Я МАЙОР, кадровый военнослужащий Вооруженных сил, имеющий выслугу более 26 календарных лет в должностях от командира взвода до заместителя командира дивизиона по воспитательной работе, проходивший военную службу на разных должностях, на которых непосредственно сталкиваешься с личным составом.
Начало 2006 года ознаменовалось новым этапом «непримиримой» борьбы с неуставными отношениями в армии. На экранах телевизоров в течение нескольких недель «основной» темой и «героем» стал ранее неизвестный юноша из уральской глубинки, проходящий военную службу по призыву в подразделении обеспечения учебного процесса Челябинского танкового училища, — рядовой Сычев Андрей.
Так как для большинства наших соотечественников армейская жизнь в настоящее время представлена телевизионными шедеврами типа «ДМБ» и «Солдаты», публикациями «Московского комсомольца» и других «правдивых» изданий, то вполне понятна реакция людей. Вся армия — это рассадник неуставщины, дедовщины.
Наши средства массовой информации оперативно сообщили, что в Челябинскую городскую клиническую больницу №3 в тяжелейшем состоянии поступил Сычев, который подвергся издевательствам со стороны сослуживцев, ему сделана сложная хирургическая операция — ампутированы нижние конечности; он находится в бессознательном состоянии, к нему подключен аппарат искусственной вентиляции легких. Командование подразделения и училища пыталось, дескать, скрыть факт неуставных отношений, медицинские работники части ему медицинскую помощь не оказывали, но доблестные корреспонденты не дали скрыть этот вопиющий факт от общественности.
У меня сразу возникают простейшие вопросы. Откуда поступила такая «точная, до конца проверенная» информация, которую сразу же пустили в эфир? Сам А.Сычев это сделать не мог. Его состояние было настолько тяжелым, что потребовалось немедленное хирургическое вмешательство. Врачу, оперировавшему Сычева (абсолютно гражданскому лицу) надо было спасать жизнь, а не выяснять, кто, кого и за что избивал. И вот у больного, находящегося в тяжелейшем состоянии, к которому и родную мать несколько дней не пускали, неизвестная никому ранее журналистка выяснила, что он был подвергнут нечеловеческим издевательствам со стороны сослуживцев... Наверное, нашим журналистам надо преподавать в учебных заведениях, где готовят следователей, а еще лучше провести несколько широких семинаров с сотрудниками правоохранительных органов: как надо допрашивать лиц, находящихся в бессознательном состоянии, а также не подающих признаков жизни. Смотришь, и преступность в стране уменьшится.
На протяжении длительного времени в каждом выпуске информационных программ муссируется тема А.Сычева. Она перебивает все события в стране и мире. В Чеченской Республике совершен террористический акт и погибли наши военнослужащие! Наплевать. Замерзают целые города! Ерунда. Вот проблема А.Сычева — это да! Президент России лично заявляет, что дело А.Сычева будет расследовано с особой тщательностью.
Обычно уголовные дела такого уровня расследуют следователи-первогодки гарнизонных военных прокуратур, но в Челябинское танковое училище выехали следственные группы Генеральной прокуратуры РФ, Главной военной прокуратуры, прокуратуры Приволжско-Уральского военного округа, комиссия во главе с главнокомандующим Сухопутными войсками! Даже Общественная палата, не видя в России иных проблем, послала своих представителей. Вот это размах!
В своих интервью представители Общественной палаты (между прочим, известные адвокаты и правозащитники), не дожидаясь итогов следствия, заявили, что в произошедшем виноваты в первую очередь командиры, непосредственно находившиеся в казарме. А таких набралось ни много ни мало — аж с десяток человек. Это дежурный по училищу, дежурный по батальону, командир батальона и др. Кроме того, уже во всеуслышание называются фамилии военнослужащих, которые виновны в избиении Сычева. А будет доказана их вина или нет — это дело десятое. Хотелось бы спросить этих правозащитников: а как же конституционное право на презумпцию невиновности? Или оно только для олигархов и господ с толстыми кошельками, интересы которых они защищали и защищают?
Но вот что интересно. В своих интервью все обвиняют командование училища, командиров, но никто не говорит о том, что же привело к такому случаю, то есть какова первопричина? Кто вообще служит в нашей армии и кто ей командует?
В советское время количество отсрочек было минимально, в армии служило большинство мужчин, достигших призывного возраста. Однако уже в 1989 году «по настоянию общественности» перестали призываться обучающиеся в высших учебных заведениях. Это был чувствительный удар по интеллектуальному уровню военнослужащих по призыву. В дальнейшем количество отсрочек росло как снежный ком, и по этому показателю мы, наверное, вышли на первое место в мире. К 2005 году уже до 80% призывного контингента имели законные отсрочки (по здоровью, социальные, профессиональные, семейные). При этом освобождали от призыва наиболее развитую, грамотную, материально обеспеченную и здоровую часть призывников.
Теперь образовательный уровень солдат по призыву — 9 классов, но около 10—15% от их числа не имеют и этого. Фактически в армию идет наименее подготовленная часть призывного контингента из наименее обеспеченных слоев общества. По большей части они не горят желанием послужить Родине, с завистью смотрят на те 8%, которые законным (или не очень) способом были освобождены от призыва, и также мечтают всеми правдами и неправдами уклониться от военной службы.
Из моего личного опыта: из 200 призывников, прибывших в часть для прохождения службы в ноябре 2004 года, 15 человек были комиссованы по состоянию здоровья (в основном из-за отклонения в психике), до 60% имели дефицит массы тела и были отправлены на «откорм» в военные госпитали. Обоснованное желание проходить военную службу по убеждению высказали 5% призывников; 70% заявили, что будут служить, боясь преследования за уклонение от прохождения службы, 25% высказали полное нежелание проходить военную службу. Именно эта категория в дальнейшем поставляла беглецов из армии. Впоследствии, будучи старослужащими, они стали самыми ярыми неуставниками по отношению к сослуживцам. Вот такой парадокс! Но несмотря на нынешний призывной контингент (другого все равно нет), офицерский и командный состав все же продолжает воспитывать личный состав, противостоит негативным явлениям в армии.
И ВОТ ТУТ (как в том анекдоте: «А вы дихлофосом не пробовали?») издается знаменитый Указ президента РФ Путина В.В., которым как «неконституционная норма» был отменен дисциплинарный арест с содержанием на гауптвахте. Что же осталось у командира для обуздания недисциплинированного солдата, казарменного хама и хулигана? Ну как же! Целый перечень дисциплинарных взысканий, предусмотренный Уставом! Это «выговор», «строгий выговор», «снижение воинского звания на одну ступень» и самое крутое — уменьшение обязательного (!) отпуска на пять суток.
Например: ушел солдат в самовольную отлучку, погулял, отдохнул, попил пивка, а то и покрепче, через день-полтора вернулся. Что же может сделать ему командир, который этот день, как правило, не спал, а занимался поисками «защитника Отечества»? Погрозить пальчиком и объявить выговор. Так выговор не язва и не триппер, с ним жить можно.
А вот офицер получает реальное взыскание, чаще всего выраженное в уменьшении его денежного содержания. На «гражданке» за то, что кто-то «подставляет» сослуживца и его в результате лишают денег, морду бьют. А что делать офицеру, когда некоторые из солдат совершают такие проступки до 2—3 раз в месяц? Вот и увеличилось количество осужденных офицеров за «превышение служебных полномочий». А лишившись из довольствия 2—3 тысяч рублей в месяц, наверное, любой применит не совсем уставные меры воздействия.
Ответьте на простой вопрос: сильно ли вы сами испугаетесь гнева работодателя, если за проступок, граничащий с преступлением, вам погрозят пальчиком, а вы знаете, что через неделю-другую уйдете на другую работу или вообще уволитесь? Что, не будете больше так поступать? А если хочется? А если по-другому не умеете? Вдобавок никто не накажет. Ну покричат, ну поугрожают. Зарплата от этого не уменьшится, льгот никаких не лишитесь.
Командиры могут днями и ночами проводить воспитательную работу с личным составом, но при отсутствии реальных мер принуждения она превращается в болтовню, которая только дискредитирует армию и способствует снижению дисциплины. Кроме того, надо учитывать, что в общевойсковом батальоне личного состава от 150 до 600 человек. А офицеров?
В связи с низким денежным довольствием, социальной незащищенностью, бытовой неустроенностью в период с 1995 по 2005 год уволились (и продолжают увольняться) до 50% офицеров среднего звена. В основном это наиболее грамотные командиры взводов и рот, как правило, имеющие выслугу не более 10 лет, понимающие, что свое место в гражданской жизни они найдут.
Для закрытия «кадровой» дыры в армию призывают офицеров, окончивших гражданские вузы, которые солдата никогда в глаза не видели, не знают, что такое военная служба, а сами являются такими же призывниками, как и 18—20-летние пацаны, прибывшие с гражданки. Все отличие — в погонах! Доходит до анекдотов. Лейтенант-двухгодичник прибыл в часть и встречает солдат-земляков. Те обрадовались, предлагают обмыть «вливание» в воинский коллектив. А так как сами они уже старослужащие, то за водкой посылают лейтенанта.
Такие горе-офицеры и назначаются на должности командиров взводов, заместителей командира роты по воспитательной работе! Как может такой офицер (понятия не имеющий об армии) воспитывать, а уж тем более как-то влиять на подчиненных? Часто приходится ставить на место наиболее зарвавшихся солдат, которые к этим офицерам обращаются просто по имени — Саня, Петя... Солдаты таких начальников зовут «гвардии пиджак». Подумайте, на кого может опереться в работе с личным составом командир подразделения? Кроме того, некоторые из этих офицеров, пользуясь тем, что они призваны на военную службу и не могут быть досрочно уволены в запас, крайне халатно относятся к обязанностям, допускают прогулы, опоздания, самоволки, не заступают в наряды, а если и заступают, то службу несут крайне плохо. Спросить с них практически невозможно. Не раз, беседуя с тем или иным офицером по призыву об их халатном отношении к службе, слышал в ответ: «Мы сюда не просились, дома ждет работа с зарплатой 15—20 тысяч рублей, так почему я должен терять время?» Что возразить на это?
Да и сами командиры, кто они? Действительно, из тех офицеров, кто несмотря ни на что остался служить и не уволился, на должности выдвигаются наиболее грамотные, дисциплинированные, работоспособные. Но в настоящее время, когда за проступки подчиненных опять все больше и больше спрашивают с командира, на эти должности идут с явной неохотой. Ведь это ответственность не только за личный состав, но и за боевую подготовку, состояние техники, материальные средства. Да за что только не отвечает командир! А ставить кого? Отношение к Вооруженным силам, офицерскому составу привело к тому, что звено командир роты—командир батальона омолодилось до безобразия. Я помню времена, когда на должность заместителя командира роты назначались офицеры, прошедшие конкурс, как правило, прослужившие в должности командира взвода не менее 2 лет, а на должности командира батальона — в звании не ниже майора, имеющие 8—10 лет офицерской выслуги, прошедшие все должности от командира взвода до начальника штаба батальона. Сейчас при условии, что время нахождения в воинских званиях сокращено почти вдвое по сравнению с 1991 годом, на должности командиров батальонов (дивизионов) назначают имеющих выслугу на офицерских должностях не более 3—4 лет в воинском звании капитана! Больше некого!
ЕСЛИ средний командный состав нашей армии очень плох, то младшего командного состава в нашей армии фактически нет. Сержант ничем не отличается от рядового состава, а выполнение его функциональных обязанностей переложено на офицеров от ротного звена и выше. Недаром появились так называемые ответственные — офицеры, контролирующие распорядок дня и исполняющие все обязанности сержантов: строят личный состав, ведут поверку, водят на прием пищи, проводят подъем утром и отбой по вечерам. Сержанты только присутствуют при этом как обыкновенные солдаты. Ответственности за поддержание порядка в своем отделении они не несут, а иногда даже не знают, кто входит в их отделение.
Часто поднимается вопрос о переводе сержантов на службу по контракту. Это приведет только к тому, что сержант вообще исчезнет из подразделения, так как регламент служебного времени круглосуточное пребывание в казарме военнослужащего по контракту не предусматривает.
Последнее время, в частности в 2005 году, было поднято денежное довольствие в основном за счет различных надбавок и коэффициентов. Однако список отмененных льгот занимает три листа печатного текста, сами отмененные льготы практически не компенсируются. Например, «знаменитый» 122-й закон, по которому практически все имеющиеся льготы для военнослужащих и членов их семей отменены. А вот «достойную» денежную компенсацию в размере 170 рублей назначить не забыли. Лучше бы не назначали, было бы не так обидно.
Положения 122-го закона фактически привели к росту неуставных отношений. Закон лишил военнослужащих по призыву права на бесплатные почтовые отправления, бесплатный проезд в общественном городском и пригородном транспорте. Существующее денежное довольствие сделало военнослужащих по призыву нищими. Солдату, даже если он непрерывно находится в казарме и не ходит в увольнения, требуется объективно больше средств, чем он в настоящее время получает.
Кстати, никто из правозащитников не поинтересовался: почему в армии военнослужащий имеет право написать бесплатно только 8 писем в месяц? А если ему надо больше? Даже в самое трудное время — в годы Великой Отечественной войны — солдаты посылали письма бесплатно, почта не требовала с них даже конверты. И никто не ограничивал бойца, сколько он писем может написать домой. С учетом существующего денежного довольствия (350—400 рублей) покупка конверта с маркой становится непозволительной роскошью.
Стоимость одной поездки на транспорте в настоящее время составляет в среднем 10 рублей. Если воинская часть находится за пределами населенного пункта, то требуется 30—50 рублей на пригородный транспорт. Представьте себе, что военнослужащий пошел в увольнение. Он что, будет ходить пешком? Нет. Он поедет на транспорте. Вот одна из материальных причин усиления неуставных отношений в солдатской среде. Старослужащие, которые и раньше занимались поборами с сослуживцев, сейчас делают это с удвоенной силой.
Жизнь подорожала! Конечно, командиры знают все, что происходит в казарме. Приезжайте в любую часть, поговорите с офицерами, они дадут полный расклад положения дел, назовут вам и казарменных рэкетиров, и самовольщиков, и пьяниц. Смогут назвать всех, кого унижают, кто склонен в любое время убежать домой. Но зная все это, офицеры лишены рычагов воздействия. Все вышестоящие командиры и начальники, а сейчас средства массовой информации и общественность, говорят о низком уровне воспитания. Но назовите мне действенные методы воспитания! Вспомните известный советский фильм «Максим Перепелица». Сюжет наивен и прост, но в то же время в нем показано: только после того как рядового Перепелицу посадили за дисциплинарный проступок на гауптвахту, он задумался над своим поведением.
В настоящее время в армию идет в основном молодежь из малообеспеченных и неблагополучных семей. Не секрет, что даже на гражданке категория этих молодых людей является наиболее криминальной. Именно эта категория молодых людей совершает большинство тяжких преступлений. Придя в армию, они не имеют материальной поддержки из дома, а «находят» ее у своих сослуживцев. Но ведь свое имущество никто так просто не отдает! Вот и нужно человека сначала унизить, погасить в нем желание сопротивляться, а впоследствии доить с него деньги. Не может найти в казарме? Пиши домой! Дома нет денег? Иди в город! Проси милостыню! И идут!!! Командиры всеми силами борются с этими проявлениями. Но вот парадокс! Солдат получает травму. Командование начинает расследование. «Потерпевший» молчит, как партизан в застенках гестапо. Или рассказывает сказку о том, как «идя по плацу, он на ровном месте спотыкался и падал 12 раз подряд, при этом ударялся различными частями тела».
Если гражданин получил травму на гражданке и говорит, что его никто не бил и он ни к кому претензий не имеет, то я сильно сомневаюсь, что милиционер будет угрожать ему всеми мыслимыми и немыслимыми карами, чтобы добиваться от него правды. А газеты поднимут вой по этому поводу. В армии офицерам приходится это делать, доходит до того, что, как в детском саду, вызывают пап и мам, чтобы они уговорили великовозрастное чадо рассказать, кто же ему сломал нос или наставил синяков.
Но вот истина установлена, потерпевший все рассказал, обидчик подтверждает все факты, бумаги направляются в военную прокуратуру для привлечения виновного к ответственности. Военная прокуратура возбуждает уголовное дело и расследует его. Если раньше казарменного «мордобойца» изолировали от коллектива, отправляли на гауптвахту или арестовывали, то сейчас он находится в казарме (гауптвахта отменена, а суд посчитал, что обвиняемый не опасен для общества и не стал его заключать под стражу). Конечно, этот военнослужащий для своего спасения от наказания начинает обработку и свидетелей, и самого потерпевшего. В итоге к началу суда уже не поймешь, кто кого и за что бил.
Наконец, несмотря на все гигантские усилия и проволочки, правда восторжествовала! Казарменного хулигана изобличили и осудили на пару лет в дисциплинарный батальон. Но у него, как и у любого гражданина РФ, имеется право на обжалование судебного решения в вышестоящий суд, что он непременно делает. При этом продолжает находиться в казарме, но уже не как простой боец, а как герой, который пострадал из-за стукача. Осужденного нельзя использовать для несения службы, он сидит в казарме, ничего не делает и продолжает своим присутствием воздействовать на сослуживцев. Одновременно с этим у командования возникает проблема — куда девать потерпевшего от «праведного» гнева осужденного и его сотоварищей. Глядя на все это, другие военнослужащие в сходной ситуации просто молчат. Вот вам и «круговая порука»!
В НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ все говорят, что для искоренения негативных явлений в армии необходимо укомплектовать ее военнослужащими по контракту. Если глубоко не вникать в суть этой проблемы, то идея покажется чуть ли не панацеей от всех армейских бед. Но большинство наших журналистов, политиков, «правозащитников» и прочих деятелей с армией знакомы только по страницам или с экрана. Нас убеждают в том, что армии зарубежных стран укомплектованы военнослужащими по контракту, и там все хорошо. Однако, например, армия США переходила на контрактный способ комплектования около 10 лет, затратив на это сотни миллиардов долларов. В настоящее время простой военнослужащий в США имеет денежное довольствие около 1000 долларов в месяц, при этом он имеет массу льгот, которые нашим военнослужащим даже не снились. Однако первое, что делают в США при подготовке очередной большой войны, например в Ираке или Афганистане, — это призывают резервистов, подтверждая старую как мир истину: наемники для серьезной войны непригодны.
Что наша страна может предложить военнослужащему по контракту? Денежное довольствие от 5 до 8 тысяч рублей, отсутствие жилья, элементарных бытовых условий для его семьи и рабочий день от рассвета до заката. Если воинская часть находится в отрыве от населенного пункта, то члены семей военнослужащих лишены права на бесплатную медицинскую помощь в военном госпитале, а до гражданского медицинского учреждения необходимо еще добраться. Кто пойдет в такую армию?
Сейчас укомплектование частей постоянной боевой готовности происходит добровольно-принудительно.
Во-первых, за счет поступивших на службу с гражданки. Как правило, это люди, не имеющие профессии, с низким уровнем образования, не сумевшие найти себя в современной жизни. Чаще всего до поступления на службу они жили в сельской местности, где их заработная плата не превышала 1000 рублей в месяц. Но даже они, прибыв из военкоматов, сориентировавшись в обстановке в течение 2—3 месяцев, в большинстве просто сбегают из армии. Командование, чтобы не возбуждать уголовные дела (а таких дел было бы несколько десятков, если не сотен в каждой части), попросту исключает их из списков личного состава.
Вторая категория — военнослужащие, проходящие военную службу по призыву. Отслужив шесть месяцев по призыву, они с превеликим удовольствием подписывают контракт. Еще бы! За такую же службу они получают не 300—400, а 5—7 тысяч рублей! Да еще ежегодные отпуска по 30 суток! Но вот, прослужив два года в более льготном режиме, они вдруг вспоминают, что служить по контракту не желали, что «все бумаги оформили, минуя их, не спрашивая их желания». Такие заявления шиты белыми нитками, так как и рапорт от военнослужащего есть, и необходимые документы собраны (а без участия военнослужащего их попросту не соберешь), и медицинская комиссия пройдена. Но военнослужащий считает, что два года он прослужил, и надо бы домой. При этом «забывает», что два дня службы по контракту соответствуют одному дню службы по призыву и что досрочно разрывая контракт, он обязан дослужить в качестве военнослужащего по призыву несколько месяцев. И снова наши солдатики бегут из армии, при этом на каждом углу рассказывают, как их заставляли служить (без их желания) по контракту. При этом, повторюсь, они «забывают», что в течение 1,5 лет получали в 15—20 раз больше, чем военнослужащие по призыву, что вещевое и продовольственное обеспечение, режим службы также отличались от режима службы военнослужащего по призыву. А ведь даже при нынешнем, прямо скажем, не лучшем обеспечении военнослужащих по контракту каждый из них государству обходится почти в 10 раз дороже призывника.
Из-за неудовлетворительного денежного довольствия из армии ежегодно увольняются тысячи офицеров-профессионалов. Государство заявляет, что не может обеспечить им достойное существование. Однако тратятся, а практически распыляются в никуда деньги для содержания контрактников, которые профессионалами так и не становятся.
В настоящее время экономическое положение России не позволяет содержать армию, укомплектованную только по контракту. Для нас это непозволительная роскошь. Государство до сих пор не может полностью обеспечить не только находящихся на действительной службе, но и находящихся уже в запасе офицеров и прапорщиков жильем, а ведь контрактники не будут жить в казармах, ты им дай хотя бы общежитие, а если он имеет семью, то и квартиру.
Кстати о квартирах. В деле Андрея Сычева еще нет окончательных выводов, но Министерство обороны России выделяет его семье (на выбор!) трехкомнатную квартиру в Екатеринбурге. Это несмотря на то, что согласно Российскому законодательству военнослужащие по призыву за счет Вооруженных сил жильем не обеспечиваются. Не иначе как рядовой Сычев совершил невероятный подвиг и стал Дважды (Трижды) Героем России! Тысячи «чеченцев», «афганцев», имеющих инвалидность, пострадавших во благо и по приказу государства, таких льгот не имеют, продолжая ютиться где придется. Не буду говорить об офицерах с семьями, которые отслужили более 25 лет и ждут не дождутся жилья. Делом А.Сычева создан небывалый прецедент, когда только по домыслу, не основываясь на доказанных фактах, не дожидаясь заключения следственных органов и определения виновных, в отсутствие решения суда за счет государства выделяется квартира потерпевшему. А почему в таком случае не выделить квартиру семье военнослужащего, который, будучи в нетрезвом состоянии, находясь в самовольной отлучке, попадает под поезд? Ведь должен же был машинист затормозить, пустить поезд под откос, но не давить солдатика...
ПРОВЕДЯ короткий анализ причин роста неуставных отношений в армии (особенно в последнее время), можно сделать некоторые выводы и внести предложения о совершенствовании Вооруженных сил.
Первое. Дедовщина и неуставщина — не изобретение армии. Подобные им негативные явления переносятся с «гражданки», где они имеются в более завуалированном виде. В любом коллективе есть лидеры и люди-изгои, с мнением которых фактически никто не считается. В одних коллективах установление лидерства происходит за счет распределения материальных средств, в других путем морального, а иногда и физического воздействия (те же школьные, студенческие коллективы). В армии в связи с тем, что одновременно в одном месте собираются сотни молодых людей одного возраста, а задачи стоят перед ними значительно сложней, чем в школьном или студенческом коллективе, борьба за лидерство становится более жесткой. Здесь главное слово должно быть за психологами, которые в настоящее время либо плохо подготовлены для такой работы, либо делают ее формально. Именно психологи (опять же по опыту службы) могут подсказать направление работы командирам и воспитательным структурам по избежанию конфликтных ситуаций в подразделении и части в целом. Именно психологи (особенно в военных комиссариатах) должны давать командирам правдивую личностную оценку каждому призывнику и военнослужащему. В настоящее время психологи военкоматов, стараясь исполнить количественный призыв, такие оценки дают чуть ли не с потолка.
Второе. Рост неуставных отношений подстегивает непродуманное принятие законов, которое ухудшает материальное и финансовое положение военнослужащих, в том числе военнослужащих по призыву. В связи с экономическим состоянием страны в настоящее время невозможно учесть и компенсировать в денежном эквиваленте отмененные льготы. Особенно для военнослужащих, проходящих военную службу по призыву. Думается, что для государства будет не так уж обременительно восстановить для этой категории такие льготы, как бесплатный проезд на городском и пригородном транспорте, бесплатные почтовые отправления, обеспечение родителей (семей) военнослужащих по призыву 50-процентной скидкой на квартплату, электричество и коммунальные услуги, а для лиц, проживающих в сельской местности, — оплату топлива. Довести денежное содержание военнослужащего по призыву хотя бы до уровня минимального размера оплаты труда. Для лиц, отслуживших установленный срок службы по призыву, ввести внеконкурсное зачисление в государственные высшие и средние специальные учебные заведения (по рекомендации командования) на безвозмездной основе. Если мы живем в условиях рыночной экономики, то и сама служба должна быть привлекательна и создавать перспективу для последующей жизни. В настоящее время служба по призыву — это наказание за бедность.
Третье. Предоставить командованию реальные, а не мнимые права для наведения порядка в войсках и укрепления дисциплины. Ведь только в два места люди идут не по своему желанию — в армию и в тюрьму. Представьте себе, что в местах отбывания наказания отменили бы такие виды наказаний, как содержание нарушителя режима в ПКТ (помещение камерного типа) или БУР (барак усиленного режима). Или для того, чтобы поместить туда нарушителя, была бы необходима санкция суда! А в армии гауптвахта являлась единственной действенной мерой для военнослужащих, грубо нарушающих воинскую дисциплину. Наказание в виде дисциплинарного ареста является мощным фактором профилактики и предупреждения преступлений, так как наглядно показывает нарушителю, что его ждет, если он будет продолжать свои противоправные действия. Ведь сколько военнослужащих, получивших такое наказание, впоследствии отказывались от совершения более тяжкого проступка, который привел бы их на скамью подсудимых. Безнаказанность рождает преступления! В частях необходимо создать комнаты задержанных, куда можно было бы помещать военнослужащих, находящихся в состоянии опьянения, — этим мы оградим от общения с ним других сослуживцев, а возможно, удержим самого задержанного от совершения другого противоправного деяния.
Четвертое. Прекратить порочную практику учета преступлений и грубых дисциплинарных проступков, на основании которых та или иная часть считается более благополучной, а командир в зависимости от их количества — плохим или хорошим. Необходимо учитывать не сколько преступлений совершено (они все равно будут совершаться), а сколько преступлений скрыто командирами и выявлено в результате различных проверок, и наказывать командира за сокрытое преступление. Прекратить наказывать командный состав (особенно в материальном плане) за проступки подчиненных, если эти проступки не обусловлены действием командования. Ведь не может же такого быть, чтобы из 150—200 человек в течение месяца никто не совершил грубый дисциплинарный проступок! Пусть нарушитель отвечает по всей строгости закона, а командир обязан не допускать безнаказанности.
Пятое. Введение в Вооруженных силах военной полиции нецелесообразно, так как с неуставными взаимоотношениями и другими негативными явлениями она бороться просто не сможет. Этим смогут заниматься только люди, постоянно находящиеся в части и подразделениях, знающие истинное положение дел. Для проведения оперативно-розыскных мероприятий нужно полнее привлекать гарнизонные комендатуры, для чего ввести в них необходимые подразделения численностью 10—15 человек. Возможно внести изменения в закон «Об оперативно-розыскной деятельности». Но вот введение в частях дознавателей (это могут быть как военные, так и гражданские лица), не подчиненных командирам частей, а отчитывающихся за свою работу только перед прокурорами, дало бы существенную пользу. Большинство частей находится далеко от военных прокуратур, а военные юристы в виде помощников командира по правовой работе в настоящее время защищают в первую очередь интересы командования, вопросами воинской дисциплины и правопорядка в части не занимаются. Находясь постоянно в части, дознаватели должны вскрывать совершенные преступления, качественно, на высоком профессиональном уровне проводить дознание и передавать все материалы в военные прокуратуры. Такое положение дел освободит в первую очередь офицеров от обязанностей, которые они не умеют, да и не могут квалифицированно делать, позволит им более качественно, без отрыва, заниматься своими функциональными обязанностями. Как вариант, возможно расширение функций органов военной контрразведки (с соответствующим расширением штатов) и возложение на них функций оперативно-розыскной деятельности в войсках по борьбе с воинскими и общеуголовными преступлениями.
Шестое. В настоящее время российским законодательством предусмотрена масса обоснованных и необоснованных отсрочек и освобождений от военной службы. Кроме того, фактически «узаконенным» стало освобождение призывника от военной службы путем дачи взяток (и довольно крупных) различным должностным лицам — от работников военных комиссариатов до врачей. Предлагаю радикальный способ борьбы с этим явлением. Уменьшив количество причин, освобождающих от призыва на военную службу, одновременно внести в закон норму, предусматривающую «откуп» от службы в армии. Например: гражданин, не желающий служить в армии по призыву, имеет право на законных основаниях внести установленную сумму (скажем, эквивалентную 10 000 долларов) и получить освобождение от службы.
Кроме того, для лиц мужского пола старше 18 и моложе 40 лет, не прошедших военную службу (службу, приравненную к ней), ввести налог в размере 1—5% дохода. Полученные от этого деньги пустить на увеличение денежного содержания военнослужащим, улучшения бытовых условий, продовольственного и вещевого обеспечения. Тогда любой гражданин, не желающий проходить военную службу, будет иметь законное право не служить, не нарушая при этом закон. А в настоящее время люди, имеющие деньги, все равно тем или иным способом откупаются от службы в армии. Так пускай эти деньги идут не на обогащение чиновника, а на обороноспособность страны.
И ПОСЛЕДНЕЕ. Перевод наших Вооруженных сил на контрактную основу в настоящее время будет способствовать развалу армии. Уменьшать срок службы по призыву уже пытались. Был у нас один период, когда сделали срок службы 18 месяцев. Это привело только к тому, что уровень подготовки солдата снизился наполовину, а призывного контингента потребовалось вдвое больше. Так что, снова будем наступать на грабли? А ведь с уменьшением срока службы до 12 месяцев солдат не то чтобы обучиться, испугаться не успеет, что его оторвали от дома, а количество призывного контингента потребуется в четыре раза больше, хотя уже сейчас его хронически не хватает. С учетом того, что в настоящее время призываются молодые люди 1987—1988 года рождения, через год-два в армию из-за демографических причин придется призывать почти 60% призывного контингента.
Требования формировать армию по контракту — это не что иное, как популистские лозунги. Те деньги, которые запланированы для перевода армии на контрактную основу, направить для улучшения питания, жилья, обмундирования, социального обеспечения военнослужащих по призыву. Это будет более разумное вложение денежных средств на более длительный срок. Восстановление отмененных льгот для военнослужащих и членов их семей сделают армию более привлекательной для молодежи.