Отношения между Китаем и США все более выдвигаются в центр внимания мирового сообщества. Бурный экономический рост КНР позволяет руководству этой страны в ускоренном темпе решать вопросы наращивания военного потенциала и укрепления безопасности, развития науки и овладения современными технологиями, повышения жизненного уровня населения и выхода на внешние рынки. Сняв пограничные вопросы в отношениях с Россией и государствами Средней Азии, добившись успокоения на китайско-индийской границе, КНР уверенно утверждает свое влияние как региональная держава и может позволить себе занимать все более самостоятельную позицию по всем интересующим его вопросам международной жизни. И это не декларативная, а вполне реалистическая позиция, с которой нельзя не считаться.
Поскольку Китай быстро набирает силу, это не может не порождать множества прогнозов и спекуляций на тему о том, что в своем дальнейшем развитии он неизбежно должен войти в конфликт с нынешним претендентом на мировое господство — Соединенными Штатами Америки. Китайские руководители не упускают случая в ходе своих международных контактов подчеркивать, что не признают ни чьих претензий на единоличное руководство миром, ратуют за многополярность, уважение равноправия государств. Хотя при этом объект критики, как правило, не называется, всем понятно, о ком и о чем идет речь.
В последнее время китайская антигегемонистская политика обнаруживает признаки нарастающей смелости. На недавней встрече в верхах Шанхайской организации сотрудничества в Астане Китай потребовал ухода американцев из Средней Азии (правда, предпочтя на первый раз прикрыться авторитетом многосторонней международной организации, мнение которой он «разделил и поддержал»). Незадолго до этого парламент КНР принял закон, позволяющий применить силу в случае конфликта вокруг Тайваня.
Чураясь, как и прежде, двухсторонних политических и военных союзов, китайцы, однако, все более решительно начинают вводить в свою внешнюю политику понятие стратегического партнерства. Оно не предполагает взятия на себя каких-либо прямых обязательств, но в то же время обозначает намерение двигаться к этой цели с теми странами, которые являются для Китая привлекательными в плане реализации его целей. КНР строит стратегическое партнерство с Россией, а с недавних пор и с Казахстаном. На днях китайский премьер предложил стратегическое партнерство и диалог Евросоюзу. КНР весьма активно ухаживает за странами Латинской Америки и Африки, не говоря уже о систематической работе в Юго-Восточной Азии.
Важное место во внешней политике КНР стало отводиться выработке и подписанию международных документов с изложением взглядов на устройство мира в XXI веке. Это видение включает в себя в основном повторение известных принципов мирного сосуществования и равноправного сотрудничества государств. Но в нынешних условиях, когда США и их союзники пытаются пересмотреть традиционные международные отношения с помощью силы и угроз ею, подобные декларации не могут не производить впечатления. С одной стороны, они внушают мысль, что, в отличие от обуянных идеей гегемонизма американцев, Китай не имеет подобных амбиций и не представляет опасности ни для своих соседей, ни для более отдаленных государств. С другой, они демонстрируют возрастающую способность Китая участвовать в определении принципов мироустройства в третьем тысячелетии.
Заявка Китая на новую роль в мире повсеместно услышана. Она, разумеется, в разных местах воспринимается по-разному и кое где вызывает растущую тревогу, особенно за океаном. Там весьма опасаются, что Китай мягко стелет, пока еще набирает силу, но через сравнительно небольшой исторический период может заговорить и другим языком.
Это не новое опасение, которое традиционно играет важную роль в политике США. Но до сих пор существовала уверенность, что китайские амбиции еще долго не смогут быть подкреплены достаточной силой, и поэтому есть время, чтобы продолжать сдерживание, а если нужно, то и отбрасывание Китая, играя на тайваньском вопросе, традиционном японо-китайском конфликте, подозрительности соседей Китая к целям его политики; оказывая прямое силовое и экономическое давление на КНР; подыгрывая внутренней оппозиции и сепаратистским тенденциям в Поднебесной, а также коррумпируя китайскую верхушку. Надо, однако, признать, что набор этих рычагов обнаруживает все большее несовершенство и недостаточность. Все они задействованы, а Китай прет на всех парах вперед, проявляя при этом все большую самоуверенность.
Американская политика на китайском направлении становится все более нервозной. Визит следует за визитом, встреча за встречей. Недавно в Китае побывала и госсекретарь Райс, принятая для бесед всей китайской верхушкой. Судя по сообщениям печати, в центре внимания помимо текущих двухсторонних дел, находились Тайвань и ядерная программа КНДР. По Тайваню американцы не пошли дальше подтверждения готовности продолжить политику «одного, а не двух Китаев». Однако выразили обеспокоенность наращиванием китайских военных усилий в зоне Тайваньского пролива. В ответ китайцы подтвердили твердую решимость не потерпеть попыток провозглашения независимости Тайваня.
Что до ядерных планов КНДР, то Райс удалось уговорить китайцев подвигнуть Ким Чен Ира к возобновлению переговоров «шестерки». Китайцы направили к нему своего эмиссара и сейчас всячески подчеркивают свои заслуги в разблокировании переговорного тупика. Возобновляемые 25 июля переговоры, как отмечает китайская печать, должны дать толчок движению к созданию безъядерной зоны на Корейском полуострове. В остальном, однако, чего-либо примечательного в китайско-американских отношениях не произошло. Райс опять поднимала вопрос о Тибете, о Средней Азии, о правах человека в Китае и выслушивала нарекания Пекина по поводу политики ее японских союзников и шашней с новым тайваньским президентом.
Однако главное, что остается за кадром официальных сообщений о китайско-американских контактах, — это, наверное, поиск обеими сторонами способов пока не наступать без нужды на мозоли друг другу. При этом каждая из сторон надеется, что, в конце концов, время сработает в ее пользу. В этом плане больше активности, по понятным причинам, проявляет КНР, являющаяся на данном этапе более слабой стороной. Не успела Райс отбыть из Пекина, как вдогонку ей газета «Женминьжибао» опубликовала на первой полосе статью «Четыре стратегических возможности отношений между Китаем и США», которую, скорее всего, следует понимать как неофициальное предложение Вашингтону условий возможной договоренности. Автор статьи — некий Жен Бидзян. Авторская статья — это очень по-китайски, когда хочется сказать что-то серьезное и в то же время в любой момент откреститься от своих предложений.
«Женминьжибао» привлекает внимание Вашингтона к выраженной председателем КНР в беседе с Райс 10 июля готовности сотрудничать с США по широкому спектру вопросов. Такой договоренности, подчеркивает газета, не смогли бы воспрепятствовать никакие «внешние силы». И в краткосрочном, и в длительном плане отношения КНР с США имеют «широкий простор» для развития в условиях мира. Подъем Китая вовсе не обязательно должен «угрожать глобальным интересам США». Исходя из этого, для развития отношений КНР с США предлагается 4 возможных направления.
Во-первых, указывается, что есть глубокая взаимозависимость и потребность в соблюдении взаимных интересов в рамках глобализации. Объем китайско-американской торговли вырос с 500 млн. долларов в конце 70-х годов до 170 млрд. долларов в настоящее время. 70% из 660 млрд. долларов своих валютных запасов Китай вложил в бумаги американского казначейства, тесно связав себя тем самым с США. Разве станет в таких условиях Китай угрожать глобальным интересам Америки? Если бы США перестали «политизировать» вопросы торговли, то в развитии экономических связей дело пошло бы еще дальше.
Во-вторых, можно выстроить новую концепцию отношений двух великих держав, диктуемую нетрадиционными вызовами, такими как терроризм, нераспространение оружия массового уничтожения, охрана окружающей среды, борьба с эпидемиями. Эти вопросы в равной степени интересуют КНР и США. Кроме того, есть и прекрасные предпосылки для сотрудничества в области стратегической безопасности. Как намекает «Женминьжибао», их можно было бы тоже задействовать. Все дело тут во «взаимном доверии».
В-третьих, предлагается совместно заняться горячими точками в целях поддержания «международного порядка». Азиатско-Тихоокеанский район (АТР) предлагается рассматривать в этом контексте как «совместную площадку» для «развития» Китая и США. Обе стороны заинтересованы в том, чтобы устранить в этом регионе наследие «холодной войны» и избежать войны горячей.
В-четвертых, глобализацию не надо понимать как столкновение между цивилизациями. Наоборот, это сосуществование и конвергенция, время интенсивных обменов и гармонии. Тут китайская сторона дает понять, что готова открыть для «культурных ресурсов и индустрии культуры США» свой рынок, а от Вашингтона ждет лишь «более глубокого понимания значения китайской культуры для сосуществования двух наций».
Что нужно для реализации этой далеко идущей программы? По мнению «Женминьжибао», не так уж и много. Отказаться от мышления категориями «холодной войны» и воздвижения идеологических и социальных барьеров. Отбросить претензию на культурное превосходство. Отрешиться от представлений, что «каждый новичок обязательно должен бросить вызов существующим великим державам».
Сухой остаток этих китайских предложений, видимо, состоит в том, чтобы продолжить экономическое научно-техническое и культурное сотрудничество с США, согласиться взаимодействовать с ними в глобальных вопросах, вроде экологии и борьбы с терроризмом, но получить при этом американское признание АТР в качестве района совместных интересов и не мешать там друг другу. Это своеобразная программа-минимум, которая, похоже, могла бы устроить на данном этапе Китай, стремящийся в своих отношениях с другими регионами мира, кроме АТР, в основном обеспечить поступление сырья и энергоносителей для своей экономики, чтобы и далее наращивать мускулы.
Обращает на себя внимание, что в последнее время в Китае началась кампания по восхвалению великого флотоводца адмирала Жен Хе, который 600 лет тому назад совершал далекие морские походы и нес идеи сотрудничества с Китаем народам Азии и Африки. Но заодно он создавал и китайский военно-морской флот, без которого Китай и сейчас не может обеспечивать эффективную защиту своих интересов. При этом не беда, что Жен Хе был в китайской истории почти начисто забыт, китайские ВМС после его смерти прекратили существование, и сам адмирал был не китайцем, а мусульманином и к тому же евнухом. Но вспоминают о нем сейчас не случайно. Китай расправляет плечи и делает это своим оригинальным образом.
«Слезами залит мир безбрежный», — поется в известной революционной песне. Ясно, однако, что КНР не готова приступать к осушению этих слез в ближайшее время, а те, кто хотел бы видеть ее в этой роли, выдают желаемое за действительное. Как пишет автор статьи о четырех возможностях развития отношений с США, «забота о том, что Китай станет осуществлять азиатскую версию доктрины Монро и локтями отталкивать США с их интересами, может быть отброшена». КНР и США «вполне могут совместно развиваться и сотрудничать на базе взаимной заботы об интересах друг друга». Американцам советуют отрешиться от неправильной оценки «социализма с китайским лицом», а заодно и китайской Компартии. При поддержании международного порядка и обеспечения его реформирования Китай и США несут особую ответственность, которую они «не могут снять с себя».
Только вот готовы ли США внять этим прозрачным авансам и признать КНР своим равноправным партнером хотя бы в региональном плане, как на это намекается в статье? Не сохраняется ли в Вашингтоне убеждение, что лучше и далее проявлять строгость и диктовать условия? После встречи Райс с Ху Цзиньтао лучший союзник США — Япония — приняла решение начать разведовательное бурение на нефть и газ на спорном участке Восточно-Китайского моря, что вызвало резкую реакцию МИД КНР. Одновременно глава объединенного комитета начальников штабов США Майерс обвинил Китай (и Россию) в подавлении демократии в странах Средней Азии и попытках натравливать эти страны на Америку. Следующий удар по Пекину нанес глава Еврокомиссии Баррозу, который потребовал, чтобы Китай до начала пекинской Олимпиады 2008 года мирно отрегулировал все вопросы взаимоотношений с Тайванем и провел демократизацию внутри своей страны.
Кажется, получив такой «ответ» на свои конструктивные инициативы, Пекин рассердился. На днях при встрече с иностранными журналистами генерал Чжу Чэнжу, декан университета национальной обороны НОАК, предупредил, что ежели американцы ударят своими ракетами по китайской территории, включая китайские корабли и самолеты, то последует ответный ядерный удар по территории США. Вот и поговорили. Только это не значит, что поиски договоренности «с китайским лицом» закончились...