ВОПРОСА о выборе профессии для сына выдающегося врача А.В.Вишневского не существовало: уже со школы Александр Александрович Вишневский знал, что, как и отец, посвятит жизнь лечению людей. В 1926 году он поступает в Казанский университет на медицинский факультет. Вскоре начинает работать препаратором на кафедре анатомии и одновременно помогает отцу в лаборатории. Научные исследования студента-третьекурсника связаны с разработкой местной анестезии по методу, предложенному А.В.Вишневским.
После окончания университета в 1929 году Вишневский преподает на кафедре нормальной анатомии, а через два года по совету отца добровольно вступает в ряды Красной Армии и начинает работать в Военно-медицинской академии в Ленинграде.
«Девять лет, проведенных мной в анатомическом театре, где я начал с препаратора, а кончил прозектором на кафедре нормальной анатомии Военно-медицинской академии у Владимира Николаевича Тонкова, сыграли большую роль в моем медицинском образовании, роль, которую я рассматриваю как благословление для всей своей последующей хирургической работы», — писал Вишневский в своей книге «Дневник хирурга». Он призывал студентов уделять самое серьезное внимание изучению анатомии. В мирное время хирург, как правило, имеет достаточно узкую специализацию и может изучить нужную ему область на больных. Задача усложняется, если хирург работает в условиях военного времени: «Тут пуля или осколок может начать свой путь с почки и кончить легкими, — пишет Вишневский, — поэтому хирургу нужно чувствовать себя уверенно во всех частях человеческого тела». «Вот почему, мне кажется, не случайно Н.И.Пирогов был одним из лучших анатомов в мире и лучшим в мире военно-полевым хирургом — здесь несомненна внутренняя связь», — размышлял Вишневский в своем дневнике, написанном в годы Великой Отечественной войны. К этому моменту за его плечами уже был опыт лечения раненых во время военных действий на Халхин-Голе и в войне с Финляндией.
В 1931 году вышла в свет монография А.А.Вишневского и В.С.Зимницкого «К проблеме целостности животного организма». В первые годы работы Вишневскому посчастливилось близко знать И.П.Павлова, и в монографии молодые ученые одними из первых попытались обобщить имеющийся материал по эндокринологии с позиций павловских идей нервизма. Ни один процесс, происходящий в человеческом организме, не может рассматриваться отдельно, без связи с целым, и любая патология — заболевание всего организма, утверждали они. В 1933 году выходит еще одна работа Вишневского — «К вопросу о «предрасположении». В статье описывался эксперимент с животным, которому в область серого бугра мозга был введен стеклянный шарик. Операцию оно перенесло внешне хорошо, однако вторичное «вторжение» в любую другую область тела в скором времени привело к развитию тяжелых язв. Новый раздражитель, таким образом, вызывал реакцию, характерную для воздействия именно на серый бугор головного мозга. Вишневским был введен термин «второй удар», с помощью которого можно было объяснить обострения некоторых болезней после повторных травм нервной системы. Вместе с Б.И.Лаврентьевым Вишневский обнаруживает способность нервных окончаний под воздействием неадекватных раздражителей менять свою структуру.
В 1935 году Вишневский-отец получает приглашение в Москву, чтобы возглавить хирургическую клинику Всесоюзного института экспериментальной медицины. Он берет с собой сына. Говоря об их научном сотрудничестве, А.В.Вишневский признавался, что не всегда может разделить, какие идеи и достижения принадлежат ему, а какие — сыну. «Мой сын, проф. А.А.Вишневский, является в подлинном смысле слова преемником моих теоретических воззрений», — не без гордости замечал ученый.
Их научная работа касалась поисков способов местной анестезии. Открытие способа местного обезболивания с помощью инфильтрации тканей раствором кокаина и поваренной соли принадлежало хирургу и патологоанатому Карлу Людвигу Шлейху. Одновременно велись разработки в области проводникового обезболивания, предложенного А.И.Лукашевичем в 1886 году. Однако оба способа не приносили желаемого результата: во время операций люди мучались от боли. Метод Шлейха имел и другой недостаток: после инъекции нужно было ждать, пока она подействует. Вишневским удалось найти способ, лишенный недостатков описанных методов обезболивания, и вместе с тем сохранить их преимущества. А.В.Вишневский заметил, что время наступления анестезии и длительность ее действия зависят от количества введенного раствора и от давления. Чем туже инфильтрация тканей, тем совершеннее обезболивание. Новый метод заставлял обезболивающий раствор двигаться в нужном направлении, позволяя избежать возможного повреждения органов. По предложению А.А.Вишневского он был назван обезболиванием по способу «ползучего инфильтрата».
Открытие Вишневских имело несколько важнейших достоинств. Во-первых, применяемый слабый раствор новокаина не оказывал вредного воздействия на организм, в частности на органы дыхания. Кроме того, обезболивание по Вишневскому предотвращало возникновение шока. Наконец, оказалось, что новокаин обладает способностью оказывать профилактическое действие, позволяет влиять на патологические процессы, развивающиеся уже после операции. Был и еще один важный плюс: «Мой метод обезболивания не требует от оператора ни сложного оборудования, ни специальной тренировки, — писал А.В.Вишневский. — Им можно спасти жизнь больного и в блестящей операционной культурного центра, и на простом столе, освещенном керосиновой лампой». Эти слова отца Вишневский доказал на Финском фронте, оперируя порой в полярную ночь, при свете фар.
Вишневскими был разработан способ своеобразной неспецифической терапии. Они выдвинули гипотезу о том, что слабое раздражение нервной системы оказывает лечебное действие. Замены сильного раздражения слабым они добивались новокаинизацией и применением масляных антисептиков. Бальзамическая мазь, предложенная ими для лечения воспалительных процессов, сначала включала в свой состав перувианский бальзам. Однако это было дорого, и бальзам заменили березовым дегтем.
В 1936 году А.А.Вишневский защищает кандидатскую диссертацию на тему «К вопросу о патогенезе и терапии проказы». На протяжении двух лет в лепрозории «Крутые Ручьи» Вишневский изучал воздействие новокаиновой блокады на трофические язвы больных проказой, в том числе в стадии обострения болезни. Эффект был отличным: под действием новокаиновой блокады язвы постепенно заживали.
Способы лечения ран и местного обезболивания по методу Вишневского были испробованы на практике во время событий у озера Хасан и на Халхин-Голе, куда по рекомендации А.В.Вишневского была направлена группа врачей, в том числе и Александр Александрович Вишневский. А затем во время войны с Финляндией. «У меня нет ксероформа, и я мазь делаю сам — беру касторку и наливаю в нее йод, а затем деготь, получается отличная мазь. Дистиллированную воду делаю из снега», — рассказывает Вишневский в письме домой. За спасение раненых на Финском фронте А.А.Вишневский был награжден орденом Ленина.
Главное же испытание всех достижений советской медицины, и открытий Вишневских в частности, состоялось в Великую Отечественную войну. Местная анестезия и терапия, предложенная Вишневскими, применялись очень широко. «Хирурги постепенно входят во вкус местной анестезии», — констатирует Александр Александрович в своем дневнике. А единственным препятствием к применению местного обезболивания называет неумение врачей его делать. В «Дневнике хирурга» Вишневский с удовлетворением замечал, что бальзамическую мазь, помимо всего прочего позволявшую уменьшить частоту перевязок и облегчить сам процесс перевязки — она не прилипала к ране, — просят использовать сами раненые.
В годы войны Вишневский работал армейским хирургом, а затем главным хирургом фронтов, в том числе Брянского, Волховского и Ленинградского. Он обращал внимание на то, что в условиях военных действий оказание хирургической помощи раненым осложняется тем, что приходится сочетать лечение и эвакуацию в тыл. В таких условиях человека лечит на разных этапах множество врачей. Поэтому должны быть разработаны четкие правила лечения, единые для всех без исключения врачей. Налаживание системы лечения и эвакуации раненых во время войны тоже, очевидно, следует считать большим достижением страны. Вишневский много внимания уделял проблемам организации выноса раненых с поля боя, хорошо зная, насколько важно скорейшее оказание медицинской помощи. Еще один предмет особого внимания Вишневского — тяжелые категории раненых, прежде всего в живот и грудь.
По статистике, уже к 1942 году на Волховском фронте врачам удавалось вернуть в строй 77% раненых. Из 2000 раненых 800 выходили с поля боя самостоятельно, 600-м помогали товарищи, еще 600 выносили санитары. Хирургическую помощь большинство раненых получали спустя 5—6 часов после ранения. По тем временам это следует считать достижением. Там же, на Волховском фронте, был впервые применен операционно-перевязочный блок медсанбата, развернутый в виде креста. Четыре палатки (перевязочная, операционная, предоперационная и противошоковая) соединялись площадкой, которая использовалась для хозяйственных нужд. В целом можно утверждать, что и войну на медицинском фронте Советский Союз выиграл. Это подтвердил и А.А.Вишневский после посещения в 1946 году Германии и Австрии для знакомства с работой хирургических клиник: «Я убедился, что советская хирургия по всем основным направлениям, несомненно, превосходит немецкую и что ее достижения действительно были реализованы во время войны. Мы вправе гордиться сделанным, и наша задача лишь в том, чтобы не успокаиваться и двигаться дальше». В предисловии к «Дневнику хирурга» он обращает внимание на интересный момент, о котором мы подчас не задумываемся: ведь такую страшную войну Советская страна пережила без эпидемий, характерных для большинства подобного рода вооруженных столкновений. В СССР была создана медицинская система, важное место уделявшая профилактике заболеваний.
Несмотря на большую загруженность вопросами организации медицинской помощи на фронте, Вишневский все равно находил время для многочисленных операций. Так было и после окончания войны. Он как-то сказал: «Мне необходим самый воздух операционной, он-то мне и возвращает силы и энергию».
В 1944 году под местной анестезией им была выполнена операция по удалению осколка из мышцы сердца. Сложнейшие операции на сердце Вишневский проводил и после войны. В 1957 году он первым в СССР осуществил операцию на «сухом» сердце.
А 4 ноября 1968 года Вишневский впервые в нашей стране провел операцию по пересадке сердца. Оно было пересажено 25-летней женщине, для которой трансплантация сердца была единственным способом продлить жизнь. Донором стала 19-летняя девушка, погибшая в автокатастрофе. Однако пересаженное сердце остановилось через 33 часа после операции, причиной тому послужили в том числе изменения сосудистой системы легких женщины.
После окончания войны Вишневский занимал должность главного хирурга Московского военного округа, а потом Министерства обороны СССР. В конце 1940-х он стал заместителем директора Института хирургии, созданного на базе ВИЭМ под руководством А.В.Вишневского. После смерти отца в 1948 году А.А.Вишневский занял место директора Института хирургии АМН СССР. Его научные интересы были связаны, например, с изучением эффекта медикаментозного сна, в частности, для лечения ожогов. Под его руководством советские ученые разработали методику удаления электромагнитом инородных тел из сердца. При участии Вишневского велись исследования по пересадке органов и тканей, изучались возможности использования полимеров в медицине для создания синтетических протезов. Наконец, он возглавлял работы по развитию биологической и медицинской кибернетики. Компьютеры были незаменимы для создания систем диагностики и автоматизированного медицинского архива. Использование ЭВМ сделало возможным автоматическую регуляцию наркоза, артериального давления, управление работой аппарата искусственного кровообращения. Теперь можно было быстро определить площадь ожогов и даже прогнозировать исход ожоговой болезни. Интересно, что одна из идей Вишневского заключалась в установке телетайпной связи с разными городами, с тем чтобы переданная в институт информация могла быть обработана для уточнения диагноза.
Сделать медицинскую помощь как можно более совершенной и как можно более доступной для всех без исключения жителей — так, наверное, можно сформулировать цель научных исследований советской медицины.
О своей профессии Вишневский сказал так: «Хирургам предоставлено исключительное право исправлять с помощью своих приемов и методов величайшее творение природы — человеческий организм. Этим правом не располагают представители ни одной другой специальности, этому соответствует и степень ответственности хирурга перед каждым больным, которого он собирается оперировать».

На снимках: А.А. Вишневский (вверху); отец и сын (внизу).

Ольга ГАРБУЗ.