Со времени завершения США своей «миссии» в Ираке в этой стране идут сразу две войны: война «классического сопротивления» против американцев и их «приспешников», унесшая тысячи жизней, и «грязная война» между суннитскими моджахедами, связанными с «Аль-Каедой», и шиитскими «эскадронами смерти» — война, жертвами которой стали десятки тысяч «врагов» из числа гражданских лиц. Если политическое решение не будет найдено в самое ближайшее время, это кровопролитие приведет к катастрофическим для региона последствиям.
Появившиеся в последние дни сообщения об объединении суннитских племен против убийц из «Аль-Каеды» и о мерах правительства по подавлению карательных полувоенных формирований вселяют надежду на то, что сползание к гражданской войне будет остановлено. Но эти меры могут оказаться недостаточными и запоздалыми. В июле в багдадский морг поступило 1855 тел убитых иракцев, а за последнее время, несмотря на прибытие в Багдад в августе дополнительных сил в виде 8 тысяч американских и 3 тысяч иракских солдат, были убиты 1526 иракцев. Большинство тел носит следы пыток или казней: это жертвы «грязной войны» (сегодня сотрудники морга «вышли на пенсию» или покинули страну).
Иракская оппозиция частично (если не косвенно) виновата в том, что арабские «моджахеды» получили возможность создавать группы и свободно передвигаться по суннитским зонам. Их нападения на мирных шиитов, на их религиозные святыни и на их представителей дискредитировали дело сопротивления оккупации, пробудили ненависть между общинами и спровоцировали кровавые карательные рейды. Их жестокие методы, в свое время опробованные во многих местах от Афганистана до Алжира, сделали их нежеланными гостями в Ираке.
Весной, демонстрируя существенное изменение своих позиций, суннитские группировки обвинили иностранных боевиков, связанных с «Аль-Каедой», в том, что своими безумными террористическими вылазками те порочат сопротивление, и предприняли меры по прекращению их операций в западных районах страны. 11 марта London Daily Telegraph отметила, что значительное сокращение количества самоубийственных терактов в Ираке отчасти объяснялось конфронтацией между суннитами, согласившимися участвовать во всеобщих выборах, и сторонниками «Аль-Каеды».
Хотя администрация Буша отрицает прямую причастность к появлению полувоенных «эскадронов смерти» и призывает к их роспуску, ее косвенная ответственность за это вполне очевидна. Поддержка, оказанная Пентагоном в подготовке иракских «полицейских спецподразделений», превратила их в великолепный «довесок» к силовым структурам страны. Но пока США вели борьбу с повстанцами, и внимание Вашингтона было сфокусировано на другом, новые военизированные формирования расширили поле своей преступной деятельности. Обращение Пентагона в середине 2005 года к «сальвадорскому варианту» означало, что целью становились уже не одни только повстанцы и террористы, но и те, кто оказывал им помощь. Как все помнят, в Сальвадоре в 1980-е годы поддержка, оказанная американцами правительству и формированиям «парамилитарес», привела к расширению и интенсификации войны против левых повстанцев. Увы, принятие на вооружение стратегии «приспособления к противнику» в Ираке — плохой симптом, о чем наглядно свидетельствует опыт Сальвадора и Центральной Америки. Особенно после 11 сентября.
Иракские «эскадроны смерти» были сформированы в середине 2005 года иракским Министерством внутренних дел под началом Байяна Джабера. Он стоял во главе примерно 100 тысяч вооруженных людей и пользовался безусловной поддержкой сил коалиции. Через шесть месяцев после появления многочисленных сообщений о том, что военизированные подразделения оставляют на улицах и свалках Багдада изувеченные трупы — страшным образом расчлененные, с разбитыми черепами, следами ожогов, дырами от электродрели и т.п. — Вашингтон продолжал все отрицать. В ноябре 2005 года министр обороны Дональд Рамсфельд назвал эти сообщения непроверенными комментариями. С тех пор США придерживаются тезиса о том, что спецподразделения переступили грань между антипартизанской борьбой (жесткой, но организованной) и несанкционированными жестокими нападениями на мирных жителей, заподозренных в пособничестве. Более трехсот иракских интеллектуалов и тысячи представителей суннитской элиты были убиты. Тысячи других были вынуждены бежать.
Если, как можно ожидать, ситуация будет ухудшаться и дальше, страна «погибнет», как выразился пресс-секретарь иракского парламента Махмуд аль-Машхадани, что надолго сделает невозможным любое политическое решение. А если стране каким-то чудом удастся преодолеть эскалацию межобщинного конфликта, операция Iraqi Freedom («Иракская свобода») останется «войной, которую невозможно выиграть», поскольку восточные провинции охвачены восстанием, а Багдад остается заложником безжалостной городской партизанской войны. Хуже того, появление все новых джихадистских групп, уголовных банд и «диссидентских» военизированных формирований усложняет одновременно и борьбу с повстанчеством, и работу по восстановлению страны — две взаимозависимые линии на пути к успеху.
Стратегический тупик и ухудшение ситуации, которое после трех лет опустошительной войны продолжается, наглядно показывают, что военного решения конфликта в Ираке не существует — будь то стерильная «классическая война» или «грязная война». Только переговоры и компромисс между политическими соперниками в Ираке, часть из которых представлена в избранном парламенте, могут положить конец ужасам гражданской войны.
Реализации уже давно обещанной инициативы «национального примирения» между иракским сопротивлением и правительством мешают уличные бои, похищения, пытки и убийства, совершаемые на этой исключительно грязной войне. Вот почему Вашингтон должен принять жесткие меры против «эскадронов смерти» и торжественно обещать помощь и поддержку правительству аль-Малики. Так будут сделаны решающие шаги на пути к национальному примирению, даже если для США это будет стратегическим отступлением. Лучше выиграть, проиграв в Ираке, чем продолжать войну, в которой победить нельзя.