Среди вопросов, которые было позволено задать президенту Владимиру Путину во время телемоста, был и вопрос жителя Набережных Челнов, родом из Абхазии. «Нельзя ли Абхазию принять в состав России? А вместе с нами и Южную Осетию с Приднестровьем?» — обратился он к президенту.
Напомним, что не далее как 18 октября парламент Абхазии обратился к президенту и Федеральному собранию России с просьбой о признании независимости этой республики. В документе, принятом на расширенном заседании парламента, в частности, говорится, что 15-летний период подтвердил жизнеспособность де-факто независимого Абхазского государства и «требуется только одно — подтвердить данный суверенитет, как это было сделано в отношении других государств в подобной ситуации». Неделей раньше с аналогичной просьбой о признании суверенным государством к парламентам России, Украины и Белоруссии обратился Верховный совет Приднестровья, опиравшийся на волю народа Приднестровья, выраженную на референдуме 17 сентября, в котором приняло участие 76% из 390 тыс. избирателей. При этом более 97% из них поддержали курс на независимость этой республики и последующее свободное присоединение к России. И наконец, 12 ноября 99% населения Южной Осетии на (втором уже по счету) референдуме почти единодушно высказалось за независимость своей республики.
Власти РФ находятся сейчас в условиях драматической коллизии. С одной стороны, в независимых де-факто республиках проживает несколько сот тысяч граждан России. В Абхазии и Южной Осетии, например, из 200 тыс. населения до 90% приняли российское гражданство, в Приднестровье из 550 тыс. — каждый четвертый. Они ясно заявили и на протяжении 15 лет доказали свое право на самоопределение. Все понимают, что нельзя бросать население этих республик на произвол судьбы и заставлять жить в условиях русофобских режимов. С другой стороны, после референдумов в Приднестровье и Южной Осетии их результаты сразу же отвергли Евросоюз, ОБСЕ, а из госдепартамента США, присвоившего себе роль «международного сообщества», последовал грозный окрик.
Кремль, обычно следующий в фарватере политики Вашингтона, колеблется. И это проявилось в ответе президента РФ В.Путина на вопрос уроженца Абхазии. Выразив озабоченность подготовкой Грузии к войне и попытками силового решения конфликта с отколовшимися автономиями, Путин сказал, что, зная тяжелую историю отношений между народами Южной Осетии, Абхазии и Грузии, нельзя допустить кровопролитие в этом регионе. По мнению президента, проблему нужно решать с учетом территориальной целостности Грузии, но при этом учитывая право народов республик на самоопределение. В конце ответа он пообещал следить за международными прецедентами, в том числе и за ситуацией в Косово.
Прозвучавшие здесь опасения прогневать вашингтонского «дядю» и европейскую «тетю», присущие нынешней внешней политике Кремля, видны здесь как на ладони, и загоняют проблему в тупик.
В этой связи у большинства граждан страны, считающих себя патриотами России, возникает законный вопрос: а существует ли выход из тупика, какое-то легитимное решение проблемы признания Приднестровья, Абхазии и Южной Осетии? Давайте разберемся.
Решение этой проблемы, как известно, находится на стыке национального и международного права. Начнем с российского законодательства. 17 декабря 2001 г. президентом РФ подписан Федеральный конституционный закон №6-ФКЗ «О порядке принятия в РФ и образования в ее составе нового субъекта РФ» (далее — Закон), предусматривающий возможность принятия в состав РФ иностранного государства или его части в качестве нового субъекта федерации. Такое принятие осуществляется по предложению данного иностранного государства и при согласии России. Причем это согласие и условия принятия в РФ должны оформляться международным договором, заключаемым с государством, желающим войти в состав России или отдать РФ часть своей территории.
К сожалению, Закон не дает России права выступать с инициативой о приеме в РФ нового субъекта федерации. Согласно п.1 ст. 6 инициатором предложения о принятии в РФ в качестве нового субъекта иностранного государства или его части может быть только данное иностранное государство. С одной стороны, эта норма ставит Россию в заведомо неравноправное положение с остальными государствами — членами ООН, Устав которой предусматривает возможность мирного разрешения территориальных вопросов путем переговоров, в том числе с участием международного суда. После создания ООН мирным путем и по своей инициативе присоединили к себе новые территории США, ФРГ, Индия, Китай (возврат Гонконга) и другие страны.
С другой стороны, трудно себе представить, не будучи наивным идеалистом, что, например, Грузия когда-нибудь выступит с инициативой о принятии Абхазии и Южной Осетии в состав России. Поэтому единственным реальным выходом для России из этого, казалось бы, тупика было бы признать три республики в качестве независимых (де-юре) государств, которые и станут инициаторами заключения этих договоров. Тогда в международных договорах, заключаемых Россией непосредственно с Приднестровьем, Абхазией и Южной Осетией, речь будет идти о принятии в состав России в качестве нового субъекта не отдельных частей Молдовы и Грузии, а независимых иностранных государств.
Разберемся теперь, что же определяют нормы международного права, на которые ссылаются президент и те, кто не хочет и боится признания независимых де-факто республик. Устав ООН отвергает агрессию и применение силы как способов решения споров, тем не менее предполагает возможность разрешения территориальных разногласий путем переговоров. Откуда же могут возникнуть эти самые разногласия? Основным их источником в мире стала кажущаяся на первый взгляд несовместимость двух таких принципов, как право народов на самоопределение и принцип территориальной целостности государства. И здесь нельзя не назвать важнейший документ, позволяющий устранять возможные конфликты в этой сфере. Это Декларация о принципах международного права, принятая Генассамблеей ООН 24 октября 1970 г. Она провозглашает и конкретизирует принцип равноправия и самоопределения народов, воплощенный в Уставе ООН. Звучит он так: «Все народы имеют право свободно определять свой политический статус... Создание суверенного и независимого государства, свободное присоединение к независимому государству или объединение с ним... являются способами осуществления народом права на самоопределение». Жаль, что МИД РФ и его кремлевские кураторы не используют положения этого важнейшего документа. А ведь он дает четкую международно-правовую основу и легитимность действиям народов так называемых самопровозглашенных республик по обретению независимости.
С другой стороны, в Декларации подчеркнуто, что право народов на самоопределение не должно толковаться как поощрение действий, ведущих к расчленению или к частичному или полному нарушению территориальной целостности суверенных и независимых государств. Но только тех, у которых правительство соблюдает принцип равноправия и самоопределения народов и вследствие этого контролирует всю территорию страны. В противном случае правительство представляет не весь народ, принадлежащий к территории данного государства. В этом случае право на самоопределение народа имеет высший приоритет. Территориальная целостность не может достигаться любой ценой, ценой блокады (в которой сейчас находится Приднестровье), интервенции, геноцида (что угрожает сейчас Абхазии и Южной Осетии). Вот в чем суть. И если учесть, что первоначальными членами ООН были 45 государств, а ныне их число достигло 192, то становится ясно, что уже 147 раз право народов на самоопределение получало высший приоритет и международное признание по сравнению с принципом территориальной целостности.
Предательское расчленение СССР, мирный «развод» Чехии и Словакии, кровопролитный развал Югославии — примеры того, как по-разному может применяться право на самоопределение. Ведь именно этот подход был проявлен США, Западом и примкнувшей к ним ельцинской Россией, когда была признана независимость республик бывшей Югославии: Словении, Хорватии, Македонии, Боснии и Герцеговины. Сценарий везде был один и тот же: Западом велась пропаганда развала страны, республики выходили из подчинения Белграду, центральная власть Югославии теряла контроль над этими территориями, там проводились референдумы. И Запад немедленно признавал их результаты, мотивируя это тем, что Белград представляет не весь народ Югославии, что он не контролирует территории, народы которых стремятся к самоопределению.
Ситуация, сложившаяся вокруг Приднестровья, Абхазии и Южной Осетии, один к одному(!) воспроизводит процесс самоопределения республик бывшей Югославии с той лишь коренной разницей, что не Россия была инициатором развала Грузии и Молдовы, а националистические режимы вынудили народы этих территорий искать спасения в независимости. Так, выход Грузии из состава СССР в 1990 г. и возврат к конституции 1921 г. ликвидировал автономии и автоматически вернул Грузию к территории в тех границах, когда в ее составе не было ни Абхазии, ни Южной Осетии. Тем более что единая Осетия вошла в состав России раньше Грузии в 1774 г., и никогда из нее не выходила. Народы имеют право решать, с кем им жить в одном государстве. Они свой свободный выбор сделали, и попытки режима Саакашвили ценой кровопролития загнать эти республики обратно в границы Грузии времен СССР обречены на провал.
Молдавские националисты, аннулировав договор 1940 г. о приеме в состав СССР, «сами себя высекли», оставшись в тех границах, когда Приднестровье не входило в состав Бессарабии. А когда попытались силой навязать свою власть, получили отпор. С тех пор на Приднестровье вот уже в течение 15 лет не распространяется власть ни президента, ни парламента Молдовы. Там своя конституция, законодательная, исполнительная и судебная власти, своя армия. Там три государственных языка — русский, молдавский и украинский. Совершенно очевидно, что правительство Молдовы представляет только тот народ, что живет в границах 1940 г. Власти Молдовы упорно не признают народ Приднестровья как равноправный, не желают придавать русскому языку статус государственного. Этот народ тоже воспользовался своим правом на самоопределение. И он тоже сделал свой выбор в пользу России. Кого здесь винить?
России не должно быть дела до того, хотят ли США признавать эти три республики. Они и СССР не хотели признавать до 1933 г. Если три республики станут субъектами РФ, тогда вопрос о признании их США, Евросоюзом и ОБСЕ отпадет сам собой за ненадобностью. Вот и выход из, казалось бы, тупиковой ситуации, в которую загоняет себя кремлевская администрация.
Таким образом, дорога к признанию трех республик открыта как с точки зрения международного права, так и федерального законодательства России. Какой же смысл президенту и МИД РФ ждать итогов референдума в Косово, чтобы поступать еще по какой-то аналогии? Не надо лукавить: прецеденты давным-давно созданы. Народы Приднестровья, Абхазии, Южной Осетии имеют такое же право на самоопределение, как и народы Словении, Хорватии, Македонии, а теперь и Черногории, независимость которой Россия признала по результатам недавнего референдума.