1 февраля прошла ежегодная пресс-конференция президента. Как всегда, шумно и помпезно проанонсированная. И на удивление скучная и неубедительная. Зал ломился от приглашённых журналистов (среди которых, правда, не нашлось ни одного оппозиционного). Были работники зарубежного пера. Действо, видимо, рассчитано и на Запад. Вполне вероятно, что там правильно услышали сигналы (месседжи или как там они их называют).
Большая часть тем предугадывалась заранее. Президент фактически отвечал только на те вопросы, на которые считал нужным отвечать — на прочие либо отшучивался, либо отделывался общими фразами.
Тем не менее часть ответов представляла определённый интерес для зрителей и слушателей. И как-то так получилось, что практически все они без дополнительного комментария не вполне понятны. Требуется перевод. Несинхронный. Для своих.
ИТАК, президент начал с подведения итогов. Отметим, на этот раз начал не с показателей фондового рынка. Кремлёвские имиджмейкеры, видимо, сообразили, что успехи в этой сфере могут населением трактоваться и восприниматься неоднозначно. Правда, президент этот вопрос обойти вниманием всё-таки не смог. Позднее похвастался — при первом удобном случае.
Президент отметил, что рост зарплаты составил 13,5%, доходов населения — 10%. Хотелось бы услышать, это абсолютное повышение или за минусом инфляции? Так как соответствующее уточнение из президентских уст не прозвучало, можно считать — абсолютное. То есть если отнять официальную инфляцию, то получится 4,5% и 1%. А если отнять реальную?..
С пенсиями, правда, вышла незадача — рост всего-то на 5,4%. Но президент особо подчеркнул и даже поговорил о том, что зато наши пенсионеры на пенсию выходят раньше. Ну, спасибо! За то что милостиво разрешаешь выходить на пенсию еще живым, а не спустя 5—6 лет после среднего возраста ухода из этого мира. Потом президент зачем-то добавил, что теперь работодатели (почему-то только в авиационной сфере) могут направлять больше средств в НПФ (не подпадающих под налогообложение). Во-первых, непонятно, почему только одна отрасль. Во-вторых, крайне непонятно, чего ждать другим — тем, кто уже на пенсии. Или президент даёт понять, что этой категории для него как бы не существует.
Ожидалось, что будут победные рапорты о нацпроектах. Рапортов не последовало, были озвучены только две цифры — рост заработной платы в образовании на 30%, в здравоохранении — на 37%. Цифры, может быть, и красивые, если не помнить о базе для расчёта (о заработной плате указанных категорий до повышения). Почему-то сразу вспомнился доклад одного из преемников, который сыпал не процентами, а миллиардами рублей. А потом кто-то взял да и поделил эти миллиарды на количество получателей и на 12 месяцев. И получилось, в частности, что средний размер доплаты за классное руководство составил 600 руб., то есть на 40% меньше объявленной суммы. Это потому, что надбавка платится пропорционально количеству учеников. Глупо? Конечно. Только крохоборам от российского правительства мысль о том, как здесь можно сэкономить, видимо, показалась очень удачной.
Здесь же президент счел нужным подчеркнуть, что увеличился приток молодых кадров в первичное звено. Это достижение тоже стало общим местом в реляциях вице-премьера, поставленного на нацпроекты. И именно эта фраза (в совокупности с упоминанием того, что выросло количество участковых терапевтов) вызывает наибольшее недоумение. Подготовка врача-специалиста занимает не менее семи лет. И если молодой специалист решил поменять специализацию в последние полгода (до выпускных экзаменов 2006 года), то это означает, что терапевтами будут работать не совсем терапевты.
Потом президент ещё обращался к теме нацпроектов. Например, при ответе на вопрос о проблемах ипотеки он выдал такой пассаж: «Первые 200 молодых лейтенантов должны заселиться в предоставленные им квартиры». Было бы простительно, если бы такая фраза прозвучала от абсолютного «шпака». Но недавнему представителю силового ведомства озвучивать такое, мягко говоря, опрометчиво. Квартира в собственность нужна не лейтенанту, а майору—подполковнику—полковнику лет за пять-семь до пенсии. Лейтенант же, получив квартиру, в лучшем случае приложит все усилия, чтобы всю службу провести в конкретном городе (родном), но не в дальних гарнизонах. Такая категория лейтенантов есть. От курсанта до увольнения они служат в одном городе, услужливо шаркают по паркету и гнобят не только подчинённых, но и настоящих военных, тянущих лямку за пределами центрального аппарата. Такие военнослужащие, как правило, отличаются хорошей родословной или иными заслугами перед начальством. В худшем случае обладатель ипотечных квартир просто уволится и начнёт выплачивать остаток задолженности из новой зарплаты на гражданке. Ну и кому нужна такая ипотека?
Кстати, основной-то вопрос касался не этого. Журналистка «Интерфакса» спрашивала, почему ипотеку можно взять только под готовую квартиру, а на нулевом цикле вступить нельзя — банки не дают. На заданный вопрос президент отвечать не хотел. Вопрос пришлось повторить, на что президент отделался общим соображением о том, что банки не хотят рисковать. Блестящий ответ для руководителя государства и инициатора той самой ипотеки (по большому счету и нацпроекты начались с неё, точнее, с создания АИЖК).
ПО ДАННЫМ президента, на 17,3% сократилась естественная убыль населения. Возможно. Как возможно и другое — умирать стали меньше, потому что умирать уже некому, а рождаемость повысилась по естественным причинам — 20 лет назад у нас тоже был пик рождаемости.
Во вступлении президент назвал и главную задачу в социальной сфере — сокращение разрыва между высокооплачиваемыми группами населения и теми, «кто живет скромно». И тут же оговорился: делить (как 80 лет назад) никто не будет, сокращение разрыва будет достигаться за счет роста экономики. То есть, надо думать, на 6—7% в год будут расти доходы бедных. Если доходы сверхбогатых при этом вовсе расти не будут, довести нынешний 20—25-кратный разрыв до приемлемых четырех-пяти можно будет лет этак через 150. А если и у богатых доходы тоже будут подрастать вместе с экономикой?
К этой теме президент в процессе общения с журналистами ещё вернется — посетует, что не удалось ему за семь лет этот разрыв сократить. Ну не удалось — и всё.
Ещё одно достижение — Россия досрочно расплатилась с долгами СССР (22 млрд долл.). Но это ведь только внешние долги, а что с внутренними? Позднее президент с не меньшей гордостью объявит о размещении акций Сбербанком РФ. Мы что, и здесь должны ликовать и выражать признательность? Значит, так — Сбербанк в 1992 году успешно акционировался. На законный вопрос обобранных граждан о дореформенных вкладах сделал удивлённые глаза: это государственные долги, а мы организация уже коммерческая. Через 15 лет объявил о размещении акций, причём по таким ценам, что ни у прежних, ни у нынешних вкладчиков этой кредитной организации вкладов и на одну акцию не наберётся (даже в складчину). Вот если бы было принято решение о нормальной индексации вкладов и передаче акций на сумму этой индексации, наверное, не грех было бы и похвастаться. Но, похоже, подобная мысль президенту кажется ультракрамольной. Ну как если бы, например, кто-то предложил не ставить памятник Каппелю. Как можно — это ведь духовный предтеча как минимум Грефа с Кудриным, а то и кого повыше. Разница только в том, что тот золотой запас России вывез, а эти — Стабфонд.
Из этой же серии похвальба размером золотовалютных резервов и размером того самого Стабфонда (303,7 млрд долл. и 88 млрд долл.). Хотя в тот же день был объявлен официальный размер Стабфонда — 2,6 трлн руб. (а это уже почти 100 млрд долл.). То есть два годовых бюджета (причём по доходам) распиханы неизвестно куда, а глава государства этим гордится.
Очень понравилась президенту цифра роста в строительном комплексе 15,7% вместо 6,7% в 2005 году (хотя на уровень 1990 года все равно не вышли). Он её как минимум трижды воспроизводил в своих ответах. Тоже хотелось бы уточнить, о чём речь — о стоимостном показателе или о квадратных метрах. Если о стоимости, то ничего удивительного: в Москве вон за год цены почти вдвое выросли.
И ещё одна цифра — из вступительной речи президента: «В прошлом году мы констатируем массовый приток капитала в Россию — 41 млрд долл.». А нам было бы интересно узнать, сколько вывезено. И что получается в результате — чистый ввоз или чистый вывоз…
ПОТОМ ПОШЛИ ОТВЕТЫ НА ВОПРОСЫ. Радио «Маяк» задало вопрос по поводу директора-пирата из Пермского края. Оказалось, президент не в курсе. Но напомнил, что мы (кто это «мы» — не уточнил) взяли обязательства по охране авторских прав. «Чушь собачья — хватать человека за то, что на компьютере установлена пиратская программа». Так прямо и сказал. Может, конечно, и отпустят того директора, но, как говорится, осадок останется.
Удивило и то, что президент не в курсе. Страна бурлит уже месяц, а ему все невдомёк. И как-то некстати вспомнился приезд к нам Билла Гейтса. Визит освещался восторженно, с придыханием. Кураторы национальных проектов и приближённые к этим проектам дилеры торжественно провозгласили желание заокеанского миллиардера помочь нашим школам. А через месяц началось это позорное дело…
Меня вообще удивляет, с какой легкостью президент наш берёт на себя (ну не на себя лично, конечно, а на страну) новые и новые обязательства и прощает долги. Я что-то не слышал об обеспокоенности обладателей авторских прав за рубежом уровнем доходов покупателей лицензионного программного обеспечения. А наши власти, похоже, так пиратством огорчены, что ни кушать, ни спать не могут. Тут есть ещё одна деталь, которую почему-то в упор не увидели переговорщики по вступлению в ВТО. Ни для кого не секрет, что подавляющая часть работников, занятых разработкой этого ПО у Гейтса, имеют советские и российские корни. Причём переманивались в США они без какой-либо компенсации за обучение нашей стране. Но, если бы этот вопрос был поставлен, наверное, на борьбе с пиратством «та сторона» так уверенно бы не настаивала. В конце концов какая разница — мы ли приобретаем нелицензионные программы или они так же по-пиратски используют труд работников, в подготовке которых участия не принимали…
Чуть позже был ещё вопрос, в котором президент не проявил информированности. Корреспондентка волгоградской газеты спросила, не изменится ли госполитика в отношении малых народов, проживающих на территории укрупняемых субъектов РФ. Президент отвечал недолго и не вполне понятно и при этом почему-то сосредоточился на малых народах Севера. Но ведь всем присутствующим (в зале и у телевизоров) было очевидно, что вопрос был прежде всего об Адыгее.
Странную забывчивость продемонстрировал президент при ответе на вопрос журналистки из Курганской области о поддержке сельского хозяйства. Сначала просто повторил тезисы соответствующего национального проекта (который фактически сведён только к выдаче кредитов с возмещением процентов за счёт государства ну очень равноудаленным структурам). А потом вдруг объявил, что совсем недавно был впервые принят закон о сельском хозяйстве. Следовало бы уточнить: впервые после августа 2004 года. Ведь именно тогда были признаны утратившими силу сразу два закона о сельском хозяйстве — о господдержке АПК и о социальном развитии села
(приведены сокращенные наименования законов. — Ред.). Причём эти законы предусматривали более широкий перечень мер поддержки всех сторон хозяйственной и социальной жизни села, нежели то, что было принято в конце года. Да и меры поддержки были определены конкретно — в рублях и процентах.
Позже, при ответе на вопрос РИА «Новости» (о том, не окружаем ли мы себя кольцом недружественных государств) президент назвал такую цифру: в прошлом году мы импортировали 11—12 млн т зерна, а в этом цифра может вырасти до 14 млн т. Предмет гордости также неочевиден. При общем урожае в 70 млн т экспортировать пятую часть из него можно, если население не превышает 56 млн чел. (считается, что для обеспечения полной продовольственной безопасности должно заготавливаться по тонне зерна на человека). А так мы ведь можем дойти и до ситуации 1913 года, когда зерно за бугор уходит эшелонами, а в деревнях люди с голода пухнут.
БЫЛ ЕЩЁ ВОПРОС какого-то американского радио (с трудновыговариваемым по-русски названием): кто хочет портить имидж России? Президент ответил хоть и не в тему, но очень по-молодецки: «Мы не обязаны субсидировать экономику других стран в размерах, сопоставимых с их бюджетами». И сразу стало понятно, о ком речь — о ней, о Белоруссии. Там ведь такие халявщики, только и мечтают, как бы у нас газ по дешёвке скупить. Впрочем, ничего нового в этой эскападе не было, а испортить отношение к обсуждаемому вопросу дальше уже невозможно. Это какими надо обладать талантами менеджменту «Газпрома», чтобы всего за две недели поднять в своей стране рейтинг иностранного президента до заоблачных высот, а рейтинг своего президента опустить ну если не до плинтуса, то до подоконника.
Позже будут и более конкретные вопросы на эту тему. Там президент развернётся во всём красноречии: обличит и транзитные страны (Украину и Белоруссию, наверное) в том, что мы их 15 лет субсидировали. И даже свой народ держали в несознательности — ну не понимает он своей выгоды, своего счастья, которое наступит сразу, как только цены на газ и внутри страны станут мировыми.
Ну, во-первых, насчёт 15 лет президент явно погорячился. Ещё восемь лет назад цена на нефть была 9 баксов за баррель, а цена на газ примерно соответствовала ей. В этом случае для того, чтобы субсидировать экономику, например, Белоруссии, надо было залить её ровным слоем нефти и сжиженного газа толщиной примерно полметра. Кто как, а я что-то такого не припомню.
Со вторым вопросом ещё сложнее. Попробуем разобраться. Сначала вспомним, как нам со всех сторон кричат и напевают о том, что интересы «Газпрома» — это интересы страны. Но ведь в государственной собственности должна быть только половина (плюс одна акция) этой естественной монополии. Другая половина принадлежит германским фирмам и частным лицам. А те деньги, которые попадают в федеральный бюджет или используются «Газпромом» по своему разумению, редко доходят до рядовых граждан. Кстати, не пора ли задать и более конкретный вопрос: почему у «Газпрома» нашлось 100 млн евро для не самого бедного футбольного клуба бундеслиги, но не нашлось впятеро меньшей суммы для хоккейного московского «Спартака» (который по причине финансовой несостоятельности был просто вышвырнут из чемпионата)?
Другая сторона вопроса будет понятна из такого примера. Представьте, что вы для уборки выращенного вами урожая картошки нанимаете бригаду рабочих. Договариваетесь о цене работы. Они картошку выкапывают (вытоптав при этом соседние посадки озимых), после чего заявляют, что вы должны её купить по тем ценам, по которым она продается в городском супермаркете. На естественный вопрос, зачем вам это надо, они отвечают, что, может быть, поделятся с вами прибылью. Разумеется, после этого вы начинаете шумно протестовать. И тут выясняется, что часть урожая они уже удачно толкнули, а на вырученные деньги наняли банду отморозков из соседней деревни...
Пример, конечно, условный, но принципиально ничем не отличается от действий «Газпрома» по приведению внутренних цен в соответствие с мировыми. По конституции природные богатства принадлежат народу, и, следовательно, каких бы суперэффективных менеджеров мы не приглашали для их добычи и продажи, получать они должны только зарплату, но никак не прибыль от реализованного народного добра. А наши руководители «Газпрома» (во главе, между прочим, с преемником) считают, что вправе распоряжаться всей полученной выручкой, как будто это карманные деньги. Ну и нужен нам такой менеджмент?
Кстати, к этому вплотную примыкает и вопрос роста фондового рынка. Если капитализация нефтедобывающей компании всего за два года выросла вдвое при почти полном отсутствии инвестиций, то это может значить только одно: при оценке компании учитывается стоимость запасов недр, лицензиями на разработку которых эта организация располагает. Но стоимость недр ни по одному российскому закону не может учитываться в составе активов хозяйствующих субъектов. Поэтому одно из двух: либо цифры липовые, либо конституционная норма давно и благополучно проигнорирована.
Про 15 лет непрерывного субсидирования президент сказал, отвечая на вопрос «Раша тудей»: исчерпаны ли энергетические конфликты на территории СССР. В конце ответа президент выдал такой перл: «Мы не хотели наносить ущерб Лукашенко перед выборами».
А дальше всё про трубы, про экспорт и т.д. и т.п. Долго, обстоятельно, с удовольствием. Даже проговорился о нитке газопровода в Израиль. А про газификацию своей страны — обтекаемо и невнятно.
По поводу газа был и конкретный вопрос из Ижевска: «Как скажется на социальной сфере намерение «Газпрома» отпустить цены на газ?» Извините, но то, что последовало позже, очень походило на откровенную ахинею. Президент безапелляционно объявил, что правительство РФ приняло взвешенные решения в сфере энергетики. Газ внутри страны продаётся по нерыночным ценам. Это опасно для экономики страны. Для чьей экономики это выгодно, мы ответили выше. Но здесь удивило, как лихо президент озвучил цифры, на сколько предполагается ежегодно повышать цены на газ (15, 25, 13, 13% — всего более чем в 1,8 раза). А что касается заботы властей о народе, то и после этих повышений газ будет дешевле на 30—45%, чем за рубежом. Это на сумму экспортных пошлин и расходы на транспортировку. Ну-ну. Только если следовать этой логике, то разница в ценах на газ со Штокмана, например, для Финляндии может оказаться ниже, чем для Липецкой области (за счет разницы в расстоянии).
НЕСКОЛЬКО РАЗ вопросы крутились вокруг будущих выборов и будущего преемника. Будто изначально не было понятно, что уж здесь от прямого ответа президент непременно уйдёт. Комментировать нечего. Но я обратил внимание на такую фразу: «Задача власти — обеспечить демократический способ освещения программ кандидатов». Как это понимать: как издевательство над оппозицией или как свидетельство своеобразного понимания Путиным термина «демократический способ». Ну, например, прописать на всех каналах двух вице-премьеров, Грызлова с окружением, Миронова и Жириновского это демократично, а кого-либо ещё — авторитаризм, тоталитаризм и вообще тирания.
Особняком я бы выделил два вопроса — из Владивостока и газеты «Гудок» — относительно Олимпиады в Сочи. Как-то неожиданно выяснилось, что во время поездки в «нашенский город» президент прямо-таки с купеческим размахом пообещал подкинуть денег на казино и мост на о. Русский (интересно, уж не хрустальный ли?). У нормального человека возникает резонный вопрос: а не рациональнее ли эти деньги потратить наконец на достройку дороги (Чита—Хабаровск) и на дотации пассажирам, выезжающим в отпуск или на лечение на материк?
На вопрос об Олимпиаде Путин ответил и вовсе неоригинально: Олимпиада — это только повод для развития юга страны (ну вроде как не догоню, так согреюсь). Уточнил, что выделяется под это 314 млрд руб., и, пронзительно вглядываясь в пространство добавил: «Это для того, чтобы люди имели возможность отдыхать в своей собственной стране: кататься на лыжах, отдыхать на берегу Чёрного моря». Честно говоря, весьма сомнительно. Если такие деньги вбухиваются в один отдельно взятый город, то, скорее всего, цены на всё — от жилья до сферы услуг — там очень быстро взлетят до мировых. И Сочи постепенно станет курортом для избранных. Более того, коренные жители тоже могут быть выдавлены со своих мест куда-нибудь в Краснодарские степи или ещё дальше. А на их место придут «эффективные собственники» вроде того, что пришёл в аэропорт. Наверное, все помнят, как красиво и громко было рассказано о том, как один из очень равноудалённых олигархов прикупил себе здание аэропорта, а ВПП и прочая инфраструктура остались в собственности государства. Нечего сказать, гениальное решение. Это примерно так, как продавать не автомобиль, а только водительское сидение. То есть все проблемы с заправкой и ремонтом по-прежнему остаются за прежним хозяином, а катается на машине новый.
Тут самое время напомнить недавнюю историю этой сделки. Аккурат за три дня до этого нам показали бравурный репортаж с ГАЗа, где вице-премьер торжественно покупал почти 7 тыс. санитарных автомобилей. Для народа. Для регионов. Воображение, правда, рисовало картины безрадостные: едет такой супернавороченный медтехникой газик по ухабам, например, Костромской области, квалифицированные врачи реанимируют вовремя спасённого больного, а потом подъезжают к промёрзшей избе, гордо именуемой больницей и имеющей в распоряжении ртутный прибор для измерения температуры, несколько пожелтевших таблеток и таких же желтоватых бинтов. И что дальше? В смысле, что делать с больным? Впрочем, речь не об этом. Речь о сумме сделки. Странным образом совпало, что сумма, уплаченная за автомобили, оказалась почти равной той, которая через три дня была уплачена за здание сочинского аэропорта. А продавец и покупатель — одно и то же лицо. Все заметили. Кроме официальных СМИ и официальных же властей.
Ожидалось, что тема получит развитие: пойдут репортажи с мест о том, как автомобили передаются городским и районным (хотя бы) больницам и поликлиникам, как они начинают действовать и т.д. Но ничего подобного не последовало. Тема как-то сама собой рассосалась. А автомобили-то были?
При ответе на вопрос о Сочи не могло не вызвать изумления благодушное и весёлое отношение Путина к проблемам энергоснабжения, а обрыв проводов — это обычное дело. Каждый год случается. Он там часто бывает, сам видит.
А вопрос из Владивостока запомнится ещё и тем, как бойкая журналистка в матроске назвала президента несравненным. Путин для виду засмущался. Но, похоже, остался доволен. Смешно, да. Так и вспомнилось осеннее общение с народом. Оренбургский мужик откровенно ёрничал и прикалывался, а президент всё принял за чистую монету и начал назидательно рассказывать про конституционные нормы. Мужик слушал и ухмылялся. Все всё заметили, все всё поняли правильно. Кроме президента. И СМИ, которые потом этот сюжет катали и катали по всем каналам. Это так, к вопросу о близости власти и народа.
Многие комментаторы не обошли вниманием и вопрос о геях. Вопрос был подан как шутливый. И похоже, президенту понравилось, как остроумно он ответил: сведя вопрос отношения к демографическим проблемам. Но потом-то он как минимум дважды подчеркнул, что уважает права и свободы этих категорий. Не знаю (да и не хочу знать), как там на Западе к этим заявлениям отнесутся. Но в своей стране Путин безусловно и окончательно потерял несколько миллионов потенциальных приверженцев из числа тех, кто прошёл зоны и застенки пенитициарной системы. Ну не смогут они смириться с тем, что петух — это символ свободы. Не французы они…
В ответе на вопрос «Ассошиэйтед пресс» о том, кто стоит за убийством Политковской и Литвиненко, ничего нового не было. Но лично меня зацепила одна загадочная фраза: «Проблема преследования журналистов — одна из наиболее острых». Это, надо понимать, у нас в стране журналистов тоже преследуют, президент об этом знает и только разводит руками.
Не обошел вниманием президент и вопросы партийного строительства. Так, походя назначил сыропежек социалистами (вот Миронов-то удивится) и объявил, что «Единая Россия» имеет очень большие заслуги в экономическом росте страны. Если бы не было достигнуто взаимопонимание между «ЕР» и правительством, то, по мнению Путина, эти успехи не были бы достигнуты. Эта сентенция прозвучала как-то в отрыве от ранее объявленной основной проблемы, которую решить не удалось: разрыв между доходами богатых и бедных. Очень хочется услышать, какова степень участия «ЕР» и правительства в углублении этого разрыва.
НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ вообще не заслуживают какого-либо анализа, например, вопрос про настроение и компьютер в столе для подсказки. Ответы были соответствующими: советуюсь с собакой (Калигула вон, вроде с конем советовался. С сенатором).
Закончился прямой эфир традиционным вопросом от газеты «Шесть соток» о так называемой дачной амнистии. Ну так не хотелось президенту отвечать на этот вопрос, так ему стало скучно, что он только индифферентно посетовал на проблемы с исполнением закона и выразил надежду, что закон заработает. И сказано это было с таким унынием и равнодушием, что стало очевидно, что ничего не изменится, так как налицо полное политическое безволие.
Потом пресс-конференция длилась ещё более часа. Но как можно заключить из стенограммы, выложенной в тот же вечер в Интернете, ничего нового уже не было: вопросы повторялись, ответы тоже. Журналистов, которые могли бы спросить что-нибудь действительно актуальное, в зале попросту не было…
Впрочем, по одной позиции я с президентом солидарен. Несколько раз вопросы касались будущего страны (и грядущих выборов). И будущей власти. По мнению Путина, будущая власть должна быть консолидированной, ответственной и эффективной. Тут я полностью «за».
Только почему-то кажется, что мои (да и не только мои) представления об ответственной и эффективной власти очень сильно отличаются от президентских.