НА ТЕЛЕВИДЕНИИ праздник: ему исполнилось 75 лет. Сам президент чествует юбиляров, говорит о преемственности поколений. Странно, что преемственность не была разрушена, когда по телевизионному экрану под вопли о «секшен революшен» зашагали полуголые особи под красными знаменами. Когда под объективами телекамер пожирали торт в виде Ленина в гробу. Когда в связи с праздником Победы с телеэкрана убеждали население в том, что в войну победили немцев, завалив их русскими трупами, а «преступник Сталин» не имел никакого отношения к победе. Действительно, необыкновенная преемственность, недаром президент называет работников телевидения единой семьей. Единая семья — да, об этом в связи с 10-летием то ли второго, то ли первого государственного канала непринужденно высказалась с телеэкрана Арина Шарапова: на кого ни посмотришь, умиленно отмечала теледива, со всеми либо учились в одной зарубежной школе, либо встречались за границей.
Президент отметил особую роль и значимость телевизионной семьи. Без особой роли и значимости было бы невозможно с таким злорадством показывать потрясшие весь мир сцены расстрела собственного Верховного Совета, утверждать, что милиционеры, охранявшие это здание (преданная присяге, в первую очередь уничтоженная охрана), разграбили его, что убитых было 140 человек, хотя только внутри полы и лестницы устилали, как свидетельствовали очевидцы, сотни трупов, а еще были расстрелы на баррикадах, на стадионе, и выстрелы в развалинах звучали дольше двух недель.
Президент сказал, что телевидение формирует вкусы телезрителя. Будь иначе, телевидение погнушалось бы показывать народу заманенного в подготовленное соответствующим образом помещение опоенного генерального прокурора с непотребными девицами. Настоящий герой позорной передачи г-н Швыдкой с тех пор так и мозолит глаза и засоряет уши телезрителей. Заслуги-с, господа, а также особая роль и значимость.
Президент согласен с тем, что телевидение задает стиль и ритм жизни. Поздравим себя со стилем жизни в духе бесконечных обсуждений личных историй и рекомендаций найти, главным образом, сексуальное счастье, а также ритмом, ну, скажем, от Малахова.
Нет никакой возможности для рядового зрителя оценить награжденных президентом выдающихся деятелей телевидения, но нельзя не отдать должное Т.Митковой. Это она в тяжелое политическое лето 93-го с телевизионного Олимпа метала громы и молнии в грубого пикетчика, словесно обидевшего до слез юную сотрудницу телевизионной единой семьи. Зато в ночь на 22 июня, «ровно в четыре часа», были разгромлены палатки особенно упорных зрителей, недовольных политикой единой телевизионной семьи. Когда днем вблизи Останкина собралась взволнованная побоищем толпа, она застала мало кого из пикетчиков бывшего палаточного лагеря. Пожилая женщина рассказывала о бабушке с внуком-подростком. Внука омоновец перетянул дубинкой, так что мальчик обмяк; бабушку, прижимавшую к груди внука, уволокли в машину. Больше их никогда не видели. Как и запомнившуюся многим старую женщину, участницу войны с многочисленными наградами. Знакомый, молодой человек субтильного телосложения по имени Юрий Александрович, стоял посреди толпы и плакал. «Где вы были этой ночью? — спрашивал он сквозь слезы. — Если бы все были здесь, они бы не посмели...» Он рассказывал, как омоновцы, явно хорошо осведомленные, начинали выборочно бить самых заметных, самых убежденных и физически сильных людей, как тело избитого до смерти человека принимало вид бесформенного мешка и его волокли в машину. Возмущенную кощунственной кровавой расправой толпу, направившуюся было в центр города, к вечеру рассеяли омоновцы с дубинками, хлеставшие куда попало. Еще раз возмущение делами единой телевизионной семьи привело народ к телебашне в ночь на 3 октября, где его встретили автоматные очереди. Слабый телом, но неукротимый духом Юрий Александрович этой ночью был ранен в руку. Дальнейшая его судьба неизвестна.
Татьяна Миткова продолжает свою плодотворную работу на телевидении. В дни гибели АПЛ «Курск» она выражала недовольство тем, что журналистам не позволяли приблизиться к израненной лодке: «Нам картинка нужна!» Кому — слезы, а кому — необходимая картинка. Как не наградить женщину, как не поощрить профессиональное рвение!
Дмитрий Киселев в праздничном настроении обещает в недалеком будущем новые революционные проекты. Не тот ли это Дмитрий Киселев, который в 90-х годах в репортаже из Финляндии клеймил оккупационные замыслы Страны Советов? Повторная агрессия не состоялась, но она готовилась, об этом определенно говорил Д.Киселеву какой-то финский старик на основании собственных глубоких умозаключений, а уж Д.Киселев не преминул поведать о таком коварстве. Теперь тот самый Д.Киселев, как настоящий патриот, истово служит интересам России на государственном телеканале.
С ТЕХ ПОР, как власти с помощью ОМОНа выдали бессрочный мандат сложившейся на телевидении единой семье за то, что она, как заметил президент, рушила догмы, экранные работники то и дело заявляют телезрителю: не нравится — выключай телевизор. Сами себе телеакадемики нравятся.
Казалось бы, что такое достижение цивилизации, как видимая связь, окно в мир, обязывает. Новая техническая ступень, особенно новое качество человеческого общения, должно развивать человека, приподнимать на некоторую нравственную высоту, иначе общение превращается в бессмыслицу. Телесообщество полагает иначе. Не так давно его простодушный представитель в передаче «Деловая Москва» заявил, что на экране должны быть только новости и развлекательные программы, этого, дескать, хочет усталый человек, придя с работы. Главная нескрываемая забота телеобслуживающей публики — чтобы смотрели. Ради этого они готовы хоть юбки на экране задирать. Уже самые демократически настроенные дамы вопиют: «Не развращайте наших детей!» Куда там! Ради рейтинга и денег телевизионщики готовы на все. Эдуард Сагалаев, мэтр ТВ и член Общественной палаты, с восторгом рассказал, как на заре туманной телевизионной юности преданная телеслужащая больно укусила чему-то препятствовавшего милиционера. С тех пор так и кусают, кого и когда хотят.
Самое изощренное, поистине дьявольское орудие телевизионной семьи, выросшей на развалинах Советского Союза, — это реклама. Реклама их питает, рекламой они долбят нас по голове. Рекламные личности действуют не так, как нормальные люди. Они упиваются сомнительными импортными сладостями, гримасничая и бормоча о райском блаженстве. Они наглядно бреют подмышки, поглаживают себя по животу, удостоверяя, что теперь у них все в порядке. Психопаты висят вниз головой, чтобы беспрерывно болтать по телефону, или ради того, чтобы всучить вам жвачку, пристают с вопросом: «Как дела у вас во рту?» Сумасшедшая старуха изображает «крутую бабушку», внучат призывают использовать свободное время для сбора крышек от пива в надежде на призы.
Денно и нощно рекламируются лекарства от всех болезней (приезжий врач из Турции был очень удивлен последним обстоятельством, пояснив, что подобные штучки у них давно запрещены). Ради рекламы мобильной сети используется даже образ первого космонавта, то немногое, о чем еще помнят как о достижении российские нувориши.
Двуногие дети природы то бродят средь бела дня в соломе, гордясь оргазмом, то нагадывают «средство такое, чтобы с женщинами получалось», а то и просто диктуют: «Оргазекс — твой выбор, качественный секс!» А следующим, между прочим, рекламируется подарочный «Молитвослов», как это приключилось на канале «Столица». Помешательство на сексуальной почве приняло такие размеры, что непристойные намеки заполонили рекламу предметов, не имеющих никакого отношения к сексу. «Мистер Рикко? Моя жена все делает с ним на кухне!» — это о соусе. А вот реклама мебели «Шатура»: за ней приходят «один с женой, другой... гм... с сестрой». Хорошая, доброкачественная, приятная на вид отечественная мебель, но как же в рекламе без пакостности!
НЕ ТАК ДАВНО в поезде дальнего следования какой-то офицер рассказывал молодому солдату о вреде пепси. Есть данные, говорил он, что пепси отрицательно влияет на детородную функцию, никогда не пей сам и своим друзьям скажи. Недаром химический состав этого напитка засекречен. Американцы, продолжал офицер, экспериментируют с пепси в Эфиопии, в африканской стране с высокой рождаемостью, и в России. Казалось бы, какова достоверность сведений в разговоре случайных попутчиков? Но обратите внимание: реклама пепси — наиболее агрессивная. «Бери от жизни все!» — и молоденькая девушка, теряя лифчик, берет «все» — вторую баночку пепси. «Бери от жизни все!» — и молодежь ночью беснуется под рев электроинструментов, а жители окрестных домов теряют самообладание, оттого что не могут спать.
Реклама кошмарна не только своим содержанием, но и тем местом, на которое поставлена: она нападает внезапно, как враг из-за угла, и неожиданно вгрызается в сознание. Реклама отнимает массу времени, которое ей не принадлежит. Чем увлекательнее сюжет фильма, тем чаще он перебивается рекламой. На самом деле приходится решать, терпеть ли рекламу или выключить телевизор. Реклама вездесуща, как крысы на мусорной свалке, она скверно действует на чувства и сознание, дробя его на неустойчивые осколки. В развитых странах такого издевательства над собственным населением уже не встретишь, фильмы и передачи там идут целиком, без разрыва рекламой. Наша телесемья сжилась с шизофренией рекламы настолько, что в показ фильма вводит анонс другого фильма, а на канале ТВЦ смена руководства отмечена новинкой: анонс передачи включен непосредственно в изображение на экране.
Вред механической мешанины для сознания очевиден. Вот что писал более полутора веков назад гениальный русский писатель. Характеризуя городничего из «Ревизора», Н.В.Гоголь подчеркивал: «Переход от страха к радости, от низости к высокомерию довольно быстр, как у человека с грубо-развитыми склонностями души». Зачем же, господа телевизионщики, вы так низко обходитесь с собственным народом, для чего работаете на разрыв и огрубление сознания, почто наводите порчу на неокрепшие юные души? Вам и всячески потворствующей вам власти кажется, что так управлять легче и удобнее? Но неразвитым, несамостоятельным народом управлять будут другие, а нерадивых управителей, грубых приказчиков без следа сдует ветром истории.
Каждый может для себя найти на экране что-то интересное, сказал награжденный телемэтр Виталий Вульф. Поищем. Нельзя же, в самом деле, совсем обойтись без телевидения. Вот только бы не превратиться под пассами наших телеакадемиков в описанную М.Е.Салтыковым-Щедриным вяленую воблу. Ту самую, у которой «голова подсохла, и мозг, какой в голове был, дряблый сделался. Ни лишних мыслей, ни лишних чувств, ни лишней совести — ничего такого не будет!» Неужели подобно вобле придется жить-поживать?