«Фултон»: янки берут на пушку?
Что ж, выходит, станцию «Демократия» мы проехали?
Рыжков — оратор, ритор и моралист, второго такого в Думе не сыскать. Не он ли нам судьбой суженый хоть в президенты, хоть в премьеры? На либеральном подворье с «персоналиями» нищета полная. При таких-то талантах, думаю, не по своей воле, он держался до поры до времени в тени. Что еще ему в похвалу? Он «не стяжатель». И не только на словах, похоже. Это вовсе диковинка в том кругу. Свои праволиберальные, западнические, «просвещенные» убеждения он не разменял ни на звонкую монету, ни на хлебную должность. Просто удивительно, что, обретаясь на первых ролях в черномырдинском НДР, куда набились сплошь одни городничие, тяпкины-ляпкины и земляники, Рыжков (словно кто-то «свыше» взял с него твердый зарок бессребреничества) не искусился. Пока другие по-крупному ловчили, сибиряк нарабатывал имидж. Он, что называется, «метил». И что из того? Зато все при нем! Русак, из глубинки, знатно подкован, сметлив, добропорядочен и, главное, демократ чистых кровей. А вкупе со всем этим и… «подручник». «Вы, с виду мирные и будто бы патриоты, на самом деле вы глубоко равнодушны к России и все безотчетно тяготеете на сторону врагов ее, — пенял М.Меньшиков «октябристам» в первой Думе, при Романовых — предтечах наших теперешних приверженцев глобализма. — Близорукая, слепая партия!» Напротив, наш «республиканец» производит впечатление зрячего, умеющего размыслить наперед, прагматичного и целеустремленного политика, все поставившего на американскую карту.
Почему Дик Чейни и другие вип-персоны в Вашингтоне принимают из всей нашей многолюдной либеральной тусовки его, Рыжкова, не имеющего титулов и должностей, для конфиденциальных контактов и советов, как вернуть Россию к «послушанию»? Этот обычай ездить в «Орду» на Потомаке испрашивать «ярлык» на княжение у владык мира среди российских демократов повелся давно. В разное время там пытали удачу Ельцин, Явлинский, Гайдар, Чубайс… Господи, какого люда там только не перебывало! А недавно и Касьянов наведывался, о чем-то шептался с чинами бушевской администрации.
Почему меня навели на раздумья некие гипотетические построения интрига Чейни-Рыжков? Потому что это знаковое событие, обличающее смену «вех» в протяженной, с мальтийской сдачи Горбачевым страны, долгой «волынке» внешнего управления демократической переделкой России, которую проводит американский истеблишмент исподволь, а больше в открытую. Истерические вопли про «Фултон» да новую «холодную войну» — пустое, бессмыслица. Это только «арап» Илларионов способен глазом не моргнув сморозить: «В Вильнюсе Чейни предложил нам дружбу, а Путин заявил, что нам нужна война». На самом же деле Чейни брал Кремль на пушку и, оказалось, не зря тратил порох. Кремль тотчас послал ясные сигналы Вашингтону, что порывать с «партнерством» у него намерений нет, равно как и «имперских амбиций». А возникшие «трения» можно уладить путем переговоров. Зато так восхитившая придворных льстецов путинская эскапада про безымянного Волка, который знай себе кушает и никого не слушает, подвигла многих на размышления.
Официальный представитель Кремля назвал ультимативные высказывания Чейни в Вильнюсе «совершенно непостижимыми». И добавил, что «отношения между двумя президентами гораздо более конструктивны, чем эти заявления». Напротив, Стивен Сестанович, заместитель госсекретаря при Клинтоне, усматривает в выходке Чейни не одну только риторику. «Если вице-президент говорит, что Россия может быть стратегическим партнером, это уже означает, что она таковым не является». Дмитрий Саймс из Центра Никсона вставляет свою шпильку: «Пока Москва не делает всего, что хотелось бы Вашингтону в области партнерства». И витиевато намекает, что хуже нет, когда «послушание» России вдруг оборачивается своевольным поведением в постсоветском пространстве, где Москва норовит перебежать дорогу Дяде Сэму. Пусть, дескать, Кремль пеняет на себя, коли он заступает за «тонкую грань» между американскими «законными интересами» в СНГ и «выдавливанием» из оного пространства России.
Дерзости, раскаяния и «улещивания»
…Как ни толкуй, а между Москвой и Вашингтоном и в самом деле «искрит». Немилость «Орды» явлена. То, как навострил лыжи в «Каракорум» на Потомаке своевольный «княжич» из Думы, вызвало, видимо, настороженность и в Кремле. Администрация президента «старолиберальную» оппозицию давно вышибла из седла. Спешившись, правые принуждены либо ухватиться за стремя «питерских» во власти, либо стаптывать башмаки в уличных протестных шествиях, протестуя против «узурпатора». И без устали склочничать, кто из них «самый главный октябрист». Все эти обмылки младореформаторства никакой политически значимой силы уже не сложат. Ирония в том, что правящий режим при всей своей сугубой склонности к удобствам «управляемой демократии» превратил ельцинское хваленое «демократическое» наследие в окончательную и смешную пародию. Но в самом ключевом, заветном — дележке национального дохода — нынешняя власть настолько правового и либерального толка, что даже администрация Буша в сравнении с ней обременена «социалистическими» пережитками времен Нового курса. Президент в Послании пафосно процитировал Франклина Д.Рузвельта, что власть должна «наступать на мозоли» зарвавшейся и алчной олигархии. Но как-то по касательной, в сослагательном наклонении… И неспроста! Демократ и «кейсианец» Рузвельт в годину Великой депрессии «спасал капитализм от капиталистов». Путину ничего спасать заботы нет. Как не было, так и нет «исправного» капитализма у нас, даже на понюх. Есть, правда, олигархи-миллиардеры, числом под сорок, частно-государственные жесткие олигополии на рынке, ценовые картели, темные спекуляции на бирже, свободный вывоз капитала и коррупция пышным цветом. Не как явление, а как институт теневой власти, что уже и отправленный в отставку генпрокурор в сердцах признал. Еще есть настырная тенденция спроворить на головокружительном росте цен на нефть и газ и энергетическом голоде в Европе и Азии российские транснациональные корпорации почище «Эксона»! Самим-то «эксонам»-«шевронам» это активно не нравится, потому что «залетных» в кругу заправил глобальных рынков не жалуют. Здесь на почве всемирной американской гегемонии на товарных и финансовых рынках, куда отбившиеся от рук русские, не по чину берущие, норовят вторгнуться, и настиг их ультиматум Чейни, который в нефтяном бизнесе ТНК — один из заправил.
Сказать, что перепалка Вашингтона с Москвой — сплошное упражнение в риторике, — заблуждение. Американцы дают нам понять, что на всем постсоветском пространстве они внедряют новый фасон суверенитета квазигосударств — «стрижку под ноль». Но, как ни крути, Российская Федерация, хотя и полумерами, уже восстановила свою субъектность, и к послушанию по-вашингтонски дядя в пробковом шлеме, он же Волк, не знающий меры своему аппетиту, слишком уж по-простому хочет принудить Кремль. Россию остричь наголо — себе дороже, как бы Чейни ни хорохорился.
Сокровище в чужой хате…
Буш, «заглянувший в душу» российского президента и озарением свыше ему доверившийся, сам только и делал, что ловчил и не держал слова… Этот мелодраматический базис наших отношений с Америкой наконец-то благополучно улетучился. Неловко, право, и вспоминать… И теперь янки в открытую, хоть и с экивоками, за нас взялись. В Америке Большая политика, несмотря на извечную вендетту республиканцев и демократов, делается на двухпартийной основе. И «консенсус», у Рыжкова сведения из первых рук, сложился такой, что янки не успокоятся, пока не восстановят «попечительство» над Россией, как в первый срок путинского президентства. Само существование такого самостоятельного, хотя отчасти, геополитического субъекта, как ядерная, самодостаточная и живущая своим умом Россия, возбраняется. Даже в гипотетической перспективе. Американцы домогаются не прагматичной сделки на взаимных уступках с путинским режимом, а его деятельного «раскаяния» и возвращения в вассалы. Это и есть «партнерство» на новоязе брутального Чейни и обходительной, но жесткой Райс. Если Путин не внемлет, то, как обещает Дмитрий Саймс в интервью в «НГ» под заголовком «На пути к холодному миру», мало нам не покажется!
А с чего это они взяли, что у них на руках джокер против России? Про американское торговое эмбарго против России смешно и говорить при таком ничтожном нашем товарообороте с США. Денег, инвестиций американских нам, по трезвости, и даром не надо! Если только не держаться маниакального убеждения, что 240 с лишним млрд долларов золотовалютных резервов, влитые «длинными деньгами» в отечественную экономику, инвестиционный дефицит которой едва ли не втрое больше, вызовут инфляционную «Катрину». Деловые люди и грамотные экономисты, не дававшие «аннибаловой клятвы» МВФ, знают, что все эти расхожие страшилки — враки. Ядерная триада России — все еще вторая по мощности среди великих держав — исключает и силовой шантаж. Пусть даже НАТО развернет эскадрильи Ф-16 у самого Чудского озера. Тогда где же «амуниция», которая подкрепляет вздорные и настырные домогательства США к России? Словно городовой пристает к профессиональному нищему — ни дать ни взять. Увы, этот американский джокер находится в… кремлевской политической колоде и добровольно им принимается в расчет. Будто руки опускаются у Кремля после легких пикировок с Белым домом, в самый решающий момент, когда надо указать Дяде Сэму, где ему самое место.
Рассудите: повсюду в мире — от Венесуэлы, Боливии, Аргентины до Ирана и Китая — янки получают все последние годы одни «отлупы». Сила уже не ломит солому? Штука в том, что «соломенной» выглядит и сама сила американского доллара, и всемогущество ее действительно огромной военной мощи (Ирак тому пример). И лишь в стратегическом предполье России янки на головах ходят! И с нами делают политесы, будто словами можно заговорить неотвратимые угрозы, которые мы сами накликали, потворствуя американским и натовским проказам на постсоветском пространстве.
И все-таки, что за джокер в конце концов на их стороне? А те самые «сто семей», которые контролируют российскую экономику, — жирные газовые и нефтяные ренты. Они обручили себя с Америкой, Западом, как им кажется, на веки вечные. Так легла, мол, карта их судьбы. Все свои краденые сокровища они сподобились хранить в подполе чужой хаты и теперь невольны в поступках. Уже непонятно: то ли хозяин хаты-меняла стережет чужое добро, то ли пользует его по праву сильного. Для них Россия теперь, ее геополитическая безопасность, интересы, будущность и просто достоинство, — существуют только в «пакете» с тем, что в мире ТНК их, новых русских ротшильдов, приветят и пожалуют «угол». 250 тысяч русских сидельцев в Лондоне стремятся пристроить вывезенные незаконно из России капиталы и скупают, как очумелые, недвижимость и фальшивых Рембрандтов. Им что, всем съезжать, если нам взять да расплеваться с Западом? Вот прямая, веская причина неприкаянности и непутевости российской правящей элиты. Перечитайте заново Послание Путина. Между строк там проглядывается, что Россия не уклонится от сделанного выбора — зависимой, сырьевой, олигархической и лишенной имперских амбиций страны. И эта «схема» нерушима, хоть никакой взаимности от Америки они не дождутся. Напротив, янки все мало, и в своей гордыне и торгашеской предусмотрительности они хотели бы заполучить в Кремле «русского Коштуницу», демократа, а не раскаявшегося чекиста.
Явление Фомы Опискина в Перми
…Порок либерализма — чрезмерная слабость национального чувства, вытекающая, с одной стороны, из западнического презрения к невежественной стране и, с другой, из неуважения к государству и даже просто из непонимания его смысла.
Георгий Федотов. Судьба и грехи России

Инакомыслие не профессия, но, как правило, заядлая страсть людей, порой недалеких, лукавых и болезненно честолюбивых, которая иной раз превращается в доходный промысел. «Культовые» личности правозащитничества — могикане российского либерализма — наперечет. Эдакое подобие старых большевиков с дореволюционным стажем, «совесть партии», хранители чистоты Учения. Эти ненавистники советской власти, потатчики ельцинских бесчинств, предательств и разорений в бараний рог согнут любого, кто посмеет усомниться в непорочности и «провиденциальной» правоте российского либерализма, который возрос из «катакомбного» диссидентства 70—80-х годов. Грешным делом, мне за давностью лет теперь сдается, что «рассаду» диссидентства какие-то загадочные личности с Лубянки будто нарочно растили и заботливо прореживали все 60-е и 70-е годы. В самом деле, самиздатовские тетрадки с ерническими виршами, по которым плакал Главлит, и антисоветская беллетристика безвестных абрамовтерцев искусствоведами в «штатском» были суеверно приравнены к проискам опасных в неистовости чернокнижников. А напрасные отсидки диссидентов выдавались Западом всему белому свету за крестные муки.
Чекистское рьяное усердие создавало просто неслыханный вселенский пиар сочинениям диссидентов, которые ныне, десятилетия спустя, без горькой усмешки перечитывать нет мочи! В избранном кругу инакомыслящих, вещавших «с того берега» по «Свободе», лишь те немногие, в ком еще «квартировала совесть», осознав, как с легкой руки Горбачева правозащитные лилипуты повалили советского Гулливера, «идейно» вдохновив разграбление мародерами-младореформаторами советских закромов, ужаснулись и раскаялись. А «культовые фигуры», напротив, моральный капиталец, нажитый страдальцами при коммунистах, пользуют, проживают до сих пор.
Дорвавшись, не веря до сих пор своему счастью, до власти, «живущие не по лжи» и их выкормыши, бурбулисы и алики кохи, по признанию задним числом газеты «Вашингтон таймс», превратили Россию в «помойную яму». Ни капли угрызений не проснулось в них, ни в 90-е годы, когда «царь Борис» куролесил, а страна загибалась, ни теперь. Они блюли денно и нощно «свободу слова» — единственное из «прав», которого навалом среди глада и мора «переходного периода».
«Отцов-основателей» правящего, теперь уже казенного либерализма, чем нельзя не восхититься, не заподозришь в якшании с новой путинской властью. Ни-ни, напротив, они не дают ей спуску, когда новая политическая поросль в Кремле решается на попятные шаги от канонических предписаний американских «миссионеров». Правозащитники старого закала, они были своего рода исповедниками, судьями и пастырями ельцинской камарильи, в которой кого только не было, прости Господи, вплоть до «русских националистов». Но вот пришел Путин во власть, и как им горестно показалось, солнце либерализма закатилось. И вся правозащитная «рать» вернулась к своему любимому занятию: доносительству Западу на «авторитаризм» и прегрешения российских властей, кликушеству и анафеме на головы тех, кто «продался питерским чекистам».
Все окаянные годы эти «культовые фигуры» российской Смуты, во гневе праведном стучащие посохом о половицы на всяких международных посиделках, мне неуловимо кого-то напоминали, пока не осенило. Конечно же, Фому Опискина! Есть у Достоевского в «Истории села Степанчиково» такой примечательный персонаж — святоша, деспот, фарисей, приживалка и «мытарь» (в том смысле, что зло мытарил своими проповедями и уличениями всех и вся кругом за нетвердость в вере, не делая потачки и тем, у кого харчился и получал кров и почет…). Недавно произошло явление перевоплощенного Фомы Опискина в Перми. Будто дух его вселился в «старца» правозащитничества Сергея Ковалева, который поведал на сходке всех российских демократов, какой должна быть сегодня политическая линия. Почтенный Ковалев, как перст указующий и карающий, назидательно вещал: «Наша правая оппозиция на самом деле не оппозиция никакая. Вы в Кремль ходите, но не говорите четко: долой эту власть!» Никиту Белых, нового лидера Союза правых сил, родом из пермяков, «старец» застыдил крепко, а молодые демократы — «пермяки-соленые уши» — так заслушались, когда знаменитость и «легенда» советского диссидентства доверительно рассказывал им, как довелось ему, томившемуся в лагере, как-то приготовить торт из дешевых конфет и хлеба. Но прервав нахлынувшие воспоминания, «Фома Опискин» сурово, беспощадно заклеймил отступников от общего дела насаждения либерализма в «этой стране». А наглядным свидетельством отступничества новой образованщины была неявка на всероссийский форум местных политологов и университетских доцентов, исповедующих демократические убеждения. Все они дружно сказались хворыми или занятыми.
А Никита Белых, который на свои кровные снарядил в Пермь чартер с московским демократическим десантом, совсем отчаялся сделать на форуме почин «установить в Пермском крае контроль общества над властью». С целью — «побить единороссов» на скорых выборах в местное законодательное собрание. Его сильно расстроили верноподданнические колебания пермских демократов, которые не торопятся лезть на рожон, а все больше норовят говорить о «диалоге общества с властью». «Фома Опискин» не оставил им никакой лазейки: «Конструктивная оппозиция в стране может быть тогда, когда есть конструктивная власть, потому лозунгом оппозиции должно быть: Власть, уходи!». Спецкорр «Коммерсанта» с некоторой досадой подметил: «Господин Ковалев обращался к власти как бы от своего имени, не заботясь о том, есть ли у него ресурсы, чтобы так разговаривать с властью». Довольно прозрачный намек на прогрессирующую манию величия «гуру»…
«Форум походил, скорее, не на десант, а на иммиграцию», — меланхолично подвел итог корреспондент. Догадываюсь, как и наш «российский Коштуница», который, разумеется, был здесь же, в Перми, досадовал, что приходится якшаться с этой незадачливой и вздорной публикой, занимаясь возгонкой своего рейтинга политика национального масштаба. Рыжков произнес пламенную речь с экскурсами в историю «правозащитного» движения, восславил 30-летие московской Хельсинкской группы и 100-летие российского парламентаризма, который ныне влачится в потемках. Восходящему политику волей-неволей приходится вращаться среди этой маргинальной публики — СПС, «яблочников» и старой гвардии правозащитников, на которых пробы негде ставить. Но демократию, опочившую в Охотном Ряду, как выяснилось, есть кому выручать. На форуме в Перми борцы с тоталитаризмом будто бы смело бросили вызов Кремлю, а до того их пыл в последние кризисные годы больше уходил на внутренние распри. И новоявленный Фома Опискин — живая икона правозащитных преданий — на этом колоритном фоне явно косил под Махатму Ганди. Вот что-то я не припомню, чтобы великий Махатма получал гранты от британской колониальной власти или был завсегдатаем «Ротари-клуба».
Паству в преддверии новых выборов, конечно же, надо собирать, и дело идет к объединению всего, что осталось от старолиберальной партии. Но пусть гайдары, немцовы и явлинские хоть лопнут от досады: в старые прохудившиеся меха новое вино либерализма не вольешь. Нужна новая, без подвоха, политическая платформа и свежий, лицом не похожий на прежних «коренников» избирательных списков правых, лидер. Экс-премьер Касьянов хотя и набивается в вожди и колесит по европам, но весь его электорат сосредоточен на Рублевке, в Лондоне и на Лазурном берегу Франции, а вид у него такой, будто он только что знатно отобедал в ресторане «Обломов». Кто на него польстится?
Не все, однако, так безнадежно, стоит только подобрать ключик к одной обнадеживающей социологической шараде. В Перми о ней судили-рядили и так, и эдак. Но покуда приходится только локти кусать. А штука в том, что все тот же Левада-центр по последним опросам выявил, что за «Яблоко» готовы голосовать 3% избирателей, а за Союз правых сил и вовсе 2%. Если и эти «слезы» слить в одну копилку, то сумма меньше, чем составляющие. «Яблочники» — партия разночинцев, а СПС — наши тори, партия крупной буржуазии и прикормленной челяди. Им ни порознь, ни вместе не дотянуть до проходных 7%, и выходит, им дорожка вместе с «Фомой Опискиным» и всей честной компанией правозащитников, опершись на посохи, вернуться в идеологические «катакомбы» и скиты инакомыслия, то бишь в винные подвалы поместий на Истре или вовсе податься в иммиграцию в цюрихи и марбельи. Пережидать, авось случись какая оказия и «питерских узурпаторов» ветром сдует… Но вот какая загвоздка: тот же Левада-центр открыл, что если старый электорат СПС и «яблочников» «улетучивается», то за новую, пока лишь «гипотетическую» демократическую партию в России готовы проголосовать 25% опрошенных, «и возвращается все на круги своя…» Какой из этого интригующего расклада вывод? Это — конец одной главы и начало новой. Никита Белых тоже обнадежился и возгласил в Перми, что позарез нужен новый «идеологический продукт». Да не про вашу честь, господа «вчерашние». Если даже подрядить на выборах дюжину пиар-контор и бросить на кон миллионы «спонсоров», — пустое! Избирателя можно искусить лишь совершенным перевоплощением всей либеральной выборной идеологии. Это и есть уже очерченный мною выше «концепт российского Коштуницы». И покуда никто, кроме Владимира Рыжкова, не созрел, по всем статям, для роли «персонификации» его маски, кандидата поколения Next. Эти алкаемые 25% голосов проправого электората социологам не привиделись. Двадцать лет немилосердной фальшивой либеральной Реформации в России приобщили к идеологии менял крупные страты общества. Народился не только новый тип колониальной экономики. Произошла вестернизация всех слоев общества, угасание и ломка старых архетипов, становление западнического, иного самосознания личности, этики и поведения в новом поколении.
«Медовый термидор»…
«…Нефтяной покер с Америкой» — не домашнее лото, когда никто из игроков не в накладе» — заголовок моего памфлета из книги «Углеводородный Третий Рим?» (М.: Вече, 2005). Метафора с саркастическим смыслом в названии явилась автору из-под пера нечаянно, но так обернулось, что я предвосхитил путинскую идею великой энергетической Сверхдержавы — ни дать ни взять «Углеводородного Третьего Рима». Идея режет слух какой-то нарочитой несуразностью. А тогда, года два назад, у меня было вполне обоснованное опасение, что российская нефтянка угодила в силки многоопытных транснациональных компаний. «Уолт стрит джорнэл» и назвала тогда «нефтяным покером» игру, которую затеяли «Тексако», «Шеврон» и другие крупные мировые нефтяные игроки с ЮКОСом. Вообще, со скупкой задешево российских нефтяных активов. Буш-старший, экс-президент США и даже «гуру» американской геополитики Генри Киссинджер специально прибыли в Москву хлопотать перед Путиным за «негоцию» техасской транснациональной компании. Немецкая «Вельт» писала, что янки удачно подгадали момент, чтобы «перехватить несколько хороших кусков». Ходорковскому сделка с покупателями-техасцами тоже была хорошей охранной грамотой. Укрывшись за спиной «Тексако», владельцы ЮКОСА оказывались как за каменной стеной, недосягаемые для прокурорского преследования их афер и махинаций с налогами. Компаньоны Михаила Ходорковского, который один «остался в лавке», были от греха подальше, уже на пути в Землю обетованную…
Американским дельцам привычно играть в нефтяной покер краплеными картами — это их стихия. А российская власть, досадовали тогда многие в нашем кругу топ-менеджеров ТЭК, повела себя податливо, как «перезрелая девица на выданье». Вера в «открытые рынки», «рыночное провидение» все еще неколебима. Наконец-то, возрадовались наши грефы, подоспели долгожданные иностранные инвестиции в российскую экономику, пущай и портфельные. Джон Кеннет Гелбрейт в классическом труде «Новое индустриальное общество» удивительно меткую дал характеристику такой публике: «Роль либерального реформатора не требует усилий… требуется только стоять смирно и отвешивать поклоны, когда Валовой Национальный Продукт снова увеличивается и, быть может, в рекордных размерах. Реформаторы, которые проводят время таким подобным образом, это, в сущности, безработные». Просто картинка с натуры повадок наших реформаторов, разве что в зрелых экономиках такого пошиба реформаторство не обходится без «ожесточенных споров и раздоров». О правительстве Фрадкова, где один министр недавно был заподозрен во «вредительстве», раньше такого нельзя было сказать. Но разве возможно среди бела дня заниматься таким тонким дельцем, как «вредительство», не нарушая макроэкономического «консенсуса» кабинета Фрадкова?
«Бритиш петролеум» слопала нашу Тюменскую нефтяную компанию, сквалыжничая при расплате с Фридманом «живыми деньгами», а ЮКОС уже был на выданье… Вера, что западные ТНК, прибрав к рукам крупные куски нашей нефтянки, поддержат экономический рост в нашей России, «наивна и опрометчива», настаивал автор этих строк.
Однако интрига вокруг российской нефтянки обернулась нежданно. Ничего не обломилось «Тексако» и «Шеврону». А весьма неглупый Ходорковский угодил в «разводку» влиятельных людей во власти, взяв миллиардный задаток у Абрамовича за уступку Сибнефти ЮКОСу. Пока стряпчие двух олигархов описывали добро, мышеловка захлопнулась. Ходорковский оказался на нарах, а его компаньоны и приказчики ЮКОСа — кто в узилище, кто в бегах… «Бритиш петролеум» тем временем стали выживать из Ковыкты. Абрамович, сняв, как с куста, 13 миллиардов долларов отступного (обращаю внимание сограждан) за счет российских налогоплательщиков, возвратил казне Сибнефть. А нефтепромыслы ЮКОСа в четверть часа ушли с молотка. «Газпром» и Роснефть стали государственными монстрами, подмяв треть всей нефтянки. Поднялась неописуемая либеральная истерика про «раскулачивание» и «ренацоинализацию».
Превращение компрадорского капитализма в государственный, верь не верь глазам своим, вроде бы происходило маневром по закону по всему экономическому пространству.
При всем честном народе теснили старых олигархов. Питерские чекисты якобы возвращали под государеву руку все, что утащили при Ельцине сподвижники Бориса Абрамовича. Создавались все новые государственные холдинги, корпорации в стратегических отраслях. Самарская группа СОК, долго подбиравшаяся к контролю над «Автовазом», в последний момент в два счета была выставлена силовиками за ворота. Теперь это вотчина Рособоронэкспорта, который, проводя «реструктуризацию»-расчистку авгиевых конюшен обвалил ненароком рентабельность автогиганта до нулевой. Впрочем, лиха беда начало. Государство, которое в угарные 90-е годы почти уже выкурили из экономики, вдруг рывком вернуло себе около 40% всех активов. В том числе почти весь Авиапром, частные акционеры которого не стали роптать. В полном «замешательстве» оказался и Запад: президент Путин «реставрирует» имперский базис — мощный государственный сектор в экономике. Вот и раскрылись-де карты путинского «термидора». Недолго длилась масленица свободного предпринимательства в России и разгула «демократии». Просто и без затей был установлен жесткий контроль снизу доверху, а деловая хватка у питерских прорезалась такая, что многие диву давались.
Уже подсчитано, что новый «ренационализированный» сектор имеет оборот 220 миллиардов долларов. Здесь — треть ВВП и львиная доля природной ренты. Я, конечно же, за возврат государства в экономику, в ее стратегические отрасли. Крупная собственность, и не только ТЭК и оборонная промышленность, должны еще неопределенно длительное время оставаться в его руках. Тем более в нынешнем полуобморочном состоянии внутреннего рынка. Расхожий тезис о врожденной неэффективности государственной собственности, чисто демагогический, был настырно навязан общественному мнению в 90-е годы для оправдания обвальной приватизации как спасительной, хотя и безобразной чрезвычайщины. В горячке радикальных реформ «младореформаторами» предпринимались специальные уловки, призванные убедить колеблющихся и опорочить государственное управление промышленными предприятиями. Роль представителей правительства в советах директоров нарочно сводилась к чисто представительской. Фактически они ничем не управляли и ни на что не влияли. Такую задачу перед ними просто не ставили. Особую пикантность этой фанаберии без году неделя «рыночников» придавало то обстоятельство, что в Белом доме преобладали чиновники, не имевшие никакого опыта управления крупными хозяйственными комплексами. А свою некомпетентность они возвели в своего рода «особость», посвященность в «таинства» своего «туземного монетаризма». Да и сегодня, послушаешь макроэкономические экзерсисы наших «экономических» министров, например, о природе инфляции или причине колебаний темпов роста многострадального ВВП, задачах Стабилизационного фонда, роли науки и высоких технологий, стимулах промышленного роста, особенностях управления в условиях рынка — все то же убожество теоретической мысли и отсутствие профессионализма. Что поразительно — не учатся и не хотят, а отсюда абсолютизация собственного знания, точнее, незнания. Спросить некому: а судьи кто? И право, Госплан нового типа, владеющий современными методами планирования и условиями формирования рыночных отношений, не помешал бы и президенту, и правительству России.
Иннуиты несговорчивее нас?
или почему «Эксон» ждет погоды у Моря Бофорта

«…Это был упадок американской силы, отступление, подобное отходу римлян от оборонительных валов Адриана», — сокрушался Герберт Гудмэн, президент «Галф ойл трейдинг компани». Существовавший долгие десятилетия мировой нефтяной порядок «ушел в небытие». За перемирием в «войне Судного дня» тотчас последовало арабское нефтяное эмбарго. Головокружительный взлет цены барреля на рынках потряс тогда весь западный мир. Саудовская Аравия незамедлительно национализировала собственность американской нефтяной компании «Арамко». Маленький Кувейт последовал ее примеру. «Бритиш петролеум» запросила два миллиарда долларов отступного, а получила лишь «крохи» — 50 миллионов. «За все, что вы сделали, вы получили с лихвой», — жестко отрезал переговорщикам кувейтский министр нефти, имея в виду, что ВР владела концессией на кувейтские месторождения с 1934 года.
Не стоит забывать, что закат нефтяного колониализма происходил во времена, когда Советский Союз покровительствовал Арабскому Востоку.
А сегодня индеец Моралес, избранный народом президент, национализировал собственность западных нефтегазовых компаний в Боливии. И точно так же, как кувейтские шейхи, объявил простую формулу раздела газовой ренты — 88 на 12. Только поменял местами доли получателей ренты. Иностранным компаниям, которые ведут добычу, причитается теперь 12% от выручки.
Уго Чавес в Венесуэле тоже крепко «обижает» американские нефтяные ТНК. Андрей Илларионов, неприкрытый адвокат этих самых ТНК на кремлевском подворье, все стращает нас «венесуэлизацией» российской нефтянки. Будто бы нефтяные доходы, которые неистовый Чавес отнял у иностранцев, не пошли впрок стране. И каким-то образом национализация нефти сказалась, как «тонко» подметил другой аналитик, перебоями с кофе в венесуэльской столице.
После захвата американцами Багдада и Басры ожидалась и военная оккупация саудовских нефтепромыслов. Но, увы, американцы в Ираке увязли по самые оглобли. «Некоммерческий» захват арабской нефтяной ренты, похоже, теперь не выгорит. А тут еще и Иран, и нефтяная «реконкиста» Уго Чавеса… На страны ОПЕК тоже никакой управы. И только один свет в окошке у транснациональных компаний, рыскающих по свету, — услужливая, почтительная Россия, объявившая своей национальной целью обеспечение энергетической безопасности «золотого миллиарда» в обмен на входной билет или даже контрамарку в этот дивный мир. Подходит ли, простая как репа, формула индейца Моралеса (88 на 12%) для ведения наших дел с западными нефтяными картелями? Нет, не годится, «некорректно»! Потому что за этим справедливым дележом нефтяной ренты — дерзкий вызов, «нецивилизованное поведение». Боливийская стратегия Моралеса—Чавеса предполагает национализацию нефти и газа. Но ведь почти не осталось стран — членов ОПЕК, не национализировавших свои нефтяные богатства. Отдельные концессии и соглашения о разделе продукции с иностранным бизнесом — побочное дело. На прозрачных началах взаимной выгоды. Тогда как «либерализация» нефтегазовой отрасли России ставит ее на одну доску с Азербайджаном и Казахстаном. В Баку и Астане разговор про суверенитет страны» — праздный. Вольному воля! Россия, похоже, соглашается разделить с нефтяными ТНК контроль и владение своими месторождениями, а значит, и ренту, делить паритетно Сахалин, Штокман. Русское — только для почина.
«Тон на мировых нефтегазовых рынках задают крупные мультинациональные корпорации. И мы тоже должны развиваться в этом направлении», — уверенно, со знанием дела заявил Путин. Удивительная неосведомленность у нашего президента. Ведь не секрет, что 90% всех мировых запасов углеводородов разрабатываются национальными или смешанными компаниями, с контрольным пакетом акций у государства. «Россия слишком слаба экономически, чтобы входить в этот эксклюзивный клуб», — отвечает на амбициозные намерения Кремля «Уолл-стрит джорнел», подразумевая и «восьмерку», и избранный круг игроков мирового энергетического сообщества, за которыми стоит финансовая и военная мощь США, всего Запада.
Затеваемая азартная игра в энергетическую «железку», похоже, далеко может нас завести. Суверенный контроль над стратегическими ресурсами едва ли достижим без национализации. И это правило никому еще не удавалось обойти. Кремль же, однако, уверовал, что есть, видимо, некая стежка-дорожка в грефовском понимании устройства мировых рынков, по которой можно проскочить в заветный клуб мировых ТНК. Потому и, очертя голову, в ВТО! И опрометчивая распродажа 49% акций «Газпрома» — «постсоветского гибрида бизнеса и политики», по определению «Файнэншл таймс», из той же «оперы». Мы запустим всесильные ТНК к нам в огород, отдадим им лучшие нефтяные «грядки», но едва ли получим взамен входной билет на западные энергетические рынки. Нет у нас на это ни политических рычагов, ни влиятельных союзников. В последние 50 лет мы никогда не были столь одиноки и неприкаянны. Россия проигралась вчистую, как загулявший кучер в трактире.
Председатель Евросоюза и верховный комиссар — плутоватый Солана, посетили Бочаров Ручей и славно погостили. Однако явились они с требованием, чтобы Россия ратифицировала подписанную еще Ельциным европейскую Энергетическую хартию. Не будучи сама даже кандидатом в члены ЕС! Идти на подписание этого замечательного документа нет никакой выгоды, это просто кабала. Но посланцы ЕС запросто пожаловали в чужой монастырь со своим уставом и, глядишь, не скоро уймутся. Пока у Кремля хватает духа не лезть по доброй воле в силки.
Что такое энергетическая хартия для России, которая единственная из нефтедобывающих стран способна за себя постоять, сохранив остаток советского ядерного щита? Это и есть нефтяной колониализм, который нигде в мире уже не празднуют. ТНК и правительство ЕС сулят Москве кредиты и инвестиции в освоение новых месторождений в Сибири и постройку трансконтинентальных трубопроводов. В обмен, как откровенно пишет «Файнэншл таймс», Москва должна «ослабить контроль над нефтегазовым сектором». А еще «принять меры для оказания помощи бедным странам, страдающим от запредельных цен на нефть». Другими словами, и дальше содержать за свой счет русофобские режимы — клиентов Запада. А зачем нам западные кредиты и вложения в нашу нефтянку, если мы сами сиднем сидим на мешках с нефтедолларами? Все та же старая басня про Лису и Журавля!
Если Россия будет упорствовать, прозрачно намекает «Файнэншл таймс», то пусть пеняет на себя. Некоторые представители G-7, дескать, склоняются к тому, чтобы после председательства России в «восьмерке» вернуться к прежнему формату — G-7 + 1. Конечно, это будет неслыханной потерей для России, ее можно оценить не меньше как эквивалент миллиарда баррелей нефти.
…До какой же степени мы себя плохо поставили в отношениях с Западом, можно судить по некоторым публикациям в западной прессе. «Кремль планирует крупное ограбление богатых алмазных приисков», — всполошился некий Джереми Пейдж в «Таймс». Где, в какой неведомой стране должно свершиться это «ограбление»? Оказывается, в Сибири! Коварный Кремль планирует, дескать, вернуть государству контрольный пакет алмазной монополии «Алроса», который президент Якутии, ельцинский дружок, под сурдинку «суверенитета» выманил у «гаранта». А вот еще сюжет. Иной раз один такой факт неотразимее, чем все доводы политического и экономического толка, высвечивает, каково на самом деле положение вещей в мире. Французская «Либерасьон» сообщает, что вновь отложился проект освоения гигантских запасов природного газа в полярной области Канады. 1200-километровый газопровод должен соединить месторождение в дельте реки Маккензи с провинцией Альберта на юге Канады. Стоимость проекта 7,5 млрд долларов.
Еще в 1977 году местные власти наложили десятилетний мораторий на постройку газопровода из-за решительного несогласия коренного народа, населяющего эти арктические области — иннуитов (эскимосов). В 2000 году из-за резкого роста спроса и цен на природный газ спорный проект был возобновлен. И вновь дело встало из-за того, что в 20 общинах канадской Арктики должны пройти обсуждения, давать ли добро компаниям-инвесторам. Иннуитов, охотников и рыбаков, беспокоят предупреждения экологов, что постройка газопровода вызовет таяние вечной мерзлоты и даже якобы повышение уровня моря. «Разве мы диктуем южанам, как им жить и как им развиваться?» — говорит президент Полярной конференции иннуитов. И консорциум, в который входят и американские гиганты «Эксон», «Конако» и «Шелл», ждет погоды у моря Бофорта. И ничего не могут поделать. Потому что иннуиты — хозяева своей земли, а не туземцы, как наши просвещенные либералы, пляшущие вприсядку перед всеми этими эксонами.
Между тем иннуитам, корренному народу, весьма немногочисленному, по условиям сделки уже будет принадлежать треть акций газопровода. И все еще нет от них, упертых, согласия! Они неспешно размышляют, покуривая трубки и сверяясь по Интернету, что почем на нефтегазовом рынке. Возможно, прослышали они и о том, как дешево продает неведомый им «Газпром» свои акции… «Чтобы вернуть свою независимость, самостоятельность и гордость, нам нужна теперь экономическая база», — говорит Фред Кармайкл, глава консорциума «Аборигинал пайплайн групп».
Где-то я вычитал об эскимосах, что само название их «иннуиты» означает «настоящие люди». Неужто гордые иннуиты несговорчивей нас, великороссов?
«Государство не ворует…»
«…Сейчас решается судьба России, быть может, на столетия. Если народ не отстоит себя в этой последней борьбе, значит, он перестанет быть субъектом истории. Он может стать германским, американским, магометанским — чистая глина, ожидающая горшечника. Жестокие сомнения закрадываются в сердце», — остро переживал за будущность нашего великорусского племени православный мыслитель Георгий Федотов. Мрачные видения одолевали его в изгнании. «Не нам отсюда организовывать хаос!» — увещевал он белоэмигрантских отщепенцев, все более отрывавшихся от новой действительности России при большевиках, свержение власти которых он, отнюдь не живший одним прошлым «России, которую мы потеряли», неведомо почему считал неизбежным. И на первых порах предвидел Федотов: «Освобождение России обернется смутой и беспорядком». Философ, увы, заблуждался, что угроза выживанию великороссов настигнет их еще при постылой власти большевиков, и он никак не мог предвидеть выдвижения СССР во вторую сверхдержаву мира и рассвет советской цивилизации. Его жесткая непримиримость к советской власти при всем его недюжинном уме и прозорливости довлела над душой и накладывала отпечаток на мысль. И все-таки прислушаемся к строгому и трезвому умозаключению опасностей и искушений, которые Россия постсоветская должна превозмочь: «…Вне охранительной национальной политики русская промышленность и торговля будут захвачены иностранцами. России грозит участь колониальной страны. Многие считают это неизбежным. Мы этого не думаем… Национальная Россия может обеспечить западным капиталам солидную прибыль и в то же время сохранить за собой руководство народным хозяйством. Была бы лишь «воля» отстоять национальное достояние». Эти мысли, за которыми стоят твердые убеждения русского государственника, словно вчера на злобу дня высказаны. А между тем эта цитата из сочинения Георгия Федотова уже незапамятных 40-х годов прошлого века под названием «Проблемы будущей России».
Советский Союз был еще в самой силе, а этот русский патриот напрягал все силы своего незаурядного ума, чтобы охватить мысленным взором новое устройство жизни в России после свержения «большевистского режима» в России. «Избави бог публицисту пророчествовать, а тем более России», — наказывал он себе. И все же его прозорливость впечатляет. Испытываешь противоречивые чувства, когда вдумываешься в изложенные ясным и сильным слогом, опередившие время мысли Федотова. Он часто несправедлив, запальчив и даже зол, когда судит о советском социализме и жизни его народа под «игом большевиков». Как ненавистна ему ленинско-марксистская пугачевщина, за которой пошел русский народ, так и западничество русской интеллигенции вызывает у него неодобрение. Тут он совершенно единодушен с Дмитрием Менделеевым, который называл западничество и либерализм на нашей почве «недомысленным учением», которое старается выставить любовь к Отечеству, или патриотизм, в худом виде, говоря, что ее пора заменить совокупностью общей любви к человечеству… «Лживость такого учения становится ясной… Ни в каком будущем нельзя представить слияния материков и стран, уничтожения различий по расам, языку, верованиям, правлениям и убеждениям…» Ученье о вреде патриотизма Менделеев называл дикостью, на которую падки те соотечественники, про которых написано: «Что последняя книжка скажет, то сверху и ляжет». Прибавлю, однако, подмечал ученый, что лечь-то ляжет, но улежится недолго. И Федотов, и Менделеев были поборниками «государственного попечительства промышленности» в России. Она только в начале своего «капиталистического устройства» в отличие от стран, где капитализм имеет века за собой. А еще Менделеев задиристо говорил: «Русский реализм выше и крепче ихних от латынщины навеянных начал». Много позже, на рубеже 40—50-х годов ХХ века, самобытность русского пути отстаивал и Федотов, соглашаясь, однако, что приход крупного западного капитала в Россию и неизбежность, и опасность вместе.
Некоторые мысли его просто парадоксальны. Только остается недоумевать, почему Сталин даже после того, как в годы войны распустил Коминтерн, виделся ему «единственным, кто верит в мировую революцию». Вместе с тем он был близок к сути, признавая, что «новая революция Сталина есть классическая форма русской революции сверху по аналогии с революцией Петра и материально с революцией Грозного». Словом, противоречивость взглядов Федотова, сословная ограниченность, ожесточение против «губителей России» сегодня, спустя полвека, уже можно и не брать в расчет. И довольно об этом. Совсем иные, ценнейшие его мысли, как строить новую Россию после «большевизма» и особенно поразительное предвидение всего того неладного, что и в самом деле выпало на долю страны после антикоммунистического переворота августа 1991 года, близки нам и поучительны.
Перед новой русской властью, считал Федотов, встанут две проблемы: хозяйственная и национальная. Восстановление собственности, свобода труда и капитала, он уверен, решится просто, как было с нэпом в 1923 году. «Восстановлению русского национального хозяйства не помешают никакие оргии растрат и хищений». Он трезво полагал, что «широкие массы России, несомненно, рассматривают национализацию промышленности, как положительное завоевание революции». Поэтому денационализации — да, но никаких реституций, «возмещение украденного» у прежних хозяев-капиталистов. «Государство не ворует и конфискация революционного правительства в той же мере законна, как захват удельных и боярских вотчин Московским великим князем…» Возьмем на заметку: «государственное регулирование экономики и монополия внешней торговли — эти завоевания революции переживут большевиков». Ай да Федотов! Он считал необходимым сохранить и большевистский Кодекс законов о труде, поспешно перечеркнутый нашей заботливой о народе Думой. «Государство не должно допускать нового крепостничества на фабрики!» И как в воду глядел, предостерегая: «...денационализация не может вылиться в продажу с публичного торга». Считая переход к предпринимательской экономике «неизбежным», он ратовал за экономическую независимость России от Запада. «По природе, по географическому размаху России она призвана стать независимым хозяйственным миром». Автаркия, «утопия для мелких государств», для России вполне «достижима», а американский хозяйственный механизм наиболее близок России, несмотря на коренную разницу в хозяйственной психологии. Русскому капитализму надо наконец обрести «моральное зерцало», кодекс чести, не прячась за оправдание того, что первоначальное накопление везде «жестокое и грязное дело». Он искренне был убежден, на русской нравственной почве «этизация» капиталистического предпринимательства пойдет легче, чем на почве католической романской Европы. Криминального капитализма в России он и вообразить не мог, хотя говорил об «оргии хищений». Выходит, он не сомневался, что коммунисты и «азиат» Сталин не изуродовали нравственные основы бытия православного народа, несмотря на жестокое богоборчество «троцких». «…Солнце свободы восходит с Запада... — размышляет Федотов после Ялты и Потсдама. — Победоносный ее конец (войны. — В.П.) укрепляет режим, доказывая путем проверки на полях битв его военное превосходство перед слабостью демократии… Но, с другой стороны, война открывает для миллионов русских воинов возможность личного общения с Западом». «Демократические идеи» волей-неволей победителей зачаруют, как русских дворян-декабристов, участников войны с наполеоновской Францией. Но, чтобы Запад мог «импонировать москвичам», одних «крепдешинов» страны Лимонии, по Высоцкому, мало. Запад должен посулить «идеал» более человечного решения социального вопроса, который до сих пор худо ли, хорошо ли, решала лишь диктатура». Тут он, наверное, помянул офицеров, будущих декабристов, которые перед Европой «краснели за свое крепостное право». …Если бы они встретили повсеместно такое же раболепное отношение к русскому царю, которое проявляет к Сталину Европа и Америка, им бы не пришло в голову задуматься над недостатками в своем доме. «Льстецы Сталина» и советской России сейчас — враги «русской свободы». Простим Федотову его несправедливые мысли: в «льстецов Сталина» и поборников СССР можно было тогда зачислить и цвет интеллигенции Запада, и большинство людей наемного труда во всем мире. Запад, по мысли Федотова, и русские патриоты, находящиеся по ту сторону, должны внушить «московскому человеку такую силу веры в идеал свободы, какую он переживает в идеале коммунизма». Тогда, в конце 40-х годов, это было отвлеченное, пустое мечтание… Строя подобного толка умозрительные прожекты просветления замороченного большевистским идеализмом сознания своих соотечественников-великороссов, отрекшихся от России царей, господ и церковного попечения, Федотов предостерегал тем не менее о пагубности и неприемлемости либеральной западнической идеологии в мыслимом им в далекой перспективе деле восстановления прежней России. И если сопоставить его взгляды на будущее России с тем, что и впрямь натворили ельциноиды, то как раз наихудшие опасения Федотова и сбылись, да с лихвой.
Оказалось, что антикоммунист и противник существовавшей твердой власти в СССР, но болевший по-своему за Россию, добросовестно мыслящий русский националист предлагал для будущей России «принципиально» ту же государственную идеологию модернизации и преобразований экономики, за которую ратуют сегодня левопатриотические силы страны. Это ли не парадокс и приговор праволиберальной, компрадорской власти, которая горазда использовать великодержавную риторику и всем без устали внушает, что она, власть, преемственна той, дореволюционной России, декорации которой Кремль с таким упоением строит. И все же для покладистого большинства сегодня путинизм все еще остается чем-то, хоть и «отеческим», но неопознанным, двуликим, неисповедимым. Публицисты из разных лагерей саркастически относятся к сугубо «консервативной» реставрационной и набожной неискренней идеологии режима. Называют его своего рода бюрократической монархией. У Георгия Федотова на этот счет есть одна интересная мысль, которая кое-что проясняет глубже…
«Русский консерватизм, как он сложился при Николае I и Александре II, был государственным миросозерцанием бюрократии… Это особая форма западничества…» Приложите эту мерку к путинскому правлению и повадкам его администраторов, которые сами именуют себя «государевыми людьми», и ведь многое сходится. Да, это не что иное, как миросозерцание бюрократии. «Отсюда его бездушие… ироничное отношение к народной душе и ее святыням», — эти слова Федотова можно и к нашему времени применить. Сходство бросается в глаза. Стоит только вспомнить про «упразднение» советских красных дней календаря, не исключая и Первомая, которые в цивилизованных Риме и Париже отмечают с размахом и торжеством миллионы людей. Понятней становится несовпадение, вражда «западничества» космолитической бюрократии под прозвищем «питерских», для которых государство — место обитания, кормления и трудов, с западничеством «яблочным» и правозащитным — окаянной идеологией образованщины. Они хоть друг друга и на дух не выносят, но и те, и другие чрезмерно почтительны к Америке и господствующей идеологии менял — глобализму.
Между тем есть и разница. Бюрократ-западник довольствуется ровно такой толикой суверенности России, чтобы он смог выторговать для российских корпораций, прошедших метаморфозу псевдоденационализации, своего рода квоту на мировых рынках энергоносителей, минерального сырья и высокотехнологичного оружия. А западники из образованщины, выкинутые из властной корпорации, по-прежнему, так и не опомнившись и не простив новым бюрократам отлучение от «кормления», тяготеют к «исчезновению» исторической России, как своему «цивилизационному выбору». И те, и другие повязаны с идеологией глобализма так накрепко, что сама идея народного хозяйства и самодостаточной экономики в России для них чужда и архаична. Но, может, что-то в их головах и прояснилось бы, почитай они доклад Национального разведывательного совета США «Контуры мирового будущего», в разработке которого принимало участие более тысячи экспертов и аналитиков из разных стран. В его открытой печатной, слегка беллетризированной версии представлены альтернативные сценарии того, какими могут стать мир, мировое хозяйство и отношение ведущих держав к 2020 году. В докладе прогнозируется рост мировой экономики к 2020 году в сравнении с 2000 на 80%, однако. «…Существует вполне реальная возможность, что многие страны, считающиеся частью «третьей волны демократизации», откатятся назад». Это относится и к России, которая, как написано в докладе, движется в направлении «бюрократического авторитаризма и экономического упадка».
Переломить эту негативную тенденцию, считают авторы доклада, способна отнюдь не открытость экономики, как вбили себе в голову «государственные семинаристы» из грефовского Минэкономразвития, но «…лишь развитие в этих странах многоотраслевой экономики — что отнюдь не является неизбежным — могло бы сыграть решающую роль в укреплении среднего класса, что в свою очередь стимулировало бы демократический процесс».
Притча о главбухе-страстотерпце
«…Почему наша прижимистая власть так покладиста к истребителям русских кошельков?» — недоумевал М.Салтыков-Щедрин.
«В аппарате правительства подсчитали, что в 2004—2005 годах потери составили 152 миллиарда рублей. А если ничего не менять за 2004—2008 годы, они могут составить 680(!) миллиардов рублей». «Московский комсомолец» напечатал об этом потрясающем головотяпстве в статье управителя российских финансов под характерной рубрикой «Кошелек». Кто спалил, истребил эти астрономические суммы денег, номинально принадлежащих российским налогоплательщикам? Инфляция и тихоня — глава Минфина Алексей Кудрин, самовластно распоряжающийся средствами Стабилизационного фонда. «Лучший министр финансов всех времен и народов» разместил почти полтора триллиона рублей Стабфонда на счетах Центрального банка, все равно что в глиняную кубышку упрятал. Второго такого отчаянного «монетариста» даже в самом Чикаго не сыскать. Кудрин «на пальцах» разъясняет и депутатам, и телезрителям, что «утруска» Стабфонда дело, скорее, благое, чем худое, и напрасно некоторые «смутьяны» в аппарате правительства вводят в заблуждение почтенную публику, будто потери Стабфонда, по сути, «инфляционный налог», который российская казна отчиняет американскому правительству, печатающему зеленые бумажки, на кои Россия продает за границей свое «черное золото». «…Правительство относится к интересам промышленности не иначе как к интересам казначейства», — порицал Дмитрий Менделеев в «Заветных мыслях». Теперешние министры с Краснопресненской пошли дальше…
«Стерилизация» якобы излишних доходов в кубышке — единственное спасение от шальных денег. И если, страшно подумать, допустить их утечку в оборот экономики — инфляция захлестнет и потери предприятий и домохозяйств будут еще большими, чем «кажущаяся» утруска триллионов, которые заморожены в Стабфонде, тогда как 10-процентная инфляция заведомо «прописана» Минфином.
«Кудринская» политэкономия даже не «монетарный», а арифметический абсурд. Ни у Кейнса, ни у Фридмана ничего похожего на «ученую» галиматью Минфина не прописано. Верую, потому что абсурдно! Ильинка «чахнет над златом» по той же причине, по какой Неглинная держит львиную долю золотовалютных резервов, в основном в ценных бумагах американского казначейства. Под 2—3% годовых, которые не покрывают даже «инфляционного налога». Наши либеральные гобсеки, приставленные к казне, горой стоят за то, чтобы нефтедолларовые накопления страны не пользовать для производительных инвестиций во все еще недужную российскую экономику, испытывающую отчаянную нужду в денежных ресурсах. Всякого рода монетарная тарабарщина, почему сверхдоходы надо не приращивать по известной формуле «деньги — товар — деньги», а жестко «санировать», уберегая экономику от «голландской болезни», — интеллектуальное наглое мошенничество. Это говорят в один голос все экономисты, кому дорога честь профессии. Но кудрины словно от сердца отрывают каждый цент, когда под нажимом здравых людей в правительстве отчиняют его в Инвестфонд правительства, до смешного куцый. А ясины и прочие уринсоны не устают «научно» заверять, что нефтедоллары в таком обилии непременно несут беду, если не отчуждать их от греха подальше в распоряжение Дяди Сэма. Самого большого должника в мире! Так и заначка на черный день сохранится, и американское казначейство будет благодарствовать добрякам-растяпам на Ильинке, расточащающим российскую казну.
Почему наш президент на слово верит своему начфину, а не закажет экспертизу настоящих профессионалов-финансистов. Или, если на то пошло, спросит совета у нобелевских лауреатов по экономике? Пусть они подтвердят, что Джон Кейнс нигде не обмолвился о стимулировании экономики через бюджетный дефицит.
Впрочем, не стоит беспокоить нобелевских лауреатов! Пособием может послужить известный фильм «Белорусский вокзал». Там «твердого орешка», главбуха на советском заводе, выразительно играет Анатолий Папанов. У его персонажа есть право подписи распорядителя кредитов по умному советскому законодательству. А потому директор приказать ему не может, если трата денег из оборота нарушает инструкцию Минфина. Молодой директор в отчаянии, а главбух-«ретроград» непреклонен, но испытывает нравственные муки, сознавая, что инструкция, негодная и устаревшая, ставит палки в колеса предприимчивому хозяйственнику. Он твердо молвил своему шефу: «Вы человек молодой, вот и добейтесь отмены инструкции!» За мной, дескать, дело не станет. И весь сказ. Прогрессивный директор в «Белорусском вокзале» вызывает у нас сострадание. Мы догадываемся, что ему не по чину тягаться с Минфином. «Вышестоящая» инструкция сильнее интересов дела. Вот так, почти точь-в-точь и Кудрин дает понять своему шефу: добейтесь отмены «инструкции», которую негласно вменяет американская Федеральная резервная система — американский Центробанк — правительствам, входящим в «юрисдикцию доллара». Кудрин — человек маленький, пожалуй, даже слишком маленький для своей должности, а его у нас изображают финансовым гигантом. Он же, как и папановский персонаж, лишь правит службу.
Вот и вся притча о том, почему наши денежки нам не принадлежат.
А пока казна ломится от нефтедолларов. Баррель нефти на рынке зашкаливает за семьдесят долларов. Долги Роснефти после приобретения крупных активов ЮКОСа большие, но их недолго выплатить из текущей экспортной выручки. В корпоративном бизнесе уступка блокирующего пакета акций компании должна иметь вескую причину.
Непостижимо, как сочетается линия на «ренационализацию» с валом распродаж госсобственности, даже оборонных предприятий — золотников «кооперации в ракетостроении». Игроки на фондовом рынке предвкушают скорую приватизацию Связьинвеста. Только что закрепив за собой контрольный пакет «коренника» всей российской экономики, «Газпрома», правительство делает крутой реверс и проводит через Думу закон, снимающий запрет на свободное обращение акций газового монополиста. То, чего безуспешно домогался пострел Немцов на посту вице-премьера, а именно разрешить иностранным инвесторам скупать акции неприступного «Газпрома», наконец-то сладилось. В чьих теперь руках окажется блокирующий пакет акции корпорации, за который треть мировых запасов природного газа, можно только догадываться.
«Ньюс уик» убежден, что либерализация рынка акций «Газпрома» — «первый шаг превращения его в российский аналог «Эксон Мобил», одной из крупнейших энергетических компаний мира». Эта бравурная оценка не вызывает доверия. Пока по факту возникает ситуация «двух ключей», и посмотрим, который из них окажется золотым. «Ньюс уик» невзначай засвечивает еще одно странное обстоятельство. «Рыночная капитализация «Газпрома» составляет лишь 1,3 млрд долларов на 1млрд баррелей разведанных ресурсов. Для сравнения, в «Эксон мобил» этот показатель составляет 17 млрд!» — дает справку автор статьи в журнале. А сомневающимся тугодумам в Охотном ряду лоббисты много чего наобещали, но под венец спора сразили доводом, что 49% акций «Газпрома» выставляются на торжища, чтобы удвоить его рыночную капитализацию. И что удивительно, поверили!
В чьих только карманах окажется маржа и кто наживается на росте курсовой стоимости? Этот фокус уже однажды проделали с Сибнефтью, красиво получилось. Государство при Ельцине сбыло с рук активы Сибнефти за медные гроши, а при Путине выкупило обратно — за золотые. «Путин старается сделать две противоречащие друг другу вещи: толкает «Газпром» к привлечению иностранных денег и при этом не ослабляет контроль Кремля над компанией», — недоумевает «Ньюс уик».
Итак, 49% акций «Газпрома» выставлены на продажу по 1/16 их потенциальной рыночной стоимости. «Исключительно из потребности наращивать капитал компании, потому что она намерена расширяться», — толкует «Уолт стрит джорнэл», приветствуя либерализацию, проводимую двумя политиками — Путиным и Медведевым. Деньги западных биржевых игроков, выходит, страсть как нужны российской казне, тогда как более 300 млрд нефтедолларовых накоплений лежат без применения в Стабфонде и в резервах ЦБ. «Ни у того, ни у другого по-настоящему не развиты инстинкты свободного рынка…» — замечает о главных инициаторах либерализации акций «Газпрома» газета американских деловых кругов. Это замечание, полагаю, всуе. На мой взгляд, ближе к сути дела будет вывод, что показная шумиха в западных СМИ о «национализации», государственном капитализме, установлении жесткого контроля Кремля над экономикой — просто демагогия, притворство и громкая риторика, напускающая туману на то, что происходит на самом деле.
Перемещение из рук в руки крупной олигархической собственности, используя государство как транзитную площадку происходит, похоже, на паях с крупнейшими транснациональными компаниями Запада. Цель всех этих масштабных маневров «государственников» в российских верхах, затеявших «ренационализацию» очевидна: внедриться в избранный круг заправил мирового энергетического рынка через своего рода перекрестное владение активами. Неспроста западный деловой мир всполошился до истерики настойчивыми попытками «Газпрома» скупить крупнейшие сбытовые сети природного газа в Англии и Германии. Но вряд ли, полагаю, есть хорошие шансы для таких выгодных сделок и вложений капитала. Страны ЕС и друг друга-то обвиняют в «энергетическом национализме», а чтобы русского Ивана к гешефту продаж газа у себя дома они подпустили — свежо предание. Продавать в розницу бензин бюргерам на бензоколонках ЛУКойла совсем не означает быть на равных участником гигантского и высокодоходного рынка энергоносителей на Западе. А вот образцовая сделка владельца Северстали Мордашова, после которой один из флагманов русской металлургии перешел в полную собственность европейского сталелитейного гиганта «Алсенор», показывает, куда на самом деле дует ветер. С почином, господа! Лиха беда начало…
Провидец из Чертаново
…Когда завершалась моя работа над публицистическими заметками, пришло горестное известие о кончине Александра Александровича Зиновьева. Ушел из жизни последний из тех, в ком воплотилось интеллектуальное и моральное величие поколения военных лет, которое создало и возвысило советскую цивилизацию. Наверное, ни один из философов и социологов не раскрыл так глубоко, по-новаторски то громадное и противоречивое явление, которое он называл в своих трудах советским коммунизмом. Сила духа и «аввакумовское» непокорство его глубоко русской натуры, весь путь воителя за справедливость, сравнимый с образом Неопалимой Купины. Таково было его бесстрашие перед бытием и истиной. Прозорливость ученого и творца несравненна. После «Зияющих высот» Зиновьева на Западе прозвали «русским Свифтом». А он на самом деле был продолжателем Салтыкова-Щедрина и моральной традиции «русского коммунизма». С невероятной силой предвидения еще в начале 80-х годов предостерегал о гибельности для СССР «бомбы западнизации», часовой механизм которой еще не был взведен. Перестройщики только тешились «гласностью», а Зиновьев уже бил в набат. Но… нет пророка в своем отечестве! Его страстное предостережение ни власть, ни общество не услышали, не захотели услышать. Советскому обывателю так мучительно хотелось быстрого благоденствия. Александр Александрович же задолго до выхода книги «Катастройка» предвидел рок событий. Запад и «пятая колонна» намерены убить СССР за то, настойчиво втолковывал нам философ, что он совершил великий эволюционный поворот.
Возвратившись на родину, изгнанник вновь оказался в размолвке с общественным мнением. Больное общество не хотело знать правды о себе. Дурман «возвышающего» обмана еще не развеялся. И он — единственный, кто дал глубокое научное осмысление новых реальностей постсоветизма. Его видение будущего новой России было печальным, но уныния не терпела отважная натура борца. В опубликованной стенограмме нашей долгой беседы у него в доме, в Чертаново, под названием «Двадцатый век без великороссов?» есть такое горькое и мужественное признание Зиновьева: «Мое поколение несет моральную ответственность (за то, что случилось со страной. — В.П.). Это поколение понесло колоссальные, ни с чем не сравнимые потери… Если бы поколение Отечественной войны не понесло такие невосполнимые потери, я уверен на все сто, антикоммунистический переворот не произошел бы. Его попросту не допустили бы. Как ученый, исследующий общество, я не мог относиться ко всему созерцательно и чуть ли не кричал, что кризис назревает и что он может быть преодолен только советскими методами. Увы, тщетно. После того, как дураки и предатели принялись разрушать советскую систему, преодолеть кризис стало делом невозможным».
После откровенного и задушевного разговора с Александром Александровичем о судьбах великороссов, уже на склоне дня шел я по заснеженной Москве, припоминая все подробности сказанного. Было и светло, и грустно на душе. Еще один непонятый и одинокий гений живет среди нас! Господи, как все с неизбежностью повторяется в моем Отечестве.
Уже прощаясь, я высказал ему убеждение, что империя — естественная форма исторического бытия России. Александр Александрович внимательно посмотрел на меня, на мгновенье задумался и, как всегда, с прямотой ответил: «Все реформы в России заканчивались одним — возвращением ее к империи. Вне этой формы она существовать не может, вне ее она уже не Россия». И еще он сказал, быть или не быть России имперской, значит, вновь великой, целиком зависит от способности великороссов к единению и борьбе с недругами. В его словах ощущалась тревога.
Он всегда неизменно прав был в своих нелицеприятных суждениях об упадке русского духа. Непомерные тяготы и жертвы ХХ века надорвали нашу волю и душу. Малодушие и соглашательство, которых, к слову, напрочь был лишен Зиновьев, как личность и гражданин, пронизало все поры нашего общества. Потому и левые, и правые, не говоря уже о власть имущих, чурались мыслей и взглядов нашего выдающегося социального мыслителя. И даже робели, испытывая замешательство перед силой его духа, неоспоримой, диалектической логикой его прозрений. Так небось наши пращуры-язычники суеверно трепетали перед Ильей-пророком.
Александр Зиновьев в свои преклонные годы продолжал самоотверженно работать над философскими и социологическими трудами. Его самым заветным желанием было успеть передать обществу верную «лоцию», чтобы не брели мы, великороссы, наугад в ХХІ век неведомо к какому исходу. Одна за другой выходили из печати его новаторские научные монографии и социологические романы. Вместе они дают заветный ключ к сущностному пониманию того, что он называл Сверхобществом. А открытый им непреложный закон социальной деградации тщетно пытается превозмочь российская власть, сделавшая в смуту 90-х годов опрометчивый исторический выбор пути.
Среди книг, составивших духовное завещание Зиновьева, есть и краткая, конспективная «Идеология партии будущего». Пафос ее в том, как остановить «гибельное направление эволюции человечества». Он выработал русскую альтернативу западнизму, который, по его убеждению, на глазах всего мира исчерпывает себя.
Думаю, что долг памяти перед великим соотечественником, но еще и политическая необходимость для всех левых и патриотических сил освоить ценное теоретическое наследие Александра Зиновьева. Оно еще послужит нам оружием и оплотом в борьбе за вызволение России из безвременья.
-----------
…Что у меня было на сердце, в мыслях, в предчувствиях, попытался выразить в этих полемических заметках со всей откровенностью, полнотой, без недомолвок и умолчаний. Читатель, надеюсь, рассудит и, быть может, поспорит с авторским взглядом на Россию и переживаемой ею драму.
Валерий Брюсов на самой заре XX века прозорливо высказался: «Будущему предстоит видеть, вместо отходящих в прошлое войн между народами, столкновения рас, культур, миров». Именно это и происходит сегодня на планете Земля, а Россия, подраненная геополитической катастрофой 91—92-го годов, замороченная духовно, до нитки обобранная либеральной лихоманкой, оказалась на самом горячем перекрестке Евразии, где происходят события нового передела мира. И потому боязно за нее, и всей душой хочется, чтобы на совесть нашего поколения сынов победителей — солдат Отечественной — не пала тяжкая вина, про которую поэт с укором совести великороссов сказал:
«Нам, пращуры работу дали,/Создавши Русь своим горбом./Они Россию собирали./А мы Россию разберем…» Между тем еще и еще раз возвращаюсь к заветному убеждению: нет предопределенности будущего. Об этом говорил нам в напутствие Александр Зиновьев, многие другие мыслители, кто был участником и свидетелем фантасмагорических событий в России в последние сто лет. Это внушает и надежду, и опасения вместе. Поглядим…

Владимир ПОПОВ