В МИНУВШЕМ декабре опубликована стенограмма выступления заместителя главы администрации президента РФ В.Ю.Суркова перед писателями, которое состоялось в Кремле. Это очередное концептуальное выступление В.Ю.Суркова, который, судя по всему, претендует на роль ведущего идеолога нынешней власти.
В этом выступлении повторены некоторые из прежних важных тезисов и добавлен ряд новых. Как и в предыдущих случаях, дискуссии с аудиторией по существенным вопросам не было. Писатели, судя по формату встречи, вопросы задавать могли, но это были «удобные» вопросы. Главных угроз, перед которыми оказалась Россия, писатели, похоже, не знают или стесняются о них говорить. Что ж, как выразился Сталин, других писателей в настоящий момент у нас нет... Или другим писателям некогда в Кремль забежать, раскрыть глаза власти.
Поскольку двусторонней дискуссии не получилось, надо хотя бы сделать безответные замечания, чтобы историки, удивляясь нашему времени, не говорили: «Молчание — знак согласия». Если рассматривать большинство высказанных тезисов, исходя из привычного значения слов, то согласиться с ними никак нельзя, ибо многое противоречит логике и здравому смыслу. Вопрос стоит так: или мы углубляемся все дальше в зазеркалье, так что ничто из сказанного не будет иметь смысла, или будем понемногу восстанавливать язык, доступный для понимания всем гражданам России независимо от их политических пристрастий.
Первый круг дискуссий по общенациональным проблемам для всех частей нашего расколотого общества был бы крайне полезен именно на внеидеологической основе. Поэтому попробуем оценить тезисы не с точки зрения партийных идеалов и интересов, а с точки зрения их соответствия реальности и здравому смыслу. Только во втором случае отношение к каждому тезису следует определить, исходя из ценностей и интересов. Какой смысл спорить о том, справедливо или не справедливо то или иное намерение власти, если высказывание о нем — фантом, не сопряженный с действительностью!
Мои замечания, таким образом, есть попытка высказаться о тезисах В.Ю.Суркова, исходя из чистой логики и здравого смысла, без идеологии. Это трудно, но возможно. Буду приводить тезис из выступления В.Ю.Суркова, а затем — свое суждение.
1. Первая тема — квалификация того катаклизма, который произошел в СССР в конце ХХ века. Большинство специалистов рассматривает эти события как поражение СССР в «холодной войне», которое привело к краху послевоенного мироустройства. В.В.Путин назвал распад СССР самой большой геополитической катастрофой ХХ века. С этим согласно большинство жителей РФ.
В.Ю.Сурков дает принципиально иную трактовку: «Мы не проиграли. Мы вообще более свободны, чем когда бы то ни было за всю историю России! Я считаю, что никакого поражения в «холодной войне» Советский Союз не понес... Россия, которая тогда называлась Советским Союзом, ничего не проиграла... Произошла трансформация — да, драматическая — но, по сути, это... наш позитивный шаг вперед».
Рассуждения о свободе оставим философам, тема эта очень тонкая и неоднозначная. Поговорим о вещах очевидных. Россия, «которая тогда называлась Советским Союзом», 50 лет вела развязанную против нее «холодную войну». Закончилась война тем, что США достигли всех поставленных в этой войне целей, а Россия (СССР) была расчленена, в ней был установлен режим, подконтрольный Западу, который произвел разоружение армии, деиндустриализацию и демонтаж научно-технического потенциала. В результате в стране произошла демографическая катастрофа. Кажется невероятным, что кто-то называет все это позитивным шагом вперед для страны.
Можно говорить, что СССР был «империей зла», что его уничтожение было победой демократии над тоталитаризмом и т.д. Но говорить, что уничтожение страны было благом для самой этой страны и чуть ли не ее победой — это вызов здравому смыслу. Подобные тезисы разрушают всякую основу для какого бы то ни было диалога.
Далее В.Ю.Сурков, уточняет, что означал «позитивный шаг» в экономике: «Рынок в таком виде, каким он был в 90-х годах, — это действительно такой... дележ. Трофейная экономика. Разобрали на части». Вот именно! Это был дележ страны, которая рассматривалась мародерами как их трофей. Трофейная экономика! Хозяйство, разобранное на части. Можно ли это считать «позитивным шагом»? Это настоящее бедствие, как бы ни относиться к политическому строю СССР.
2.Вторая тема — преимущества нового типа общества, установленного после 1991 года, перед советским типом общества.
В тезисах говорится: «Россия пришла к демократии органически. Потому что система простая — иерархическая, командная — исчерпала себя».
Сказать, что при Ельцине «Россия пришла к демократии» — суждение чисто идеологическое, с которым никто из специалистов не согласится. Более того, оно совершенно не вяжется с тем, как сам В.Ю.Сурков описывает 90-е годы: «Власть денег — она, безусловно, опасна. Она ведет к тому, что большая часть населения вымещается из политической борьбы... Подобное мы пережили в 90-е годы, когда власть была в значительной степени перехвачена крупными финансовыми группировками. В те годы абсолютно игнорировались проблемы большинства граждан».
Можно ли «власть денег», когда «абсолютно(!) игнорируются проблемы большинства граждан», назвать демократией? Это полностью противоречит логике и здравому смыслу.
Но можно ли сказать, что Россия пришла к этой «демократии» органически? Нет, никто из специалистов такого не говорил и не скажет. Этот переход осуществлялся вопреки воле, желаниям и культуре подавляющего большинства граждан и мог быть произведен только благодаря полному господству «реформаторов» в государственной власти, экономике и СМИ при отсутствии у населения навыков самоорганизации и политической борьбы. Если бы переход был «органическим», не надо было бы расстреливать Дом Советов и устраивать войны на периферии. Да и в рамках обыденного сознания — какому народу «органически» придет в голову отдавать свое хозяйство в качестве трофея, а самому погружаться в бедность?
Противопоставлять демократию иерархии, командным отношениям — тоже предельно странная мысль. Ведь это инструменты из разных сфер. Что мы видим в США — демократию или командную иерархию? Вопрос бессмысленный, ибо для принятия одних решений применяется демократия, а для других — команды, которые спускаются по иерархии. Западные специалисты признают, что крупная американская или транснациональная корпорация применяет столь авторитарные методы управления, какие и не снились советскому министерству.
В.Ю.Сурков дает необычную, противоречащую знаниям трактовку причин поражения СССР: «Если система слишком сверхцентрализована, она становится непродуктивной. Советский Союз, на мой взгляд, рухнул именно в силу своей сверхцентрализации». Откуда этот формальный признак? Всегда считалось, что, наоборот, ошибочная программа децентрализации при Хрущеве запустила процесс консолидации этнических и местнических элит, которые и стали растаскивать страну. В период Брежнева центр с этим уже не смог справиться, и набирающая силу децентрализация породила в элитарных кланах идею «дележа трофеев», которую и воплотила в жизнь «перестройка». Зачем сейчас пересматривать уже установленное знание? Что это дает нынешней власти?
В.Ю.Сурков считает, что созданное в РФ после 1991 года «социальное устройство более гибко, более чутко, в нем быстрее вращается информация». Это весьма оригинальное мнение никакими объективными данными не подтверждается. Насчет чуткости нынешнего социального устройства надо бы спросить у 10 млн бездомных, нищих и беспризорников, которые стали жертвой этого «устройства» в РФ, а насчет «вращения информации» — справиться в научных библиотеках, в издательствах и на почте. Печатного слова население РФ получает в 7 раз меньше, чем в РСФСР, а о качестве этого слова вообще помолчим. Что за информация вращается на телеэкране, сказал и сам В.Ю.Сурков — это поток самой низкопробной продукции Голливуда, выпускаемой для оболванивания населения третьего мира.
Далее В.Ю.Сурков развивает эту мысль: «Закрытость (Советского Союза) формировала информационную отсталость, проще говоря, невежество». Но ведь есть всем понятные индикаторы и закрытости, и невежества. Иностранная литература поступала к советскому читателю в массовых тиражах и быстрее, чем в странах Запада; снабжение научной литературой и иностранными учебниками были не чета нынешнему, просто небо и земля. Да, нельзя отрицать, была нехватка порнографии, хотя те бедолаги, которые не имели иных радостей, и ее ухитрялись добывать, давал им тоталитаризм такую отдушину.
Советского человека «закрывали» как раз от мракобесия и невежества. Можно спорить, следовало ли это делать или пусть бы закалялись в этих грязных потоках. Но что же открыла нынешняя система? Вот недавнее сообщение прессы: «Архиепископ Уфимский и Стерлитамакский Никон обратился с письмом к гендиректору Первого канала К.Эрнсту с требованием «остановить производство телепередач, пропагандирующих оккультные антинаучные знания», и призвал вспомнить, что главной функцией телеканала «является просветительская функция». Архиепископ выразил изумление: «Это просто невероятно! XXI век на дворе, и я, архиерей Русской православной церкви, встаю на защиту науки и просвещения, в то время как «прогрессивная элита» масс-медиа тиражирует на многомиллионную аудиторию лженаучные знания, средневековое мракобесие и суеверия».
Это наша общенациональная беда, но как общество может собраться для ее преодоления, если власть предлагает считать ее добром! Нам предлагают считать советскую школу и вуз рассадниками невежества, а нынешних подростков и студентов — носителями духа Просвещения! Власть предлагает закрыть глаза на быстрое падение уровня знаний в среде молодежи.
А вот как доказывается преимущество открытого западного общества перед «тупой» русской культурой: «Иностранцы, когда сидят в компании, трещат без умолку. Причем в их словах нет серьезной содержательной части. Но необходимость в извержении речи... очень повышена. И это один из примеров и открытости, и сложности общества. Я веду к тому, что демократический путь развития для России неизбежен».
Получив такой многозначный образ, любой патриотично настроенный гражданин РФ начнет думать о том, как не допустить, чтобы Россия пошла по пути такой «демократии», а власть нас призывает на этот путь. Это по меньшей мере странно.
3.Третий тезис выражен коротко, но на нем надо остановиться, потому что В.Ю.Сурков его настойчиво повторяет в своих выступлениях, видимо, считая очень важным. Суть его — в определении характера России как цивилизации.
В.Ю.Сурков говорит: «Я уверен, что европейская сущность нашей культуры привела нас — своим путем, быть может, окольным путем, достаточно кривым, как часто у нас бывало, — но туда, куда идет вся европейская цивилизация».
Это весьма спорное утверждение. Вся европейская цивилизация вовсе не идет туда, куда мы пришли сейчас своим окольным путем. Ну не идет она по пути деиндустриализации, распада на княжества и бантустаны, обеднения большинства населения! Куда она идет, сейчас для полемики нам не так важно. Главное, с чем нельзя согласиться, это с утверждением, будто сущность нашей культуры — точно такая же, как у «всей европейской цивилизации», то есть у Запада. Это чисто идеологическое утверждение евроцентризма, согласно которому существует лишь одна правильная цивилизация — Запад. А другие культуры, в том числе и России, от нее отстали, заблудились по дороге, но в конце концов придут туда же. Мол, Россия — это просто отставшая часть Запада. Это представление давным-давно отвергнуто в истории и в таком примитивном виде почти не употребляется даже самыми простодушными идеологами.
4.Следующая важная тема — политическая оценка реформ 90-х годов и приватизации. В доктрине преодоления кризиса этот вопрос обойти невозможно, к нему приковано внимание общества.
В.Ю.Сурков говорит: «В Россию была привнесена доктрина: чем меньше государства, тем лучше, и под этим девизом проводилась вся работа. Я считаю, что на первом этапе, когда происходила ломка старой системы, это было нормально. Произошло заострение ситуации, когда реально нужно было действовать жестко и веско... Как бы ни проходила приватизация, я считаю: что случилось, то случилось».
Что случилось, то случилось, это, конечно, великая и бесспорная истина. Но вот зачем была осуществлена ломка, а не реформирование хозяйства, из выступления понять нельзя. Не вытекает необходимость разрушения ни из либерализма, ни из демократии. Она вытекает только из идеи «дележа трофеев», из психологии захватчиков и временщиков. В.Ю.Сурков считает, что такие действия были нормальными, что совершены они были «жестко и веско». Подобранные термины говорят об одобрении этой ломки, хотя результаты ее объективно являются катастрофическими для экономики. Да, кто-то считает эту катастрофу благом. Но для внеидеологического разговора требуется обозначать явления реальности беспристрастно, верным понятием.
А беспристрастно надо сказать, что ничего нормального в том, что проделали в 90-е годы с хозяйством России, нет. Это была аномальная разрушительная операция, ни на Западе, ни в бывших странах СЭВ ничего подобного не было. Это была операция демонтажа промышленности побежденной страны. И она была преступной даже по российским законам того времени. С точки зрения рыночной экономической логики, в ней принимались «самые худшие решения из всех возможных» (выражение нобелевсего лауреата Дж.Стиглица). Как можно такие вещи одобрять! Ведь это значит, что и от нынешней власти можно ждать чего-то подобного, о чем потом скажут: что случилось, то случилось.
Сам же В.Ю.Сурков далее характеризует эти «нормальные веские» действия фактически как государственную измену. Ведь «собственники», получив от государства, по сути дела бесплатно, лучшие предприятия, уже тайком готовились продать их иностранным компаниям! Вчитаемся в текст выступления: «Не большой секрет, что все, что находилось в частных руках и находится до сих пор, в какой-то момент, когда капитализация данных компаний стала довольно высокой, было готово к продаже иностранным покупателям... То есть собственность, полученная в результате залоговых аукционов, вся находилась в стадии предпродажи. Если бы не определенный сигнал от государства, обозначившего свою политику, я уверен абсолютно, что все эти компании сегодня находились бы в иностранной собственности».
Как хотите, но называть национальную измену подобного масштаба нормой и даже одобрять ее — нонсенс в устах государственного чиновника. И неубедительно выглядит после этого такая декларация: «Оттеснение олигархии непосредственно от власти — оно произошло, кто бы что ни говорил». Как это произошло? Из чего это видно? В рыночной экономике власть собственности неизбежно сращивается с властью государства, это альфа и омега. Абрамович получил «Сибнефть» за 0,1 млрд долл., выкачал из нее несколько миллиардов, потом продал обратно государству за 13 млрд долл. Мог бы он такое дело провернуть, если бы был оттеснен от власти?
Вообще, после таких признаний о намерениях новых собственников странно слышать от идеолога власти такой призыв: «Если России нужна национальная идея, она может быть только одна: самоуважение». Какое тут может быть самоуважение, если те, кто учит нас жить и называет себя элитой, сначала разграбили хозяйство страны, потом остатки готовились продать иностранцам, оставив население России вымирать. И мы должны их терпеть и даже одобрять!
5.В.Ю.Сурков сетует на то, что в нынешней РФ расцвела коррупция: «В 90-е годы коррупция была институционализирована. Это явление на сегодня не преодолено и даже развивается... За оборонный заказ «откатывалось» чиновникам до 40%. В 90-е годы, когда и так мало финансировали оборонку! А что там оставалось, когда доходило до какой-нибудь подводной лодки... на два мотка проволоки».
Но кто эту коррупцию взрастил и узаконил? Именно те, кто производил приватизацию — и чиновники, и новые собственники. Как же можно преодолеть это явление, если одобрять те мысли, слова и дела, которые его породили и вскармливают.
Кстати, мелочь, но красноречивая. В 90-е годы из-за «отката» в 40% до подводной лодки доходило средств «на два мотка проволоки». Сколько бы дошло, если бы не было этой самой коррупции? Три с половиной мотка проволоки! Да это само по себе, без всякой коррупции есть разрушение Вооруженных сил России через удушение. И его нельзя трактовать иначе как государственную измену. Коррупция была на самом верху, только измерялась не мотками проволоки, а судьбой страны в целом.
Картина, которую рисует В.Ю.Сурков, страшна не воровством и взятками чиновников. На этой картине видна система, пронизывающая хозяйство в разных направлениях. Он говорит: «Сегодня контрабанда колоссальна. На рынках вещевых — почти все контрабанда. Плазменных телевизоров у нас в принципе нет и быть не должно, а они есть в каждом магазине. 30% въезжающих в страну фур не приходят в пункт назначения, на склад. А то, что приходит, часто не соответствует документации».
Тут произошел такой диалог с одним из писателей, который спросил: «Когда всех виновных посадят?» «Я надеюсь, что никогда», — был ответ. «Но они же совершили преступления?» И вот ответ В.Ю.Суркова, одного из высоких помощников гаранта законности: «Ну, сделали и сделали. Можно ведь и не сажая никого исправлять эти ошибки».
Да, можно исправлять «ошибки»(!), никого не сажая, но только в том случае, если преступлениям дана политическая оценка и предложено преступникам начать жизнь с чистого листа. То есть уже сажая нарушившего этот договор в тюрьму. А эти суждения В.Ю.Суркова прямо говорят о том, что нынешняя власть бороться с определенными типами преступности («беловоротничковой») не собирается.
В.Ю.Сурков опять делает страшное признание: «Я считаю эту проблему главной для нашего общества. Потому что, когда все продается, — нас могут, в конце концов, купить. И, конечно, в такой системе следовать национальным интересам очень сложно».
В том-то и дело, что правители, стоящие у трона, продажны. Это причина коррупции, а не следствие. И при такой «демократии» людям, которых враги России не смогут купить ни за какие деньги, путь наверх заказан. Когда коррупция, как раковая опухоль, пожирает здоровые ткани государства, оно становится неуправляемым и нежизнеспособным. Либо такое государство развалится, либо произойдет серьезная ломка всего и вся. История дает нам множество примеров такого рода.
6.Отдельная тема — построение воздушного замка инновационной экономики. Этот замок В.Ю.Сурков строит на песке, с такими же, как в других случаях, скрытыми полупризнаниями.
Он говорит: «Дальше мы будем превращать экономику из сырьевой в несырьевую... Российский бизнес нацелен на контроль над потоками, он не создает ничего нового. Он не новаторский. Грубо говоря, одни изобретают — другие торгуют. Мы относимся к тем, кто торгует уже чем-то готовым. У нас почти нет важнейших направлений в современном бизнесе, не происходит создания новых продуктов, новых товаров, новых идей... Почти нет своих предприятий, которые создают свои интеллектуальные продукты. Здесь мы, конечно, безнадежно отстаем... Здесь у нас, я считаю, просто провал. Абсолютное непонимание важности системы образования».
Здесь много мыслей. Первая содержит некую тайну — как власть собирается «превращать экономику из сырьевой в несырьевую», если все объективные и субъективные показатели говорят об обратном? Инвестиции в несырьевые отрасли не растут, остатки их научно-технического потенциала демонтируются, самый инерционный ресурс — квалифицированные кадры рабочих — не готовится, промышленное оборудование стареет в том же темпе, что и в 90-е годы. Все это факторы, совершенно равнодушные и к благим пожеланиям В.Ю.Суркова и к демократии. Власть последовательно проводит политику превращения России в «энергетическую державу», то есть в сырьевой придаток Запада, бесперебойно поставляющий энергоносители. Уже из-за этого несырьевые отрасли не могут в России развиваться — нет у нее для этого нефти и газа: все уходит в «европейскую цивилизацию».
Мысль, что «российский бизнес не создает ничего нового», что он по своей природе целиком торговый, была бы верна, если бы В.Ю.Сурков добавил, что речь идет именно о том бизнесе, что взрастила и продолжает взращивать команда «реформаторов». В советское время те же люди, что сейчас, только иначе воспитанные и организованные, демонстрировали высшие достижения инновационного духа и творчества. Вспомним инновации 30—60-х годов. В России выполнялись не только крупнейшие инновационные программы, но и такие, которые Запад не мог воспроизвести, даже вкладывая несравненно больше средств. И речь шла именно о наличии инновационного типа мышления.
Не будем подробно говорить о конкретных вещах (например, о реактивной артиллерии или автоматической электросварке танковой брони под флюсом — вещи, которые немцы всю войну старались освоить и не смогли). Вот большие инновационные программы цивилизационного масштаба: русская (советская) школа, устроенная совсем иначе, чем западная; Единая энергетическая система; отопление городов бросовым теплом электростанций, превращенных в ТЭЦ; производство, переплетенное с жизнеустройством населенного пункта (и в промышленном, и в сельском предприятии); русская (советская) наука — с таким стилем мышления и организации, что сходные задачи выполняла с затратой средств на два порядка меньше, чем на Западе; и, наконец, программа освоения космоса. Этот список можно продолжать, и все это творчество высшего класса. Сейчас его нет, потому что власть и олигархи именно плоды творчества нашей культуры тщательно ликвидируют. Как, впрочем, косвенно и людей, носителей этой культуры. А людей другой культуры у нас нет. И не будет.
Кстати, видимо, скрытым сарказмом наполнены слова В.Ю.Суркова: «Абсолютное непонимание важности системы образования». Наоборот! Потому и ликвидируют нашу школу и наш тип высшего образования, что прекрасно понимают важность этой системы. Только оставь нам русскую школу и университет — снова выскользнет Россия из ловушки.
В.Ю.Сурков признает: «Перед страной сегодня стоит задача, сопоставимая с задачей, которая стояла перед большевиками после революции и гражданской войны, — создать новую экономику... Не видно никакого порыва и в осознании глубины этой проблемы».
Само это признание содержательной ценности не имеет. Уж через 15 лет реформ ведущий идеолог мог бы сказать, почему «не видно никакого порыва и в осознании глубины этой проблемы». И почему большевики смогли за десять лет создать новую, современную экономику после разрухи семи лет войны, а теперь реформаторы не могут даже начать, получив в 1991 году мощное современное хозяйство.
В.Ю.Сурков не видит в людях созидательного пафоса и удивляется этому: «Дело не только в том, что у нас за это не платят — дело в том, что нет нужной энергии, и я не знаю, откуда ей взяться. Но нужно искать источник и пытаться даже завозить иностранных специалистов именно для этих целей».
Чему же тут удивляться, если из людей 15 лет вышибали созидательный дух и рублем, и дубинкой, а то и пулей. И какая великая идея — завозить в Россию иностранных специалистов! Сначала нищенскими заработками фактически вытолкнуть за границу миллионы своих наиболее образованных и активных граждан, а теперь привлекать за бешеные деньги зачастую далеко не самых лучших иностранных специалистов. У какого же разбитого корыта оказалась наша суверенная демократия.
В.Ю.Сурков повторяет обветшавший миф о том, что условием прогресса служит беспочвенность, неукорененность людей. Он говорит писателям: «Мобильность — это первое условие гибкого свободного демократического общества. Если мы не хотим менять место жительства, место работы ради чего-то лучшего, наше общество обречено... А наше население, русское — оно почти не движется».
Тут, заметим, вводится новый признак. Выше признаком «свободного демократического общества» он называл «необходимость в извержении речи без серьезной содержательной части». Оказывается, надо не только языком непрерывно работать, но и тело в пространстве перемещать. Да, друг Горацио, есть многое на свете, что не снилось вашим мудрецам...
Что же «лучшее» предложила российским гражданам реформа, ради чего им стоило бросить свой дом и место работы? Вот лишь некоторые каналы социальной мобильности, открытые реформой: офицерам — в охранники и телохранители, инженерам и рабочим — в «челноки», из Турции колготки возить, научным работникам — в банки клерками и за границу, молодежи с окраин — в мигранты и гастарбайтеры с полурабским укладом труда; врачам — в мусорщики (это посоветовал сам В.Ю.Сурков врачу-писательнице, которая получает зарплату 3 тыс. рублей и видит объявление о месте водителя мусоровоза с окладом 15 тыс.). В.Ю.Сурков считает, что социальная мобильность вниз по уровням квалификации и сложности работы — благо. А рациональное сознание и здравый смысл подсказывают, что это национальное бедствие России.
7.Зато откровенно и ясно высказался В.Ю.Сурков о главной и угрожающей проблеме жизнеобеспечения граждан России — жилье. Он сказал: «Да, в убогом состоянии наша инфраструктура и бытовые условия наших сограждан... И это очень печально. Но рост есть. Есть попытки что-то сделать. Но есть и предел возможностей. Если, конечно, говорить о революционных изменениях, многое возможно. Но в системе, которую мы не хотим разрушать, мы, конечно, ограничены».
Тут-то все и сказано. Нормализовать положение в ЖКХ можно только посредством революционного изменения нынешней социальной и экономической системы. В рамках нынешней системы государство реальных возможностей переломить процесс быстрой деградации жилищного фонда и инфраструктуры не в состоянии. А экономическую систему, несовместимую с восстановлением ЖКХ, власть разрушать не хочет. Так что, уважаемые россияне, не хотите жить в трущобах — меняйте власть и систему.
Наконец-то прямо объяснился В.Ю.Сурков с российским обывателем, который под давлением власти (под прямой угрозой лишиться жилья при новом Жилищном кодексе РФ) приватизировал свою квартиру, но не имеет средств оплатить ее техническое обслуживание. Он сказал: «Если вы приватизировали квартиру, вы являетесь частным собственником. И должны рассчитывать сами на себя... У людей был простой выбор: вы можете приватизировать свою квартиру, а можете не приватизировать. Все!»
Именно все! Реформаторы за 13 лет перед приватизацией квартир изъяли из ЖКХ амортизационные отчисления, предназначенные для регулярного ремонта домов и инфраструктуры, в размере 5 трлн рублей. Теперь содержание обветшавших домов и полностью изношенных теплосетей (водопровод, канализация и пр.) они сбросили на плечи населения, прекрасно зная, что денег на восстановление ЖКХ население не имеет.
Право же, не по себе становится, когда переведешь язык власти на язык здравого смысла...