Уже дважды в последних номерах газета представляла коллектив Саяногорского общества друзей Кубы. Сегодня его руководитель Олесь Грек рассказывает удивительную историю о том, как Фидель Кастро помог сибирякам совершить памятное путешествие по местам революционной славы кубинских повстанцев.
САМОЛЕТ в Гавану отправлялся из Шереметьево-2. На встречу с далекой Кубой торопились 25 путешественников из Саяногорска, почти все они строители Саяно-Шушенской ГЭС. Не пугало их ни тропическое солнце, ни 12-часовой перепад во времени. Давай Кубу — и все тут!
Чем можно было объяснить такую нетерпеливость любителей заморских странствий? Ведь и до этого, и после гидростроители неоднократно ездили на остров Свободы.
Так-то оно так, да только та 20-летней давности поездка была особенной и даже авантюрной.
Как и в любой другой стране, на Кубе имелось несколько разработанных, наезженных и апробированных туристических маршрутов. Так сказать, для всех и на все случаи жизни. А у нас, активистов Общества советско-кубинской дружбы (сейчас мы называемся Обществом друзей Кубы), строителей Саяно-Шушенской ГЭС, родилась идея не просто съездить на горячие пляжи тропиков, а пройти-проехать по тропе кубинской революции.
Загадать что-то, как подтверждает житейская практика, легче, чем осуществить задуманное. Но коль взялись за гуж, то «поехали»! Написали письма во все концы: ЦК ВЛКСМ, ВЦСПС, Минэнерго СССР, Союз советских обществ и культурной связи с зарубежными странами, посольство Кубы... Выжидали, выглядывали, позванивали... Глухо, как в танке.
Черт побери, как же разорвать порочный круг?
Выход нашелся неожиданный и в прямом, и в переносном смысле. Из Москвы, с какого-то партийного мероприятия, в которых ему приходилось периодически принимать участие, за женой к нам на пару часов завернул бригадир монтажников агрегатов Слава Демиденко. Времени у него в обрез, самолет уже в Абакане или вот-вот возвратится из Кызыла обратным рейсом в Москву, а значит, чего вы хотите? На следующий день утром небольшая партийная делегация ЦК КПСС летит на Кубу. Демиденко включен в ее состав.
Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!
Нам не оставалось времени даже напечатать письмо. Устные же слова к делу не пришивают! Благо, нашлась копия, которая осталась от нашего обращения в посольство Кубы. Ее мы и превратили в письмо, адресовав лично Фиделю Кастро.
Слава, при всей своей торопливости, наш рассказ слушал внимательно, иронически улыбаясь в усы. Будь на его месте другой, ни за что в подобную авантюру не ввязался бы. Всю сложность этого вопроса мы и сами осознали позже, а если по-честному, то не верится до сих пор. Ведь именно мы толкали Демиденко на нарушение святая святых — непоколебимой партийной инструкции и дипломатического международного этикета.
Наше счастье, что на Саяно-Шушенской ГЭС жили и работали неординарные личности — люди, которые не всегда спотыкались на параграфах, кондовых запретах, не приставляли растопыренную ладонь к пустой голове. Слава письмо взял, проблему усек, руководителю партийной делегации на Кубу о послании саяногорцев Фиделю ничего не сказал. Как же это было не к лицу кандидату в члены ЦК КПСС! Последствия их, кажется, аукнулись отступнику. «Крамола» никому не прощалась.
Знал ли Демиденко о возможной встрече с Фиделем? Разве тот обязательно с каждым встречается, кто бы ни появлялся в Гаване? Это только досужие словесные изобретения, что Фидель доступен первому встречному. Но мы же рассчитывали на тот самый авось, а Слава внутренне готовился к вожделенной случайности.
Я не преувеличиваю роли Вячеслава Демиденко, но не могу не отдать должного именно ему, потому что это он повез от нас в Мариэль (прибрежный городок под Гаваной) проект договора о творческом содружестве с коллективом теплоэнергостанции им. Максимо Гомеса и подписал его. Дружба с энергетиками Кубы знакома многим участникам строительства Саяно-Шушенской ГЭС, у кого-то там до сих пор друзья. Именно он, Демиденко, навел мостик личной привязанности друг к другу между офицером кубинской армии Виктором Наранхо и бригадиром плотников-бетонщиков Федором Горбаневым, для которых личность Че Гевары была мерилом чести и достоинства. Домик Наранхо в Санта-Фе и квартира Горбанева в саянских Черемушках связаны невидимой ниточкой братства.
На Кубе программа у делегации ЦК КПСС была действительно обширной и насыщенной, а Демиденко к тому же вынужден был выполнять еще и дополнительные обязательства. Знали бы партчины, что еще таскал в кармане пиджака этот чудаковатый сибиряк! Но он, как позже сознался и сам, напрочь забыл о письме. Конечно, до поры до времени. Главное, что устройство взрыва спокойствия была заведено.
Гости мотались по провинциям, встречались с трудовыми коллективами, обменивались опытом, а потому и не заметили, как приблизился день годовщины Великой Октябрьской социалистической революции. По установившейся тогда традиции в странах содружества руководителями государств устраивались торжественные приемы. На них приглашались избранные представители посольств, консульств, другие высокие гости. Конечно же, делегация ЦК КПСС в полном составе получила приглашение.
И вот тут-то, кажется, Демиденко вспомнил о потертом уже конверте. А, может, немножечко позже.
...Суета, легкое приятное волнение, ожидание встречи с представителями высшего света, подборка нарядов и другие приятные мелочи перед незабываемой встречей.
Гости кубинского правительства съезжались к роскошному Дворцу конгрессов, где устраивались такие церемонии. В огромном длинном зале, вмещающем, видимо, более тысячи человек, все блестело и сверкало. Разноязычная речь, поклоны вежливости, галантность дипломатических работников, выход на обозрение дам высшего света, возможность личных и деловых встреч, демонстрация мод, легкая музыка, шампанское, коньяк, водка, виски, вино и все-все другое вбирает традиция аля фуршетов. Более-менее знакомые группируются возле избранного столика (номер пригласительного) и там стоя беседуют, жуют, обсуждают, пьют за здравие, друг за друга, удачу и процветание.
Демиденко с женой предупреждены руководителем делегации, что надо быть внимательным, не засмотреться и не зевнуть, когда из боковой комнаты огромного зала выйдет Фидель со свитой, поздравит гостей с очередной датой Октября, провозгласит тост и сразу же скроется в своих апартаментах. Именно тогда Демиденко и следовало, не мешкая, идти вслед за избранными счастливчиками на еще более узкую встречу-прием. Охрана Фиделя знает, сколько таких приглашенных, она сечет зорко, а вот кто конкретно, может и не знать в лицо.
Хорошенькое дело — не зевай! Будто Демиденко десятки раз бывал на таких фуршетах, осведомлен обо всех ходах и выходах, обучался дипломатическим приемам, манерам. Он хорошо знает свои агрегаты на ГЭС, всякие лабиринты и проходы к турбине, спиральной камере...
Мать честная! Фидель появился как из-под земли. Бодрый, искрометный, улыбчивый, сама гордость Кубы. Аплодисменты, наэлектризованная атмосфера, яркий экспромт-тост лидера кубинской нации. Еще аплодисменты!..
Как тут не засмотришься! Что и случилось с Демиденко. Он рванулся, как его учили, за своими компаньонами, но, видимо, на минуту-две позже нужного времени. Бравые молодцы у той двери, за которой скрылся Фидель, вежливо указали Демиденко жестом, чтобы он возвратился к своему столику.
Законопослушный Слава тут же выполнил распоряжение охраны. А тем временем в небольшом зале, где было человек пятьдесят, гости Фиделя вальяжно рассаживались за столики, и хозяин положения, держа перед собой список присутствующих, называл фамилию каждого, уточняя для себя его должность, и обращался персонально, припася для таких случаев приятные слова. Один, второй... Дошла очередь и до фамилии Демиденко. Фидель произнес ее, но в ответ никто, как следовало, из-за столика не поднялся.
«Ты что стесняешься, сибиряк?» — вдруг переспросил вождь, читая краткие сообщения о бригадире монтажников агрегатов.
Поник головой руководитель делегации ЦК КПСС, в замешательстве поглядывал по сторонам чрезвычайный и полномочный посол СССР на Кубе К.Ф.Катушев. Они же не привыкли беспокоиться за кого-то: все обязаны были «пасти» только их. А тут?! Надо отдать должное помощникам Фиделя: они все поняли. И сразу же по громкоговорящей связи из репродукторов огромного зала разнеслось: «Демиденко! Вас приглашают пройти!».
Накопитель Дворца конгрессов уставился тысячами глаз на длиннющую каланчу, которую куда-то звали. Схватив жену за руку, он достойно шел к боковой двери, которая, как автомат, раскрылась.
Фидель позволил пройти к столику только жене Демиденко Галине. Его же самого он слегка притормозил, подтащил к себе, озорно похлопывал по плечу, похахатывал, будто специально давал Славе возможность выйти из трудного положения и, обхватив ловко двумя пальцами пуговицу на его пиджаке, когда собеседнику уже трудно вырваться, увлекся беседой. Фидель, оказывается, слышал о Саяно-Шушенской ГЭС, а потому уточнял для себя какие-то параметры гидроузла на Енисее, живо вспоминал сибирскую тайгу и снег, свой приезд в Братск. Ему, видимо, просто хотелось поговорить с обыкновенным рабочим. Казалось, что Фидель забыл об остальных почетных гостях.
И тут, слушая его, Демиденко полез в боковые карманы пиджака. Догадываетесь? Слава вспомнил о письме. Телохранители вождя засверкали глазами, чего Демиденко мог и не видеть. Впился в бригадира и руководитель делегации ЦК КПСС. Галина уже готова была крикнуть мужу: что он себе позволяет? Посол ерзал на стуле. Ну и сюрпризик сибирского медведя! Это же недозволенные приемы!.. Черт его знает, зачем и почему долговязый верзила шныряет по карманам.
Фидель напрямую спросил у Демиденко:
— Вы что-то ищете?
— Да, ищу! Здесь у меня письмо к вам!
— Письмо? Мне?! — удивился Фидель.
— Да-да, вам! — извлек конверт сибирский гость.
Немая сцена в зале — похлеще, чем у Гоголя. Почти у всех испарина на лбу. Перепуганными глазами уставился на посла руководитель делегации ЦК КПСС. У того бегали желваки, и без дипломатии было понятно, что Катушев то ли молился, то ли матерился. Задам же я тебе, сибирячок!..
— О чем письмо, компаньеро Демиденко? — переспросил Фидель.
— Да вот мои друзья со стройки никак не могут, товарищ Фидель, получить «добро» на поездку к вам по боевым местам революции.
— Хорошее дело задумали твои друзья! — вдруг прозвучал одобряющий голос кубинского вождя. — Передай им, что мы удовлетворим их желание. А друзья-то хорошие? — засмеялся Фидель.
— Хорошие, лучше меня! — парировал бригадир.
Фидель отпустил пуговицу на пиджаке гостя, давая понять, что Демиденко может пройти к своему столику. А Слава уже вошел, как говорят, в штопор.
— Но, товарищ Фидель, я прошу вас установить контроль за этим письмом.
— Ну ты, брат, и хитер! Ты, оказывается, не такой простой бригадир. Мне такие нравятся! И будет тебе сейчас же контроль.
Фидель подозвал первого секретаря ЦК Союза молодых коммунистов Кубы и протянул ему письмо.
— Ты будешь контроль! Он так просит, — Фидель указал пальцем на Демиденко.
Далее официальный сценарий встречи кубинского руководства с почетными гостями острова Свободы не менялся... Вождь, казалось, стал еще более окрыленным, так много говорил, шутил, что даже руководитель делегации ЦК КПСС и советский посол пришли в себя от шока.
Какая беседа состоялась у них с Демиденко с глазу на глаз, пусть останется тайной бригадира. Мы же получили возможность в тот же год, в декабре 1983-го, осуществить, казалось бы, невозможную экскурсию. Она действительно уникальная, памятная и неповторимая во многом. За те 25 лет дипломатических отношений между СССР и Кубой ни одна не только туристическая, но даже специализированная делегация не проходила таким маршрутом. Более того, всего один советский журналист поднимался в горы Сьерра-Маэстра. Почему? Что, не было необходимости, не жгло любопытство? Да нет. Существовали некое табу, некая секретность, непробиваемость ведомств и органов. Потребовалось столь высочайшее благословение.