Чем хороша нынешняя правящая группировка, так это
своей незамысловатостью. Конечно, хитрые люди там есть. Но самая верхушка
отличается некоторой прямолинейностью, объясняемой ее убежденностью
в непоколебимом контроле над страной. А почему бы и не быть этой убежденности?
Цены на нефть бурно растут, обеспечивая видимость экономического роста.
Рейтинги Путина зашкаливает за 110%. Народное недовольство (а вернее,
стон, который стоит по всей земле) приглушено. Попытки верных слуг
типа Караулова с Пушковым донести опасения, что не все ладно в нашем
царстве, эффекта не имеют, как они признают это сами.
Поэтому обывателю-избирателю можно со всей бюрократически-олигархической
прямотой сказать, что больше ничего ему от власти ожидать не приходится.
И так, мол, все хорошо — лучше некуда. И за эту откровенность власть
нужно поблагодарить. Ибо по-прежнему находится масса простодушных
людей, которые еще свято верят, что Путин о них заботится. А если
что не так, то это потому, что царь-то добрый, да вот бояре злые.
Народ с наивным упрямством не желает верить, что его беды не только
от вороватых местных чиновников, а от центральной власти.
В этом смысле весьма саморазоблачительным было недавнее выступление
Путина на заседании Госсовета по проблемам сельского хозяйства. Кстати,
заседания Госсовета поначалу, когда он только создавался, проводились
невероятно пышно. Собиралась масса губернаторов, которые с сознанием
собственного достоинства (ибо за ними стояли миллионы избирателей)
сидели и порой высказывали вполне самостоятельные дельные мысли. Поначалу
Госсовет рассматривался ведь как некая компенсация за то, что губернаторов
изгнали из Совета Федерации. Однако теперь в этом уже нет необходимости.
Губернаторов превратили в наемных служащих, фактически назначаемых
президентом. А раз они служащие, то нечего им высказывать свое мнение,
которое отличалось бы от президентского. Госсовет пока существует,
но явно в виде декорации, призванной скрыть укрепление президентского
самовластия. Это самовластие устремлено куда угодно, да только не
в сторону защиты интересов народа России. Если и нужны были доказательства
полного равнодушия г-на Путина к проблемам сельского хозяйства, то
он их с телеэкрана вывалил в исчерпывающем виде.
Но начнем с места проведения заседания Госсовета. Давно мы уже не
видели таких потемкинских деревень. Калмыкия — чуть ли не самый бедный
регион страны. Народ там стонет под пятой местного властителя. А тут
вдруг к приезду г-на Путина в пустынной степи появляются стада жизнерадостных
баранов, улыбчивых верблюдов и взбрыкивающих жеребцов. Дружное мычание,
рев и ржание несомненно означало: «как хорошо у нас в Калмыкии». Да
и президент РФ сам все видел — ведь картинка процветания налицо. Народ,
правда, не показывали. И правильно делали. Ибо они своим угрюмым видом
могли испортить эту радостную картинку.
Нет, конечно, Путин не настолько наивен, чтобы принимать все это за
чистую монету. Справки о бедственном положении Калмыкии, он, несомненно,
получал. Умные вожди используют такой прием — проводить крупные совещания
не в самом лучшем месте, а в самом худшем. Но для того, чтобы сказать
в глаза, как не надо дело вести, чтобы местному владыке неповадно
было глумиться над людьми, и остальные боялись. Если у Путина такой
замысел и был, то он, как бывший разведчик, свои мысли слишком уж
тщательно скрывал. Во всяком случае, на телеэкране все выглядело вполне
пристойно. Именно так, как этого хотелось местному начальству.
Но вернемся к сути того, зачем Путин приезжал
в Калмыкию, к заседанию Госсовета. Представители села, уже доведенного
почти до отчаяния, хорошо подготовились и свои беды вываливали на
президента
в концентрированном виде. Основных моментов, судя по телерепортажам,
было три. Первое. Крестьяне просили о государственной поддержке села,
в том числе
и из разбухающей кубышки Стабилизационного фонда. Чего захотели! Президент
им недвусмысленно заявил, что средства Стабфонда должны использоваться
прежде всего на выплату внешних долгов. Ибо там, мол, такие жуткие
проценты, что скоро селедку к президентскому столу купить будет не
на что. То есть крестьянство пусть губы на золотовалютные резервы
и Стабфонд не раскатывает. Это — для иностранных партнеров. А вы,
мол, с вашими ломаными тракторами в высокую финансовую политику не
лезьте. Коротко и ясно.
Второе. Крестьяне спросили, нельзя ли списать долги. Дескать, иностранным
государствам, включая богатый нефтью Ирак, долги списывают миллиардами.
Может, и собственному селу долговое бремя облегчить? Тут г-н Путин
аж взвился. Ну ничегошеньки селяне в экономике не понимают. Ведь если
долги списать, то они, мол, вообще работать перестанут. Потому, что
стимулы исчезнут. И тут он ни к селу, ни к городу приплел Азию и Африку.
Вот Азия процветает, хотя списания долгов и не требует. А Африка нагло
требует списания долгов. Вероятно, потому и бедствует.
То, что Африка нищенствует именно потому, что ее задушили долгами,
г-ну Путину, очевидно, невдомек. Была бы его воля, он бы Африке, как
и собственному селу, ни копейки не списал бы. Да вот только западные
партнеры из «большой восьмерки», несмотря на их империалистические
повадки, вдруг загорелись желанием списать 18 самым бедным странам
40 миллиардов долларов долгов. И Путин, будучи человеком цивилизованным
и членом «восьмерки» на это списание согласился. А вот собственной
деревне — нет. И правильно. Они же не негры. Вот почернеют от непосильного
труда — тогда и посмотрим.
Третье. Настырные крестьяне опять-таки не успокоились, а спросили,
нельзя ли сделать так, чтобы их не душил пакостный продовольственный
импорт.
А уж они, крестьяне, берутся накормить Россию добротной едой, без
всякой заморской дряни. И опять президент напрягся и сказал, что вопрос
этот сложный, что с ним торопиться нельзя, что если резко повернуть,
то как бы хуже не вышло. Короче говоря, дал ясно понять, что ни о
какой защите русского села со стороны нынешней правящей группировки
и речи быть не может. Тем более что это противоречит условиям Всемирной
торговой организации, куда Путин нашу страну усиленно тянет. А после
вступления
в ВТО нашему селу вообще каюк. Тогда и говорить будет не о чем и не
с кем!
А вредные иллюзии насчет господдержки у наших крестьян не только со
времен СССР, но и оттого, что они телевизора насмотрелись. А в нем
все время говорят, что в той же Европе из бюджета ЕС 800 с лишним
миллиардов евро 42,6% идет на поддержку сельского хозяйства. А чего
далеко ходить? Рядом, в Белоруссии начали осуществлять государственную
программу возрождения и развития села. У них там техника в лизинг
на выгодных условиях — пожалуйста, дизельное топливо для крестьянина
— на 20% дешевле, минеральные удобрения — за полцены. Так у них и
убыточных хозяйств нет. Но нам это не указ — в Белоруссии такой демократии
нет, как у нас...
Прессу обошел снимок Путина, «целующегося»
с конем. Животных он любит. А вот крестьянство, видимо, не очень.
Общение президента Путина с крестьянством шибко напомнило, как однажды
аналогичным образом взмолились кинематографисты, душат, дескать, американские
фильмы. Помоги, отец родной. А Путин им в ответ, что народ сам выбирает,
что ему смотреть — российские фильмы или американские.
И если этот самый народ выбирает «made in USA», то кто же его может
заставить смотреть продукцию Мосфильма вместо Голливуда.
Широкой души человек наш президент. Он и долги прощает (иностранным
государствам, но не своим крестьянам). Он и из Стабилизационного фонда
готов внешние долги выплачивать (но селу субсидий лишних не давать).
Он и заморского производителя в обиду не даст. Г-н Путин в ответ на
домогательства крестьян
с гордостью сказал, что Россия из страны — импортера зерна впервые
после 1917 года превратилась в экспортера. Все правильно. За исключением
того, что если СССР и импортировал зерно, то кормовое, потому, что
мясо сам производил. А теперь свое стадо вырезали почти под корень.
Зерно-то и девать некуда. Напомним г-ну Путину также, что до революции,
когда зерно вывозили, крестьяне в деревнях и рабочие в городах пухли
с голоду. Ибо хлеба вдоволь поесть не могли. Не к такому ли «процветанию»
тянет нас президент?