Катастрофа на Чернобыльской АЭС, произошедшая 20 лет назад, искалечила судьбы сотен тысяч людей.
Дозы радиоактивного облучения, полученные этими людьми, оказались неравнозначными.
Кто-то, приняв на себя первый удар вышедшего из-под контроля атомного монстра, умер мучительной смертью в первые дни и месяцы после катастрофы.
Кто-то умирал медленно на протяжении нескольких лет.
Кто-то еще пытается выживать, несмотря на патологию развившихся вследствие поражения защитных систем организма заболеваний.
Давно забыты имена тех, кто умер, заслонив собой атомный смерч.
Оставшиеся в живых — из тех, кто был занят на работах по ликвидации последствий катастрофы непосредственно в зоне отчуждения, — униженно принимают от государства ежемесячную «компенсацию» возмещения вреда, причиненного здоровью, в фиксированном размере — 1490 руб., 3726 руб. и 7452 руб. (в зависимости от группы инвалидности), которой не хватает даже на оплату лекарств.
Но есть и другая категория чернобыльцев, из тех, кто в 1986—1987 годах безвыездно был занят на вспомогательных работах при войсковой части.
Эта категория оказалась самой многочисленной — 3/4 всего личного состава из числа военнообязанных, призванных через военкоматы на специальные сборы для выполнения правительственного задания по ликвидации последствий аварии на ЧАЭС. Имея возможность по состоянию здоровья работать, эти люди получают ежемесячную компенсацию в десятки раз большую, исчисленную из заработка, полученного за работу уже после ликвидации аварии.
Больше повезло тем, кто приказом командира был исключен из списков части через насколько дней после зачисления (вследствие острой зубной боли, поноса, чрезмерного употребления дешевого самогона, перегнанного из радиоактивного бурака, и т.д.). Этой немногочисленной категории людей возмещение вреда исчислялось из так называемого условного чернобыльского заработка, т.е. из сохраняемого заработка, в увеличенном до пятикратного размере, деленного на фактическое число дней, проведенных в части, и умноженное на среднее число рабочих дней в месяце. Документального подтверждения исполнения трудовых обязанностей в зоне отчуждения при этом не требовалось.
Самую высокую компенсацию, исчисленную из «доплат за нахождение на ЧАЭС» (ограниченную 33 тысячами руб.), сейчас получают только «высокооплачиваемые работники» из числа бывшего командования.
В настоящее время из тех, кто по приказу направлялся на работу в зону отчуждения, в живых остались единицы, но и среди тех, кто был занят на вспомогательных работах, есть умершие. В среднем же смертность среди чернобыльцев оказалась такая же, как в целом по России.
Впервые правительство РФ обратилось к проблеме после вступления в действие закона РФ «О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС» (далее закон) в редакции от 24.11.95 №179-ФЗ, когда стало очевидным, что небольшая группа «высокооплачиваемых работников» получает половину всех денежных средств, выделяемых из федерального бюджета на финансирование чернобыльского закона. Была приостановлена индексация МРОТ с января 1997-го по июнь 2000 года, т.е. до тех пор, пока законодательно все денежные выплаты, назначаемые в соответствии с чернобыльским законом, не были отнесены к иным социальным выплатам, не подлежащим дальнейшей индексации по коэффициентам увеличения МРОТ.
После выборочной проверки правильности назначения и выплат денежных сумм возмещения вреда, проведенной Минтрудом РФ совместно с руководством организации Союз «Чернобыль» России в 1998 году, стала окончательно понятна причина необоснованных ежемесячных денежных выплат (до 78000 руб.) из федерального бюджета отдельной категории «высокооплачиваемых работников», подчас даже и близко не приближавшихся к зоне отчуждения.
(При этом основная масса инвалидов-чернобыльцев получала ежемесячную компенсацию в размере от 292 до 584 руб.)
Стало понятно, что по вине командования (нынешнего руководства организации Союз «Чернобыль» России) у военнообязанных, привлеченных к выполнению работ в зоне отчуждения, не оказалось фактического заработка, начисленного на основании нормативных документов по оплате труда военнообязанным в зонах опасности, зато у лиц, безвыездно сидевших при штабе и хлеборезке, да и у самого командования, оказались самые высокие «доплаты за нахождение на ЧАЭС», в десятки раз превышающие кратность оплаты тарифа (денежного содержания), и при этом ничем не подтверждаемые.
Руководством организации Союз «Чернобыль» России совместно с Минтрудом РФ было срочно сочинено незаконное (противоречащее закону РФ «О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС») «разъяснение» о признании лиц, единожды облетевших («выполнявших работы») аварийный реактор в 1986 году, «профбольными».
В связи с тем, что данное разъяснение затрагивало интересы небольшой группы «высокооплачиваемых работников» из числа бывшего командования, данное разъяснение было тут же зарегистрировано в Минюсте РФ.
Не упустили своей выгоды и работники органов социальной защиты населения.
Прекрасно понимая, что предоставляемые инвалидам-чернобыльцам «доплаты за нахождение на ЧАЭС» не более чем филькины грамоты, что основная масса чернобыльцев не была занята на работах непосредственно в зоне отчуждения, исчисление возмещения вреда из мифических «доплат» производилось выборочно, только «кому надо».
С целью обращения в свою пользу частично выплачиваемых в виде пенсий и возмещения вреда денежных средств чернобыльцам назначалась противоправная пенсия по инвалидности в соответствии со ст. 41 закона РСФСР «О государственных пенсиях в РСФСР», т.е. вследствие военной травмы, полученной в результате боевых действий на фронте.
При этом в приказах и распоряжениях о назначении пенсии всем чернобыльцам указывалось только одно сведение: «Работал в зоне отселения без проживания в этой зоне» и приводились подложные расчеты пенсии и возмещения вреда.
Так, размер пенсии вследствие военной травмы равнялся минимальному размеру пенсии по старости. Размер возмещения вреда не исчислялся из заработка, а просто выплачивался в размере семи МРОТ (или его части).
В связи с тем, что достоянием гласности становились только превышающие все разумные пределы размеры денежных выплат небольшой категории чернобыльцев, то в целом создавалась иллюзия того, что все чернобыльцы паразитируют на федеральном бюджете. В результате этого к чернобыльцам резко изменилось отношение общественности, в первую очередь медицинского персонала.
Несмотря на то, что в правительстве РФ давно стала понятна причина бездействия чернобыльского закона, тем не менее до настоящего времени эту причину правительство предпочитает не оглашать.
В связи с отсутствием в природе фактического заработка, определяемого ст. 38 закона, за период работы в зонах радиоактивного загрязнения (зонах опасности) и принимаемого для исчисления среднемесячного заработка для назначения пенсии (и возмещения вреда) сначала, с молчаливого согласия правительства РФ, были передернуты ч. 3 и 4 п. 3 ст. 29 закона в редакции от 24.11.95 №179-ФЗ.
Далее правительством РФ новой редакцией закона от 12.02.01 №5-ФЗ была изменена норма п. 25 ст. 14 — взамен гарантированного назначения возмещения вреда в размере заработка устанавливалась минимальная социальная компенсация возмещения вреда в фиксированных выплатах.
С января 2005 года за ненадобностью из закона тихо исчезла ст. 38. В связи с выплатой пенсий из Пенсионного фонда, а не из федерального бюджета, изменилась редакция ст. 5 закона. Правда, в законе еще осталась недействующая норма п. 1 ст. 29, гарантирующая инвалидам из числа привлеченных к выполнению работ в зоне отчуждения назначение пенсии по инвалидности, как пенсии вследствие трудового увечья в соответствии с законом РСФСР «О государственных пенсиях в РСФСР».
Но в связи с признанием Конституционным судом РФ данной нормы закона соответствующей конституции РФ, правительство РФ оказалось уже бессильно исключить из закона указанную норму.
Все тайное когда-то становится явным.
Со временем станут известны и факты проводимого командованием геноцида военнообязанных, направлявшихся на работы в зону отчуждения.
Ввиду сложившейся чрезвычайной ситуации, требующей решительных и быстрых действий, люди использовались командованием как одноразовый материал, предназначенный для дальнейшей утилизации.
С этой целью при установленном 6-часовом рабочем дне люди выдерживались в зоне отчуждения по семь и более часов (с учетом обеда на 5-м недостроенном энергоблоке), несмотря на то, что одноразовую предельно допустимую дозу облучения люди получали за несколько минут работы.
Сколько дополнительных бэр набирали люди за время построений и перестроений на ЧАЭС, уже не узнает никто.
Никто не узнает и того, сколько бэр набирали люди за четыре часа в день по дороге на ЧАЭС и обратно, находясь в деревянном кузове грузового автомобиля, который не поддавался отмывке, поэтому при выезде из зоны отчуждения он не подлежал дозиметрическому контролю (дозиметр просто зашкаливал).
При этом рама автомобиля, рессоры и колеса отмывались на ПуСО (пункт спецобработки) до 0,35 мРт/ч (миллирентген в час).
При выезде из зоны отчуждения военнообязанным преднамеренно не выдавался чистый комплект сменной одежды, и люди, находясь в сравнительно чистой зоне, вынуждены были получать дополнительную дозу облучения от своей же робы, которая подчас «звенела» более одного рентгена в час.
Зато по окончании сборов у всех военнообязанных, выезжавших и не выезжавших, оказалась одинаковая доза облучения.
Кто-то из командования хорошо нажился на продаже (через военторг при войсковой части) за полцены мясных консервов, вывезенных со складов в зоне отчуждения и подлежавших уничтожению. В период продовольственного дефицита эти консервы раскупались ящиками и посылками отправлялись военнообязанными домой.
Дважды в месяц военнообязанным должно было выплачиваться денежное содержание в размере 3 руб. 50 коп. в сутки, фактически рядовому составу выплачивалось по 2 руб. 80 коп. в сутки.
Со временем станут известны имена тех, кто на здоровье и жизнях других людей обеспечил свое материальное благополучие. Но случится это только тогда, когда уже некому будет ответить за все творимые преступления.
Некоторые чернобыльцы могут обвинить меня во всех смертных грехах. Эти люди за прошедшие десятилетия уже и сами поверили в то, что все 100% военнообязанных, призванных на сборы, непосредственно принимали участие в работах на ЧАЭС. Я никоим образом не хочу умалить заслуг этих людей в ликвидации аварии. Иные из них могли уклониться, не поехать на сборы. Но мы помним: многие из них рвались (другого слова нет) на работу на ЧАЭС. Без их вклада в общее дело ликвидация аварии на ЧАЭС была бы невозможна. Поэтому свои ордена и достойную компенсацию возмещения вреда эти люди получили и получают по праву.
Непонятно другое: почему же люди, работавшие непосредственно в зоне отчуждения, остались за бортом закона?
СПРАВКА: Ковалев Виктор Михайлович — участник ликвидации аварии на ЧАЭС с 22 мая по 12 июля 1987 года. 42 раза направлялся по приказу командира на работы по дезактивации объектов ЧАЭС. В 2000 году как гражданин, указанный в п. 2 ст. 13 (инвалид из числа военнообязанных, привлеченных к выполнению работ в зоне отчуждения), решением суда был лишен права на назначение пенсии по инвалидности в соответствии с абзацем первым п. 1 ст. 29 и права на возмещение вреда, назначаемого в соответствии с п. 25 ст. 14 закона РФ «О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС» (далее закон) в редакции от 24.11.95 №179-ФЗ. В 2004 году подал заявление об исключении из списков членов организации Союз «Чернобыль» России.