С ИНТЕРЕСОМ прочитал статью Андрея Шитова «А дихлофосом не пробовали?» в №23—24 от 11 марта 2006 года. Почти полностью согласен с оценками причин, влияющих на качество человеческих ресурсов в Вооруженных силах в настоящее время и на борьбу с неуставными взаимоотношениями. Не подлежит сомнению тот факт, что все «усилия» президента, правительства и подавляющего большинства депутатского корпуса направлены в конечном счете на уничтожение Вооруженных сил как таковых с присвоением им статуса охранного агентства. Лишнее подтверждение тому — впечатления бывших подводников от посещения гарнизона Полярный в день празднования 100-летия подводного флота. Почти все, чему они отдавали свои силы, знания, душу уничтожено, разграблено, превращено в музеи. Но меня, как бывшего профессионала, возмущает бессилие и смиренность перед наличием «дедовщины», вынесенные на всеобщее обозрение. Для меня не секрет, что подобные настроения имеют место у большинства офицерского корпуса. Но при чем здесь отцы и матери военнослужащих по призыву? Такая позиция и позволяет так называемым правозащитным организациям и солдатским матерям обвинять командиров в
неспособности управлять воинскими коллективами и выдвигать самые фантастические меры по изжитию «дедовщины».
Я, как и Шитов, майор. Правда, с апреля 2005 года в запасе. Кадровый, то есть специально обученный замполит. Это я упомянул специально для господина Иванова. С позволения сказать, министра обороны. Служил в частях морской авиации. За спиной более 31 «календаря», из которых последние 22,5 занимал должности, аналогичные заместителю командира отдельной части по воспитательной работе. Уничтожил «годковщину» (так называют неуставные взаимоотношения на флоте) в трех частях. В разных условиях для этого понадобилось от 1 года до 3 лет. Потому как еще в училище хорошо усвоил, что офицер обязан выполнить задачу любой ценой. Заранее прошу прощения за частое упоминание в статье того, что и как делал я лично. Но из опыта знаю отношение офицеров к теоретическим измышлениям, не прошедшим проверку на практике. Позиция А.Шитова, как и большого числа других офицеров, мне знакома: офицер не нянька и утирать нос каждому солдату (матросу) не обязан. Но тогда позвольте усомниться в утверждении автора статьи, что «командиры всеми силами борются с этими проявлениями». Если «всеми силами», то почему же явления до сих пор в наличии? Я тоже не нянька. Но твердо знал, что «годковщины» быть не должно. И при любых условиях находил возможности для установления в казарме нормальной морально-психологической атмосферы и ее поддержания. Для лучшего понимания приведу один пример. На правах старшего товарища позволю задать Шитову вопрос. Предположим, что на вас, Андрей, нападают 10 рейнджеров. Что вы будете делать? Сдаваться в плен? Ведь сопротивление бесполезно. Патронов в ПМ всего 8, да и устав нынче позволяет. С последующим аншлагом на страницах демпрессы и на экранах TВ. Я уверен, что, поскольку вы заканчивали не военный институт, в плен вас захватят только в бессознательном состоянии. А до этого 8 пуль на 8 противников. А дальше руки, ноги, сам пистолет и, в конце концов, зубы. Так почему же вы отступаете перед «дедовщиной»?
Ведь в казарме перед вами не профессионалы-спецназовцы, а уступающие офицерам в знаниях, жизненном опыте, социальном и служебном положении (а в подавляющем большинстве случаев и в интеллектуальном развитии) вчерашние мальчишки. Где офицерская честь? Где самое обычное человеческое
самолюбие? Почему вы позволяете управлять казармой и поступать, как вздумается, всяким отморозкам, проигрывающим вам по всем показателям? Мне было бы стыдно в такой ситуации. Поэтому я и те, кто помогал мне в этом, боролись и, безусловно, побеждали в противостоянии с «годками».
Борьбу с «годковщиной» я начинал еще в
советское время. И могу сравнить условия, в которых проходила и проходит эта работа, и возможности командования в этих условиях. В современной армии замполитам куда как сложнее. Нет теперь имевшихся при «тоталитаризме»
гауптвахт, военной и морально-нравственной допризывной подготовки, спортинвентаря, 3 рублей 50 копеек на проведение спортивно-массовых и культурно-досуговых мероприятий, телевизоров, бильярдов, материальных средств на ремонт казарм, даже матросских клубов. Перечислять можно до бесконечности. В 70—80-х годах проще было навести в казарме порядок. С детства людей приучали к тому, что добро всегда побеждает зло, что человек человеку друг, товарищ и брат, что славен человек хорошими делами и т.д. и т.п. И матросы проще, быстрее отказывались от тюремных традиций «годковщины», понимая, что в армии ее не должно быть. Нормально — это когда без нее. Теперь же под прессом СМИ матросы даже не представляют себе, что может быть как-то иначе. Без мордобоя и издевательств. И усилия командования по наведению порядка воспринимают как заскок. Мол, перебесятся и успокоятся. Поэтому и бороться с «годковщиной» приходится чуть ли не ежеминутно. А всего-то и надо — желание и настойчивость. Желание оказаться победителем в противостоянии злу и работать от подъема до отбоя. Настойчивость в достижении цели. И даже не надо спорить. Проверено на практике.
ОДНО из заблуждений А.Шитова в том, что практически на первое место в борьбе с «дедовщиной» он ставит дисциплинарный арест. Я не против гауптвахт. Двумя руками «за». Только «наши» руководители могли додуматься их отменой обеспечить права человека. Их идейные наставники из «самой демократической страны в мире» имеют подобные заведения. И что не слышно воплей правозащитников о страданиях провинившихся янки. Гауптвахты необходимы. Только без судов. Право арестовывать необходимо вернуть командирам. Если не доверяете командиру — снимайте с должности. Но арестовывать должен он. Ну как в суде объяснить: скармливание масла молодым в строго обозначенный промежуток службы — это и есть самое настоящее проявление «годковщины». Ведь в законе прописаны только мордобой, суицид, убийство и т.д.
Но применять арест в плане борьбы с «годковщиной» можно лишь как подспорье в работе. Он должен быть на последнем месте в ряду применяемых офицером мер. Я не пересказываю учебники по военной педагогике. Я это проверил на своем опыте. Когда в 1982 году меня назначили в очаковский батальон связи, грубых нарушений воинской дисциплины там насчитывалось до 400 в месяц. Разумеется, верхнесидящее начальство не знало об этом. Офицеры и прапорщики не занимались обстановкой в казарме. Вся их забота сводилась к отеческому похлопыванию по плечу и утешениями: «Ничего сынок. Молодец. Терпи. Синяки украшают мужчину». Попадает в такую ситуацию матрос, который не видел других частей, не знает, что может быть по-другому. И принимает условия игры. И через год-полтора сам становится в ряды беспредельщиков. Отцы-командиры ведь не против этого. Так за что
сажать матросов? Любой арест они воспринимают, как проигрыш в рулетку. Не повезло! Всех-то не пересажаешь. В такой обстановке офицеру необходим авторитет. Я создал альтернативу беспросветной повседневности. Спортивную, культурную, духовную и т.д. Начиная с малого, с одного элемента, стал добиваться
соблюдения требований к форме одежды, к
выполнению распорядка дня, к содержанию казарменного помещения... Добивался выполнения своих требований терпеливо, без надрыва. Но повседневно настойчиво создавая определенную систему. Появился авторитет, подкрепленный не только погонами, но и практической работой. Такой авторитет самый надежный. Он не дает осечек. Видя, что появился человек не безразличный к их судьбе и добивающийся положительного результата, матросы стали идти на контакт. Было покончено с «партизанщиной на допросах». Кстати, Андрей просил назвать действенные методы воспитания. Вот пока только один из многих. Не сообщая наверх о реальном положении дел в части, мы с командиром организовали реальную работу по наведению порядка. Вот что должно стать оценкой части. А не освобождение командования от ответственности за нарушения и преступления. В последнем варианте офицеры переходят в разряд обыкновенных конторских учетчиков. Своего рода посредников между родителями и прокуратурой. Вообще если все военнослужащие ведут себя как партизаны, то это очень печальный факт для замполита. Люди ему не верят. Убеждены, что после отдачи «годка» в руки следственных органов (далеко не факт, что осудят) ситуация для признавшегося в казарме будет такой, какую описал в своей статье А.Шитов. В прокуратуре служат не безгрешные люди. Лично не видел, поэтому скажу мягко. Много ходит разговоров о работниках Североморской гарнизонной прокуратуры, не гнушающихся подношений от благодарных родственников преступивших закон воинов. Но вернемся к примеру с моей первой частью. Одним из самых главных результатов моих личных усилий и, главное, реально меняющейся ситуации с «годковщиной» стала активная помощь ряда офицеров и прапорщиков. Вот после этого неуставные взаимоотношения стали уходить из
казармы безвозвратно и с большой скоростью. В важности наличия непререкаемого и реального авторитета замполита я убедился, проходя службу и в двух других частях на Северном флоте.
КСТАТИ, А.Шитов в статье не совсем удачно привел пример с фильмом «Максим Перепелица» для подтверждения значимости дисциплинарного ареста в деле перевоспитания разгильдяев и нарушителей. О чем думал Перепелица, лежа на нарах? О том, как оценивали его поведение сослуживцы на комсомольском собрании. Так что важнее для матроса? Общественное мнение. Осуждение или одобрение коллектива. Я не цитирую учебники по советской военной педагогике. Реальное подтверждение своих слов я имел честь и удовольствие наблюдать в жизни. В 1978 году я был замполитом аэродромно-эксплуатационной роты в Николаеве. Эти подробности позволят тем, кто знаком со структурой авиации, оценить все непростые особенности подразделения. Сослали к нам из Москвы за нарушения дисциплины матроса Андрея Г., сына известных и заслуженных артистов. Через неделю службы он на стратегически важном объекте под названием свинарник напивается. На комсомольском собрании взвода не было ни меня, ни командира, ни старшины роты. Командиров взводов у нас вообще не было. Минут через 20 после окончания собрания Андрей пришел в канцелярию, попросил прощения у командования и сказал:
«Я понял, куда попал. Что я могу сделать для подразделения?» К исходу трех месяцев наша художественная самодеятельность была лучшей в гарнизоне. За что я до сих пор ему благодарен. Приятно было и впоследствии, наблюдая Г. в кинофильмах и телевизионных передачах, сознавать свою причастность к его судьбе.
Заслуги моей в том, что рота за глаза называлась коммунистической (за существующие взаимоотношения между матросами), было очень мало. Все сделал к моему приходу замполит части Александр Иванович Полищук. Мне лишь оставалось жадно усваивать науку старшего товарища и без остатка отдавать общему делу знания и огромное желание хорошо выполнять свою работу. С благодарностью вспоминаю командира роты Ю.В.Миронова и старшину С.И.Задираку. Упомянув об АЭР, не могу не затронуть еще один аспект деятельности командиров и начальников. Это проверка состояния дел вышестоящими органами военного управления. В настоящее время проверяются только бумаги, количество которых по сравнению с советской армией выросло на порядок. Причем принцип проверки зачастую заключается в следующем. «Мы предписали провести по плану месячника борьбы с неуставными взаимоотношениями общефлотское собрание с повесткой дня «О дружбе». Почему вы провели «О товариществе»? Поэтому у вас и бардак в части. Поэтому и казарма разваливается». Показателен один пример. Приехали лет 5 тому назад на Северный флот москвичи оказывать помощь в организации воспитательной работы. Увидели евроказарму, сделанную администрацией одного из субъектов РФ. На подведении итогов работы требуют, чтобы у всех были такие же казармы. На естественный вопрос, будут ли выделены на это деньги, последовал убийственный по простоте ответ: «Денег нет. И не будет. Ищите спонсоров. Но чтобы все казармы были такими же». На просьбу прислать грамот опять же следует «ищите спонсоров».
А как проверял нашу роту в 1978 году представитель Отдела административных органов ЦК КПСС? Инстанции более высокой в то время не было. Две недели мы с командиром вылизывали документацию. Но пришел гражданский дядечка, попросил позвать в канцелярию сержантов, а нас с ротным погулять.
Около часа он беседовал с младшими командирами. Потом вышел из канцелярии, пожал нам с командиром руки и поблагодарил за службу. Все! Высший класс!! Дело не в положительной оценке нашей работы. Дело в том, что человек узнал за час общения с людьми истинную обстановку в роте. Кто и как решает задачи. К слову сказать, и сержанты были настоящие. Если они прочитают эти строки, огромное человеческое спасибо Юре Стрельцову, Толе Хохлову, Саше Землянскому и другим. Нынешние проверяющие брезгуют общаться с «быдлом». Снисходят до этого лишь в госпиталях, когда, небрежно обнажив перед избитым адмиральский погон (генеральский лампас), выпытывают у прослезившегося матроса правду о причинах получения травмы. После подобной «исповеди» делом чести считается унизить офицеров, причастных так или иначе к этому, перед другими и «показать, как надо работать с людьми».
В современных условиях значительно сложнее по одной простой причине. В советское время матросы почти круглые сутки выполняли учебно-боевые задачи. Сужу по своему опыту. Обеспечение 9 летных смен в неделю
оставляло мало времени на глупости. Старослужащие показывали превосходство над остальными профессиональной работой. Все понимали, что молодого, неопытного за экран локатора не посадишь. На кону жизнь людей. Теперешняя же практика охраны техники и вооружения и протирание с них пыли отупляет людей. Заставить протирать пыль молодого — чем не занятие для «наставника»! От безделья у матросов больше времени уходило в частях, где я служил, на выдумывание новых форм обозначения своего мнимого превосходства. Но и в этом случае я, отслеживая ситуацию, находил возможности для противодействия выдумщикам. Убедился на собственном опыте — и сегодня можно изжить позорные для офицеров явления в казарме. Необходимо только желание. И еще помнить об офицерской чести.
Пока я собирался с мыслями по поводу данной статьи, президент уже отреагировал на одно предложение А.Шитова. Не могу поздравить офицеров с сокращением срока службы до 1 года. Нет смысла говорить еще об одном сокрушительном ударе по боевой готовности армии и флота. Я о другой стороне медали. Руководство ВС РФ, подсунувшее такое предложение Путину, видимо, по наивности, а вернее всего, по абсолютному непониманию сути вопроса, думает, что таким образом на корню уничтожит «годковщину». Ведь «годками» и «дедами» становятся через год после службы. Все легко и просто. Скорее всего, уже составлены списки на награждение за оперативное решение задачи, поставленной Верховным главнокомандующим. Как практик, не
вылезавший из окопов более 27 лет, авторитетно заявляю: при бездействии и попустительстве офицеров «годковщина» останется. Изменятся только сроки нахождения воинов на различных ступенях казарменно-тюремной иерархии. Господин президент, если хотите таким образом решить проблему «годковщины», сократите сроки службы максимум до 2 дней. Вот тогда явление исчезнет само по себе. Кстати, в ГУВРе находится мой бывший сослуживец, который может рассказать, как реально и успешно бороться с «годковщиной». Он же, при желании, подтвердит правильность моих суждений о годичном сроке службы. Это В.И.Полицеймако. Валерий Иванович, вы же все видели в части. Выпустите хоть какое-нибудь действительно полезное методическое пособие для воспитателей. Под своей редакцией. Я на авторство претендовать не буду.
Перевод на контрактную службу ничего не изменит. Неуставные отношения видоизменятся, но останутся. Пример тому — любимые нашими демократами США. Не верите? Почитайте произведение Фленагана «Черви». К этой проблеме прибавится вал преступлений общеуголовного характера. Поскольку привлекательной военную службу никто не собирается делать, то принимаемый на защиту Отечества контингент будет носителем культивируемых сегодня наркомании, пьянства, вседозволенности. Вообще мне не понятно, каким образом Министерство обороны и Генштаб собираются заставить умирать за интересы государства людей, заманиваемых в армию рублем. Пусть и небольшим. Сути вопроса это не меняет. Неужели не понятно, что мертвым деньги не нужны. Они нужны живым. Следовательно, те, кто пошел в армию зарабатывать деньги, до конца стоять не будут. Либо разбегутся, либо в плен. Только в этом случае денежное довольствие продолжает начисляться военнослужащему. А вот мертвым нет. Для просветления мозгов можно вспомнить попытку морских пехотинцев США освободить свое посольство в Тегеране лет 20 тому назад. Думаю, ГРУ еще помнит, кто разогнал эту банду мародеров: 15-летние пацаны, которые защищали Родину не за деньги, а за идею. Совершенно бесплатно.
Предложения А.Шитова о совершенствовании Вооруженных сил (кроме последнего), на мой взгляд, правильные. Не стоит только забывать, что нынешнее военно-политическое руководство в этом никоим образом не заинтересовано. Поэтому надеяться на это не стоит. Не могу согласиться с последним пунктом — о законодательном закреплении откупа от армии. Как с практической, так и с моральной стороны это выглядит нездорово.
ТЕПЕРЬ ответ на главный вопрос А.Шитова — о действенных методах воспитания. Все, известные мне, применялись на практике и дали положительные результаты. Сразу оговорюсь. Применять их можно с учетом условий дислокации части (природных, культурных, социально-экономических и т.д.), индивидуальных социально-демографических и психологических особенностей военнослужащих, степени проникновения традиций «годковщины» в воинский коллектив. Что и как делать в конкретной ситуации, может решить исключительно сам замполит.
1. Вежливое, тактичное обращение с подчиненными на Вы. Это убеждает матросов в том, что офицер признает их гражданское равенство. Кстати, прописанное в Уставе. Оно укрепляет авторитет командира и должно применяться в любых ситуациях.
2. Уважение человеческого достоинства подчиненного, какой бы проступок он не совершил. Что касается неуставных взаимоотношений, то важно создать такую психологическую обстановку, чтобы провинившийся сам отказался от каких-либо действий. Без видимого для всех остальных воздействия. Ощущение самостоятельности в принятии решения сторицей окупится замполиту. Во-первых, будет достигнута очередная цель в борьбе с «годковщиной». Во-вторых, возрастет уважение к нему.
3. Создание в части культурной, спортивной, интеллектуальной альтернативы неуставным взаимоотношениям. Культпоходы, посещение кафе (без спиртного), спортивных соревнований, природных достопримечательностей, ведомственных театров и т.д. и т.п. Умный замполит найдет возможность разнообразить
армейскую жизнь. Важно не перекладывать эту работу на других офицеров и лично следить за расстановкой нарядов и вахт в эти дни. В противном случае «годки» отрегулируют процесс к своему личному удовольствию. Я могу долго приводить примеры из собственного опыта. Но газета не место для этого.
4. Защита подчиненных от ошибок и произвола начальников, продовольственников, вещевиков и т.д. Своевременная и принципиальная.
5. Дискредитация наиболее одиозных «годков» в глазах личного состава. В зависимости от их личностных особенностей организуйте проведение мероприятий, в ходе которых исподволь продемонстрируйте психологическую, физическую, интеллектуальную несостоятельность казарменных «паханов». У меня, например, в арсенале 8 видов таких приемов.
6. Создание системы информации о реальном положении дел в казарме. Практика убеждает, что нельзя делать достоянием гласности факт, приведенный одним матросом. Только если об этом сказали 3–4 человека. Но нельзя забывать ни одного проступка. Каждый должен получить соответствующую оценку. Какую и каким образом — это обязан решить замполит, учитывая реальное состояние дел. Могу лишь сказать, что возможностей у офицеров для этого в рамках Устава, и в то же время не прописанных в нем, превеликое множество.
7. Борьба с так называемыми мелочами. «Годковщина» — это не только мордобой и издевательства. Победить это явление можно,
если устранить различия в форме одежды, в распределении мест проведения приборки помещений, в поведении в столовых, комнатах досуга и т.д. Избежать преступлений на почве неуставных отношений можно легко с помощью тривиального контроля. Контроля, а не присутствия в казарменном помещении.
Вот лишь некоторые наиболее важные методы борьбы с самым позорным для офицерского состава явлением в армейской среде. Если кого-то интересует конкретное их наполнение, я готов к дискуссиям, к переписке и т.д. Самый главный аргумент на моей стороне — реальные результаты. Если с «годковщиной» бороться, то она молчит, лишь изредка пытаясь приподнимать голову. В заключение позволю себе привести две наиболее действенные формы работы с личным составом. Они имеют наибольший коэффициент в работе с личным составом.
Прежде всего — тематический вечер, посвященный 23 февраля. Идею его мне подал в свое время Юрий Францевич Битный. Назвать его можно как угодно. В середине декабря посылаются родителям или родственникам каждого военнослужащего поздравления с Новым годом и предложением прислать к празднику своему сыну видео- или аудиозапись, подарок, открытку. Что угодно. Что позволяет их семейный бюджет. При получении посылок, бандеролей, писем — приступать к составлению сценария вечера. Просматривал и прослушивал
записи. Делаются выборки, чтобы не растягивать время проведения мероприятия. Да и не все присланное нужно смотреть широкому кругу зрителей. Из литературы подбираются примеры подвигов или героического поведения военнослужащих в годы Великой Отечественной войны, в Афганистане, в Чечне. Критерием отбора является либо землячество, либо родственная профессия. Очень много изумительной для этого информации есть в сборнике «Говорят погибшие герои». Перед проведением тематического вечера и во время проведения создается соответствующая обстановка. Приводится пример героического поведения. Сообщается, что в части служит земляк (такой же телефонист и т.п.) и то, как его любят и ценят родные и близкие. Показывается или прослушивается запись. Передаются подарки. Видеоклип в виде музыкального подарка. В таком плане проходит весь вечер. Равнодушных нет. Уважение к командирам и начальникам укрепляется. Самое главное — светлеют лица и души военнослужащих по призыву.
Второе мероприятие носит конкретное название «Благодарим за службу». Честь его изобретения принадлежит Сергею Ивановичу
Севастьянову. Проводится мероприятие перед началом увольнения в запас отслуживших установленные сроки службы. Заранее продумывается система поощрения. Готовятся сослуживцы из числа офицеров, прапорщиков, военнослужащих женщин. По своему усмотрению они готовят стихи, торты, памятные подарки. Свои. Независимо от командования части. Естественно, все это делается исключительно добровольно и исходя из заслуг воина. Я готовил шуточные удостоверения специалистов для наиболее заметных в службе матросов. Например, для радистов — «Удостоверение стукача». Главная особенность мероприятия — это перечисление только положительных моментов в службе и личных качеств номинанта. И поощрение каждый получал по заслугам. Если очень мало хорошего, то и все поощрение лишь упоминание о прохождении службы на таком-то объекте. В качестве «изюминки» могу привести такой пример. Однажды наиболее отличившемуся воину в ходе мероприятия был вручен комплект документов, необходимых для увольнения и подготовленных командованием части без ведома матроса, и на следующий день он был отправлен домой. Главный смысл вышеизложенного заключается в том, что в конце службы идет разговор только о добрых делах. В опровержение сложившегося мнения: помнят только плохое. Кроме того, остающиеся в части получают стимул к хорошей службе в расчете на благодарность. Мне известно, что многие воины строили свою службу с расчетом на то, чтобы домой привести материальное подтверждение уважения командования. Более половины из них делали это из желания доказать родителям, с которыми не складывались отношения, свою состоятельность. Нет людей, которые бы получали удовольствие от того, что их ругают. Важно, чтобы поощрения были по возможности нестандартными. Критерием оценки
являлась степень реализации потенциальных способностей человеком. Кто что заслужил, обсуждается с командирами подразделений. Как правило, их мнение может быть решающим. В конце мероприятия устраивается праздничный стол для матросов.
Успехов всем, кто работает с людьми в нелегких условиях современной армейской действительности!