Празднование 100-летия Госдумы, инициированное властью, проводит «Единая Россия», жаждущая всеми силами оправдать отведенную ей роль правящей партии. Запрограммированы шумные торжества, выделены немалые средства для проведения 27—28 апреля юбилейного заседания Госдумы в Санкт-Петербурге, приема гостей и прочих мероприятий. Неважно, что никто из «едроссов» не может толком объяснить, когда Госдуме успело стукнуть 100 лет. Царская Дума, как известно, возникла в ответ на пожар революции 1905—1906 годов и трижды распускалась. Раньше нее в ходе этой революции возникли Советы рабочих и крестьянских депутатов, которые в октябре 1917 года взяли всю власть в России. Царской же Думе разрешалось только быть и болтать, а в стране все вершили монарх и его министры.
Стоит ли нынешней Думе оправдывать собственное существование дорогостоящими пышностями? Для чего понадобился громкий юбилей? На этот и другие вопросы нашего парламентского корреспондента Г.Платовой отвечает патриарх отечественной политики, доктор юридических наук, профессор юрфака МГУ, парламентарий с сорокалетним стажем, знаток истории, конституционного права, убежденный коммунист Анатолий Иванович ЛУКЬЯНОВ. Представляем его интервью.

— Анатолий Иванович, какова цель «юбилея», спроектированного в Кремле?
— Президент В.Путин и его ближайшее окружение видят, как все больше и больше, по данным социологов, ученых, снижается авторитет Госдумы. Миллионы людей становятся свидетелями того, как она превращается в механизм штамповки решений, которые ей предлагают президент и правительство. Госдума фактически перестает быть представителем всех слоев населения России. Неслучайно по инициативе президента создана Общественная палата, которая должна выражать мнение гражданского общества. Образование такой палаты, назначение ее членов президентом и выдвижение туда людей, которые не избирались населением, ставит под вопрос само существование Госдумы.
Наконец, через Госдуму прошла серия законов, которые вызвали отторжение у народа. Это не только 122-й закон, это и кодексы — Трудовой, Земельный, Жилищный, Водный, Лесной, получившие крайне негативную реакцию у населения. Как они принимались, люди видели. В их глазах Госдума теряет свой авторитет. Поэтому предпринимается попытка его приподнять, обращаясь к историческим корням парламентаризма. Хотя эта Дума несколько иной орган по сравнению с тем, который был создан как законосовещательный при царе и его правительстве.
— С одной стороны, Кремль как бы хочет укрепить авторитет Госдумы, с другой — создает Общественную палату и наделяет ее правом проведения экспертиз, принимаемых думцами законов. Согласитесь, это создает противоречивую ситуацию.
— Да, противоречия есть. И они будут нарастать. В этих условиях продолжается лихорадочный поиск путей оживления работы Госдумы, в том числе и со стороны «Единой России». Подчеркну, что речь идет не только о Госдуме, а о повышении роли всего Федерального собрания. Активным поиском таких путей занят Совет Федерации. Его члены, председатель С.М.Миронов высказываются за усиление контрольных функций палаты, об отчетах перед ней непосредственно Генпрокурора. Но главное — и депутаты все острее это чувствуют — что люди на местах недовольны их работой. Не зря у депутатов от правящего большинства все чаще пропадает желание отчитываться перед избирателями, предпринимаются попытки добиться такого положения, при котором можно не публиковать результаты их голосования, так как это формирует общественное мнение в стране, а оно не в пользу Госдумы...
Проведение «юбилея» — это стремление как-то повысить имидж Госдумы, который по сравнению с первыми ее созывами — 1993—1995 гг.,
1995—1999 гг. — заметно упал.
— Невольно возникают параллели с царскими Думами. Насколько обоснованы такие ассоциации?
— Все время проводятся параллели с тем, что было — с 1-й, 2-й, 3-й и 4-й Думами при царе и теми, которые действовали у нас. В чем просматривается сходство? Тогда на первых этапах в Думе было значительное представительство левых сил. В последующем состав менялся, с каждым новым созывом в ней уменьшалось представительство рабочих и крестьян. По самым оптимистичным оценкам, она представляла не более 15% российского населения.
Тот же процесс мы видим в сегодняшнем парламенте. По сравнению с первыми созывами в нем резко сократилось число депутатов, представляющих трудовое население. Но зато в обеих палатах российского Федерального собрания, только по официальным данным, 40 представителей миллиардеров.
Другая параллель. Царское правительство перед каждым созывом Думы меняло порядок выборов, и каждый раз он все больше становился не в пользу рабочих. В результате в последующих созывах Думы менялось соотношение между рабочими (их становилось все меньше) и представителями помещиков и капиталистов, численность которых возрастала — 3-я и 4-я царские Думы состояли в основном из помещиков и капиталистов. Подобное мы наблюдаем и сегодня: каждый раз меняется закон о выборах в Госдуму, и после каждых выборов в ней увеличивается представительство крупного капитала.
Еще параллель. Разгоны царской Думы. Первый и второй ее составы были разогнаны императором через 72 дня и 103 дня, а четвертый — распущен Временным правительством. Известно, что и Ельцин хотел разогнать Думу в 1996 году, когда депутаты проголосовали за денонсацию Беловежских соглашений. Он не раз намеревался разогнать ее и в последующем, в частности, грозился это сделать, когда была запущена процедура импичмента. Наконец, именно Ельцин отдал приказ о расстреле последнего российского советского парламента.
Очень схожее отношение исполнительной власти к Думе было тогда и сейчас. Нескончаемая война шла в начале ХХ века между Думой и царским правительством. Определение о месте Думы времен самодержавия кратко и ясно сформулировал глава царского правительства П.А.Столыпин: «Россия имеет дарованный монархом представительный строй, который ни в коем случае не является ни конституционным, ни парламентским».
И это не просто фраза. Царская Дума работала под полнейшим контролем монарха и правительства. Принимаемые ею законы были на 90% изделием Совета министров России. Убогий совещательный орган, появившийся в условиях самодержавия, имел право говорить, но не мог ничего решать. В такой же безвластный орган превращается и нынешняя Госдума. Ей позволяют говорить, шуметь, но не разрешают ничего менять, принимать принципиальные самостоятельные решения. Так что сказанное Столыпиным век назад, к сожалению, применимо и к сегодняшней Госдуме.
Огромное сходство судьбы российских парламентов при капитализме объективно обусловлено буржуазным строем.
— Это особенность российской действительности?
— Нет, падение роли представительных органов власти — общемировая закономерность. Глобализация сама по себе и попытки одной страны командовать всеми другими странами, разрушая их суверенитет, только подталкивают парламентаризм к тому, что он как явление играет все меньшую и меньшую роль. Возьмем Францию. Там под диктовку правительства продавливался закон, который давал возможность хозяевам предприятий и организаций в течение двух лет без всяких объяснений вышвырнуть молодого специалиста на улицу. Народ выступил против такого произвола. Протестовала молодежь, профсоюзы. А где парламент? Он молчал. Потому что он мало что может. Мы слышали Госсовет, президента, премьера, а парламент — нет. Это общее явление во всем мире. Происходит снижение роли парламентаризма, исчезает разделение властей. И только под давлением масс может что-то меняться.
Общее явление и в сокращении представительства партий в парламентах. Скажем, в парламентах Великобритании, Германии, Японии, США меняются две партии — консерваторы и лейбористы, христианские демократы и социал-демократы, либеральная партия и демократическая. Что же произошло? Даже представительство в парламентах закостенело, превратившись в постоянно действующую двухпартийную систему. Суть ее в том, что остается неизменной власть крупного капитала при сохранении видимости народного представительства, где меняются партии, но не меняется существо власти. Недаром так быстро исчезает множественность партий и в России. По признанию политологов и деятелей из окружения президента, все делается для того, чтобы Россия тоже пришла к двухпартийной системе. Недавно принятый закон о партиях практически лишает возможности существования многих оппозиционных партий, а сохранившиеся власть берет под свой жесткий контроль.
— Но никак не удается им вытолкнуть на обочину Компартию.
— Да, это так. Хотя уже сегодня КПРФ подвергается постоянным нападкам. Предвижу, что в предстоящую избирательную кампанию нажим на Компартию будет еще большим. Ни для кого не секрет, что правящая верхушка стремится вытеснить коммунистов с политического поля. Война с оппозицией сейчас ведется везде в самых разных формах.
— Сегодня муссируется тезис о том, что левые силы, коммунисты, большевики всегда были противниками парламентаризма и, в частности, того парламента, который был век назад. Обосновано ли такое мнение?
— Это не соответствует историческим фактам. Большевики только на первом этапе бойкотировали царскую Думу. Потом они в ней участвовали, используя ее трибуну для проведения своей революционной работы. Когда победила власть Советов, в постановлении ВЦИКа от 4 ноября 1917 года было закреплено официальное отношение к парламентаризму. В нем подчеркивалось: «Советский парламент рабочих масс не может иметь ничего общего по своим методам с буржуазным парламентом». Означал ли этот документ отрицание парламентаризма, как теперь пытаются утверждать противники советского строя? Конечно, нет. Ленин не раз отмечал, что опыт парламентов должен тщательно изучаться и использоваться в интересах трудового народа, укрепления советской власти и осуществления диктатуры пролетариата по отношению к свергнутым эксплуататорам.
Противники советской власти заявляют, что она была однопартийной. Но и это не так. Напомню, что в состав ВЦИКа, избранного на ІІІ Всероссийском съезде Советов, входили 162 большевика, 122 левых эсера, 9 меньшевиков, 10 правых эсеров, 5 объединенных интернационалистов, 4 эсера-максималиста, т.е. 150 человек ВЦИКа не представляли большевистскую партию. Зародыш многопартийности был заложен в Советах. Если бы не мятеж левых эсеров и не Гражданская война, уверен, многопартийность получила бы развитие.
Советский парламент рабочих масс нес в себе, несмотря на целый ряд недостатков и трудностей организации, здоровое начало подлинного, а не формального, бумажного народовластия. За первые 10 лет его существования депутатами Советов всех ступеней было избрано 27 млн. рабочих и крестьян.
Утверждения о том, что большевики отрицали парламентаризм, — ложь. Они отрицали не парламентаризм, а такое разделение властей, где принижается роль представительных органов власти, представительство населения. Мы знаем, что в царскую Думу не могли избираться ни женщины, ни солдаты, ни студенты. Вот ведь о чем идет речь. В той Думе присутствовали помещики, капиталисты и очень небольшой слой трудового населения. А большевикам нужен был механизм участия многих тысяч людей труда в верховном руководстве государством и руководстве государством на местах.
Приведу факты, которые замалчиваются. При подготовке Конституции 1936 года, мне довелось знакомиться с этими документами, были тщательно изучены зарубежные представительные системы и все, что можно было позаимствовать, было взято. Долго и подробно обсуждались вопросы о наименовании Советов, структуры, организации работы высших представительных органов власти. Изучались зарубежные конституции, особенно Веймарская. В архиве Сталина находится запись: «Съездов не будет… Президиум — толкователь законов. Законодатель — сессия (парламент)». Это подтверждает, что Сталин закладывал в Конституцию идею создания парламента. Но парламента советского типа. Эта идея была закреплена потом в материалах VII Всесоюзного съезда Советов, на котором указывалось, что преобразование высших представительных органов власти страны состоит в движении к «своего рода советским парламентам в республиках и к общесоюзному советскому парламенту» (Стенографический отчет, 1935 год, с. 28).
Таким образом, не отрицание парламента как представительного органа, а отрицание системы, когда полномочия парламента, народного представительства принижаются по отношению к исполнительным органам власти, когда у парламента отбирается возможность контролировать эти органы. Вот что лежало в основе подхода большевиков, Компартии, закрепленного в законах.
Большевики взяли за основу государственного строительства Советы. И недаром бывший член Временного правительства и обер-прокурор Священного синода В.Н.Львов заявлял, что «Совет есть осколок общинного управления и поэтому понятен народу. Советская власть — национальная революционная власть, созданная самим русским народом, и никакая другая власть не в состоянии заменить ее».
Через Советы по Конституции 1936 года право на участие в управлении государством получили трудящиеся — рабочие, крестьяне, трудовая интеллигенция. Сталин собственноручно включил в текст Конституции статьи 2 и 3 о том, что политическую основу СССР составляют Советы депутатов трудящихся, выросшие и окрепшие в результате свержения власти помещиков и капиталистов и завоевания диктатуры пролетариата. Сейчас говорят, что у Советов не было власти. Это не так. Советы избирались населением и выдвигались трудовыми коллективами. Депутат Совета мог быть отозван избирателями, если не выполнял их наказы. Нам внушают сегодня, что такого не было. Утверждаю: было. Только за последние два года перед так называемой перестройкой было отозвано 13 депутатов Верховного Совета, более 140 депутатов Верховных Советов союзных и автономных республик и 4 тысячи депутатов местных Советов.
— Но принципы приоритета представительных органов, которые исповедует Компартия, не вписываются в глобалистскую схему, по которой буржуазные партии должны сменять друг друга, сохраняя в государствах власть капиталистов…
— Именно так. И в связи с этим мы наблюдаем, как практически исчезает принцип разделения властей, на котором построен парламентаризм. Например, провозглашенное в ныне действующей конституции разделение властей все больше превращается в господство президентской вертикали. Происходит неуклонное ослабление роли представительных и судебных органов власти. Отделение органов самоуправления от государственной власти, установленное в конституции, приводит к деградации лишенного материальной базы местного самоуправления.
Мы становимся свидетелями краха парламентаризма, представительной системы во всем мире, кризиса разделения властей и различных форм демократии. Это неизбежные результаты глобализации, господства транснациональных монополий. И в условиях этого кризиса в России решили пышно отметить праздник парламентаризма.
— Не могут не осознавать депутаты, что Госдума утрачивает власть. В их интересах выступить за изменение российской конституции в пользу парламента. Возможен ли такой вариант?
— За это сегодня могли бы взяться прежде всего коммунисты. Потому что это дает им возможность бороться за выборы без вседозволенности денежного мешка и административного ресурса, это дает возможность восстановления власти Советов, которая обеспечивала бы жесткий контроль общества и депутатов над исполнительными органами с отзывом депутатов, с отчетами правительства и т.д. Именно Коммунистическая партия и патриотические силы страны способны поднять знамя не только восстановления подлинного народовластия в лице Советов, но и знамя восстановления всех институтов представительной, непосредственной, прямой демократии — референдумов, обсуждения законов, восстановление императивного мандата по отношению к депутатам. На этих путях сегодня спасение России, спасение российской цивилизации и подлинного народовластия. А не в праздновании «юбилеев».

 

А.И. ЛУКЬЯНОВ