— Вадим Георгиевич! В последние месяцы было много разговоров вокруг Конституционного суда РФ. Однако эти разговоры имели как бы «хозяйственный характер»: будет ли КС переезжать в Ленинград, если будет, то сможет ли он проводить заседания в Москве, какие квартиры получат судьи и в каком здании КС будет работать. Конституционными вопросами как-то и не пахло. И вот вдруг КС занялся своим прямым делом, причём по инициативе коммунистов, потребовавших оценить законность отказа Центризбиркома и Верховного суда РФ в проведении всенародного референдума. Каково ваше ощущение от заседания КС?
— Достаточно положительное. Конституционный суд рассматривал наш иск с профессиональной, процессуальной точки зрения весьма добросовестно и вдумчиво. У меня, как юриста, не возникло претензий к ходу заседания. Хотя в некоторых моментах суд принимал, на мой взгляд, половинчатые решения.
Так, например, мы внесли ходатайство о приглашении в качестве участников процесса руководителей КПРФ Г.А.Зюганова и И.И.Мельникова, в качестве свидетелей — членов ЦИК Е.И.Колюшина и О.К.Застрожную, а также (в качестве эксперта) одного из крупнейших авторитетов в области конституционного права А.И.Лукьянова. Суд удалился на совещание и затем вынес такое решение: лидеры КПРФ возможность выступить получили, а вот членов ЦИК Колюшина и Застрожную вызывать отказались. Лукьянова выступить пригласили, но не в качестве эксперта, а лишь в качестве специалиста.
— Велика ли разница?
— Невелика, но имеется. Эксперт — это более высокая категория. Вплоть до того, что его предупреждают об уголовной ответственности за недобросовестные оценки. А от специалиста ожидается лишь некое «мнение». Надо сказать, однако, что мнение А.И.Лукьянова было выслушано с большим уважением и вниманием.
— Как разворачивались слушания?
— Я выступал первым и с чисто правовых позиций. С обыденной точки зрения это было, наверное, не самое интересное выступление, ибо я анализировал Бюджетный кодекс и положения конституции. Член Инициативной группы, секретарь МГК КПРФ В.Д.Улас выступал уже с общественно-политических позиций. И тут случилась одна из первых коллизий. Поднялся представитель президента РФ г-н Кротов и попытался прервать выступление Уласа, заявив, что это, мол, политика, никакого отношения к теме заседания не имеющая. «Заявители злоупотребляют свои правом и делают политические заявления!» — вскричал г-н Кротов. Но тут же получил отпор от председателя суда. В.Д.Зорькин заявил, что внимательно следит за ходом процесса и если необходимо, то сам примет нужные решения. «Я обращаю ваше внимание на то, что вы не имеете права обращать на это внимание суда в ходе данной стадии», — отметил председатель КС. Смысл его замечания был в том, что в непрошеных советчиках Конституционный суд не нуждается. Г-н Кротов замолк, обиженно надув губы.
— Кто такой Кротов? Это известный, уважаемый юрист?
— Нет. Такой молодой, пухлый, розовенький. Таким, наверное, был в молодости Егор Гайдар.
— Как отнеслись к позиции КПРФ члены Конституционного суда? Ведь обычная практика судов последних лет стала известна под названием «басманное правосудие», когда суд действует сугубо по заказу властей и не пытается даже изображать объективность.
— Судьи КС отнеслись к нашей позиции с должным вниманием. Мне было задано несколько существенных вопросов, например, в чём мы видим нарушение конституции. С интересом суд выслушал хорошо аргументированные выступления Г.А.Зюганова, И.И.Мельникова, А.И.Лукьянова.
— Как вели себя ваши оппоненты?
— С их стороны первой выступала представитель Госдумы Е.Б.Мизулина. Конечно, она юрист опытный. Доктор юридических наук и так далее. Но выглядела она скорее как политик. От «яблочной» демократии (ведь она многие годы была депутатом ГД от «Яблока») не осталось и следа. Она говорила жёстко, непримиримо. Это была «Единая Россия» в её худшем проявлении. Мизулина напирала не на юридические аргументы, а на политические. Мол, КПРФ хочет использовать толпу для захвата власти, добивается разрушения государственности, что характер вопросов направлен на изменение нынешнего строя, что всё это, мол, попытка реванша левых сил. Она, кстати, в пылу борьбы бросила очень примечательную фразу: кто, дескать, проголосует против этих вопросов? То есть она, на мой взгляд, фактически признала, что в наших вопросах сформулированы истинные нужды и чаяния народа.
Между прочим, г-жа Мизулина заявила, что ЦИК и Верховный суд сочли приемлемыми 2 из 17 предложенных нами вопросов референдума, да вот, мол, коммунисты сами отказались идти на референдум. Пришлось напомнить ей, что КПРФ всё равно получила отказ в регистрации инициативной группы. Очевидно г-жа Мизулина этого не знала. Вот такой уровень подготовки наших оппонентов.
Представитель Совета Федерации дул примерно в ту же дуду, заявив, что референдум может взорвать систему государственного управления. Представитель президента РФ г-н Кротов озвучил 5—6 страниц текста, написанного в жёстком тоне и с обвинениями в «политизации» вопроса о референдуме. По его мнению, КПРФ злоупотребила своим правом, пытаясь использовать конституционный контроль в качестве «надзора за практикой Верховного суда» (где мы оспаривали решение ЦИК). На это судья Б.Эбзеев заметил: «Может ли обращение в КС за защитой своих прав расцениваться как злоупотребление правами? Я сомневаюсь».
Официальные эксперты, как и можно было ожидать, в целом стояли на стороне власти. Хотя и они были вынуждены признать наличие противоречий в решениях ЦИК и Верховного суда по вопросу о референдуме.
— И какое отношение к вашей полемике выявилось у суда?
— Впечатление такое, что довольно бестактный напор представителей власти вызвал недовольство членов КС. Г-жу Мизулину, образно говоря, судьи начали гонять. Ей было задано около 15 вопросов. Причём вопросов достаточно сложных. А г-жа Мизулина вскоре начала отделываться общими академическими рассуждениями, зачастую не имеющими отношения к сути заданного ей вопроса.
Судьи, по моему мнению, были недовольны попытками представителей власти оспорить их право рассматривать наш иск. Ведь перед этим Конституционный суд два месяца обсуждал, брать наш иск «в работу» или нет. Были изучены все точки зрения на этот счёт. И только затем было принято решение рассмотреть наш иск. А тут им заявляют, что КС, мол, не вправе вообще этим делом заниматься.
А кто вправе? Центризбирком, который отказал нам? Вот я, например, работал судьёй и знаю, что бракоразводные дела имеют право рассматривать только опытные судьи. Со стажем не менее пяти лет, имеющие соответствующий «допуск» от квалификационной комиссии. А тут нам говорят, что решение по такой важнейшей проблеме, как проведение общенационального референдума, может принять ЦИК, для членов которого по нынешним временам наличие юридического образования вообще не является обязательным. Волосы дыбом становятся от такой «юриспруденции».
— А как вы оцениваете в целом прошедший этап борьбы за возвращение народу права на референдум?
— Считаю, что это крайне важный этап. Больше того, скажу, что сам факт рассмотрения этого вопроса в Конституционном суде — наша большая победа.