Полвека назад было принято Постановление ЦК КПСС «О преодолении культа личности и его последствий». В первом выпуске «Совросс–50» (06.08.05 г.) газета обратилась к своим постоянным читателям с вопросами:
- Как в реальности воспринял советский народ документ? Было ли это восприятие столь единодушным и одобрительным, как пишут газеты тех дней? Насколько вообще важно и актуально было это для советских людей?
- Нуждалась ли наша страна на тот момент в серьезной модернизации своей государственной и хозяйственной системы? Нуждались ли в такой модернизации КПСС и партийная жизнь?
- Если целью Постановления было именно обновление страны, то насколько оно оказалось продуктивным и действенным в этом смысле? Какие позитивные последствия вызвало?
- Насколько справедливы высказанные в документе упреки в адрес И.В.Сталина в организации массовых репрессий, ошибках, допущенных в руководстве сельским хозяйством и подготовке страны к отражению фашистской агрессии, использовании в борьбе за социализм «недостойных методов, нарушающих ленинские принципы и нормы партийной жизни»?
- Какую роль сыграло Постановление в разрушении Советского Союза?
ОТЗЫВАЯСЬ на предложение газеты (от 6 августа 2005 г.) высказать мнение о роли и значении постановления ЦК КПСС 1956 г. «О преодолении культа личности и его последствий», излагаю суждения человека, родившегося при советской власти и прожившего при ней свою жизнь. Чтобы не возникло сомнений в искренности сказанного, представлюсь: мне идет 88-й год, родился 7 ноября 1918 г. в Киеве в семье служащих: мать — учительница русского языка (бестужевка), отец — экономист-статистик (Коммерческий институт), хотя сам из крестьян. Пионер, комсомолец. Студентом 5-го курса, 22 июня 1941 г. прибыл в Одессу в Черноморское морское пароходство на практику, а попал на войну! Эвакуация Одессы, Мариуполя, Керчи, подрыв на мине, торпедирование, бомбежки. С 1943 г. — штурман, а с мая 1947 г. — капитан на судах Дальневосточного пароходства. В 1949 г. списан из плавсостава. Далее — в аппарате Минморфлота, НИИ, вуз. В 1961-м — степень кандидата технических наук, позже — доцент. Член КПСС с 1954 г. Храню партбилет и учетную карточку. В 2004 г. овдовел.
А теперь — горькое признание. Партбюро НИИ поручило нескольким коммунистам, в т.ч. и мне, прочесть на закрытом партсобрании свою часть доклада Н.Хрущева. Из доклада следовало: Сталин за время пребывания Генсеком и Верховным главнокомандующим своими решениями и действиями нанес большой политический и моральный ущерб стране (перечислялись конкретные поступки и их последствия, упоминалось, что военными действиями он будто бы руководил по глобусу. Причины этого были скрыты (по Хрущеву) в чертах характера Сталина: жестокосердии, властности, нетерпимости, подозрительности. В числе тех, кто не задумываясь поверил Хрущеву, был и я. Почему? Попробую объясниться.
ОКТЯБРЬСКАЯ революция была для меня закономерным и необратимым явлением общественного развития. Позже пришло понимание, что ведущая народ партия — главное действующее лицо. Ее функционеры на всех уровнях, хранители идеологии – неотъемлемая надстройка, состав которой преходящий. Изучая философские теории, я стал убежденным сторонником диалектического материализма. Понимал, что страна осваивает не существовавшие ранее в мире экономические основы своего бытия, базирующегося на общественных, моральных и этических отношениях в государстве, которое упразднило частную собственность (священную и неприкосновенную) на средства производства, делившую население на эксплуататоров и эксплуатируемых. Полностью разделял наш уклад жизни. Мне было также ясно, что в процессе строительства социалистической державы неизбежны промахи и неудачи в разрешении возникавших проблем экономических отношений.
Однако, видимо, в силу воспитания, я был сдержан в чувствах непомерного восхищения кем-либо, и мне претили такие проявления у других. А ведь культ создается окружением! Когда кого-либо возводили на пьедестал, я настораживался. Первые ростки сомнений в мудрости и безгрешности наших руководителей государства вошли в мое сознание в связи с т.н. делом кремлевских врачей, которое я счел измышлением. Зачем Сталину понадобилось одобрить такую провокацию? Смерть Сталина я воспринял спокойно в отличие от того беспредела выплеснувшихся чувств, охватившего всю страну. Арест и казнь Берии считал заслуженной карой (правда, озадачивало, почему ход следствия и суд были засекречены). «Что ж, вожди приходят и уходят, а страна-то остается!» — думалось мне... Вот такие взгляды на нашу действительность были у меня в 50-е годы.
Какое-то время я «защищал» Хрущева, но кукурузу, приусадебные участки на селе, совнархозы, двух «королев — по с.х. и промышленности» (по известному анекдоту), порезанных кораблей ВМФ, как и большинство граждан, простить ему не мог. Свое отношение к Хрущеву население выразило в половодье анекдотов, буквально затопивших страну. Напомню один из них: «Якобы Сталин оставил завещание: «Если в стране станет плохо, очень плохо, обратитесь ко мне». Когда стало невтерпеж, Хрущев последовал совету и получил ответ: «Делай, как я!». Моя оценка (того времени) доклада была такова: реабилитация пострадавших была справедливым, неизбежным и своевременным решением ЦК КПСС, а «увольнение» Хрущева на пенсию — оправданным и необходимым.
Все годы, вплоть до «перестроечных», я оставался на прежней позиции по отношению к личности Сталина и даже сочинил подборку «Не сотвори себе кумира». Озабоченность и вслед за ней беспокойство за состоянием дел в стране росли по мере её продвижения «...вперед, к капитализму», прикрытые заклинаниями Горбачева: «...больше социализма!». В конце концов в январе 1991 г. я отправил в «Советскую Россию» гневную статью «Я отзываю свой голос» в связи с принятием Верховным советом РФ постановления, предложенного Ельциным, о суверенитете РФ и верховенстве законов её ВС. Этим ставился вопрос о выходе РФ из СССР. Сценарий, что в таком случае должно произойти, привожу ниже, цитируя статью:
«...Вслед за этим Украина и Белоруссия, реализуя каждая свой суверенитет, принимают свои меры и образуют (...) Черноморско-Балтийскую конфедерацию, к которой стремятся и три Прибалтийские республики. Россия (она уже не советская и не социалистическая) отказывается от своих обязательств в Средней Азии и Закавказье (...) А какие последствия? Из 19 крупных портов для торгового флота в Европейской части СССР у России останутся только 6! Прямое железнодорожное сообщение со странами Восточной и Западной Европы будет прервано на таможенной границе. С неизбежностью возникнут имущественные и территориальные споры. Начнется неуправляемая миграция, и новые сотни тысяч беженцев будут перемещаться по странам бывшего Союза, проклиная тех, кто сотворил такую катастрофу. Последует новая волна разгула преступности, мафия и теневики станут править бал(...)».
КАК В ВОДУ ГЛЯДЕЛ: в августе того же года СССР перестал существовать... Это трагически преступное событие призвало меня вернуться к истории образования СССР, к внешней и внутренней обстановке прошлых времен, в которых протекала деятельность руководителей государства, роли и значения каждого из них. Не затрагивая всего процесса переосмысливания, происходившего во мне, скажу о результатах, касающихся личности Сталина.
Прежде всего пришел к выводу: имевшие место факты действий Сталина излагались в докладе Хрущева «голыми», оторванными от обстановки в стране той поры, когда они, действия, принимались. В действительности же они принимались в ситуациях, требовавших неординарных мер, чтобы предотвратить гибель СССР.
Так было в 1929 г., когда плановому строительству объектов индустриализации противостояло частнособственническое, мало продуктивное и неуправляемое государством сельское хозяйство, в котором было занято почти 80% населения (прочтите статью Ю.Белова «Страна перед грозой». «СР», 26.04.05). Добавлю: сложной и нестабильной была тогда внешнеполитическая среда, полная нескрываемой ненависти к СССР. Англия даже прерывала дипломатические отношения, а Франция, США, Япония и др. нагнетали атмосферу (истерия о «советском демпинге», план Бриана «Пан-Европы», призыв Папы Пия XI о крестовом походе на нашу страну, военные провокации на Дальнем Востоке, попытка захвата КВЖД). Сокращение же объемов промышленного строительства грозило непредсказуемыми последствиями вплоть до интервенции и новой братоубийственной войны («горючего» материала было предостаточно). Формулирую вывод: альтернативы перехода к коллективной форме землепользования в ситуации, угрожавшей стране гибелью, не было. Как говорят на Украине, чи пан, чи пропав!
В итоге государство, став владельцем
с.-х. продукции (1,3 млрд. пудов зерна в 1932 г. против 680 млн. в 1928 г.), получило возможность продолжить индустриализацию и разрешить жгучую продовольственную проблему (возникшую в 1929 г.) — в январе 1934 г. была отменена карточная система. Одновременно на фабрики и заводы пришло большое количество высвободившихся крестьян. К сожалению, на Украине и в некоторых других районах Союза на селе возник голод (местные власти перестарались с заготовками зерна), и угроза оставить «на корню» обильный урожай 1933 г. (мне 15-летним пареньком довелось участвовать в уборке урожая).
Таким образом, всякие сомнения в правомерности действий Сталина в тот период у меня отпали.
1937—1938 гг. В отношении же имевших место политических репрессий, в дополнение к сказанному Ю.Беловым, позволю себе изложить суждение, созревшее после развала СССР. Известно, что использование чувства страха (опасения), генетически присущее каждому человеку, является самым мощным средством воздействия на общество в нужном направлении. Оно применялось и применяется в мире повсеместно. Анализ событий вокруг и внутри СССР заставляет признать, что опасения за судьбу государства вновь подвинули Сталина применить крайние меры. В самом жестком их виде, ко всем слоям населения и не в последнюю очередь, к интеллигенции (какая-то её часть, стенавшая о «свободе», позорно предала Советский Союз спустя 38 лет после его смерти).
Неспроста, на февральском—мартовском пленуме ЦК (1937 г.), Сталин нарисовал ужасающую картину проникновения во все эшелоны власти троцкистов и подрывных элементов, управляемых из-за рубежа. Так как к этому времени открытое сопротивление троцкистов и прочих несогласных было подавлено, то огонь классовой борьбы возможно было раздувать только на внешнеполитическом фронте. И на то имелась веская причина: мировое сообщество хотя и признало наше государство, но отношения всех европейских стран, США и Японии к СССР продолжало оставаться недружественным, а порой и скрыто враждебным, не говоря уже об угрозе со стороны немецкого фашизма, открыто провозгласившего свою доктрину «дранг нах остен».
Могу предположить (явных доказательств у меня нет), что Сталин задумал реанимировать в общественном сознании дотоле неуклонно внедрявшуюся, но терявшую свою остроту идеологическую установку о том, что классовая борьба (неизбежная в капиталистическом окружении) будет усиливаться по мере движения страны к социализму. Думаю, что известное суждение (подтвержденное практикой) «революция пожирает своих детей» (остатки троцкистов, бухаринцы, зиновьевцы, прочие колеблющиеся) также беспокоило Сталина. Нужно было настроить 180 миллионов человек(!) на готовность оказать сопротивление любой вражеской силе в попытке изменить строй или завоевать страну. Как этого добиться? И Сталин решился ради укрепления веры в несокрушимость созданного трудами народа социального строя принести какую-то часть своих соратников в жертву. В первую очередь тех, кто был не согласен с решениями партии. Кампания, её размах, открытое судопроизводство над известными и почитаемыми всей страной людьми, достигли поставленной цели: «...ну чего им еще не хватало? Имели все, что нужно, пользовались доверием и уважением!..» В таком плане в широких кругах населения обсуждалось происходящее. Заодно подверглись остракизму многие тысячи граждан, неизвестно по каким мотивам, чаще всего по доносам, попавшем в списки исполнителей массовых арестов.
ВСЯКИЙ СПОР о том, можно ли было избрать более гуманный способ для достижения той же цели, беспредметен — история не знает сослагательного наклонения. Расстрелял же Ельцин свой собственный парламент ради сохранения личной власти. Действия же Сталина преследовали сохранение государства. В обоих случаях имели место нагнетание чувства страха и насилие, но мотивы и цели были различны: в первом чисто эгоистические, а во втором — огромного общественного значения.
Есть все основания считать, что акция Сталина была им продумана от начала до конца. Во-первых, столь же внезапное прекращение кампании, как и ее начало. Ежов был отстранен, а потом и расстрелян. Часть «дел» пересмотрена, остальных отправили в лагеря (смотрите ту же статью Белова). Во-вторых, возвращение из «небытия» множества военных, ученых, инженеров, деятелей культуры. Всем им без объяснений было оказано полное доверие. Одни заняли высокие посты, другие — руководящую работу по специальности. Было бы очень важно, если бы они или их потомки отозвались...
Автор знаком со многими «исследованиями», обрушившимися на головы населения в годы перестройки и после, которые толкуют события того времени, мягко говоря, извращенно, в меру своей, нередко чисто зоологической, ненависти к коммунистической идее.
Отвергая бесплодную полемику, я отсылаю несогласных с моим пониманием роли Сталина к книгам Олега Платонова «На путях возрождения русской государственности» (4-я книга из цикла архивных исследований «Терновый венец России»), Владимира Карпова «Генералиссимус», Глеба Успенского «Тайный советник вождя» и др. Сам же выдвигаю свое, созревшее задолго до прочтения упомянутых книг, суждение о человеке, которому выпало возглавить на отпущенный ему срок державу, великую или малую:
Судить о руководителе государства нужно по конечным результатам и целям его правления (демографическим, социальным, экономическим и военным), учитывая складывавшуюся в данные периоды обстановку вне и внутри страны, а отнюдь не по чертам его характера.
С удовлетворением отмечаю, что мое выстраданное мнение о личности Иосифа Виссарионовича Сталина совпало с суждением футоролога Сергея Кугушева («Завтра», февраль 2006, №8. «Операция «Ковчег»). Действительно, Сталин сумел использовать ЗЛО для сотворения ДОБРА. Нынешнее поколение усеченной России обязано своим существованием именно ему, Сталину. От этой исторической правды никуда не уйти, сколько бы ни пытались её скрыть, унизить, оболгать. Увы, жизнью сегодняшней России управляет ЗЛО. Найдется ли в ней личность способная изменить ситуацию на 180 градусов?
И еще. Оценка исторических деятелей и событий целиком зависит от жизненной позиции «оценщика». Новодворскую никакими доводами не убедить, что Октябрьская революция была закономерным плодом развития исторических событий того времени, а не злонамеренным захватом власти коварными большевиками...