Быть или не быть — вот в чем вопрос.
У.Шекспир. Гамлет, принц Датский
ВСЕГДА иронически относился к интерактивным опросам, проводимым телевидением. Вопросы в них, как правило, ставятся неудачно, иногда просто бессмысленно, отбор респондентов определяется далекими от науки обстоятельствами и т.д. Не забуду, как несколько лет назад нас спросили: «Будете ли вы вставать при исполнении гимна на музыку Александрова?». «Да» или «нет»? Юридическая неграмотность вопроса очевидна — нельзя спрашивать об исполнении или неисполнении конституционных требований. Кроме того, ставя так вопрос, ведущий навязывает свое мнение. А проще говоря, это равносильно вопросу, будет ли воспитанный мужчина вставать, когда входит женщина, чьи политические воззрения или прическа ему неприятны. Кстати, попробуйте не встать при исполнении гимна во многих странах, не исключая и очень демократические США. Получите дубинкой по спине или тому месту, где она теряет название. Да и протокол существует. Господин Риббентроп стоял навытяжку, когда в связи с визитом в Берлин товарища Молотова исполнялся «Интернационал», гимн СССР. А еще раньше, в 1912 году, при посещении г-ном Пуанкаре, президентом Франции, Санкт-Петербурга члены императорской фамилии стоя слушали запрещенную в России «Марсельезу», гимн республики.
Но, если считать подобные опросы просто развлечением, то в них можно найти немало любопытного. Вот 24 июня томское телевидение спросило зрителей об их отношении к стоящему уже почти полвека на центральной площади города памятнику Ленину, к недавно установленному в одном из скверов бюсту Пушкина, к скульптуре-шаржу на Чехова около ресторана «Славянский базар», к модернистскому изображению беременной женщины около главного корпуса Сибирского медицинского университета. Нелепость вопроса очевидна. Можно, даже невысоко оценивая художественную ценность томского варианта монумента Ленину, быть его убежденным сторонником. Можно с волнением проходить мимо молодоженов, возлагающих цветы к бюсту солнца русской поэзии. Можно улыбаться Чехову, «увиденному пьяным мужиком, лежащим в канаве и не читавшим «Каштанку» (так назвал эту работу ее автор — томский скульптор Леонтий Усов). Можно даже верить, что прикосновение к железкам, изображающим животик беременной, способствует повышению рождаемости. Но кому отдать предпочтение, если я одновременно верю идеям Ленина, боготворю Пушкина, преклоняюсь перед Чеховым и имею свое представление о решении демографической проблемы?
Инициаторов опроса это не смущало, они рассчитывали на свое. Город наш, как ныне говорят, продвинутый, он не Ленина, а Пушкина с беременной поддержит, поддержит власть и «единороссов», и тогда «по воле большинства» можно будет убрать памятник Ленину. Итоги опроса явно раздосадовали интервьюеров. Ленина поддержали 1063 респондента, Чехова — в два раза меньше, Пушкина и беременную — в четыре. Говорят, о вкусах не спорят. Но в данном случае дело не во вкусах, здесь чистая (может быть, грязная?) политика. Что могут значить эти результаты?
В 495 году германское племя вандалов захватило Рим. Две недели они, как это принято едва ли не во всех войнах, беспощадно грабили город. Но мало того, ими с бессмысленной жестокостью были уничтожены драгоценнейшие произведения античной архитектуры и скульптуры. (Любопытно, что бюст жесточайшего гонителя христиан императора Нерона уцелел, его можно увидеть в христианском Риме). Через сто лет племя вандалов исчезло, а вандализмом стали называть массовое уничтожение культурных ценностей, произведений искусства, исторических памятников.
Впрочем, вандалы не были ни первыми, ни последними в подобных деяниях. Еще в IV веке до нашей эры Герострат сжег храм Артемиды в Эфесе, одно из семи чудес света. Правда, он сделал это со смыслом — очень уж хотелось войти в историю.
В 1687 году венецианский флот обстрелял Парфенон, превращенный турками в склад боеприпасов. Храм, простоявший 2134 года, был почти полностью разрушен. Смысл этого акта вандализма считался военным. А в начале XIX века из полуразрушенного Парфенона англичане вывезли почти все скульптуры. Кража совершалась ночью, без необходимых мер предосторожности, поэтому западный фронтон храма обрушился. Принято считать это не вандализмом, а попыткой сохранения произведений искусства — предполагалось, что в Лондоне скульптуры будут целее, чем в Афинах.
В 1798 году армия Наполеона захватила Египет. Один из славных французских артиллеристов позабавился и удачно выстрелил из пушки. Голова Сфинкса, простоявшего невредимым почти 5 тысяч лет, была изуродована. Это, конечно, не вандализм, просто человек «развлекся». В конце ХХ века подвиг повторили талибы, уничтожившие в афганской провинции Бамиан две гигантские (54 и 34 метра) статуи Будды, сооруженные полтора тысячелетия назад. Конечно, это был не вандализм, а всего лишь «реализация» принципов веры. Я, наверное, оказался последним из томичей, видевшим эти статуи еще неразрушенными.
Мне выпало счастье побывать в стамбульской мечети Айя-София. До захвата Константинополя турками в 1453 году это был христианский храм, сооруженный в VI веке. Интерьер его украшали замечательные мозаики. Турецкие ревнители ислама заштукатурили их. Вандализм? Говорят, нет, идеология такая.
Нельзя, увы, из списка актов вандализма вычеркивать и уничтожение в России сотен церквей в 20-е годы. Оправдать это невозможно, хотя многое объясняется духом времени. Впрочем, нельзя забывать и того, что вскоре подобные акты прекратились, а в послевоенные годы многочисленные храмы, особенно в западной части страны, были восстановлены, частично — за счет жилищного строительства. В Сибири, например, оно практически не велось много лет — все строительные материалы шли на Запад.
Кстати, большевики не посягнули на памятник палачу декабристов и врагу венгерского и польского народов царю Николаю I, он и сейчас стоит в Санкт-Петербурге. Как не посягнули и на памятники Петру I, тоже далеко не бескровному царю, и на памятник вполне ничтожному Павлу I. Правда, памятник Александру III работы Паоло Трубецкого со Знаменской площади убрали, но вовсе не из политических, а из транспортных соображений. Из политических-то его надо было оставить вместе со стишком Демьяна Бедного (помните, «Стоит комод, / На комоде — бегемот, / На бегемоте — идиот». Цитирую, как сохранилось в памяти с детства).
Про бомбардировку соборов и дворцов Дрездена авиацией союзников политиками, военными, историками, литераторами написано немало, впрочем, вдумчивому читателю хватило бы и романа американского писателя Курта Воннегута «Бойня номер пять». Военной необходимостью варварское разрушение одного из красивейших городов Европы объяснить невозможно. Ведь эта трехдневная операция, «Удар грома», унесшая жизни минимум 150 тысяч стариков, женщин и детей, была начата в ночь с 13 на 14 февраля 1945 года, когда исход войны был ясен. Но строгим предупреждением Сталину она, конечно, была — вот, мол, что мы можем с вами сделать (атомная бомба к этому времени еще не была создана, а пригрозить Советскому Союзу и его руководству очень хотелось). Мне довелось через 30 лет после трагедии побывать в Дрездене и увидеть сохранившиеся следы безумия. Говорят, ныне в Белграде и Багдаде можно увидеть подобное. А куда придется ехать завтра? Уж не в Тегеран ли?
Примеров вандализма можно, к сожалению, привести еще немало. И каждый раз найдется объяснение — желание прославиться или позабавиться, ограниченность мышления или просто неграмотность, противоборство идеологий или религиозных конфессий. Мерзость всегда приходится объяснять, это добрые дела объяснять не надо.
ВОТ И НЫНЕ не где-нибудь, а в Томске, городе, считающим себя Сибирскими Афинами, газеты ставят гамлетовский вопрос: быть или не быть памятнику Ленину в Томске? И наш город вовсе не исключение. Как только надо отвлечь внимание народа от истинных бед, от острых проблем, от приближающихся выборов, от всплеска преступности, от наркомании, от детской проституции, начинаются рассуждения о репрессиях минувших лет, об отсутствии свободы слова в СССР, о тоталитаризме, о названиях улиц, о «нехороших» памятниках.
Поразительно. Называйте вещи своими именами. Уничтожение памятников всегда есть вандализм, иная оценка невозможна. Отнесение этой акции к варварству или ее оправдание не зависят от личности того, кому памятник поставлен. Оно определяется только уровнем культуры того, кто хватается за лом, топор или ищет взрывчатку. Ну неужели даже в наше либеральное время надо кому-то объяснять, что вопрос «быть или не быть» памятнику в принципе невозможен для демократа?
Но применительно к нашей конкретной ситуации, кроме этого историко-нравственного принципа, есть еще и иные аргументы.
Сегодняшние вандалы выступают не против памятника, а против памяти. Им до сердечной боли хочется, чтобы мы забыли всю эпоху от Ленского расстрела в 1912 году до расстрела Верховного Совета в 1993-м, от пришествия Григория Распутина до избрания Владимира Путина. Да, эта эпоха иным не нравится своей трагичностью. У них есть своя правда. Многим, напротив, эта эпоха нравится своим величием. И у них есть своя правда. Но если внимательно и спокойно присмотреться к серьезным аргументам, то окажется, что истинных расхождений у сторон нет. А забывать историю нельзя, более того, ее надо помнить именно такой, какой она была, а не какой-нибудь другой.
Нравится кому-то или нет, но В.И.Ленин (Ульянов) с ноября 1917 года по январь 1924 года был главой нашего государства. Из этих 6 лет (полтора современных президентских срока!) почти 2 года он был тяжело болен, а 3 года руководил воюющей страной. Фактически Гражданская война продолжалась даже не 3, а 5 лет! Ныне очень уж модно говорить о жесткости и даже жестокости Ленина к врагам на фронте и в тылу. А вы, господа, знаете имена добреньких руководителей стран, победивших врага без пролития крови?
Интересна и такая сторона вопроса. Антисоветскую, антиленинскую работу в годы Гражданской войны активно вела часть русского офицерства, значительная часть русской интеллигенции, в том числе известные русские философы, экономисты, литераторы и практически все священнослужители. С офицерством ясно — многие белогвардейцы были честными людьми, отстаивавшими свои убеждения в бою. Кстати, через 10 лет после революции А.И.Деникин признал правоту большевиков и Ленина в части сохранения нашего государства. Про интеллигенцию говорить не хочется — ее еще царь Александр II назвал гнилой, а Ленин однажды повторил эту оценку в более резкой форме. Она и в 80—90-е годы оказалась верна себе. Но позиция священнослужителей — иное дело, она играла огромную роль в борьбе с советской властью. И рекомендации Ленина по отношению к попам были, так сказать, адекватными.
Не сомневаюсь, что глава Русской православной церкви святейший патриарх Алексий II историю знает. И он наверняка, в отличие от многих вчерашних членов КПСС, ратующих сегодня за ликвидацию наследия власти, коей они усердно служили, читал те строки служебных записок Ленина (все они опубликованы в Полном собрании его сочинений), где приведены действительно ужасные — по нынешним меркам — соображения по отношению к церкви и ее служителям. И тем не менее, освящая часовню в Томске, он заметил по поводу стоящего рядом памятника Ленину: «Пусть стоит. Это наша история».
И еще маленький штрих. Миллионы сегодняшних ветеранов в свое время были награждены юбилейной медалью к 100-летию со дня рождения В.И.Ленина. Еще живы люди, награжденные различными знаками отличия, в которых использованы Красное знамя, Красная звезда, Серп и Молот, изображения Ленина и Сталина и другие символы минувшей эпохи. Мне что-то не приходилось слышать о массовом движении или хотя бы единичных случаях официального отказа наших граждан от этих знаков. Не провести ли интерактив: «Согласны ли вы отказаться от правительственных и ведомственных наград и знаков отличия, учрежденных до переворота 1993 года?» Предлагаю такие варианты ответов: «Да, ибо я их не заслужил и вообще ту власть терпеть не мог» и «Нет, ибо это оценка моего участия в развитии нашей страны и ее защите от врагов».
Интерактив в Томске, да и вся шумиха о памятниках Ленину, о его Мавзолее есть попытка оправдания современного вандализма. Именно поэтому на заседании одного из комитетов Думы города Томска я отказался от сомнительной чести войти в состав рабочей группы по изучению вопроса о судьбе памятника В.И.Ленину. Нет для меня вопроса «быть или не быть» по отношению к российской истории и ее памятникам. История состоялась, ее деятели должны остаться в нашей памяти. А принимать участие в акте вандализма в любой форме — увольте. Мне — и не только мне — есть чем заняться, не отвлекаясь и не отвлекая других от истинных проблем нашего города и страны.
И еще одно. Почему организаторы опроса надеялись на иной его итог? Ведь уже 21 год, с момента прихода к власти М.Горбачева, ведется мощная антиленинская, антикоммунистическая, антисоветская кампания. А люди — большинство — ей не поддаются. И голосовали они вовсе не за памятник Ленину, а за свое отношение к нему, его делам, к созданной им советской власти, к нашей истории. Да и как поддаться пропаганде, если сам президент В.Путин признает, что развал СССР — трагедия, что демографическая обстановка грозит гибелью России. Да и мы, пенсионеры, рядовые учителя, врачи, крестьяне, прочая беднота все чаще задумываемся не только над гамлетовским вопросом, но и над тревожной мыслью, близкой к мысли Марцелла из І акта этой же трагедии: «Подгнило что-то в Датском королевстве»!
P.S. Когда эти заметки были уже написаны, томские СМИ сообщили, что какие-то хулиганы, упражняясь в силе, отломили ручку у чеховского зонтика. Оценка случившемуся была единодушной — акт вандализма. Вот бы всегда так!