После убийства в тюрьме Гаагского трибунала президента Югославии Слободана Милошевича внимание к этому центру «допросов с пристрастием» поослабло. Как-то подзабылось, что там и поныне находится популярнейший политический деятель — председатель Сербской радикальной партии (СРП) Воислав Шешель. На днях в Москве проходила конференция политических партий православных стран. На ней присутствовала делегация СРП, которую возглавлял Драган ТОДОРОВИЧ, депутат скупщины (парламента) Сербии, председатель исполкома СРП. Мы попросили его рассказать о том, что происходит нынче в Гааге. Вот что он сообщил.

Воислав Шешель находится в тюрьме с 24 февраля 2003 года. То есть уже почти 4 года. Он отправился туда добровольно после того, как стало известно, что он — в списке обвиняемых трибунала. Кое-кто считает, что он сделал это напрасно. Но так считают люди, которые не знают его. А Шешель по натуре — бескомпромиссный боец, всегда готовый идти до конца. А уж когда речь идет о судьбе Сербии, он готов к полному самопожертвованию.
Воислава Шешеля не интересует ни Гаагский суд, ни приговор, который он может вынести. Его интересует лишь суд истории. Позиция нашего лидера четко определилась, когда он выступал в качестве свидетеля защиты Слободана Милошевича. Там он загнал в тупик прокурора, англичанина Джеффри Найса. Ведь одним из главных обвинений в адрес Милошевича была якобы выдвинутая им идея создания Великой Сербии. Так вот Воислав Шешель заявил на суде, что образ Великой Сербии — это его образ. И сила его аргументации была столь велика, что даже Найс был вынужден в конечном счете признать, что защита национальных интересов — вполне законная вещь. Председатель суда сделал замечание прокурору, указав, что его обвинение несостоятельно.
— Так процесс по делу Шешеля еще и не начался?
— Вот именно. Шешель провел в тюрьме уже почти 4 года, а нам только в очередной раз обещают, что начало процесса — где-то в ноябре.
— А в чем дело? Почему они тянут?
— Так ведь никаких реальных обвинений в адрес Воислава Шешеля нет и быть не может. Он не был военным. Более того, он был в оппозиции к Слободану Милошевичу. У трибунала нет абсолютно никаких свидетельств какой-либо вины Шешеля.
Единственное, что они пытаются притянуть в качестве обвинения, — это призыв к защите Сербии, ее суверенитета и территориальной целостности. То есть его намерены судить не за преступления (их нет и в помине), а за публично высказанные убеждения. Это признак тоталитаризма, в который скатывается Европа, все еще картинно рассуждающая о правах человека, о свободе слова и свободе печати.
Их пугает и то, что Шешель намерен защищаться сам. Он доктор юридических наук и он грозный противник для них. Поэтому суд самовольно назначил ему адвоката, который вместо него должен будет изучать материалы, допрашивать свидетелей обвинения, работать со свидетелями защиты. Воислав Шешель категорически против. Он с самого начала заявил, что никогда, ни при каких условиях не согласится на адвоката. Он будет защищать себя сам и только сам.
С этими «защитниками» дело доходит до смешного (если бы это не было столь трагично). Адвокат обязан знать английский или французский язык. А вот знание сербского языка (для адвоката, который якобы должен защищать сербского лидера) не обязательно. Шешелю назначили «защитником» сначала голландца Ван дер Спула, который даже не имеет права выступать адвокатом в трибунале, а затем англичанина Дэвида Хупера.
Главная причина того, что Шешеля внесли в список обвиняемых и держат в тюрьме, в том, что НАТО стремится убрать его из Сербии. Выборы 2002 года показали, что в Сербии ныне нет более популярного человека, чем Шешель. После гибели Слободана Милошевича он единственный политик такого масштаба на всем пространстве бывшей Югославии. Для НАТО это совершенно ясно. Вот они и решили устранить его.
Замысел еще и в том, что они надеялись таким образом расколоть Сербскую радикальную партию, как это случилось с Социалистической партией Сербии после того, как в Гаагу отправили Милошевича. Но из плана раскола СРП ничего не вышло. Наша партия едина и она по-прежнему является одной из ведущих политических сил Сербии.
— То есть в Гааге откровенно боятся процесса?
— Да! Дело еще и в том, что он намерен (и Запад это прекрасно знает) не защищаться, а обвинять. Он уже представил четыре тома документов, в которых обвиняет не только НАТО, но и католическую церковь и самого Папу Римского в разрушении Югославии. Он показывает на основе неопровержимых фактов, что Ватикан играл огромную роль в поддержке преступлений хорватов и словенцев против сербов, что Ватикан призывал НАТО бомбить сербские города и деревни. Он показывает, что это не случайное явление, а продолжение стратегии Ватикана последних 100 лет.
Шешель доказывает, что расправа над Югославией — это новая инквизиция под руководством Ватикана. Истинная цель агрессии и последующих репрессий против сербских лидеров — подавить любое сопротивление, любую попытку отстаивать национальную независимость. Основной замысел — превратить все народы в покорных рабов. А Шешель — непокоренный. Поэтому его и держат в заточении.
— А как же все-таки сформулировано обвинение против него?
— В том-то и дело, что обвинение постоянно меняется. Они никак не могут сформулировать его. Нет ни малейших зацепок. Поэтому «предварительное заключение» — это фактически тюремное заключение без приговора суда. С учетом того, что суд все откладывается, он просил освободить его под залог, чтобы он мог защищаться вне тюрьмы. Но суд каждый раз заявляет, что процесс вот-вот начнется и отказывает ему в освобождении.
Шешелю дают материал обвинения только на английском языке и только в электронном виде. Это грубейшим образом нарушает его право защищаться на родном языке. Шешелю препятствуют во встречах с юридическими помощниками, которые готовят его защиту. Есть предположение, что ему вообще не позволят присутствовать в зале во время процесса, а будут лишь давать видеозаписи из зала суда. Как бы дико ни звучало такое предположение, после всего беззакония, которое совершается в Гааге, но этого вполне можно ожидать.
Ведь нарушается целый ряд положений Европейской конвенции по правам человека, в частности, право обвиняемого самого защищать себя или право на судебный процесс в разумные сроки. Шешеля держат в тюрьме уже почти 4 года без суда, а по европейским нормам подготовка к суду не должна занимать больше двух лет.
— В каком состоянии его здоровье?
— Не в лучшем. Он страдает астмой. И тюремные условия никак не способствуют облегчению его страданий. Он помещен в камеру, где нет открывающегося окна, то есть нет доступа свежего воздуха. А врачи говорят, что затхлый воздух вреден для тех, кто страдает астмой. К сожалению, я не могу отвечать на вопросы о состоянии его здоровья, ибо в противном случае я буду лишен возможности посещать Воислава Шешеля в тюрьме.
— Это как? Нельзя обсуждать здоровье человека, который даже не осужден судом?
— Так не только мне. Всех, включая его жену, заставляют давать подписку о неразглашении информации о состоянии его здоровья. В противном случае — запрет на посещение подсудимого.
— По-моему, такие дикости совершаются в отношении только Шешеля.
— Именно так. Например, Рамуш Харадинай — один из главарей албанских банд в Косове. Он лично участвовал в преступлениях. На этот счет есть доказательства. Есть свидетели его преступлений. Однако он хоть и числится в списке обвиняемых, но находится на свободе и ему даже не запрещено заниматься политической деятельностью.
Или Насер Орич — командир вооруженных формирований в районе Сребреницы, солдаты которого зверски уничтожили около трех тысяч сербов. Его осудили всего лишь на два года тюрьмы. И поскольку он пробыл два года в предварительном заключении, то после вынесения приговора его немедленно освободили. Есть еще Атиф Дудакович — командир боснийского корпуса, по приказам которого совершались злодеяния против сербов и мусульман. Так против него вообще не выдвинуто обвинений.
— В каком настроении находится Воислав Шешель?
— В боевом. Он готов сражаться. Для этого человека чем сильнее давление, тем сильнее сопротивление.

Послесловие редакции. Пока возмущенная Европа расследует тайные тюрьмы ЦРУ, в Гааге на глазах Евросоюза продолжает действовать центр содержания, мучения и убийств заложников западного мира. Уже больше десяти сербов погибло в тюрьме Гаагского трибунала или при аресте. Но Совет Безопасности ООН фактически вывел из-под удара преступников, заказавших и осуществивших убийство Слободана Милошевича. Независимого расследования этого злодеяния не было. Поэтому в Гааге воцарилось настроение business as usual, то есть «ничего не случилось».
Российская дипломатия сделала лишь жалкую попытку выразить недовольство убийством Милошевича. При этом власти РФ проглотили откровенное оскорбление — отказали Милошевичу выехать на лечение в Москву, несмотря на государственные гарантии России. Более того, власти РФ пошли на выдачу в Гаагу сербского офицера Зеленовича.
Теперь в Гаагском концлагере повторяется история Слободана Милошевича: людям, встречающимся с Шешелем, запрещено сообщать окружающему миру о состоянии его здоровья; опять на сцене появляется английский адвокат, подтверждая наше давнее убеждение, что «трибуналом» из-за кулис управляет английская разведка. Карла дель Понте явно готовит очередное убийство.
Гаагское гестапо должно по решению Совбеза ООН завершить работу в 2008 году. Но в «трибунале» рассчитывают за счет затяжного процесса над Воиславом Шешелем продлить свое безбедное существование как можно дольше. Тайные тюрьмы ЦРУ в Европе закрыты. А вот Гаагский «трибунал» продолжает свою преступную деятельность.