На минувшей неделе произошли два знаковых события, касающиеся бюджетной политики РФ: принятие «единороссовским» большинством Госдумы изменений в Бюджетный кодекс и обнародование бюджетного послания президента РФ парламенту и правительству.
Стремление планировать бюджет, заглядывая хотя бы на пару лет вперёд, достойно одобрения, считает большинство депутатов, в том числе и коммунисты, напомнившие об опыте советских пятилеток. Но, как свидетельствуют статьи обновлённого Бюджетного кодекса, он не даёт надежд на вывод экономики РФ на путь индустриального развития. Кудринский Минфин, как верный ученик заокеанских консультантов, ни на йоту не отошёл от монетаризма и собирается в ближайшие три года бороться с инфляцией тем же путём стерилизации «излишков» денежной массы, ограничения бюджетных расходов на социальные нужды.
Если верить «Единой России», страна уже как бы перешла к бюджетам развития. Только «развития» чего — остаётся непонятным. Не внесла ясность в вопрос о «развитии» и замминистра финансов Т.Голикова, представлявшая Госдуме проект изменений в Бюджетный кодекс. На отсутствие конкретики в стратегически важных для экономики страны вопросах обратили внимание не только депутаты, но и глава Счётной палаты С.Степашин. По его мнению, законопроект не даёт ответа, «как соизмерять финансирование с конкретными результатами работы бюджетополучателей», в нём «снята необходимость открывать данные о планируемом объёме ВВП, темпах его роста и уровне инфляции», «нет норм, регламентирующих процесс исполнения бюджетов». В законопроекте не предусмотрена «ответственность за неэффективное использование бюджетных средств», а полномочия по регулированию бюджетного процесса практически стопроцентно переходят к исполнительной власти, прежде всего. Минфину, «законодатель оказывается исключён из бюджетного планирования».
Это новшество не понравилось думцам. Но если коммунисты решительно настроились вступить в противоборство с диктаторскими замашками Минфина, то «единороссы» всего лишь уныло смотрели на свои кнопки, с помощью которых послушно голосовали за каждый каприз исполнительной власти. И доголосовались. Теперь их, а с ними заодно и весь депутатский корпус, лишают главного конституционного права — контролировать госбюджет, определять направления бюджетной политики. Минфин подгрёб думские полномочия под себя, «освободив» народных избранников от «бремени» обсуждать концепцию социально-экономического развития страны, от влияния на налоговую политику, от принятия федеральных целевых программ и в целом — федеральной адресной инвестиционной программы, которая была инструментом влияния парламента на различные сектора экономики. Депутатам оставлена функция механического утверждения цифр по статьям расходования бюджета и межбюджетных трансфертов. При этом минфиновцы под разговоры о выравнивании социально-экономических различий регионов упраздняют с 2008 года Фонд регионального развития и оставляют за собой стопроцентный контроль над Стабфондом, куда предполагают и дальше стягивать нефтедоходы, поскольку иного применения этим средствам Минфин не видит, а бюджетные учреждения, преобразованные в автономные, по словам Голиковой, «уйдут в рыночный сектор».
Госдуме Минфин отводит роль молчаливого безвольного штамповочного цеха, которую «Единая Россия» навязывала депутатскому корпусу все последние четыре года. В этой связи «единороссовского» спикера Грызлова можно поздравить с исполнением его пожелания о том, что «парламент не место для дискуссий», да и других его партийных коллег, верноподданнически прогибавшихся перед правительственными и кремлёвскими чиновниками. «Единороссовские» прислужники дали Минфину все карты в руки, чтобы тот отправил Госдуму на задворки бюджетного процесса. Как выяснилось в ходе острейшей полемики о месте парламента в финансовой политике государства, «Единая Россия» попросту блефовала, распуская слухи о некоем «нулевом» чтении предыдущих бюджетов. Всё решалось в узковедомственном пространстве Минфина, который в итоге решил закрепить в кодексе сложившуюся практику. А депутатам, как заметил В.Черепков, разрешено будет лишь выклянчивать у Минфина дополнительные крохи к трансфертам для своего региона.
В проекте модернизированного кодекса, как обнаружили депутаты, не только урезаны полномочия Госдумы, но и ослаблена миссия Счётной палаты. Минфин целенаправленно выстраивает законодательную базу для снижения финансового контроля. Всё идёт к тому, что правда о бюджетном процессе будет скрыта от общества. В распоряжении граждан будет только официальная информация. А весь бюджет, по определению Черепкова, превратится «в минфиновский общак». Это ли не условия для коррупции? По мнению С.Глотова, Минфин «встаёт над партией, над парламентом, президентом и Счётной палатой».
Против принятия проекта изменений к Бюджетному кодексу выступили коммунисты Анатолий Локоть, Любовь Швец, Николай Кондратенко. От критических замечаний не могли удержаться даже некоторые «единороссы». Но когда дело дошло до голосования, фракция думского большинства привычно высказалась «за» (336). Таким образом, минфиновский проект о внесении изменений в Бюджетный кодекс одобрен.
Иного случиться и не могло. Ибо последовавшее бюджетное послание президента стало отражением и одобрением проводимой Минфином монетарной политики. По мнению президента, бюджетная политика в 2000—2006 годах была правильной и «поставленные цели в основном достигнуты». Бюджетные ресурсы и обязательства сбалансированы, отменены «необеспеченные федеральные мандаты». За этими словами кроется президентское одобрение закона о монетизации, которым миллионы наших граждан были лишены социальных льгот. Эти социальные «мандаты», по монетарным меркам, не были «обеспечены». Теперь бюджет РФ с профицитом, Стабфонд распух, золотовалютные резервы растут… Это всё президент В.Путин считает достоинством «эффективной системы управления государственными финансами», применяемой Минфином.
Значимыми решениями, с точки зрения президента, стали: введение единой ставки налога на доходы физических лиц в размере 13%, установление регрессивной шкалы ставок единого социального налога и их существенное снижение, отмена налога на наследование, снижение ставки налога на прибыль с 35 до 24%, налога на добавленную стоимость — с 20 до 18%. Ожидается отмена налога на добавленную стоимость. И всё ради «инвестиционной привлекательности» российской экономики. Инвесторы, правда, ещё не прибежали. Но ожидание инвестиционного чуда тоже козырь для оправдания монетарного курса. Вторым чудом от Минфина стоит считать обещание оторвать формирование бюджета от сырьевых доходов. Чем будет бюджет наполняться, в Минфине пока не знают. Но для министерских финансистов важнее заставить главу государства поверить им на слово. И Путин кудринцам верит, о чём говорит в послании.
Остальные пожелания президента просты и ясны: продолжать превращение федерального бюджета в эффективный инструмент макроэкономического регулирования; снизить инфляцию до 3—4% в год; обеспечить устойчивость бюджетных расходов независимо от конъюнктуры сырьевых цен; Стабилизационный фонд РФ преобразовать в Резервный фонд и Фонд будущих поколений.
Нельзя сказать, что так уж по-отечески Путин отнёсся к науке. Гранты и субсидии не та форма финансирования, которая «расширит горизонты» научных достижений. Да и в целом выраженные в послании подходы к формированию и расходованию государственной казны почти слово в слово повторяют позицию Минфина, представленную в проекте поправок к Бюджетному кодексу. Может и вправду. Минфин встал над президентом? Может, Путин ещё не понял, что Минфин последовательно идёт курсом, начатым ещё Гайдаром?
Но тогда почему беспокойства, одолевающие Путина, те же, что и у Минфина? Словно вторя главбуху Кудрину, Путин печётся о сбалансированности бюджета и инфляции, но обходит стороной вопрос о реальном секторе экономики. Неужто для президента важнее причёсанные цифры бюджета, чем развитие производства? У президента есть тревога за нестабильность Пенсионного фонда, но он не задумывается, почему она возникла. Наконец, послание адресуется Федеральному собранию, но разве президент не знает, что парламент ничего не решает, что Минфин давно взял на себя всё бюджетное планирование?
Борьба с бедностью, как все знают, не получилась. По официальной статистике, каждый пятый россиянин живёт за чертой бедности. Наука нищенствует, уровень здравоохранения падает, образование, медицинское обслуживание стали платными… Среднестатистический россиянин усиленно пытается разглядеть те положительные сдвиги, которые якобы произошли в его жизни. И не может их разглядеть.
Более глазастым оказался журнал «Форбс», сумевший увидеть «достижения», произошедшие в РФ. Ежегодно он извещает общественность, какие страны опережающими темпами взращивают миллиардеров. По последним данным, Россия занимает третье место в мире по числу богачей, пропустив вперед лишь США и Германию. Причём российские миллиардеры — самые молодые в мире. Им не пришлось сколачивать свои миллиарды до седых волос, как западным собратьям по богатству. В России созданы все условия, чтобы мошна богачей росла как на дрожжах. Для них снижаются налоги, у них никто не спрашивает, откуда деньжищи и для чего им столько. А о народных массах «заботится» Минфин, пристально следит, чтобы зарплаты и пенсии держались на уровне, не провоцирующем инфляцию. «Балансирует»: одним — миллиарды, другим — копейки. Одним — всё, другим — ничего. А в целом всё прекрасно. Инфляция снижается, бюджет не страдает, все финансовые показатели — в рамках рыночных стандартов. Минфин рапортует, что готов к новым монетарным свершениям. Президент на радостях рассылает послание, под которым легко может подписаться действующий министр финансов.