На недавнем VI съезде Федерации независимых профсоюзов России (ФНПР) г-н Путин самозабвенно рассказывал профсоюзным чиновникам, что бизнес в России стал намного более «социально ответственным» и что в отношениях бизнеса и наемного труда царит чуть ли не идиллия.
Действительность опрокинула эти утверждения немедленно. Собственно говоря, о тяжелейшем положении людей труда, о бесправии и сверхэксплуатации рабочих наша газета пишет едва ли не в каждом номере. Но тут опровержение сладким речам г-на Путина пришло с довольно неожиданной стороны. Неожиданной, по крайней мере, для меня.
Я почему-то думал, что на фоне нищеты, в которую впало большинство наших сограждан (поверивших в сказку о капиталистическом процветании) рабочие-нефтяники уж точно катаются как сыр в масле. Во всяком случае, репортажи о разнообразных фестивалях и международных соревнованиях из тех краев рисуют радужную картинку современнейших аэропортов, спорткомплексов и пятизвездных гостиниц. Реальность оказалась куда более тяжелой. Это реальность бедности и бесправия на земле, обладающей несметными богатствами. На российской земле. Но на которой прочно, по-хозяйски обосновалась иностранная нефтяная компания.
...В Москве в начале улицы Арбат, напротив знаменитого ресторана «Прага», недавно построено модерновое здание. Не раз проходил мимо и спрашивал себя, кто это оторвал такой лакомый кусочек в самом престижном месте столицы (напротив здания Генерального штаба и неподалеку от Кремля — мечта любой иностранной разведки). Как выясняется, в этом здании расположено российское представительство компании «Бритиш Петролеум», выкачивающей нашу сибирскую нефть.
А узнал я об этом случайно. Рабочие из независимого профсоюза нефтяников Ханты-Мансийского автономного округа приехали в Москву, чтобы выразить протест против бездействия «официальных профсоюзов» — ФНПР. Разумеется, на съезд их не пустили: там заседали особо доверенные лица. Пришлось проводить пикет напротив Манежа, где проходил съезд. Дело, разумеется, закончилось задержанием, несколькими часами в милицейской кутузке и судом. Впрочем, судья, узнав, откуда и по какому поводу приехали рабочие, и ознакомившись с распечатками их зарплат, даже штрафа брать не стала, ограничившись предупреждением.
Но нефтяники на этом не остановились. В четверг они пошли пикетировать представительство «Бритиш Петролеум». Все было сделано грамотно. Действовать в условиях «демократического» государства они уже научились. Возле подъезда стал только один пикетчик в ярко-красной каске, в фирменной куртке компании и с плакатом. Неподалеку стояла группа поддержки, человек 8—10, и журналисты.
Сначала из подъезда вышел вежливый молодой человек в строгом костюме и с табличкой «Охрана» на груди, который поинтересовался, кто и почему стоит. Затем из того же подъезда появился джентльмен в помятом костюме, без всякой таблички и с внешностью типичного «братка». Специфический персонал, подумалось, набирает респектабельная западная компания. «Джентльмен» уже не задавал вопросов, а начал грубо наезжать по принципу «чего стоишь, дискредитируешь славную нефтяную компанию». Затем он заявил, что это «частная территория» и здесь, мол, стоять без их согласия нельзя. Пришлось поинтересоваться, считает ли он частной всю улицу Арбат, на которой расположено здание «Би-Пи», или только зону напротив подъезда. На это джентльмен ответить не смог. Очевидно, сам точно не знал. Но его наступательный порыв несколько поиссяк.
После этого из здания начали выходить другие джентльмены, явно имеющие отношение к службе безопасности, и требовать у пикетчика объяснения, «на каком основании» и «кто разрешил». Группа поддержки мигом предъявила текст закона о митингах и демонстрациях, согласно которому для одиночного пикетирования уведомления не требуется. Это было, похоже, полной неожиданностью для представителей нефтяного гиганта. Во всяком случае, они попросили текст закона для изучения, а присутствие журналистов вынуждало их действовать осмотрительно. То есть смириться с фактом пикетирования.
Через несколько минут, правда, появился наряд милиции, вызванный для спасения одной из крупнейших монополий мира. Милиция, похоже, закон знала лучше, поэтому, постояв для порядка и убедившись, что здание «Би-Пи» никто штурмовать не собирается, потихоньку ретировалась.
Теперь можно было и поговорить с пикетчиками. Первым стоял Алексей Курбатов. Сильное, волевое русское лицо. Жесткий взгляд. Внутреннее напряжение, ибо стоять в центре Москвы в пикете — дело явно непривычное. Но полон чувства собственного достоинства и решимости бороться. Он рабочий — водитель из управления технологического транспорта. 5-й разряд. Базовый тариф — 5378 рублей. Со всеми ночными, сверхурочными, премиальными, северными и районными надбавками — на руки 16 тыс. 100 рублей в месяц при выработке 200 часов. На Север приехал 10 лет назад в надежде заработать. С тех пор живет с женой в общежитии (комната — 13 квадратных метров).
«Когда мы говорим кому-либо в Москве, какие у нас зарплаты, никто не верит. Милиционеры, когда везли нас в суд, спрашивали, чего мы пошли на пикет. Мы им сказали, они не поверили. Ведь в наших краях среднегодовая температура — минус 3 градуса. Это районы, приравненные к Крайнему Северу. И такая мизерная зарплата.
Рабочий день у меня начинается в 7:00, когда я обязан прибыть на медосмотр, но зарплату начисляют только с момента прибытия на объект. А это на полтора часа позже, ибо туда нужно еще ехать. Отпускных получил 30 тыс. рублей. И с учетом стоимости авиабилетов, куда я могу на такие деньги съездить на отдых? На зарубежный курорт в Турцию или Испанию? Вы что, смеетесь?
Молодежь на работу не едет. Таких, как я, в 30-летней возрастной группе меньшинство. Основная масса — люди пенсионного или предпенсионного возраста. У них пенсии мизерные. Поэтому они вынуждены работать как можно дольше. У ИТР перспективы роста есть. У рабочих — никаких. Терпеть дальше нет никаких сил.
Мы говорим начальству, что молодежь на промыслы не едет, а ветераны постепенно уходят. А нам отвечают: наберем таджиков и узбеков. Им платить можно еще меньше, и протестовать они будут меньше».
Алексея Курбатова меняет в пикете Василий Твердун. Он тоже из Нижневартовска. Машинист передвижной паровой установки. Работает там уже 26 лет. Во времена СССР получал 800 рублей. После 1991 года компания «Нижневартовскнефтегаз» платила по 1000 долларов. Потом компания перешла в собственность «Бритиш Петролеум» и базовый тариф сделали 5 тыс. рублей. Со всеми надбавками получает 16—17 тыс. И только недавно узнал, что существует отраслевое соглашение от 15 мая 2005 года, по которому базовый тариф 6-го разряда (его разряда) определен не в 5, а в 17 тыс. рублей.
«Из дому выхожу в 6:15, а возвращаюсь в 19:30. Работаем и в 50-градусный мороз. Ведь без пара, без отогрева все замерзнет и остановится. И за такую работу — всего 17 тыс. Мне до пенсии — 9 месяцев. Мог бы сидеть тихонько и не рыпаться. Но какую пенсию я получу? У меня будет 5 тыс. Мизер. Так это еще неплохо. Те, кто ушел на пенсию раньше, получают по 3 тыс. А квартплата — 3100 рублей. Как жить?!
Кстати, иностранные специалисты получают у нас, начиная с 4 тыс. долларов и выше. Они сильно удивляются, как мы можем вообще жить в Сибири на такую зарплату. Иностранный специалист, если отработает 10 лет в таких условиях, обеспечивает на всю жизнь не только себя, но и своих детей. Но систему оплаты труда иностранцев от нас скрывают. Мол, коммерческая тайна.
Да и наша верхушка себя не обижает. Один из руководителей «ТНК-Бритиш Петролеум» недавно баллотировался в депутаты. По закону положено публично сообщать о доходах. Вот он и сообщил, что за год заработал почти 12 миллионов рублей. Говорят, что чиновники компании с московской пропиской чуть ли не на каждые выходные могут летать в Москву. Из-за этого, кстати, как считают многие, и цены на авиабилеты возросли.
За рубежом профсоюзы стоят на равных с хозяевами. Мы надеемся, что британские профсоюзы поддержат нашу борьбу. А у нас? Если бы ФНПР была бы с народом, то народ не боялся бы подниматься на борьбу. А так. Разговаривали на съезде с одной профчиновницей, так она прямо сказала: «Мне до пенсии три года, я вас защищать не буду». Люди боятся, что их будут снимать на видеокамеры, а потом увольнять. Вот и не выходят на митинги многие из тех, кто разделяют наше негодование условиями труда и жизни. Из ФНПР надо уходить. ФНПР — с бизнесом, с хозяевами, а не с рабочими. Они там прежде всего за свое кресло держатся. А нам надо создавать собственный, независимый профсоюз — народ в него уже пошел».
Вот такие события происходили на улице Арбат у здания «Бритиш Петролеум». Ни о какой профсоюзной, тем паче политической деятельности эти люди раньше и не думали. До поры до времени они, как подавляющее большинство других, не интересовались политикой, считая ее бесконечно далекой от их повседневных интересов. Однако появление нефтяников в Москве и митинги, которые они проводили у себя, показывают, что в рабочей среде начинают понимать: политика и тяготы их жизни связаны самым прочным образом, и что если они по-прежнему будут уповать на сладкие разговоры Путина с телеэкрана, то скоро можно будет класть зубы на полку. Как, собственно говоря, на нефтепромыслах Западной Сибири уже и происходит.
В письме, переданном рабочими-нефтяниками съезду ФНПР, говорится: «Опомнитесь! Из-за соглашательской политики нынешнего руководства ФНПР из профсоюза вышло 10 млн человек. Интересы людей труда игнорируются работодателями. Большинство населения обнищало на фоне вопиющей роскоши олигархов. Даже нефтяники доведены до нищеты и отчаяния. Энергетическая безопасность России, о которой заявляется на международной арене, не обеспечена. Некогда большие сильные компании фактически разложены по частным карманам и в критический период в мгновение ока окажутся в руках иностранцев.
Мы кормим всю страну — сами в нищете. Терпение не может быть безграничным. В 1905 году бакинские нефтяники, добиваясь повышения зарплаты, пошли на радикальные меры: подожгли 225 нефтяных вышек.
Мы требуем: нет соглашательской политике руководства ФНПР! Европейским ценам на нефть и газ — европейскую зарплату! Национализация добывающих отраслей! Результаты нашего труда использовать на процветание нашей страны и ее граждан, а не английских «Челси» и яхт-клубов!»
В Западной Сибири разворачивается ярко выраженная классовая борьба. Конечно, люди меньше всего думают классовыми категориями. Они видят перед собой алчного собственника, который жирует за счет присвоения их неоплаченного труда и не желает делиться ни одной копейкой. Рабочие, пикетировавшие «Бритиш Петролеум» говорили: «Они сами довели нас до того, что мы вынуждены идти на акции протеста».
Но уже нарастает понимание и того, что произвол собственника связан с проблемами нынешнего политического и экономического устройства России, в котором рабочий, вкалывающий по 10 часов на лютом морозе, получает в 50—60 раз меньше чиновника, сидящего в теплом кабинете. Не говоря уже о собственниках, которые с жиру бесятся, приобретая футбольные команды, яхты и личные «боинги». И имена рабочих Алексея Курбатова и Василия Твердуна, организаторов независимого профсоюза рабочих нефтепромыслов Петра Лещика и Александра Захаркина уже войдут в историю классовой борьбы в России среди имен тех, кто первым бросил осознанный вызов бесчеловечному диктату хозяев и их политической обслуги в «официальных» профсоюзах.