Когда забрезжил чуть рассвет
В еловой дальней глухомани,
На малой ягодной поляне
Медведь собрал большой совет.
Тут были все: и лось сохатый,
Голодный волк, седой барсук,
Лиса, которой вечно недосуг,
И заяц, бело-сероватый.
Сошлись и начали дебаты.
С докладом выступил медведь.
Доколе будем мы терпеть
Лесное наше беззаконье,
Нельзя всегда друг друга есть,
Отбросим грубости и месть,
Воссоздадим в лесу гармонью.
И будет всяк друг другу брат,
Винится пусть, кто виноват,
Пусть всяк друг друга критикует,
Неважно стар он или млад,
была бы польза, был бы толк.
Когда Топтыгин приумолк,
К трибуне вышел серый волк.
И начал речь свою ликуя,
За перестройку я такую
Без сожаленья голосую,
А сам зубами щёлк да щёлк.
Но лишь до первого куста
Хватило волчьего смиренья,
Сожрал он зайца без зазренья
От переносья до хвоста.
Когда медведи донесли
Об этом грустном эпизоде,
О ропоте в лесном народе,
Топтыгин в кратком монологе
Сказал: нет повода к тревоге,
В лесу, мол, мир да благодать,
И зайцев незачем спасать.
Засев на трон в своей берлоге,
Блаженно лапу стал сосать.
Вы ждёте вывода, морали?
Её легко предугадать.
Ведь волки вечно зайцев жрали
И ненасытно будут жрать,
Покуда заячия рать,
Надеясь жизнь свою спасти,
Не разорвёт петлю удавки,
Топор не вынет из-под лавки,
Чтоб над волками занести.