В отношении вероятных опасностей имеется как минимум две модели поведения. Первая может быть сформулирована так: не надо пытаться решать проблемы раньше, чем они возникли. Вторая — лучше немного переценить вероятные риски, нежели их недооценивать. Обе модели имеют равное право на существование, и в принципе выбор определяется характером человека. Но это в случае, когда речь об отдельном индивидууме. Если же говорим о классах, социальных группах, в конце концов, о судьбе страны, единственным вариантом представляется второй.
А Я ВСЁ НЕ УСТАЮ призывать к оценке события в комплексе, искать системные связи и только после этого анализировать, делать выводы и предположения.
За последние семь-восемь месяцев на разных ветвях вертикали власти был принят ряд решений, вызывающих в лучшем случае недоумение, в худшем — активное неприятие и раздражение. Каждое из таких решений (оформленных в виде законов, нормативных актов, инициатив, а то и просто высказываний должностных лиц) оценивалось отдельно от прочих. При этом оправдания отыскивались и официальные (далеко не всегда), и экспертные. И тем не менее оценки не выглядят убедительными.
Попробую выдвинуть свою версию. Подчеркну, что всё сказанное ниже является только предположением, если хотите, фантазией на тему вероятного развития событий. И я не исключаю, что у всего того конгломерата событий и властных телодвижений есть и иное, более простое, более логичное и более правильное объяснение. Но пока такое объяснение никем не озвучено, лично мне кажется наиболее вероятной именно такая оценка.
Разумеется, рамки газетной статьи не позволяют детально рассмотреть и проанализировать все события последних месяцев. Поэтому ограничимся анализом только наиболее ярких и значимых. Комплексным анализом.
Начнём с последнего по времени.
В самом начале февраля 2007 года откуда-то всплыла идея, приписываемая одиозному министру Зурабову, взять да и отменить накопительную часть пенсии. Причём подробно инициатива нигде прописана не была — так, общие концептуальные направления. Точнее, речь шла не столько об отмене этой накопительной части, сколько о законодательном понуждении граждан переводить свои накопления в негосударственные пенсионные фонды. Замечу между прочим, что очередные новации пенсии самого министра (как и собратьев по изнуряющей работе в центральном аппарате) коснуться вроде бы не должны — нет у них накопительной части. Здесь, наверное, нет ничего необычного: концепция пенсионной реформы за четыре последних года меняется третий раз, а это значит, что даже тот, кому до пенсии осталось пять лет, не может предположить, на каких принципах будет рассчитываться его пенсионное пособие. (Разумеется, при условии, что у власти по-прежнему будут оставаться безбашенные реформаторы «гнезда Борисова».)
На поверхности лежит простое объяснение: Зурабов со товарищи, почувствовав запах жареного, решили законодательно оформить перенаправление львиной доли единого социального налога в созданные ими (или просто ими курируемые) фонды и фондики.
Ещё одна причина уже высказана рядом комментаторов: утечка (какая, впрочем, утечка, если сделано почти официально) сделана под близкую отставку министра при очередной реформации вертикали. Такого развития событий, разумеется, исключать нельзя. Да только если бы на то была политическая воля: прошедшей осенью повод для увольнения (и не только увольнения) министра был более подходящий. Удивила и реакция Госдумы («единороссов»), и самого президента. Госдума вместо того чтобы каким-то образом подействовать на исполнительную власть (президента и прокуратуру) с целью проведения мероприятий по восстановлению справедливости, повела себя более чем странно. А именно приняла решение об увеличении бюджетных ассигнований на финансирование этого нацпроекта. Более логичным и правильным представлялось другое решение (в экономической части): обязать компании, незаконно нажившиеся на поставках в рамках ДЛО, допоставить лекарства по справедливым ценам не менее чем на сумму украденного (виноват, виноват — пока нет судебного решения, конечно же, не украденного, а необоснованно перерасходованного). Нет, «единороссы» закрыли брешь, образовавшуюся по причине не вполне обоснованных действий руководства.
Да и реакция президента несколько озадачила. После нескольких дней абсолютного молчания он просто мягко пожурил министра за лёгкий беспорядок в подчинённых ему ведомствах (примерно так: «Ты уж, Миша, больше так не делай»).
До сих пор разные аналитические службы вальяжно рассуждают о том, сколько процентов к рейтингу Путина добавили три слова «мочить в сортире». А сколько он потерял после этой невнятной беседы с министром, в ведомстве которого вскрыто серьёзное непотребство?
Обе приведённых версии имеют право на существование. Только есть одна закавыка: подобные «пробные шары» закатывать в выборный год самоубийственно. Тем более менее чем за полтора месяца до выборов в клокочущем Подмосковье.
Да и отдание одного министра на заклание проблемы-то не решит и рейтинга не добавит. Есть ещё немало фамилий, одно произнесение которых вызывает идиосинкразию практически у всего общества — Чубайс, Греф, Кудрин, Кириенко — и прочая, и прочая — имя им «легион».
ЗА НЕДЕЛЮ до новой инициативы «главного по здоровью и пенсиям» началась какая-то неразбериха с избирательными списками почти во всех регионах (где выборы пройдут в начале марта). КПРФ попыталась снять в двух регионах (причём именно в тех, где у коммунистов всегда были хорошие рейтинги), СПС — в четырёх, «Яблоко», кажется, в трёх. В Вологде помимо СПС под раздачу попали и верноподданные «Патриоты России». Последнее понятно: СПС в 2003-м в этой области выступила сравнительно неплохо, а «ПР», вероятно, сняли для того, чтобы показать беспристрастность избиркомовской Фемиды. Снятие «Яблока» в Ленинграде активизировало противников строительства газпромовского уродца (даже президенту на пресс-конференции пришлось вмешаться, фактически санкционировав строительство).
Зачем вся эта кутерьма? Можно было бы предположить, что таким образом Кремль пытается приручить оппозицию: дескать, не примите наши правила игры, снимем по-серьёзному и навсегда. Но это вряд ли. Как минимум три партии — КПРФ, «Яблоко» и СПС, как мне кажется, ни на какое, даже минимальное соглашение с действующей властью пойти не могут. КПРФ — по причине классовых антагонистических противоречий, другие партии — хотя бы потому, что лояльность путинской администрации для них означает немедленную политическую смерть.
Для того чтобы затевать подобные игрища, нужны либо ощущение полной безнаказанности, либо необходимость реализации какого-то долгосрочного плана.
Чуть раньше произошло ещё одно событие, над значением которого, как кажется, до сих пор ломают голову все те, кто на него обратил внимание. Речь идёт о так называемых учениях, проведённых с подачи главы ФСБ в самом начале года. Тогда в течение нескольких часов практически все силовые ведомства были фактически подняты по тревоге, а СМИ изо всех сил изощрялись в стремлении посеять самую настоящую панику. Сначала говорили о реальности угрозы, потом — о тренировочном характере проведённых мероприятий, сейчас ничего не говорят. Вроде как предлагается забыть.
Логичным представляется увязка более чем странного мероприятия с рассмотрением в Госдуме проекта закона о транспортной безопасности. Как бы то ни было, а два этих события удивительным образом совпали по времени, и законопроект проскочил на ура. Правда, здесь возникают ещё два вопроса: что за спешка и почему именно безопасность на транспорте так озаботила законодателей?..
Во втором полугодии прошлого года думские «единороссы» отметились принятием двух принципиальнейших поправок, ещё более ограничивающих право граждан на собственное волеизъявление: был снят порог явки на выборы, а затем внесены изменения в закон об экстремизме, в результате чего под уголовное или как минимум административное правонарушение могут быть подведены практически любые действия оппозиционных сил.
А ещё было полное безразличие правительства РФ по поводу уровня цен на бензин. Впрочем, нет. Где-то в конце декабря Греф самодовольно брякнул что-то о том, что вот-де во всём мире цены на бензин снизились, и у нас тоже. Значит, мы уже интегрировались в мировую экономику. Только цифр не назвал («они» вообще почему-то не любят некоторые цифры озвучивать: вон Медведев как сладко рассказывал о повышении «декретных больничных», а о том, что максимальный размер ограничен весьма сурово — ни гу-гу). А цифры такие: в США и даже в Европе цены к тому моменту снизились почти на 20%, а у нас — на 0,2%. Это что получается, что мы интегрировались на 1% (ну, там, Абрамович, Прохоров), а на остальные 99% — где?
Потом — беспрецедентный рост коммунальных платежей и платы за телефон. Беспрецедентный не по общему проценту, а в сопоставлении с уровнем инфляции. Уж если вы на всех углах кричите о 9%, то почему рост на всё, что касается естественных монополий, в 1,5—2,5 раза выше? А по телефонам, скорее всего, фактически будет почти в 10 раз (по сравнению с инфляцией или вдвое — по сравнению с прошлым годом).
Подобному отношению к карманам и кошелькам граждан в преддверии выборов тоже нельзя не удивляться.
Внимательные читатели без труда расширят перечень более чем странных событий и решений последнего времени.
ИТАК, подведём некоторые итоги. Официальная власть неожиданно резко прекратила заботиться о своём пиаре. Был принят и законодательно закреплён ряд решений, которые практически исключают оппозицию из процесса формирования всех ветвей власти. Силовые ведомства проводят учения, цель которых неочевидна.
Под какую схему, под какой план всё сказанное можно подверстать? По моему мнению, одним из вариантов может быть следующий.
Власть к выборам не готовится. Нет, конечно, формально выборы будут проведены. Но к участию в них будут допущены только те, за голосование которых в Госдуме можно будет не волноваться. То есть, скорее всего, не исключается (а может быть, и планируется) снятие с федеральных выборов и КПРФ, и СПС, и «Яблока». Проблема в том, что если проводить выборы в установленные сроки, оппозиция сможет подготовиться и широкомасштабными акциями пресечь подобные действия. Поэтому наиболее рациональным представляется проведение выборов в период наименьшей активности электората, а именно — в июле-августе 2007 года. Причём лучше всего провести одновременно и парламентские, и президентские выборы, а то неизвестно, что ещё вызреет в народных массах до марта 2008-го. Таким образом, нельзя исключать досрочный роспуск Госдумы (сразу после принятия трёхлетнего бюджета) и прекращения полномочий президента по ельцинскому образцу (кстати, если президентские выборы по каким-то причинам вовремя не состоятся, ничто не помешает Путину баллотироваться на повторных выборах, так как это уже не будет «два срока подряд»).
В связи с этим становится понятной и цель проведённых учений. Разумеется, при возникновении подобной ситуации потребуется необходимость немедленного возвращения из отпусков (или из регионов) представителей руководящего звена оппозиционных партий, а также наиболее активной части избирателей. Принятие закона о транспортной безопасности позволит создать базу данных, из которой можно практически мгновенно узнать, в какой точке, в каком вагоне, воздушном или речном судне находится тот или иной оппозиционер. Проведённые учения показали, что нейтрализация всех, кто в той или иной степени опасен властям, возможна в течение нескольких часов.
Ещё раз подчеркну, что это только вероятный прогноз развития событий. Возможно, маловероятный. Но даже если вероятность составляет доли процента, подобную опасность со счетов сбрасывать нельзя и меры по её предотвращению принимать нужно.
И ЕЩЁ ОДНО. Похоже, власть не вполне понимает, что конституционные нормы, устанавливающие, что единственным источником власти в Российской Федерации является её многонациональный народ, а также то, что народ осуществляет свою власть непосредственно, не являются правами и свободами, дарованными действующей вертикалью. Это объективная реальность. Если органы законодательной и исполнительной власти ограничивают способы реализации права народа на власть, он права и правила устанавливает самостоятельно. При этом возможны варианты (по нарастающей): выборы; забастовки, пикеты и прочие формы проявления народного недовольства; общенародная забастовка и массовый протест; вооруженное восстание; гражданская война. Если не работают одни формы, народ стихийно (или целенаправленно при наличии политических сил) переходит к следующим, более жёстким. Это не призыв к насильственному свержению власти, это предостережение. Все предохранительные клапаны запаяны или испорчены, терпение народное на исходе. Достаточно одной капли, одной искры, чтобы всё заполыхало. Неужели власти этого ещё не поняли?