Перекрытая плотинами Волга превратилась в цепь цветущих зелеными водорослями болот по трассе бывшей реки, и осталось огромное озеро под названием Каспий, покрытое нефтяной пленкой.
ДУШНО и тоскливо жить в Астрахани. От когда-то рыбного города не осталось и следа. Сегодня это город нефти и газа. Город натужно празднует 25-летие газпромовского ига. И это жалкое празднество человек в триста не идет ни в какое сравнение с теми массовыми по всему городу, во всех районах и рыбацких селах гуляниями и весельем, что когда-то устраивались на День рыбака.
В конституции записано: «...Земля и другие природные ресурсы используются и охраняются в Российской Федерации как основа жизни и деятельности народов, проживающих на соответствующей территории», и «...Носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ». Согласно этим двум статьям конституции доходы от добычи астраханского нефтегазового сырья должны принадлежать гражданам, проживающим на территории Астраханской области. Увы! Доходы «Газпрома» принадлежат частным лицам, а те небольшие отчисления, что должны попасть к гражданам, прибирает к рукам Москва. Пенсии здешних стариков не выше, чем в других областях. Большинство пребывают в полунищенском состоянии. Да, в Астрахани идет строительство: частные коттеджи, дворцы банков и газпромовских учреждений разбросаны по городу; как кремовые пирожные на старом заброшенном дворе, строятся и жилые дома, квартиры которых не для тех, кто зарабатывает трудом праведным. Почти в самом центре города подпочвенные воды вокруг улицы Плещеева, что тянется почти через всю Астрахань, и район Татар-Базара тонут в нечистотах — здесь нет канализации. Многие частные коттеджи тоже ее не имеют.
Но главное несчастье и ужас в том, что «Газпром» совместно со всякими лукойлами и знаменитыми иностранными фирмами за последние 15—20 лет фактически уничтожили биологические ресурсы Волго-Каспийского бассейна.
Из высотных труб гиганта газохимии — Астраханского газоперерабатывающего завода (АГПЗ) ежегодно выбрасывается от 500 тыс. т до 1200 тыс. т (в 1987 г.) одной только двуокиси серы (SO2).
Соединившись с парами воды атмосферного воздуха, это количество двуокиси серы образует 12 млн т паров сернистой кислоты, т.е. на поля и в водоемы Астраханской и прилегающих областей осело за год 12 млн т сернистой кислоты.
Данные о количестве воздушных выбросов АГПЗ соединений серы в 1 млн т в 1987 г. подтвердил в своем докладе на научной конференции, состоявшейся в бывшем Астраханском рыбном институте, доцент рыбного института, председатель областного Совета Всероссийского общества охраны природы А.И.Черномашенцев.
Вышеназванные показатели относятся к работе 1-й очереди АГПЗ. Сегодня работают 1-я и 2-я очереди. В дальней перспективе имеются планы на строительство 3-й и 4-й очередей, что многократно превысит допустимую хозяйственную емкость экосистемы нижневолжского региона.
Кроме того, в газоконденсатном сырье, помимо двуокиси серы и сероводорода, содержатся более 30 других, отнюдь не полезных для здоровья химических соединений и элементов, восемь из которых высокотоксичны — ртуть, кадмий, бериллий и т.д. При этом учтем, что поступление тяжелых металлов в водоемы с атмосферными выпадениями сравнялось, а в некоторых случаях и превосходит их поступление со сточными водами (Лосев и др., 1993 г.). Примерно половина выброшенных АГПЗ в атмосферу загрязняющих веществ была перенесена в район основных нерестилищ Волго-Ахтубинской поймы.
Ежегодно «Астраханьгазпром» производит около 4 млн т серы, из которых реализуется около 1,5 млн т. Остальное остается на территории области и хранится в открытом состоянии. Из года в год растут желтые горы серы. «Астраханьгазпром» ведет себя так, будто вся Астраханская область принадлежит этому предприятию, и оно может использовать ее как свалку для своих отходов.
Длительные наблюдения показали, что биомасса донных организмов в местах, загрязненных чистой серой, уменьшается в 270 раз по сравнению с местами, где сера отсутствует. Следует учитывать, что кроме сульфатов, не представляющих большой опасности, сера при определенных условиях образует сульфиды и сульфанолы, являющиеся сильными токсинами.
Из 12 труб АГПЗ, каждая из которых высотой более 200 м, кроме соединений серы в атмосферу поступает около 2 млн т двуокиси углерода (СО2) в год.
Уже в период 1986—88 гг. в восточной части Волжской дельты, особенно в непосредственной близости от АГПЗ, произошли качественные и количественные изменения в сторону ухудшения в планктоне и бентосе водоемов.
Из-за загрязнения воздушной среды выбросами газоперерабатывающего завода в Астраханской области в среднем на 50% снизилась урожайность сельскохозяйственных культур, биологическая активность почв уменьшилась от 14 до 43 раз.
Только за пять лет к 1994 г. количество онкологических заболеваний в Астраханской области возросло на 50% и продолжает увеличиваться. Из года в год растет патология иммунной системы у новорожденных детей. Растет число детей с внутриутробными инфекциями и экстремально низкой массой тела 1—1,2 кг (в норме вес новорожденного должен быть 3,2 кг), увеличивается количество детей с гипотрофией и фетопатиями. Продолжается рост числа врожденных уродств.
Из-за морской нефтедобычи средняя (усредненная по всему Каспию) концентрация нефтяных углеводородов в каспийской воде превышает рыбохозяйственные предельно допустимые концентрации (ПДК) в 1,5—2 раза, а в местах интенсивной морской нефтедобычи — в десятки и сотни раз.
В Казахстанской зоне Северного Каспия действуют Карачаганакский газоконденсатный и Тенгизский нефтегазовый комплексы, в сырье которых содержится до 24% сероводорода — абсолютно токсичный газ.
В 1987 г. только от одного промысла «Тенгизгазнефть» поступило в Северный Каспий 12 млн кубометров (т) пластовых вод с концентрацией нефтепродуктов, превышающих ПДК в 300(!) раз.
Напомним, что только одна авария 1985 г. на тенгизской скважине №37 привела к выбросу 3 млн тонн нефти и гибели около 200 тыс. птиц. Выбросы СП «Тенгизшеврой» в 1993—2000 гг. составили 7,28 кг на одну тонну добытой нефти.
На побережье Казахстана находятся порядка 300 открытых нефтеточащих скважин. 150—200 из них уже затоплены каспийской водой вследствие того, что сегодняшний Каспий находится в фазе подъема своего уровня, что не было учтено нефтеразработчиками. Нефть начинает поступать в море.
Кроме того, пробуренные скважины несут ранее не учитываемую опасность: добываемый с глубин 4 и более километров газоконденсат находится под огромным давлением, через буровые скважины, через пространство вокруг буровых труб агрессивное сырье прорывается в вышележащие слои земной коры и постепенно разрушает их и может неконтролируемо найти выход на поверхность земли.
РОССИЙСКИЙ ЛУКОЙЛ в 1997 году получил лицензию на разработку нефтяных месторождений в ЗАПОВЕДНОМ Северном Каспии. Депутаты-экологи Госдумы РФ выступили с протестом против этого дикого решения. Тогдашний глава правительства В.Черномырдин проигнорировал депутатский протест. В 1998 г. генеральный прокурор Российской Федерации Юрий Скуратов встал на сторону депутатов, указав на неправомочность использования недр Северного Каспия как нарушающего его статус Заповедной зоны. Это был первый случай, когда правоохранительные органы по экологическим соображениям опротестовали результаты тендера. Все знают, чем это закончилось лично для Ю.Скуратова и совсем трагично для Северного Каспия. Сегодня ЛУКОЙЛ — хозяин Северного Каспия и свободно разбойничает в его заповедной зоне. Казахстанские, российские и западные поклонники «зеленых» ради нефтедолларов беспощадны к природе. Все эти газоконденсатные монстры — и наши, и западные, и восточные — наполняют Прикаспийскую низменность, как блюдо, сероводородной (сероводород тяжелый газ) и прочей гадостью.
По некоторым сведениям, ежегодно в Каспий суммарно поступает свыше
1 млн тонн нефти. В результате нефтяная пленка покрывает огромные территории Каспийского моря-озера. В Среднем и Южном Каспии встречаются пространные кочующие нефтяные поля — до 800 кв. км, в которых невозможно вести добычу рыб, в частности кильки. В настоящее время промысловый лов кильки прекратился (из-за того, что ее просто не стало). 1 г нефти загрязняет 1 куб. м воды. 10 г делают один куб. м воды высокотоксичным соединением. Легкие фракции нефтегазового сырья растворяются в толще воды и губят фитопланктон и фитобентос, а тяжелые фракции, оседая на дно, уничтожают зообентос — кормовую базу многих видов рыб, в том числе и осетровых.
Из нижеприведенной таблицы мы видим, что до распада СССР вылов ценных пород рыб в Волго-Каспийском бассейне хотя и снижался, но оставался значительным.
Загрязнения окружающей среды, вызванные деятельностью «Газпрома», и крупномасштабная нефтедобыча на берегах, прибрежной зоне и акватории Северного, Среднего и Южного Каспия привели Волго-Каспийский бассейн к экологической катастрофе. Как пишет проф. В.И.Лукьяненко, «Каспийское море вместе с впадающими в него реками оказалось последней цитаделью осетровых на планете Земля. Падение уловов осетровых до 9 тыс. ц за 1999 г. (в том числе российский вылов в 5,4 тыс. ц). [По нашим данным, добыча осетровых к этому времени не превышала 1,5—2 тыс. ц] в сравнении с выловом в 250 тыс. ц в 1970 г. и выловом в 400 тыс. ц в 1910 г. — это и есть цифровое выражение наступившей катастрофы биоты Волго-Каспийского бассейна». Уловы осетровых снизились (по оценкам И.В.Лукьяненко): с 157 тыс. ц в 1990 г. до 29 тыс. ц в 1995 г. и до 9 тыс. ц в 1999 г.», т.е. за девять лет падение уловов почти в 18 раз.
Истощение биологических ресурсов Волго-Каспийского бассейна к концу XX века приняло взрывной характер. Иллюстрацией тому — конкретный пример вылова волжской сельди, в настоящее время почти исчезнувшей: в уловистые годы (1912—1917) добыча этой сельди составляла 2000 тыс. (2 млн) ц в год; именно эта сельдь была основой и славой каспийского сельдяного промысла. В начале 90-х гг. XX века ее добывалось не более 1,2 тыс. ц в год. Падение уловов более чем в 1000 раз! В настоящее время волжская сельдь практически исчезла. В весенний ход на нерест сельди в 2002 г. невозможно было найти ни в магазинах, ни на базарах Астрахани ни одной свежей селедки. Сегодняшние села волжского понизовья уже не назовешь рыболовецкими, дети не наследуют больше традиции и навыки своих отцов.
ДОБЫЧА рыб осетровых пород Волго-Каспийского бассейна, составлявшая до недавнего времени более 90% мирового улова, за последние 20 лет сократилась в 100 раз! Только за четыре года с начала гайдаровских реформ (с 1992 г.) вылов и запасы осетровых упали в 10 раз. Соответственно производство черной икры в России уменьшилось с 1016 т в 1989 г. до 82 т в 1996 г. Негативные процессы в 2001 г., возможно, приняли необратимый характер. Мы подписали смертный приговор и осетровым, и себе.
Предпринимаемые мировым сообществом меры по сохранению осетровых Волго-Каспия носят лицемерный характер: запрещая вылов остатков осетрового стада, не запретили продажу черной икры и балычных изделий, что еще более способствует росту браконьерского лова, так как увеличивается стоимость незаконно выловленной рыбы. А переход на искусственное выращивание рыб осетровых пород не только еще более взвинтит цены на осетровую продукцию (искусственное рыборазведение требует дорогих естественных кормов), но и, при существующих технологиях товарного производства осетровых, сделает рыбную продукцию опасной для здоровья (пример с искусственным выращиванием семги).
Мы еще успеем оформить надгробие на могиле осетрового стада Волго-Каспийского бассейна — занесем биологический вид осетровых в Красную книгу.
Здесь, в Северном Каспии, в одном только 1998 г. погибло 10 млн птиц. За два года (2000—2001) и только на российском секторе Каспия погибло 30 тыс. тюленей — девятая часть всего тюленьего стада. В 2001 г. погибло не менее 2700 тыс. ц кильки — более 40% запаса моря. Килька — главное звено в экосистеме Каспийского моря-озера. Основная масса погибшей кильки находилась в зоне нефтедобычи Казахстана, где концентрация углеводородов (нефти) превышала предельно допустимую в 81 раз, а тяжелых металлов (цинк, свинец, никель, медь, кобальт) — в 10,3 раза. Чем глубже под землей залегает углеводородное сырье, тем более адским становится его химический состав.
Основными причинами деградации Волго-Каспийского бассейна в настоящее время стали, в порядке их значимости: 1) добыча нефтегазового сырья в прибрежных районах и на акватории Каспийского моря; 2) начавшийся морской лов на территории заповедной зоны Северного Каспия с дельтами рек Волга и Урал; 3) промышленные и коммунальные стоки, химизация сельского хозяйства на территории Волго-Каспийского бассейна; 3) строительство плотин на Волге; 4) изъятие воды из Волги, начиная с 1991 г., 5) браконьерский беспредел со стороны ставших «независимыми» прибрежных государств и их граждан.
Подлинная катастрофа для каспийских осетровых наступила после ликвидации союзного государства, что привело к разрыву единых рыбоохранных и водоохранных служб Каспийского бассейна. После распада СССР сразу же явочным порядком начался запрещенный с 1962 г. крупномасштабный морской лов осетровых практически на всей акватории моря, особенно на Южном и Среднем Каспии и в прибрежных водах новых прикаспийских государств, где безудержный рост населения и правовой беспредел обрекли биоту Каспия на уничтожение.
[Немного истории. В годы войны (1941—1945) страна была вынуждена интенсифицировать рыбодобычу: весь Северный Каспий был заставлен ставными неводами, это привело к перелову, продолжавшемуся и после войны, что вызвало падение запасов осетровых. И здесь следует отметить заслугу замечательного человека, кандидата ихтиологических наук Григория Григорьевича Сибирцева. Благодаря его научно обоснованным и настойчивым требованиям на самом высоком государственном уровне морской лов на Северном Каспии был запрещен. Это сразу же и благотворно сказалось на биоресурсах всего Волго-Каспийского бассейна: через короткое время запасы и добыча осетровых увеличились вдвое. Сохранению осетровых способствовали и создание осетровых рыборазводных заводов, и разумная природоохранная деятельность государственных служб. В частности, весь Северный Каспий с дельтами рек Волги и Урала решением правительства Советского Союза были объявлены Заповедной зоной, с допущением в этой зоне развития в дальнейшем только рыбного хозяйства и водного транспорта.]
Возобновившийся морской промысел в начале 90-х гг. — это экологическое безумие, грубый экономический просчет, цена которому — многие сотни миллиардов рублей (проф. В.И.Лукъяненко).
Здесь уместно привести хотя и неполный перечень разработчиков — губителей Волги и других рек страны, которые демагогией и силой Министерства энергетики СCCP, игнорируя доводы оппонентов, «протолкнули» и протащили недопустимые проекты строительства плотин на равнинных реках, в частности, на великой русской реке. Вот эти «герои»: Г.М.Вайнштейн, Г.Г.Гангард, И.А.Терман, И.И.Фаин и др., которые в издательстве «Энергия» в 1970 г. выпустили книгу «Гидроэнергетика и комплексное использование водных ресурсов СССР» под редакцией проф. П.С.Непорожнего (он же тогдашний министр энергетики). Эта книга — образец одностороннего, технократического и антиэкологического шедевра. И следует назвать еще одного «героя» — главу правительства РФ В.Черномырдина, который, нарушая статус Заповедной зоны Северного Каспия, отдал акваторию Северного Каспия — последнюю цитадель осетровых на планете Земля — на уничтожение нефтяным компаниям.
В настоящее время, несмотря на сокращение промышленных производств в России, прослеживается тенденция увеличения сброса со сточными водами нефтепродуктов, нитратов, соединений меди, ртути, свинца, кадмия и других токсических веществ. Например, в ноябре 2005 г. произошел очередной сброс токсических веществ в Волгу от волгоградских химкомбинатов, поставляющих полуфабрикаты для химической промышленности Запада. В ряде городов ниже по течению Волги на время прохождения пятна токсических веществ водопроводы не забирали воду из Волги и ее ответвлений. Рыба об этом не знала, она пила и ела. Потом ее ели те, кто травил рыбу.
Среднегодовая токсическая нагрузка на экосистемы Волги и ее притоки превышает нагрузку на водные экосистемы других регионов России в 5 раз.
С ПЕРЕХОДОМ России на рыночную систему экономики деградация Природы на ее территории резко усилилась. Журнал Международного социально-экологического союза (№2 за 2002 г. С. 73) констатирует: «Даже при самом благоприятном стечении обстоятельств, без крупных аварий и с учетом снижения выбросов до международного уровня, ожидаемое загрязнение моря (Каспия) превысит все, с чем мы сталкивались ранее... Экономическое значение биологических ресурсов моря в обозримой перспективе сократится почти до нуля».
Директор Каспийского научно-исследовательского института рыбного хозяйства Владимир Прокофьевич Иванов прямо говорит: «Институт выступает против интенсификации, против эскалации нефтедобычи на Каспийском море... нефть и рыба как раз исключают друг друга, и не резон выбирать в пользу нефти, которую выкачают лет через 50, а рыбные ресурсы вечные, если только человек не подрубит их на корню ради сиюминутной выгоды».
Северный Каспий — это мирового значения уникальнейший нагульный водоем. Совершенно ясно, что совместить в одном месте нагул высокоценной рыбы, в первую очередь осетровых, и добычу нефти на акватории Северного Каспия практически невозможно, даже при самых современных технологиях.
А вот если прекратить загрязнять Каспий и воды матушки-Волги (как и других рек, впадающих в Каспий), если сегодня выгнать с Северного Каспия нефтегазовые компании и не допускать промысловый лов осетровых в море, как это было до недавнего времени, и восстановить государственную монополию на добычу, производство и продажу рыбной продукции, то от реализации одной только черной икры воскрешенного таким образом осетрового стада страна могла бы получать прибыль в 3,5—4 млрд долларов в год (в ценах 70-х гг. XX века), что гарантировало бы жителям волжских берегов изобилие их обеденного стола, улучшение здоровья и полное обеспечение энергоресурсами и недостающим сырьем... на протяжении всего того времени, пока на Земле сохраняется жизнь. Какая добыча серы, газа или нефти может сравниться с такими головокружительными поступлениями в казну, а ведь запасы газоконденсатного сырья в Прикаспийской низменности исчерпаются через 30, максимум 40 лет, уйдут лукойлы, оставив после себя экологическую пустыню.
А пока, до того как вся эта нефтехимическая нечисть не будет изгнана из Волго-Каспийского региона, Чубайс должен платить за то, что энергетики лишили рыб их родильных домов и нарушают режим пропусков волжской воды через гидроэлектростанции на Волге. А ЛУКОЙЛ и другие нефтяные хищники, набросившиеся на Каспий, по всем законам обязаны платить за вызванные ими загрязнения и нанесенный ущерб биоте Волго-Каспийского региона. Вся эта нефтегазовая камарилья должна заплатить за гибель биологических ресурсов Волги и Каспийского моря и компенсировать утерянную рыбодобычу богатейшего, мирового значения водного бассейна. Лукойлам придется многие десятилетия отрабатывать, чтобы оплатить нанесенный ими ущерб.
Где он, экономический расчет? Отчего поражены близорукостью правительство и парламент Российской Федерации? Может, и взаправду страшно таинственные и всемогущие силы решили уничтожить Россию и все живое в Волго-Каспийском бассейне? Или сам Бог решил приблизить конец света?
ЛУКОЙЛ и другие нефтяные, в том числе и иностранные, компании вычерпают нефть и уйдут, оставив после себя невосстановимое для жизни, опасное для всего живого пространство. Слишком поздно мы поймем, что деньги и нефть употреблять в пищу нельзя.
Вместе с уничтоженной рыбой погибнем и мы, и даже проклясть нас будет некому.
---------------
Корень зла всех этих отступлений от Конституции, однако, состоит в том, что все мировое сообщество живет и работает в условиях рынка, т.е. в условиях жестокой конкурентной борьбы сошедших с ума волчьих (правильнее сказать — крысиных) стай. Ибо согласно выводам международных экологических конференций и форумов, и как о том свидетельствуют исследования ряда лауреатов Нобелевской премии по экономике, основным орудием разрушения Природы и социальной гармонии среди людей является современная финансово-экономическая система, заразившая подобно СПИДу весь мир. Императивом времени является требование на втором Нюрнбергском процессе немедленно осудить и тотчас запретить как преступление против человечества современную финансово-экономическую рыночную систему. Этого требует не столько марксистская идеология, сколько сама Природа. В противном случае в ближайшие 20—30 лет деградация человека как биологического вида может стать необратимой. Генетическая деградация человечества уже началась.
P.S. В Астраханском краеведческом музее заканчивается изготовление чучела белуги весом 1200 кг, из которой было извлечено 120 кг черной икры. Когда-то ловились белуги весом 1400 кг.