В феврале этого года российская общественность отметила 70-летие создателя и бессменного руководителя Государственного академического русского концертного оркестра «Боян», народного артиста СССР и России, лауреата международных и всесоюзных конкурсов, лауреата премии Ленинского комсомола Полетаева Анатолия Ивановича. На чествовании юбиляра зачитывалось множество поздравительных телеграмм с теплыми словами, в том числе и от министра культуры и массовых коммуникаций РФ А.Соколова.
Одну из телеграмм, не удержусь, процитирую: «Уважаемый Анатолий Иванович! Поздравляю вас с 70-летием. За многолетнюю творческую жизнь вы внесли существенный вклад в сохранение и приумножение лучших традиций... воспитание и просвещение молодого поколения. Возглавляемый вами талантливый коллектив оркестрантов по праву славится поистине уникальным репертуаром, виртуозным исполнительским мастерством. Его выступления неизменно пользуются вниманием публики...»
Правильные слова, и по заслугам возданы не кем-нибудь — президентом В.В.Путиным!
Давно знаю и почитаю замечательный коллектив и его бессменного руководителя. Без малого сорок лет всемирно известному Государственному академическому оркестру «Боян», удивительному сочетанию двух коллективов — симфоническому и народных инструментов. Концерты уникального, поистине народного оркестра всегда проходят при переполненных залах как в Москве, так и во время гастролей. Знал также и то, как трудно приходится «Бояну» в последние годы квартировать по разным углам. Но вроде бы обрел наконец помещение в бывшем кинотеатре «Зенит». А после юбилейного чествования руководителя оркестра, поздравления президента подумалось мне, что уж теперь-то все наладится. Только собирался встретиться с Анатолием Ивановичем, поговорить о житье-бытье, о планах, вдруг — звонок:
— Нас выбрасывают на улицу! Мигом собрался и отправился к Полетаеву. Он развел руками и горестно улыбнулся: «Вот так. Явились судебные приставы с ордером на выселение «Бояна» из занимаемого помещения. Таково было решение городского арбитражного суда. Мы обратились в Верховный арбитражный суд. Пока нас не выкинули на улицу до его решения. Может быть, нам здесь осталось работать неделю-другую...
— Да как же так?! — недоумеваю я. — Ваш оркестр федеральной принадлежности, он — государственный?!
— Это нам и «вменяют». Принадлежали бы мы столице, вероятно, и крыша нашлась бы. А сейчас говорят: «Убирайтесь куда хотите!»
— Помнится, «Боян» имел прекрасный, хотя и небольшой, концертный зал в храме Святого Власия.
— Да, история давняя. Это были наши лучшие годы, — говорит Полетаев. — Оркестру выделили разрушенное здание церкви. Мы его восстановили своими руками с помощью добровольцев-москвичей. Особенно помогли студенты, молодежь. В зале была великолепная акустика. Когда начался поход за возвращение церковных помещений, церковная общественность Святого Власия попросила нас освободить храм. Мы и сами понимали, что так нужно. Попросили временно, пока не найдется пристанище, оставить на хранение инструменты и имущество. Но они взломали складские замки, выбросили наши редчайшие, дорогостоящие инструменты и реквизит буквально на снег. Дело было в ноябре поздним субботним вечером. Православные люди так варварски и не по закону не поступают.
Помог нам директор школы для слабовидящих детей, расположенной по соседству, приютив на несколько дней спасенное имущество «Бояна».
Выяснилось позднее, что церковное здание отвоевала под благовидным предлогом «катакомбная» община. Это, понятно, сути дела не меняло. Мы обивали пороги федеральных и столичных ведомств. Безрезультатно! А надо было работать, готовить новые концертные программы, репетировать, пока Москомимущество предоставило нам три сырых подвала.
У нас же — сплошные злоключения! После хождений и мытарств дали ордер на часть помещений кинотеатра «Победа». Обрадовались, но ордер оказался липовым. Затем выделили другое помещение — брошенный аварийный детсад.
Мы снова засучили рукава, починили кровлю, восстановили теплосеть, привели здание в приемлемое состояние. А я все ходил по инстанциям — вплоть до Генеральной прокуратуры — в поисках правды, ссылался на Закон о культуре, по которому нам обязаны были выделить равноценный концертный зал.
— А что же Москва, мэрия? — невольно вырвалось у меня. — У вас такой известный оркестр, можно сказать, Народный...
— Народный и есть. Видно, кроме народа, никому не нужны. Была встреча с Лужковым. Он понял, казалось, положение «Бояна», распорядился предоставить нам освобождающееся помещение кинотеатра «Зенит»: занимающая его «Новая опера» переезжала в отстроенный в «Эрмитаже» театр Зимина.
Когда я говорил с Лужковым, попросил: «Юрий Михайлович, дайте мне, пожалуйста, то, что потом вы не будете отнимать». Лужков сказал сидящему рядом с ним председателю Москомимущества О.Толкачеву: «Отдайте «Бояну» все, что сейчас занимает театр «Новая опера». Толкачев ответил: «Есть!»
После этого нам вдруг предложили взять кинотеатр в аренду. Я возразил: «Мы не с улицы пришли, мы не коммерческая организация».
В Москомимуществе настоятельно посоветовали: «Если вы не въедете в кинотеатр «Зенит», то мы его не удержим. Подписывайте договор на аренду, а то останетесь ни с чем. Вопрос аренды мы решим позже».
Я поверил и подписал договор. И что же? Нам назначили такую арендную плату, которую мы не в состоянии платить. Но можно ведь выделить тот же бывший кинотеатр в хозяйственное ведение, как, скажем, оркестру под управлением Когана, — кстати, тоже коллективу федерального подчинения. Отвечают: «Не можем! Вы федеральный коллектив».
Круг замкнулся — наши вопросы остались без ответа.
Вместо того чтобы помочь решить наши наболевшие проблемы, поползли слухи: «Полетаев не хочет платить аренду».
Это ложь! Мы не в состоянии зарабатывать на такую высокую арендную плату, и им это хорошо известно. А год назад произошло следующее. На выставке «Экспо-2005» в Мюнхене среди другой информации появляется сообщение о том, что в составе пяти кинотеатров Москвы продается коммерческим организациям, в том числе и иностранным, кинотеатр «Зенит». К слову сказать, не только наше обиталище, но и Центр cлавянской музыки.
Дальше что последовало? Мы получили бумагу с решением Москомимущества о выселении «Бояна» за неуплату аренды. Мы пытались спастись, как-то уплатить наши долги по арендной плате. Но Москомимущество не захотело принять эти деньги и вдобавок повысило арендную плату в 4 раза, которую заплатить мы были не в силах даже со спонсорами.
...Арбитражный суд оркестр проиграл. «Боян» прекрасно, высокопрофессионально исполняет произведения Рахманинова, Чайковского, Глинки... Но арбитражный суд нечто иное.
Я сопоставил даты на поздравительных телеграммах президента, министра культуры... Ужаснулся: уже была предрешена судьба Государственного академического оркестра — национального нашего достояния, оставались считаные месяцы до его выдворения в небытие, а руководство страны и культуры расточало медовые слова в адрес заслуженного коллектива, будто дымовую завесу натягивало над творящимися произволом и беззаконием.
Уже известен и новый хозяин «Зенита»: в августе, когда к «Бояну» приступили судебные приставы, здание, оказывается, было передано «Молодежной смене» — административно-политической организации, которую возглавляет депутат Московской городской думы Бочаров, по профессии адвокат.
Зачем «Молодежной смене» Центр cлавянской музыки, концертный зал и оркестр «Боян»?