курс
неизбежно ведет к социальным катаклизмам, является дорогой в никуда.
Между тем в образующиеся на теле российской государственности пробоины
наперегонки устремляются наши геополитические конкуренты и все те,
кто добивается дальнейшего ослабления России и овладения ее богатствами.
Политика, как и природа, не терпит пустоты, а дурь на государственном
уровне всегда оборачивается невосполнимыми потерями для народа.